- Ее величество вдовствующая королева Ханна Данская, - послышался его голос.
Она дернула створку на себя. Остановилась на пороге, окинув взглядом зал.
Троны пустовали. Перед двумя из них стояли милые родственники – падчерица Августа и ненавистный сейчас Яго Беркана. Канцлер еще стоял в центре зала, разведя руки – видимо, он только что завершил речь. Он обернулся, когда очнувшийся майордом стукнул об пол церемониальным жезлом.
- Ее величество вдовствующая королева Ханна Данская, - провозгласил он и бросил взгляд за ее плечо, видимо, ожидая увидеть принца. Но Богумир опаздывал. Его сейчас как раз переодевают и приводят в чувство.
- Мой сын… задерживается в связи с государственными заботами, - промолвила она, проходя вперед. – Королевство не может существовать без правителя даже несколько дней. Кто-то должен заниматься делами. Вы все, - она попыталась улыбаться, - покидая свои замки и дома, оставили вместо себя кого-то управлять вашими домами и землями в ваше отсутствие. Вернувшись, вы строго спросите с этих людей и взыщете с них, если они допустят какие-то ошибки. Но {нам, королям, }- она заставила свой голос звучать печально, - не на кого положиться в таком сложном деле, как управление страной. Мы не можем доверить ее абы кому. Вот и приходится… трудиться не покладая рук. Надеюсь, вы извините нас…меня и моего сына, - добавила она, заметив какое-то движение за спиной.
Обернулась.
На пороге стоял тот самый стражник, которого она оставила конвоировать его высочество. И выражение его лица королеве не слишком понравилось. Простой солдат, он не умел скрывать свои истинные эмоции под маской любезности.
- Что…
Он подошел, слегка поклонился.
- Ваше величество… - прошептал он, - ваш сын… он…
- Где он? – королева тоже перешла на шепот.
- Он… кхм… - стражник стрельнул взглядом вбок, - э-э… здесь. Но только он…он не может…присутствовать…
Она буквально физически ощутила, как все вокруг превратились в слух.
- Почему? Он ведь… здоров?
- Мм-м… не совсем.
- Что значит «не совсем»? – голос ее сорвался с шепота до нормальной интонации. – Он может прийти сюда?
- М-м…- судя по выражению лица стражника, он мечтает провалиться сквозь землю. От него так сильно пахнуло потом, что королева поморщилась и невольно попятилась.
- Приведите его. Немедленно!
Стражник отступил.
За его спиной королева увидела еще двоих. А между ними – принца.
Богумир шел ровно исключительно потому, что его мягко, ненавязчиво поддерживали под руки. На губах принца играла слабая – еще чуть-чуть и слабоумная – улыбка. Взгляд блуждал по залу.
- Мам, - крикнул он, вырывая руку из ладоней стражника и делая приветственный взмах, - я пришел! Как ты и хотела! Я не хотел, учти это, но они… Они меня заставили! – голос его пустил мальчишеского «петуха».
Принц был пьян. Это стал заметно, когда он не сел, а просто упал на свой трон и завозился, пытаясь устроиться поудобнее.
Лорды стали перешептываться и переглядываться. Королева Ханна кусала губы, стараясь не выдать своих чувств. Только этого не хватало! Впрочем, она же видела, в каком принц состоянии. И если после ее ухода он выпил еще бокал или два… она сурово взыщет с того, кто позволил его высочеству так напиться.
Но это потом. А сейчас она заставила себя отвернуться от отпрыска и улыбнуться собравшимся лордам.
- Мы все волнуемся перед важным событием, которого Зверин не знал больше сотни лет, – произнесла она. – Не сомневаюсь, что и вы, высокородные господари, тоже слегка чувствуете себя не в своей тарелке. Ведь на вас лежит ответственность – самым выбрать того, кто будет править вами и давать вам законы. Но еще большая ответственность возляжет на плечи избранника. Ему придется ежедневно, ежечасно доказывать, что вы в нем не ошиблись. Это… серьезное испытание. И если вы по окончании голосования отправитесь на пир и потом вернетесь к своим семьям, то вашему избраннику вместо празднований и отдыха предстоит тяжелый труд. И тут уж не будет скидки на юный возраст и неопытность в житейских делах. Ибо королем делает отнюдь не корона… Поэтому не удивительно, что некоторые из претендентов на престол немного… переволновались.
Сидевшая на своем троне принцесса Августа слегка изогнула губы в улыбке. Она выглядела безупречно и сейчас кивнула мачехе:
- Да, мой младший брат показал себя… ответственным человеком, - произнесла она. - Он так серьезно подошел к тому, что нам вскоре предстоит, что решил немного… расслабиться, дабы снять напряжение. Что ж, это нормально для тех, кто не может отдыхать как-то иначе.
- А вы, дочь моя, несомненно, нашли отдохновение в молитвах богине? – вернула шпильку королева. – У вас это хорошо получалось с младых ногтей… может быть, вам не стоит отказываться от того, что у вас получается лучше всего?
- Не попробуешь – не узнаешь, - пожала плечами та. – Мой брат, видимо, попробовал расслабиться, и это ему может так понравиться, что расслабляться он будет постоянно… вместо того, чтобы брать на себя ответственность за судьбу страны.
- Об этом не беспокойтесь, дочь моя! Судьба страны в надежных руках!
- Не в ваших ли, матушка? Собираетесь править за спиной короля?
