После боя я потратил несколько часов на поиски сбежавших или не отозвавшихся на призыв вожака барсов и, не найдя таких, направился бегом к выходу из разлома. Куда Роман Павлович и дед Павел затянули раненого, но всё ещё живого барса.
Подав условный сигнал, мы принялись ждать и скоро в разломе появилась Ксения Алексеевна и Кира, которым мы кратко рассказали о своём успехе, а затем достаточно быстро доставили к месту проведения ритуала. Всё же, когда не боишься нападения от смертельно опасных монстров, то путь сокращается в нессколько раз.
Доведя родных до плато, на котором Ульяна Романовна с Ольгой заканчивали подготовку ритуала я изучил огромную снежинку и пять её меньших собратьев, расположившихся вокруг, а затем наткнулся на тоскливый слабый взгляд вожака.
— Он что⁈ Ещё жив⁈ — воскликнул я, приготовившись в любой момент выставить перед собой «щит воли».
— Жив, но остался почти без сил — согласилась невероятно довольная собой графиня — И это хорошо. Получится очень сильный ритуал. Только нужно спешить, пока он сам не умер.
— Понял. Но будьте очень осторожны — сказал я и рванул в сторону пятна, где должен был находиться, чтобы уменьшить погрешности при проведении ритуала, так как не мог покинуть разлом.
Ещё через некоторое время разнёсся громкий рык, а за ним и волна энергии.
Понимая, что это точно был вожак, я обуреваемый плохими предчувствиями поспешил к месту проведения ритуала где с облегчением увидел шестерых сидящих на льду взрослых и одного ребёнка.
— Ну и горазды же вы пугать! — сказал я, приблизившись и отметив, что сковывающий вожака лёд сломан, а он сам лежит в снежинке с ледяным копьём в глазу — просил же аккуратнее.
— Мы так и пытались — вместо графини ответил дед Павел, лицо которого до сих пор было ошарашенным.
— Так, а что случилось? — уточнил я, найдя взглядом Людмилу, рядом с которой уселись Ольга и Кира — он попытался вырваться?
— Скорее хотел, чтобы выжил кое-кто другой — ответил отец Гордея и тут я кое-что заметил — из-за пазухи у старшей сестры выглядывала мордочка новорождённого снежного барса.
Глава 15
Несколько секунд я смотрел на котёнка удивлённым взглядом. Всё потому, что происходящее никак не укладывалось в моей голове.
Во-первых, откуда он вообще взялся?
Во-вторых, почему, если разлом закрылся, он всё ещё жив?
В-третьих, мой разум отказывался принять саму возможность держать монстра, пусть и в виде котёнка, за пазухой. Один удар когтями — и живот сестры будет распорот, или, движимый инстинктами, зверь устремится к шее Людмилы, что будет ещё хуже.
Скорее всего, дело в том, что я проецирую на звероподобных монстров непримиримое отношение к демонам, которые в моём родном мире мечтали захватить планету и уничтожить всех людей.
Звери разломов, конечно же, относились к другой категории. Их могли поймать, чтобы заставить участвовать в турнирах на потеху зрителям; их, по некоторым слухам, пытались приручить. Последнее давалось с трудом и лишь со слабейшими тварями, которые, к тому же, без подпитки разломной энергией становились жалкими своими подобиями. Даже в случае успешного эксперимента результаты оказывались более чем скромными.
— Может, стоит его достать? — ни к кому конкретно не обращаясь, произнёс я, глядя на Людмилу. — Боюсь, что даже в таком слабом состоянии малыш может сильно ранить.
— Ты что⁈ Ему же холодно! — на меня возмущённо посмотрели Людмила, Ольга и Кира, а младшая сестра добавила: — И никого он не обидит! Он ещё маленький!
Повернув голову в сторону графини, которая всё ещё с изумлением смотрела на барса, я решил уточнить у знающего человека:
— Ульяна Романовна, как такое возможно? Разлом закрылся, хотя последний монстр ещё жив. И откуда он вообще взялся?
Тут же взявшая себя в руки графиня с усмешкой произнесла:
— В этом всём безобразии, мой дорогой Гордей, виноват в первую очередь ты!
Появившийся на моём лице скепсис заставил пожилую женщину уверенно добавить:
— Вот честно — ты! Даже не сомневайся. Или забыл, кто распорол брюхо беременной самке снежного барса?
Переведя взгляд в сторону огромной туши мёртвого монстра, которого я считал вожаком, спросил:
— Вы хотите сказать, что этот малыш выжил после столь серьёзной раны матери, недостатка кислорода и нескольких часов на льду?
— Ну, это ведь не обычный зверь, — пожала плечами графиня. — Это монстр, к тому же в своём родном пространстве.
— Допустим, — кивнул я. — Но это не объясняет, как котёнок оказался за пазухой у Людмилы? И почему вы не убили его до этого? Или…
Окинув взглядом мёртвую самку, я отметил, что она лежит не так, как раньше.
— Да, — со вздохом ответила графиня, и на её лице проступила досада. — Во время ритуала самка частично разрушила ледяную тюрьму и последними усилиями забросила котёнка из-под себя в центральную снежинку.
— А потом вы её убили, и получилось, что помимо Людмилы мы взяли в род ещё и котёнка барса?
