С уже бывшими рабами разобрались, от товаров избавились, денег также практически не осталось, за исключением тех, что взяли с собой. Пока не пригодились, трофеев хватает, но расход продуктов в связи с новым пополнением теперь увеличится, значит, придётся тратиться на их закуп. Отдохнули, отношения, будем считать, что наладили с хазарами. Хоть и с местными, но нас уверили, что эти бумаги в любом месте каганата действительны. Хорошо бы было, если бы так. Проверять ошибочность этого утверждения на своей шкуре не хочется. Вечером оттолкнулись от берега и покинули эти богатые земли. До темноты можно идти без остановки, надо убраться подальше, на всякий случай. А вот уже по темноте можно и приткнуться к берегу.
Так и сделали. Короткие летние ночи и такой же короткий и беспокойный сон. И в путь. Прошли узким проливом между Таманью и Крымским полуостровом, ну как узким, берега-то проглядывались. Задерживаться не стали. Пока делать здесь нечего. Это потом, когда наладим торговые пути на юг, тогда дойдём и сюда. А пока идём мимо. Мелькнула мысль затариться земляным маслом, сиречь нефтью, но как промелькнула, так и пропала. Пока незачем – рано. Может быть, позже. Светильники и жировые неплохо горят, масляные ещё лучше, а нефть – куда её? На греческий огонь? Так он нам ни к чему. Так и прошли мимо. Впереди Дон, а в устье ещё один хазарский город. Вот и посмотрим, прав ли был тудун Сугдеи, уверяющий нас, что охранные записки во всём Каганате действуют.
Азовское море, здесь называемое Меотида, прошли за один день. Ветер благоприятствовал, небольшие ровные волны не мешали. Олег настоял идти напрямую, по солнцу и ветру. Пошли, куда же денешься, да и самим стало интересно. Хотя риска никакого, море маленькое, со всех сторон закрытое, выйдем к берегу, уточним место методом опроса местных жителей и доберёмся, куда нужно.
Ближе к берегу чаще стали попадаться хазарские торговые суда. В отличие от уже виденных ранее, эти были более пузатые, с высокими распашными бортами. А уже совсем у берега стали попадаться и небольшие рыбацкие челны. Народу на воде много, на нас посматривали косо, с берега провожали многочисленные отряды, но не задирались. Наверное, мысли не могли допустить, что кто-то чужой мог себе позволить вот так спокойно плавать в хазарских водах. Рыбаки же и показали нам основной вход в реку. Там, в устье, и заночевали, выбрав подходящее для ночёвки место на одном из островов. За прошедшее с выхода из Сугдеи время бывшие рабы немного пришли в себя, из глаз начало пропадать затравленное выражение. Потихоньку общались с нашими бойцами, расспрашивали о житье-бытье, о порядках в городе. В услышанное не верилось, заставляло задуматься. Всё чаще ловили на себе взгляды новых людей. Детям проще, уже через день они полностью оправились и не забивали себе головы такими мелочами. Живы и ладно, кормят и хорошо. Хотя нет-нет, а мелькала в глубине глаз далеко не детская печаль.
Устье прошли спокойно. Держались самой большой протоки да внимательно поглядывали по сторонам. Наблюдатели снова не слезали с мачт. Но на реке было относительно тихо, только птицы не давали покоя. Их постоянный гомон забивал уши. А так, конечно, тихо. С такой тишиной скоро вообще перестану по рекам ходить. Лучше уж на море. Там, конечно, этого добра тоже хватает. Те же чайки, такие же крикливые да надоедливые, но хоть не в таких количествах. И опять неприятный запах гниющих водорослей и птичьего помёта. Хорошо, что скоро это тяжкое испытание закончилось. По Дону было идти легче, течение слабое. Но сама река была у́же, чем Днепр, поэтому внимательно смотрели по сторонам, опасались обстрела с берега. Хотя, что можно на заросших берегах увидеть? Но смотрели. С несколькими ночёвками добрались до Саркела. Небольшой гарнизон встретил с понятной опаской, и только предъявленная записка от наместника Сугдеи позволила нам причалить к берегу и разбить лагерь. Можно было договариваться о волоке, что мы и сделали на следующее утро. Поднялись вверх, насколько это было возможно из-за осадки, по указанной нам маленькой речушке и остановились в большой, просторной заводи. Судя по всему, этот водоём выкопали вручную, для отстоя судёнышек, ждущих своей очереди на волок. Сразу же закипела работа, корабли разгружали, благо, теперь это было гораздо легче и быстрее. Людей у нас прибавилось, а бывшие рабы работали не за страх, а на совесть, как бы пытаясь хоть чем-то оправдать свой выкуп. Лошадей использовать не пришлось, хватило местного транспорта. В качестве тягловой силы использовали верблюдов. Сам волок был небольшим по протяжённости, и больше времени заняли разгрузка и загрузка. Вот и Итиль.
С Итилём получилось очень интересно. Когда после перехода по жаркой пыльной степи потянуло прохладой великой реки и впереди заблестела широким разливом зеркальная гладь, Рюрик громко сказал:
– Так вот она какая, река нашего Вольга, о которой он нам все уши прожужжал.
А Трувор подхватил:
– Прав был Вольг. Не река, а море.
И Яромир, в полном ошеломлении от увиденной мощи раскинувшихся перед ним просторов, подвёл черту:
– Вот это река так река. Река Вольга.