Ханна Данская стиснула кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в ладони. Вот мерзавка! И ведь она знает, что иностранку недолюбливают некоторые лорды. Ее всю жизнь сравнивали с королевой Либушей вплоть до мелочей – рост, цвет волос и глаз.
- Я бы с удовольствием, - промолвила она, изо всех сил стараясь, чтобы голос звучал ровно, - тем более что еще несколько часов назад шансов на это было мало. Мой сын… он… имел право на… имел право расслабиться, поскольку, еще не став королем, он уже подверг свою жизнь опасности. Да, высокие господари, моего сына, принца Богумира, хотели убить. Минувшей ночью его атаковали… но не люди, а твари из Бездны. Духи, вызванные к жизни черной магией! – она переждала поднявшийся при этих словах гул голосов и обернулась туда, где стоял, замерев, как статуя, Яго Беркана. – Да, это правда. У меня есть свидетели. Мой сын пожелал… пообщаться с духом своего умершего отца. Накануне выборов его высочество хотел получить от духа короля Болекрута поддержку и… дружеский совет. С этой целью он рискнул посетить королевскую усыпальницу и помолиться перед гробом отца…
- Ночью?
Королева стремительно обернулась в ту сторону, откуда раздался голос.
- А вы откуда знаете, когда принц ходил на кладбище? – чуть ли не пропела она, глядя в глаза принцессе Августе. – Не потому ли, что вы планировали уничтожить его там? Вы, дети проклятого семейства Беркана, те, в чьих жилах течет проклятая кровь. Вы хотели его смерти и потому натравили на него тварей из Бездны!
- Неправда! – взвилась с места Августа. – Я клянусь…
- Ложной клятвой. Если мы здесь и сейчас проведем испытание огнем, он заставит одну из нас сказать правду!
- Какая дикость… - покачала головой принцесса. – Вы тронулись умом, матушка?
- Вы боитесь, дочь моя, - Ханна еле сдерживала торжество. – И от страха пускаетесь в оскорбления. Это не делает вам чести. Видимо, в монастыре вас воспитывали недостаточно хорошо и не привили вам почтительности и послушания. Вам бы стоило вернуться назад и снова поучиться у ваших сестер смирению.
- Нет, второй раз вы меня туда не упрячете!
- Вас и первый-то раз выпускать не стоило.
Неизвестно, до чего могли договориться две женщины, но канцлер Протова зорко следил за происходящим. Он кивнул майордому, и тот, сделав шаг, грянул посохом об пол.
- Время!
Все вздрогнули.
- Господа высокие лорды, - канцлер тоже вышел вперед, - время сказать свое слово. И пусть боги осенят вас и дадут вам мудрый совет.
Он хлопнул в ладоши, и из боковых дверей вышли двое жрецов Прове-справедливого, покровителя судей, споров и законов. Они вынесли небольшой переносной алтарь, на который водрузили статую божества, воскурили у ее подножия ароматические свечи, после чего затеплили ладанки и с этими ладанками обошли передние ряды собравшихся лордов, окуривая всех дымом. Под конец вынесли три сосуда и мешок, в котором что-то постукивало и шуршало. Сосуды были выставлены возле тронов, чтобы заранее видеть, кому какой соответствует.
- Пусть каждый по очереди, в соответствие со старшинством и древностью рода, выйдет вперед, возьмет один из жребиев и опустит в один из сосудов, - провозгласил один из жрецов. – Прошу!
За стеной ударили в гонг. Голосование началось.
Ханна прикусила губу и застонала. Как женщина, она не имела права голоса, но знала, что кое-кто из присутствующих здесь лордов обязательно поддержит ее сына. Всем им было обещано золото, поместья, привилегии. Но многое зависело также от того, как проголосуют самые знатные. Ибо король-то далеко, а вот сосед, который думает иначе, чем ты, близко.
В числе первых шли герцог Ноншмантань и его зять, как королевские родственники. Ближе них были только представители семьи Беркана, но, как уже упоминалось, сэр Робер отказался приехать, прислав вместо себя другого родича. Сэр Май Беркана и Рихард Вагнер подошли одновременно, взяли по небольшому шарику, и тоже чуть ли не в ногу направилась к тронам.
Они шагали рядом, и на какой-то миг показалось, что они направляются к одному и тому же сосуду, но в самый последний момент их пути разошлись. Рихард Вагнер остановился, а сэр Май сделал лишний шаг, вбок.
Два первых шарика упали на дно сосудов, и тихий вздох прокатился по рядам собравшихся. Королева Ханна закрыла глаза. Принцесса Августа побледнела. Яго улыбнулся.
- Спасибо, дядюшка, - прошептал он, кивая.
Следом потянулись остальные. И если вначале еще соблюдалась какая-то очередность, то чем дальше, тем лорды начали спешить. Проходя мимо королевы Ханны, одни кланялись ей, другие отводили глаза. Третьи просто старались прошмыгнуть за их спинами. Женщина одним улыбалась, по поводу других хмурилась или качала головой. Но, чем дальше, тем чаще улыбка наползала на ее губы – она видела, что поток тех, кто голосовал за Яго Беркану быстро стал иссякать. По сути, после сэра Мая, лишь еще трое или четверо отдали свои голоса за него. Остальные шли либо к сосуду принца Болекрута, либо к сосуду принцессы Августы. Здесь некоторые останавливались в нерешительности, переводя взгляд с одного претендента на другого, и несколько раз бывало так, что, уже протянув руку, лорд останавливался и поворачивался к другому.