— Ага, — усмехнулся Михалыч. — Разве он может покинуть…
— Замолчи! — тычок от Рибутова заставил Бекишева поперхнуться. — Ты обещал!
— Да я и не собирался, — отмахнулся Михалыч. — Будто бы Гордею есть дело до твоих любовных дел.
«Значит, я был прав, и несчастный всё же положил глаз на Людмилу, — подумал я. — Ну что же, честь ему и хвала, пусть старается, становится сильнее, и тогда графиня с отцом, возможно, дадут ему своё благословение».
Пока я успешно тренировался в разломах, родные успели не только полностью восстановиться, но и стали ходить в разломы. Проверить силы решила Ульяна Романовна, на которую время, проведённое в Новосибирске, повлияло больше всего. Она скинула едва ли не десяток лет, значительно окрепла и стала более энергичной. Вместе с графиней в разломы ходили также дед Павел и отец Гордея. Женщина подтягивала новым членам своего рода боевую магию, заставляя их зачищать по несколько разломов седьмых классов в день, а мужчины отрабатывали с графиней комплексы после зачистки, заставляя отработать их всех до автоматизма.
Вторая звезда Хладовых состояла из Ольги, Людмилы с котёнком, которого всё же назвали Барсиком, и, неожиданно, Ксении Алексеевны. Мама Гордея была женщиной мягкой и доброй, однако после похищения дочерей решила, что должна уметь пользоваться своими новыми способностями. Женщин всё так же страховал Александр, которому я решил пойти навстречу. Парень он неплохой, вдруг у него с Людмилой действительно всё получится?
Без дела оставалась лишь Кира, но ненадолго. Ульяна Романовна оперативно пристроила к ней какого-то преподавателя по магии для развития дара, а егеря центра учили комплексам.
Ещё через некоторое время, когда стало понятно, что силы Хладовых окончательно восстановились после ритуала, графиня решила выяснить ранги членов семьи и действительно ли кому-то удалось подрасти.
Всего рангов у магов этого мира четыре: адепт, вой, гридень и ярый. И если перед приездом в город в семье преобладали адепты, то теперь ситуация значительно улучшилась. Ульяна Романовна, к её радости, стала пусть и слабым, но ярым. Пока единственным в роду. Ольга — таким же гриднем, но радовалась в несколько раз сильнее бабушки. Дед Павел остался воем, но неслабым, а отец Гордея только дошёл до этого ранга, но и это, по его признанию, было удивительно. Людмила, неожиданно для всех, тоже вышла на ранг воя, хотя ещё недавно даже до адепта не дотягивала. Впрочем, данное обстоятельство сбросили на влияние барса, который, повинуясь указанию сестры, послушно прошёл в ритуальный круг и тоже оказался воем.
Адептами остались лишь Ксения Алексеевна и Кира, но, судя по результатам, младшая сестра скоро обгонит ничуть не расстроившуюся по этому поводу маму.
Под взглядами присутствующих в круг вошёл и я, став ещё одним гриднем, пусть и слабым. Неплохо, если учесть, что до этого мои результаты были очень скромны.
Новости были хорошими. Они отчётливо говорили о том, что мы движемся в правильном направлении. Что нужно ещё немного времени, чтобы Хладовы стали по-настоящему сильны и были готовы встретить любой удар. К сожалению, этого ресурса никто нам давать не собирался, и каждый новый день у меня возникало ощущение, что тучи над родом сгущаются.
Это было плохо. Нужно было как можно быстрее проводить последний ритуал, принимать меня в род и отправлять деда Павла в столицу, где он должен был выявить угрозы Хладовым. Он, конечно, предпринимал меры и сейчас, неплохо развернувшись на деньгах, полученных от Змушко, однако личное присутствие было гораздо предпочтительнее.
К сожалению, подходящий разлом всё не находился, и нам приходилось медлить. Я даже стал досадовать, что настолько смело заводил новых врагов. Если бы всё это происходило в моём родном мире, где я был одиночкой, способным противостоять серьёзным силам без особых последствий, то можно было не переживать. Однако теперь за моей спиной — семья, с которой я связан единой кровью, магией и чем-то непередаваемым.
Всякий раз, анализируя время после попадания в Гордея, я пытался понять, мог ли поступить иначе и избежать некоторых конфликтов. Оказывается — мог.
С другой стороны, я и так действовал достаточно мягко во многих ситуациях, стараясь не обострять противостояние лишний раз. Из-за чего некоторые враждебно настроенные ко мне личности сохранили не только жизни, но и здоровье.
Но всё же выводы из произошедшего нужно сделать и постараться не нажить новых врагов. Старых и так предостаточно.
Тут тебе и обиженные однокурсники из центра подготовки с серьёзными и не очень ресурсами своих родов, и генерал Залесский со службой безопасности центра, которым не удалось поставить под контроль лигу охотников, и сбежавший внук наёмника фон Гюрста, который штурмовал нашу базу. Можно добавить в список недоброжелателей и лидеров других отрядов, явно недовольных стремительным усилением недавно созданной лиги, а также покровителей убитого Змушко, которые вполне могут нас прихлопнуть. Ну и не стоит забывать про врагов рода Хладовых, которые один раз едва их не добили. Что мешает им повторить попытку, только теперь наверняка?
