– Пить дай, – прохрипел иссушенным ртом.
А ковш уже протягивают, мигом сообразили ребята. Закашлялся кудесник, заходил судорожно кадык на крепкой шее, потекли струйки пролившейся воды на грудь, впитываясь в рубаху.
– Отлежись пока тут, а я гляну, что на холме происходит, – сказал ему и выглянул. Суета знатная на холме, ругаются. Делать-то что собираются? Эх, не передумали бы нападать. Нам бы ещё парочку таких приступов отбить, а дальше можно и к основному плану приступать. Если соберутся сейчас уходить, то у нас никак задуманное не получится, слишком у хазар силы большие. Всё ещё.
Разругались хазары. Главный пинками своих ближников погнал вниз, приказал всем на штурм идти. Вот оно в чём дело. Получается, каган сюда молодого наместника прислал за порогами присматривать и налоги собирать. А из присланного войска половины уже нет, и оправдания наместнику не будет в случае бесславного отхода, вот он и бесится. Голову ведь может потерять. Это хорошо, что бесится и что молодой. Значит, порывист, да оно и так видно, вон он как на холме бушует, советников не слушает. То нам на руку. Точно ещё один приступ будет, а может, и не один. Так что всё идёт пока по плану.
Пора готовиться. Передал новости на соседние струги, полетел доклад до княжеских ушей. За это время внизу успели растащить завалы из тел и освободить щиты. Эх, поднять бы их выше, да нельзя, пушкам тогда невозможно будет стрелять. На палубу артиллерию перетащить? Тоже не стоит. Стрелы уже не таким густым роем сверху сыплются, но пушкарей потерять – раз плюнуть. Ладно, будем продолжать так.
Покатилась лава. Пошёл очередной приступ. Хорошо, что зажигательных стрел нет, а то бы худо нам пришлось. Да и такая тактика атак в лоб, тупое задавливание массой играет нам на руку. Пороха у нас хватает, запасы свинца хорошие, справимся. А вообще, это только у нас работает. Потому что у нас и доспехи отличные, стрелами не пробить их, и наконечники болтов стальные. Хазарскую броню прошивают. Хотя у хазар, справедливости ради, броня также неплохая. Издалека качество не видно, но то, что она железная, это сразу увидели. Хватает, конечно, и стеганок, и шкур, но так это везде так. У нас ополчение тоже приходит кто в чём горазд. Так и тут. В железе пришлое войско с новым наместником, а в стёганках и коже наверняка местные кочевники, которые до этой поры сидели спокойно на порогах и за счёт своего количества доили проезжающих мимо торговцев.
Вот луки что у первых, что у вторых знатные. После боя все соберём и перевооружимся. Бьют хорошо, далеко. Кажется, составные они у них? Потом посмотрим.
Спокойно и методично отбили очередной приступ, который оказался самым продолжительным и кровавым из всех. Что говорить, болты даже в запасе закончились, пришлось снизу из трюма поднимать. Немало урона нанесли хазарам, но и сами опять людей потеряли. Пушки внесли свою ощутимую лепту в сражение.
Дрогнули хазары. Застыли, смешались, затоптались на одном месте, растерянно озираясь, и понеслись, набирая ход вдоль берега вниз, пригибаясь к холкам своих коней. А за ними наша конная дружина вылетела из-за того же холма, вырезала, не останавливаясь, знатную верхушку и бросилась вдогонку, безжалостно рубя удирающих степняков.
Ну и мы без остановки стреляли, пока было можно, а потом стояли, громкими воплями приветствуя своё, вступившее в бой, засадное подкрепление.
По нашему плану (когда мы разделились после крайней ночёвки перед волоком), все всадники и примкнувшая к ним киевская дружина отделились и ушли в степь, где затаились до поры. Разведка заранее определила стоянку степняков, вот они её и должны были уничтожить. А потом идти на помощь к нам, добивать уцелевших хазар. Страшно было разделяться, уменьшая количество людей на защите, но иначе никак было не разбить окончательно ворогов. Ну, дали бы мы отпор и ушли дальше, а они скоро бы восстановились, зализали раны и снова начали бы пакостить. А там, глядишь, и до Киева бы добрались. Так что пришлось рискнуть. Теперь можно вздохнуть спокойно. Киевлянам. А воины не зря головы сложили, дальнейшее укрепление и процветание нашего государства того стоит. Знали мы, на что шли. Пусть кровью заплатили за спокойствие на наших границах, но малой, по сравнению с тем, какой она могла быть. Надо оно нам было? Надо! Силу свою показали! Теперь слухи далеко по степи разнесутся. Правда, нам ещё через Итиль идти, что там нас ждать будет? Но ничего, сильным нечего бояться, опасаться – да, стоит, а вот бояться нет. Да и не любят в степи слабых, сразу же копытами затаптывают. Так что договоримся мы с каганом, никуда он не денется. Опять же, мы только отбивались. Хазары первые напали и пролили кровь.
Вновь поднятая пыль скрыла от нас густым налетевшим облаком подробности конного боя, а вскоре топот копыт затих вдалеке. Унеслась погоня. Ничего, скоро вернутся. Вот только расслабляться рано и радоваться победе тоже. Дозорных на холмы, щиты на земле развернуть и заняться нашими ранеными и убитыми. Как там Яромир, оклемался? Да, отошёл от схватки, уже на ноги подняться пытается. Пару воинов ему в помощь, пусть способствуют передвижению.