Вот так и прижилось это шуточное название. Очень скоро все воины между собой так и стали называть Итиль. Сначала из озорства, потом шутили, а потом новое слово так и укоренилось, на радость Олегу. Хотя нет-нет, а мелькало прежнее выражение, но скоро про него совсем забыли. А когда я несколько раз оговорился, забыв про мягкий знак в новом слове, то мою оговорку сразу же подхватили князья. Сначала для очередных шуток, а потом и просто так. Олег ходил, надувшись от гордости.
На берегу Итиля нас ждали посланцы от самого бека, хазарского царя. Нам настоятельно предлагалось посетить столицу, и желательно при этом не задерживаясь. Войско могло остаться у волока, для этого посланцами предусмотрительно были пригнаны две большие отары овец. Вода есть, мясо пригнали своим ходом и бесплатно. Рыбы в реке навалом. В лагере опять остался Рюрик, которому некуда было деться. Другой кандидатуры не было. Ну не Олега же оставлять? Меня нельзя, я толмачить буду, про Трувора и разговора нет, Яромиру по должности положено в этих переговорах поучаствовать. Так что оставалась только одна кандидатура. Тем более, его дома сын маленький ждёт, в отличие от нас, случись что.
До столицы Каганата добрались быстро. Относительно быстро, два дня потратили. Широкие просторы реки позволяли свободно идти под парусом, даже ветер, который так и не поменялся и дул в борт, не мешал. Плавание доставило одно удовольствие. На мачте был поднят какой-то вымпел царских посланцев, поэтому дорогу нам никто не посмел заступить. Лодочек, челнов, как их тут называют, было множество. Поначалу рьяно бросались на перехват нашего струга, но резко отворачивали в сторону, завидев болтающийся вымпел. Нам бы такой с самого начала похода. Может, прикарманить его втихаря?
С посланцами практически не разговаривали, несколько неудачных попыток отбили охоту общаться, и мы проводили время отдельно. Да они почти и не выходили на палубу. Отдали им самую большую каюту.
С пустыми руками идти на встречу не хотелось, товары-то почти все распроданы… Но ничего, выкрутились, поскребли по сусекам, нашли кое-что. В случае чего у нас оправдание есть, в гости мы не собирались и проходили мимо. Это если наши подарки царя не устроят. А что на самом деле задумывали, так то только нам известно.
Город – столица Хазарского каганата – поражал своим величием. Нет, я не о том величии говорю, которое подразумевает мощные стены и башни, огромные защитные сооружения, дома в несколько поверхов, просторные площади и улицы, зеленеющие сады и проточные воды в многочисленных каналах. Всё это было, но это не то. Город поражал размерами. Уже давно начались посады, а мы всё плыли и плыли, минуя многочисленные протоки, дома, юрты и хижины на больших и малых островах. Огромные стада притягивали взгляды. На шныряющие челны внимания не обращали, быстро привыкли к разноголосым зазывающим крикам, тянущимся к нам рукам с предлагаемым товаром. Что предлагали? Еду в основном. Рыба и овощи-фрукты. Наконец, пошли более солидные дома, мощные причалы. Взгляду предстала крепостная стена с прямоугольными башнями, увенчанная такими же прямыми зубцами. Пока не подошли ближе, удивлялись огромным размерам. А потом успокоились. Стены и башни были сложены из того же песчаника и ракушечника. Видимо, всё привозное. Дома-то в основном из глины с соломой слеплены. Из таких вот блоков. Тот же самый саман. Ничего за века не меняется. А говорят, развитие цивилизации… Технологии меняются и возможности, а всё остальное остаётся то же самое. Если самая окраина столицы производила впечатление кочевого образа жизни из-за многочисленных юрт и пасущегося вокруг скота, то ближе к центру это впечатление пропадало. Улочки выравнивались, становились прямыми и широкими. Юрты пропадали и заменялись крепкими домами. Чем ближе к центру, тем богаче становился город.
Наконец причалили. Чиновник на причале разогнался было в нашу сторону, но быстро притормозил, завидев повисший на мачте вымпел, состроил огорчённую от упущенной выгоды физиономию и поспешил отвернуться в сторону. Подождали, пока первыми на причал спустятся посланцы, а уже следом и нам можно идти. Не тут-то было. Нам вежливо было предложено дожидаться аудиенции на корабле. В город выходить запрещено до особого распоряжения. Вот так-так. Плен? Да нет, не похоже, охраны нет. Делать нечего, придётся ждать. Берём пример с Трувора, он спокоен как удав.
– А ты что хотел? Это везде так. Надо же показать свою значимость. Поэтому сидим спокойно и ждём. Завтра с утра кто-нибудь появится, не раньше.
Да уж, Восток… дело тонкое.
А охрана всё-таки была, только находилась она вдалеке, уже на самом выходе из порта, в воротах.
Если в город запрещено выходить, то в порт, получается, нет? Посмотрим. Проскрипел сходнями, остановился на причале, осмотрелся. Никто с воплями ко мне не бежит, копьями не машет. Пройдусь туда-сюда. Опять никакой реакции. Значит точно, можно в порту спокойно ходить. Вот и походим, пообщаемся с людьми. Глядишь, что полезное и разузнаем. Ведь мы практически ничего о ха