— А как нам не идти⁈ — возмутился Михалыч. — Ты вообще подумал, что будет, если ты здесь сдохнешь, а? — рявкнул он. — Как мне жить тогда с этим? Как в глаза твоим родным смотреть? И что вообще будет с лигой без тебя? Ты об этом думал, когда сюда скакал⁈ Нет⁈ Вот и молчи тогда.
Тут он заметил выглянувшую из-за меня маленькую девочку в школьном наряде, и его лицо изменилось.
— Ой, внучка, прости. А ты как тут оказалась?
— Утянули её, как и Саню, — ответил я и, указав в нужную сторону, добавил: — И друга её тоже. Так что надо идти его спасать.
— Ну так чего же мы тогда ждём? — спросил Михалыч. — Давайте быстрее, пока мальчишку не съели.
Поднявшись, я оставил свой рюкзак Александру и подтолкнул школьницу к нему.
— Направляйся к разлому, и если кто-то появится, то дай им знать, куда идти.
— Но… — попытался возразить парень.
— Ты ранен, — рявкнул Михалыч. — На защиту девочки тебя хватит, а на большее — нет! Поэтому закрываешь рот и выполняешь приказ.
Больше не обращая внимания на Рибутова, который, покосившись на девочку, достал из разгрузки ещё один шоколадный батончик, мы устремились в центр разлома.
К стоянке хищных ящеров мы добрались на удивление быстро. Не прошло и пары минут, как деревья расступились, и нашим глазам предстала обширная поляна, на которой собрались, наверное, все ящеры разлома.
В центре расположилась огромная самка, превышающая гигантов примерно в два раза. Она отличалась от них не только размером и ещё более внушительным пульсирующим гребнем на голове, но и столь же яркими небольшими отростками, идущими вдоль позвоночника и переходящими на хвост. Пасть самки всё время была приоткрыта, и из неё шёл постоянный поток огня, врезающийся во что-то лежащее на чёрном камне. Создавалось впечатление, словно она со всем тщанием запекала нечто на одной температуре.
Действия самки повторяли четверо расположившихся по кругу и уже виденных гигантов. Огня в их струях было гораздо меньше, однако они брали числом. Рядом, исполняя роль охраны, расположилось около десятка мелких ящеров.
Школьник обнаружился тут же. Его щуплая, тяжело дышащая фигура лежала на одной линии с самкой и неизвестным запекаемым предметом, словно он — следующее на очереди блюдо. От сильного жара мальчишку защищали стоящие по бокам от центра пламени гиганты, однако я видел, что ему очень тяжело.
«Интересно, что же они делают?» — подумал я, а потом отбросил ненужные мысли. — Буду размышлять об этом позже, когда спасём мальчишку.
— Давай-ка ты, Гордей, вытаскивай школьника и беги к нам, — произнёс Михалыч и указал мне за спину. — Только ты сможешь это провернуть и навести ящеров на ловушку. А мы пока для наших друзей несколько гостинцев установим. Может, удастся неприятно задеть парочку из них.
— Сколько времени вам понадобится? — уточнил я, не отводя взгляд от ребёнка.
— Шестьдесят секунд, — не задумываясь ответил Бекишев, и я тут же передал ему саблю, чтобы легче было всё провернуть, начал отсчёт и стал мысленно прокручивать свои действия. К тому моменту, как наступит время, я должен быть готов.
Отпущенное время пролетело быстро, однако я на всякий случай выждал ещё десяток секунд, затем напитал тело духовной энергией и с максимальной скоростью помчался в сторону мальчишки. Охранявшие странное действие мелкие ящеры тут же бросились ко мне и стали заливать пространство огненными пульсарами. Извернувшись от пульсара, я прыгнул в сторону и продолжил бег, а затем несколько раз подряд использовал «шаг» и очень скоро оказался перед мальчишкой.
Рывок детского тела на руки, пара «шагов» обратно — и мы, минуя никак не меньше двух десятков пульсаров, брошенных в нас, несёмся назад.
В спину мне тут же раздаётся весьма грозное и злобное шипение. Я чувствую на себе множество ненавидящих взглядов, и чувство опасности заставляет вновь использовать не менее пяти «шагов» подряд на максимально возможную дистанцию.
После сегодняшних приключений это далось с большим трудом, однако я сумел преодолеть пустое пространство до растительности и скрыться под деревьями до того, как за нами раздался мощнейший взрыв. В спину тут же ударила ослабленная волна горячего и тяжёлого для дыхания воздуха.
Мальчик тут же дёргается и открывает глаза, поэтому я пытаюсь ускориться, чтобы он снова стал нормально дышать. К сожалению, времени на то, чтобы его успокаивать, у меня нет.
Разогнавшись, я без проблем перепрыгиваю мощные мины направленного действия, выставленные егерями, и, не останавливаясь, продолжаю движение к выходу из разлома, где сейчас находится восстанавливающийся Рибутов со школьницей. Для успокоения мальчишки и отпаивания его целебными зельями они подойдут гораздо лучше.
Резко затормозив перед Александром, оставляю длинную распаханную полосу дёрна, затем бережно укладываю мальчишку ему в руки, бросаю девочке отобранное у Бекишева целебное зелье и тут же мчусь назад. Сейчас моим ветеранам как никогда нужна помощь сильнейшего бойца отряда.
В тот момент, когда я уже подбегал к месту засады, там раздалась серия мощных взрывов, а затем и громкое разъярённое шипение.
