Остался один. Последний убийца понял, что в одиночку ему не справиться, и попытался бежать. Но я не дал ему уйти — заклинание связывания опутало его невидимыми путами.
— Стой! — приказал я. — Поговорим.
Литовец упал на колени, но продолжал сопротивляться. В его глазах читалась фанатичная решимость.
— Не скажу ничего, северный пёс! — прохрипел он. — Лучше смерть, чем предательство!
— Посмотрим, — ответил я и применил заклинание принуждения к правде.
Магия подействовала почти мгновенно. Глаза литовца стали стеклянными, воля сломалась.
— Как тебя зовут? — спросил я.
— Гаудрим из рода Медведя, — ответил он монотонным голосом.
— Кто вас послал?
— Великий жрец Криве-Кривейто. Повелитель всех литовских друидов.
— Зачем?
— Убить тебя. Ты опасен для старых богов. Твоя магия разрушает границы между мирами.
Интересно. Значит, мою силу можно почувствовать издалека.
— Сколько вас было?
— Трое. Но если мы не вернёмся, пришлют других.
— Когда?
— Через луну. Следующая группа будет сильнее.
— Что знаешь о планах Криве-Кривейто?
— Он хочет объединить всех врагов Смоленска. Поляков, венгров, некоторых русских князей. Создать союз против тебя.
Плохие новости. Значит, моё появление действительно всполошило соседей.
— Есть ли ещё что-то, что мне нужно знать?
— Криве-Кривейто владеет артефактом древних. Кольцо Перуна. Оно даёт власть над грозами и молниями.
Это уже серьёзно. Артефакты старых богов обладали огромной силой.
Больше полезной информации из пленника выжать не удалось. Я прикончил его быстро и безболезненно — зачем мучить человека, который просто выполнял приказ?
Осмотрел тела убийц. Кинжалы у них были действительно магическими — литовские руны, серебряные клинки, рукояти из какого-то чёрного дерева. Взял себе один — лишнее оружие не помешает.
На одном из литовцев нашёл кожаный мешочек с золотыми монетами. Польские дукаты — значит, миссия финансировалась из Кракова.
Ещё у них были странные амулеты — костяные пластинки с выжженными рунами. Магическая защита, видимо. Но не слишком эффективная.
Тела пришлось спрятать — не стоило пугать горожан видом убитых врагов. Применил заклинание разложения — к утру от трупов останется только пыль.
Когда закончил с уборкой, уже совсем стемнело. Пора было возвращаться в княжеский дворец.
По дороге обдумывал услышанное. Ситуация осложнялась — против меня формировался серьёзный союз. Литовские друиды, польские маги, возможно — венгерские чародеи. Плюс недовольные русские князья.
Но с другой стороны, открытая вражда лучше скрытой. Теперь я знал, с кем имею дело, и мог готовиться.
Во дворце меня встретил Якун с обеспокоенным видом:
— Где ты пропадал? Уже темно, а тебя всё нет!
— Гулял по городу, — ответил я. — Любовался красотами Смоленска.
— И что, красоты понравились? — подозрительно спросил он, заметив пятна крови на моём плаще.
— Очень, — улыбнулся я. — Особенно те, что в тёмных переулках прячутся.
Якун покачал головой:
— Я же говорил — возьми охрану! Мало ли что в городе случиться может.
— Случилось уже, — согласился я. — Но не то, чего стоило бояться.
— А чего же?
— Литовские гости заглянули. Очень недружелюбные. Пришлось объяснить им, что в Смоленске не рады незваным визитерам.
— Литовцы? — нахмурился Якун. — Что им здесь было нужно?
— То же, что и всем врагам Руси, — ответил я. — Устранить препятствие на пути к своим целям.
— И что теперь делать будем?
— Готовиться, — коротко ответил я. — К серьёзной войне.
Поужинав, я ушёл в свои покои. Нужно было внимательно изучить трофеи, добытые в схватке.
Литовский кинжал оказался интересным артефактом. Клинок был выкован не из обычной стали, а из какого-то сплава с добавлением метеоритного железа. Руны на рукояти давали владельцу защиту от магических атак и усиливали скорость движений.
Костяные амулеты тоже представляли ценность — не как защитные средства, а как источник информации. По характеру рун можно было понять, к какому именно клану литовских друидов принадлежали убийцы.
Но главной находкой была книга, купленная у торговца. Изучив первые страницы, я понял — это серьёзный магический трактат, описывающий принципы взаимодействия различных школ магии.
Автор — византийский маг по имени Калокир — подробно разбирал различия между европейской, славянской и восточной традициями. Особенно интересной была глава о артефактах древних богов.
«Кольцо Перуна, — читал я, — величайший из артефактов славянского пантеона, дарует владельцу власть над грозовыми стихиями. Но цена такой власти велика — каждое использование кольца сокращает жизнь владельца на год».
Полезная информация. Значит, Криве-Кривейто не сможет злоупотреблять артефактом — слишком дорого обойдётся.
Дочитав главу, я отложил книгу и подошёл к окну. За стеклом падал снег, покрывая город белым покрывалом. Смоленск спал, не подозревая о грозящих ему опасностях.