Подошедшие с двух сторон князья ничего не сказали, что попусту словами греметь, подошли, постояли молча, оглядывая забитое телами и тушами лошадей поле.
– Княже, я пушки осмотрю. Такой стрельбы они ещё ни разу не выдерживали. Да и не нужна вам тут моя помощь.
– Да, ступай, а тут мы и сами управимся, – осматриваясь вокруг, кивнул головой Трувор.
Вот и ладно, вот и хорошо. Нет у меня никакого желания среди убитых бродить, земля кровью пропиталась, под ногами чавкает, прилипает к подошвам. Лучше на струг. А трофеи всё равно идут в общий котёл. Потом разделим, Киеву – одна доля, нам – другая. Как уговаривались.
Простояли недолго. Убрали тела перед волоком, собрали добычу и двинулись вперёд. Хоронить павших хазар никто не собирался. Зверьё налетит, похоронит. Застаиваться на месте, дожидаясь ушедших вдогонку всадников, не стали. Жара, скоро тут совсем нечем будет дышать. Заодно и от боя отойдём. Лучший отдых – смена деятельности. Так, кажется, говорили некие умные люди, наблюдая за тем, как впахивают другие.
А к вечеру следующего дня все наши суда покачивались на днепровской водичке, принимая в трюмы многочисленное добро, которого на разгромленной хазарской стоянке скопилось до неприличия много. Глядя на то, с какой скоростью оседают струги и как медленно уменьшается куча добра на берегу, оставалось только надеяться на то, что удастся скоро расторговаться захваченной добычей. Где? Да в Итиле тем же хазарам и продадим. Или на крымском полуострове. Что ещё лучше. Византийцы быстро всё разберут, а нам за ценой стоять не нужно. Хотя тут я не угадал, наши торговцы с меня не слезут, а торговлю всю на меня князья спихнули. Ну и ладно, справимся.
На высоком берегу Днепра, на верхушке одного из многочисленных холмов, устроили братскую могилу павшим воинам, насыпав небольшой курган.
Измочаленных брёвен после волока осталось много, на следующий нужны будут новые, а эти можно пустить на погребальный костёр, что и сделали. Издалека видно было яркое пламя, взмывающее до небес пылающими звёздами искр.
– Ничего, души быстрее до вирия доберутся… – проговорил кто-то из воинов, и все молчаливо с ним согласились.
Вот потом и насыпали курган.
Думаю, какое-то время на волоке будет спокойно. А дальше всё от Киева зависит, смогут эти земли под контроль взять или нет. Нам пока ни к чему, Итиль интересней.
Днепровские плавни поразили обилием комаров, мошки и гомоном птичьих стай. Старались не отвлекаться от основного русла, иначе можно было запутаться в переплетающихся между собой протоках. Высокий камыш полностью скрывал струги, даже наблюдатели на мачтах бессильно разводили руками в тщетных попытках что-либо разглядеть по сторонам. Одно утешало, птицы служили отличной сигнализацией. Поэтому мы пока были в безопасности. Относительной, конечно. Никто и не думал расслабляться. Воины постепенно приходили в себя от трудного перехода, лечили раны. Это сразу после боя казалось, что раненых нет, а потом, когда расслабились, тогда и оказалось, что много их.
В протоках скорость совсем замедлилась, но мы решили не спешить. Успеем. Пусть люди и лошади отдохнут. К слову, потерь среди киевлян и нашей кавалерии практически не было. Раненые были. В хазарском лагере оставались лишь пастухи, поэтому про его захват даже и разговоров не было, хотя добра там взяли очень много. Сколько же торговцев успели степняки ограбить? Это нам тогда повезло, что не успели всё это добро родне отправить. Так бы ничего не досталось. Пленные поведали, что вовремя мы пришли. Ещё бы день-другой – и плакала бы наша добыча. Уплыла бы из-под носа. Так что повезло.
А вот когда преследовали удирающих хазар, тогда и пошли основные потери. От волока степняки брызнули в разные стороны, пришлось и нашим выделять для себя основные группы преследования. Хазары быстро опомнились и начали активно отстреливаться на скаку. У кого стрелы ещё оставались. К счастью, они у них быстро закончились. А то натворили бы дел. Впрочем, что богов гневить. Общие потери на фоне хазарских были смехотворны. Аскольд со своими дружинниками долго не могли поверить, что можно с таким счётом одержать такую ошеломительную победу. Впрочем, они меряют своими мерами, а я своими. Людей-то потеряли. Своих людей. Понимаю, что по-другому никак, а сердце давит, жмёт совесть. Трувор с Яромиром сочувствуют молча, а вот Рюрику этого пока не понять. Погиб воин в бою – так он для этого и жил, честь ему и слава. А о том, что этого воина вырастить и обучить нужно, не думает. Такая вот сейчас философия.
Олег же… Он тут давно живёт, прижился, свыкся с местными реалиями.
После тризны на берегу разобрались с трофеями, разделились и распрощались с Аскольдом. Киевляне возвращались домой, уводя с собой и часть захваченного табуна. Остальных лошадей забирали мы. Сколько могли в баржи погрузить, столько и загрузили. В захваченном лагере разжились и фуражом, и… да много чем. Всего хватало.