— Представляешь⁈ — с восторгом воскликнула Кира и захлопала в ладоши. — Теперь Люда стала настоящей мамой котёнка!
Судя по реакции младшей сестры, факт появления в семье нового необычного питомца волновал её гораздо больше, чем виды мёртвых барсов.
«Но что будет, когда эффект новизны схлынет?» — мелькнуло в голове, и я усилием воли переместил часть льда вверх, скрывая его от младшей сестры, а затем спросил:
— А ты не думала, что раз Люда теперь мама, то ты стала тётей?
— Правда⁈ — девочка даже запрыгала на месте от переполнявших её эмоций. — Тогда я имею право придумать ему имя!
— Ты уверена, что это мальчик? — спросил я, вспомнив ошибку с самкой барсов.
— Первым делом проверили, — улыбнулась Людмила, и Кира тут же заявила:
— Назовём его Барсиком
— Кира! — воскликнула Ксения Алексеевна. — Это же не простая кошка, а снежный барс!
— Вот именно! — обрадовалась младшая сестра. — Значит, имя Барсик ему подходит. Хотя… Снежок тоже неплохое имя.
Пока родственницы препирались, я посмотрел на графиню:
— Ульяна Романовна, как насчёт того, чтобы покинуть разлом?
— Я не против, но нам всем нужно ещё немного восстановиться. Только пытаюсь встать — и меня сразу ведёт. Слишком тяжело мне дался этот ритуал.
— Точно, — согласился дед Павел и приподнял ладонь, которая ощутимо подрагивала. — После предыдущих ритуалов я чувствовал лишь небольшую слабость и восстанавливался гораздо быстрее, а сейчас всё никак не могу подняться.
— Как думаете, — с тревогой спросила Ксения Алексеевна, посмотрев на Людмилу, — это всё из-за барса? Из-за того, что он стал участником ритуала? Не будет ли после всего этого каких-то проблем?
— Не только из-за котёнка, — заметила Ульяна Романовна. — Здесь целый комплекс причин: весьма мощный разлом пятого класса с большим количеством сильных монстров, очень дорогостоящий ритуал с ценными ингредиентами и камнями, а также участие в нём вожака-самки, да ещё и с брюхом. Сходство магических сил монстров и нашего рода… — женщина понизила голос, — и, конечно, несколько нерождённых котят.
Обведя всех внимательным взглядом, графиня продолжила:
— Необходимой энергии было настолько много, что ритуал позволил не только включить в род Людмилу и барса, но и значительно усилил всех участников. Ваша слабость в первую очередь обусловлена именно этим. Слишком большое количество правильной энергии прошло через всех. Правда, я опасаюсь, что сейчас мы ещё чувствуем себя нормально, а через время последует откат, поэтому прошу всех постараться — нужно как можно быстрее попасть в руки опытных целителей. Во избежание, так сказать…
Прогнозы Ульяны Романовны сбылись, и следующие несколько недель прошли под эгидой восстановления сил. И если графиня с внучкой пришли в себя достаточно быстро, едва ли не через неделю, то бывшие Ладовы чувствовали себя ужасно. Хуже всего пришлось Людмиле, на которую, по нашему мнению, сильно повлияло появление в ритуале барса, а также возникшая между ними связь. Она же впоследствии ударила и по Ксении Алексеевне с Кирой. Им было гораздо легче, чем старшей сестре, но всё равно тяжело.
Новый питомец, на удивление, чувствовал себя вполне неплохо и с удовольствием пил принесённое слугами молоко, радуя всех своей милой мордочкой.
Не желая тратить время зря, я оставил родных на попечение охраны, дал команду тыловикам лиги на сбор и поиск подходящего разлома уже для меня и убыл со своей звездой к аномалии. А то если так продолжится и дальше, соратники привыкнут к моему постоянному отсутствию и будут ходить в разломы втроём. Хотя если «пятёрки» они так и закрывали, то для разломов четвёртого класса дожидались меня.
После закрытия одного из них, в котором мы провели три дня, Михалыч вдруг произнёс:
— Гордей, как ты смотришь на то, чтобы наши егеря пятого класса получили заслуженное личное боярство? Время пришло?
— В принципе, — посмотрел на него я, а также подобравшихся соратников, — думаю, что да. Хладовы почти восстановились, всё необходимое для ритуала мы подобрали. Скоро и я стану членом рода, а значит, лига окончательно перейдёт под покровительство графини, и появление большого количества претендентов на боярство если кого и удивит, то не так и сильно. Было бы хуже, проверни мы подобное без такого прикрытия. Теперь все будут думать, что это сложная и старая интрига Ульяны Романовны, направленная на восстановление рода.
Заметив, как с облегчением выдохнул Александр, я приподнял бровь:
— Ну, не думали же вы в самом деле, что я не позволю вам получить заслуженную награду?
— Просто тут это… — косноязычным тоном произнёс Рибутов и, взяв себя в руки, продолжил: — Как бастард рода Карибутовых, я могу написать прошение с просьбой признать меня потомственным бояричем.
— В самом деле? — приподнял я бровь и, заметив кивок Николая, добавил: — Хорошая новость, ваше благородие. Надеюсь, после этого ты нас не покинешь?
— Конечно нет! — искренне возмутился Александр. — Как ты мог такое подумать⁈