Но я не спал. Планировал, просчитывал варианты, готовился к войне.
Враги объявились — значит, пора показать им, что такое настоящая сила. Пора доказать, что Смоленск под моей властью не по зубам никому.
За окном выл зимний ветер, но в моих покоях было тепло. Скоро весна, а с ней — новые вызовы. Но я был готов их встретить.
***
Весна пришла рано. Уже в начале марта снег начал таять, дороги подсохли, а Днепр освободился ото льда. Время было самое подходящее для большого похода.
За три месяца моего княжения Смоленск превратился в настоящую военную крепость. Новые укрепления, увеличенная дружина, современное вооружение — всё это было готово к испытанию войной. А повод для войны у меня имелся более чем веский.
После январского нападения литовских убийц стало ясно — враги не собираются оставлять меня в покое. Лучшая защита, как известно, — нападение. Пора было показать соседям, что новый князь Смоленский умеет не только отражать удары, но и наносить их.
— Воевода Мирослав! — позвал я, сидя в княжеской думе. — Доложи о готовности дружины.
Мирослав Борятинич, молодой боярин, которого я назначил главным воеводой, поднялся с места:
— Дружина готова, князь. Тысяча конных воинов, пятьсот пеших лучников, двести топорников. Все вооружены, обучены, горят желанием послужить Смоленску.
— Отлично. А что с припасами?
— Продовольствия на месяц, фуража на две недели. Обоз готов к выступлению.
— Кузнец Радим! — обратился я к главному оружейнику. — Как дела с оружием?
— Всё готово, государь! — бодро ответил седобородый мастер. — Мечи наточены, стрелы насажены, копья отлажены. Каждый воин получил полный комплект.
— Тысяцкий Володимер! — позвал я следующего. — Что со снаряжением?
— Кольчуги, шлемы, щиты — всё в порядке, князь. Плюс добавил каждому воину по кожаному доспеху для защиты от стрел.
Я кивнул, довольный докладами. Три месяца подготовки не прошли даром — дружина была готова к серьёзной войне.
— Хорошо, — сказал я, поднимаясь. — Завтра на рассвете выступаем. Цель похода — Литва. Задача — показать литовским князьям, что нападения на Смоленск дорого обходятся.
— А какой план кампании, князь? — спросил Мирослав.
— План простой, — ответил я, разворачивая карту. — Идём прямо на север, к литовским землям. Первая цель — город Кернаве, резиденция князя Миндовга. Берём его, грабим, сжигаем. Потом движемся дальше — к Тракам, к Вильне. И так до самого моря.
— Это будет долгий поход, — заметил Володимер. — Месяца три, не меньше.
— Долгий, — согласился я. — Но результативный. К осени вся Литва будет знать — с князем Смоленским шутки плохи.
— А что с обороной города? — спросил Якун. — Вдруг поляки или венгры воспользуются нашим отсутствием?
— Городская стража остаётся, — ответил я. — Плюс ополчение. Тысячи полторы человек для обороны хватит. А если что — пошлёте гонца, вернёмся.
Вечером я обошёл дружинные станы. Воины готовились к походу — чинили снаряжение, затачивали оружие, писали письма домой. Настроение было приподнятое — все понимали, что предстоит серьёзное дело.
— Князь! — окликнул меня молодой дружинник. — Правда ли, что мы до самого моря дойдём?
— Правда, — ответил я. — Если не струсите.
— Не струсим! — засмеялся воин. — При таком князе и море по колено!
У костра сидела группа ветеранов — опытных воинов, которые служили ещё при князе Мстиславе. Они встретили меня почтительно, но без раболепства.
— Что думаете о предстоящем походе? — спросил я.
— Дело нужное, — ответил старший, седобородый воин по имени Ратмир. — Литовцы давно зарвались, пора их проучить.
— А не боитесь, что их много, а нас мало?
— При князе Мстиславе мы и с меньшими силами не такое творили, — усмехнулся другой ветеран. — А с тобой, князь, вообще не страшно. Твоя сила нам поможет.
— Поможет, — пообещал я. — Но и вы не подведите.
— Не подведём, государь. Смоленская дружина врагов не боится.
На рассвете армия выступила. Тысяча семьсот человек — внушительная сила по меркам того времени. Впереди ехала конная дружина, за ней шли пешие лучники и топорники, замыкал колонну обоз с припасами.
Я ехал в авангарде, рядом с воеводой Мирославом и сотниками. Хотелось видеть дорогу и местность, по которой предстояло пройти.
Первые дни похода прошли спокойно. Шли по знакомым смоленским землям, где каждая деревня встречала нас как освободителей. Крестьяне выносили хлеб и мёд, благословляли на ратный подвиг.
— Князь наш! — кричали они. — Покажи литве силу русскую!
— Покажу, — обещал я. — Не сомневайтесь.
На третий день дошли до границы. Здесь уже чувствовалась близость врага — брошенные деревни, заброшенные поля, следы недавних набегов.
— Отсюда начинается Литва, — сказал Мирослав, указывая на тёмную полосу леса впереди. — Здесь надо быть осторожнее.
— Осторожнее, но не трусливее, — ответил я. — Высылайте разведку, но идём прямо.