'Значит, подарочки дошли до адресатов, — обрадовался я. — А то уже думал, что эти шкуры ничего не возьмёт.
— Ты вовремя! — встретил моё появление бросивший саблю Михалыч, и я тут же рванул навстречу гиганту, морда которого появилась из-за дыма и пыли. Мгновение — и пасть раскрылась, а перед ней стал формироваться огромный огненный пульсар.
«А вот тебе!» — подумал я, бросая наполненный духовной энергией нож в центр техники, и она тут же взорвалась, заставив монстра и его соседей рядом злобно зашипеть, прикрыв глаза.
На данное обстоятельство я, если честно, и рассчитывал, поэтому рванул вперёд, и клинок сабли, засветившийся красным, вошёл в нёбо твари, а затем с его кончика сорвался «вихрь силы».
Техника «шаг», и я появляюсь сбоку от соседнего ящера, нанося отработанный удар по шее. Ещё «шаг» — и перемещаюсь к следующему противнику, который размазался в воздухе, раскидал двоих егерей и завис ещё над одним, планируя закусить его рукой.
Удар вышел славный. Монстр тут же осел, а раненого товарища в это время успел кто-то вытащить из-под него.
«Молодцы, хорошо работают», — отметил я и тут же ощутил исходящую от Михалыча жажду крови, а затем и его крик, и жалобное шипение умирающего противника.
Спустя несколько секунд бой завершился, и мы насчитали трупы восьми мелких ящеров и одного гиганта. К сожалению, двое из егерей тоже получили весьма тяжёлые раны и были на грани. Оставалось надеяться, что усиленные организмы и залитые в них зелья позволят прожить до передачи целителям. Ещё пятеро егерей, включая Бекишева, получили лёгкие ранения, однако их жизни ничего не угрожало.
— Неплохо получилось, — произнёс Николай, рассматривая место боя. — Чтобы ещё меньше раненых было, так и вообще хорошо.
— Согласен, — кивнул я. — Но хорошо, что количество противников значительно уменьшилось. Осталась самка, трое гигантов и, думаю, столько же мелких ящеров. С этим уже можно работать.
— А также та штука, которую они так усердно запекают или греют. Надеюсь, это не суперъящер, который разорвёт нас за считаные секунды, — произнёс мрачный Михалыч, которому бой, несмотря на некоторые успехи, дался совсем нелегко.
Пока пара бойцов относила серьёзно раненых егерей к Александру для присмотра и защиты, остальные немного помедитировали, восстановили силы и подлечились зельями.
— Ну, с Богом, мужики! — сказал Михалыч, вставая, и мы, разбившись на звенья, начали очередное движение к центру разлома.
Однако чем ближе мы приближались, тем менее уверенными становились лица ветеранов.
— Хм, а не слабо ты тут повоевал, — тихо прошептал Бекишев, оглядывая покорёженные, дымящиеся деревья, а также выжженное поле с огромной воронкой в центре. — Как ты ушёл?
— Это сейчас неважно, — отмахнулся я. — Гораздо больше меня беспокоит, что самка вообще способна на удары подобной силы. Что будет с любым из наших егерей, когда он приблизится и использует «щит воли».
— Ничего хорошего, — покачал головой помрачневший Михалыч и потёр обожжённую руку. — Мой и удар мелкого не выдержал.
— Вот именно, — согласился я. — Так что давай команду отступать. Попробую снова пригнать к вам оставшуюся мелочь и какого-нибудь гиганта. Это будет безопаснее, чем сражаться со всеми ящерами здесь.
Михалыч поморщился.
— А с самкой что делать будешь? Она слишком сильна.
— Сначала оставим её без прикрытия, а уже потом будем думать, — ответил я. — Пара вариантов есть.
— Что вообще можно сделать с такой тушей, которая использует столь сильные заклинания и постоянно находится настороже? — спросил Николай, заставив меня бросить на самку новый оценивающий взгляд.
— А ведь это идея! Пока она занята чем-то там важным под присмотром охраны, то будет куда менее бдительна. Попробую незаметно подобраться и хорошенько её ранить, заодно и внимание гигантов привлеку.
— Ты уверен? — серьёзно посмотрел на меня Бекишев и ткнул в сторону обугленной площадки. — Посмотри на поле, оцени, что она сделала всего одним ударом. Уверен, что сумеешь уйти второй раз?
— Уверен, — кивнул я и уточнил: — А разве есть вариант не сражаться?
— Вообще-то есть, — произнёс Николай. — Расположимся у выхода из разлома и будем ждать помощи кого-то более подготовленного. Всё же арка появилась в школьном дворе, и я уверен, что скоро сюда должен подтянуться кто-то действительно сильный.
— Ну и скольких егерей третьего класса ты лично знаешь? — поморщился Михалыч. — Они, конечно, есть, но их не так много, как тебе кажется. Кто-то уехал из города, другие где-то в имении, третьи принципиально не пойдут нам на помощь, а четвёртые не позволят войти в разлом другим. Потом тем, кто останется в городе, нужно будет договориться о взаимодействии, определиться с лидером звена. Вариантов, почему нам не помогут, на самом деле много. Да и зреет во мне смутное беспокойство, что стоит самке отвлечься от своего процесса, потребляющего основное количество её внимания и магии, и тогда нам конец. Так что пусть Гордей идёт. Если кому-то и удастся выжить во всём этом безобразии, то это только ему.