В общем, нужно смотреть в оба. Я был уверен, что вскоре одна из этих сил решит нанести свой удар.
Глава 16
Сбор наиболее влиятельных егерей Новосибирска проходил в центре подготовки без лишней помпезности и ненужных свидетелей.
Лидерам подразделений, которые занимались одной из самых опасных и в то же время прибыльных профессий, было жизненно необходимо вновь начать диалог, чтобы не только разделить сферы влияния и договориться о мирном сосуществовании, но и обсудить накопившиеся с момента начала войны вопросы. Ранее это было сделать проблематично — слишком свежи были потери.
Однако сейчас, когда несколько зачинщиков этой ненужной никому бойни погибли, а ситуация в городе контролировалась столичными варягами, можно было решать вопросы. К тому же гарантии безопасности давали не только наиболее авторитетные лидеры отрядов, но и генерал Залесский, предоставивший переговорную площадку.
На мероприятие прибыли не все. Несколько человек сослались на важные дела, других, не столь влиятельных и сильных, никто не пригласил. Но были и те, кого многие не ожидали здесь увидеть — два представителя боярских семей, которые захватили контроль над двумя отрядами.
Говорили много. О том, что происходило в городе до начала конфликта, о том, что ему предшествовало, об отрёкшихся клинках, которые своими действиями подставили не только себя, но и многие другие достойные отряды города. Затем — о потерях, которые понесли отряды, корпус егерей и центр подготовки, а также о недовольстве государя происходящим, многочисленных инспекциях и комиссиях, из-за которых стало гораздо сложнее вести дела и решать вопросы.
Совещание шло долго, несколько часов, с небольшим перерывом для перекуса и отдыха. В тот момент когда вторая его часть приближалась к логическому завершению, один из представителей новых отрядов, посмотрев на Залесского, нарочито официальным тоном произнёс:
— Уважаемый председатель, господа егеря. Прошу внести в повестку дня ещё один вопрос.
— Слушаем вас, Виталий Прохорович, — произнёс генерал, едва заметно приподняв бровь.
— Я бы хотел поднять на собрании вопрос о лиге охотников. Об отряде, о котором здесь не раз сегодня говорилось. Если быть конкретнее, то нас беспокоит переманивание ими к себе всех неприкаянных и сомневающихся егерей из чужих подразделений. Если не решить этот вопрос, то спустя несколько лет доселе безвестный отряд окончательно изменит существующий статус-кво.
На словах «доселе безвестный» некоторые наиболее авторитетные егеря, являющиеся одновременно и представителями боярских родов, отчётливо хмыкнули. Для них фамилии баронов Роговых и Плевцовых были куда менее известны, чем отряд под руководством пусть и шапочно, но знакомого ветерана Бекишева. К тому же старый безродный егерь, в отличии от новичков, сделал себя сам, а не отобрал собственность у ослабевших владельцев. Именно поэтому к незнакомцам относились скептически: все собравшиеся примеряли ситуацию на себя, представляя, как из-за пришлых наглецов теряют смысл жизни. То, к чему шли долгие десятилетия.
— А в чём, собственно говоря, проблема? — уточнил барон Лисин — пожилой крепкий егерь с седыми волосами и неприятным шрамом на правой щеке, возглавляющий наиболее многочисленный отряд голодных опустошителей.
— В том, Владимир Александрович, что лига переманивает к себе чужих егерей, — отозвался Рогов.
— Так иногда бывает, когда власть в отряде неожиданно меняется, — заметил пожилой мужчина, заставляя окружающих слабо улыбнуться, — а руководство не может заинтересовать своих егерей в работе на себя.
Рогов промолчал, а вот его более молодой союзник из рода Плевцовых покраснел и, едва сдерживаясь, произнёс:
— Вы зря считаете, что Лига — это лишь наша проблема. Сейчас они подбирают егерей везде, где только можно, строят базы и вычищают разломы один за другим. Скоро они ещё больше усилятся, и егеря потянутся к ним ещё охотнее.
Слово взял Залесский:
— Господа, я не понаслышке знаком с Лигой, — хмыкнул он, — там действительно служит много егерей, но, кажется, вы их слишком переоцениваете. Опасность исходящая от лиги не столь высока. Да, егерей много, но основную её часть составляют ветераны корпуса, пожелавшие встряхнуть стариной, а также множество безродных. Их там, кстати, абсолютное большинство. Неужели вы считаете, что эти несчастные сумеют хоть как-то потеснить отряды, в основном состоящие из аристократов?
— Действительно, — поддержал генерала ещё один из лидеров, — Нашли что обсуждать! Там же сплошь недавние выпускники из центра! Что они сейчас могут? И сколько нужно дать лет, чтобы хотя бы часть из них вышла на достойный егерей класс разломов?
Лисин кивнул:
— Их удел — закрывать разломы шестого и седьмого класса. Такого добра вокруг города полно. Вот пусть и работают.