Но уже за первыми же дверями, отрезавшими ее от внешнего мира, принцесса решительно высвободилась из его объятий:
- Благодарю вас, сударь. Вы можете идти!
- Вы, - Родольф отступил на шаг, - меня отсылаете?
- Да. Вы оказали мне услугу. Благодарю вас. Вы свободны.
- Но я, - юноша пожирал ее глазами, - я думал… Я могу еще что-нибудь ради вас сделать?
- Ничего, - Мирабелла отвернулась. – Больше вы ничего не сможете сделать.
Стиснула руки на груди, не спеша направилась прочь, размышляя.
- Что же теперь… - догнал ее возглас. – Что вы будете делать?
Она остановилась.
- Я пока не думала об этом, - призналась почти честно. – Наверное, мы с сестрой вернемся в монастырь. Там наше место…
- Нет!
Он рванулся к ней, протягивая руку, чтобы удержать, и замер, чуть-чуть не донеся ее до цели.
- Не надо…
- А что нам еще остается? Мы покинули монастырь, где выросли и где могли уже принести обеты, будь все иначе. Августа, как старшая дочь, еще могла на что-то надеяться, но я… Мое место там, у статуи богини. Я пока еще не принесла ей обета служения. Теперь самая пора это сделать. Прощайте!
- Нет, прошу вас, - Родольф все-таки рискнул заступить ей дорогу. – Не торопитесь!
Но принцесса лишь покачала головой и, молча обойдя замершего на пороге юношу, ушла прочь, плотно притворив за собой двери.
В душе Августы бушевало пламя, но внешне принцесса сохраняла спокойствие ледяной статуи. Когда в центр зала вышел один из жрецов Прове-справедливого и громко объявил, что большинством голосов был избран принц Богумир, сын короля Болекрута, ей показалось, что рушится мир.
- Нет! – услышала она свой голос. – Это неправда!
- Вы сомневаетесь? – королева Ханна тоже еще не до конца поверила случившемуся.
- Да. Я требую… требую, чтобы точно сказали, сколько голосов отдано за каждого!
- Вы получили меньшинство, ваше высочество, - произнесла королева.
- Но сколько было голосов? Я могу узнать точно?
Королева переглянулась с канцлером. И тот неожиданно пожал плечами:
- Этого никогда не делали…
- Но и королей никогда не выбирали! – воскликнула Августа. Отчаяние толкало ее на отчаянный поступок.
- Смирись, - улыбнулась мачеха. – Ты проиграла. Вы оба проиграли!
Августа бросила взгляд в сторон Яго. Тот замер неподвижно, и не было заметно, что он расстроен или возмущен результатом. Лишь брошенный в ее сторону взгляд заставил девушку встрепенуться. «Ты должна! Должна что-то сделать! Ради меня! – казалось, кричал этот взгляд. – Ради нас!»
- Я должна узнать, - произнесла принцесса, - сколько именно голосов отдано за меня. Здесь присутствовали двести пятьдесят лордов. И одно дело, если двести проголосуют «за», а пятьдесят – «против». И совсем другое – если «за» проголосует сто двадцать, а «против» - сто тридцать.
Королева опять посмотрела на канцлера, и тот кивнул:
- Что ж, это… справедливо.
Обратились к жрецам Прове. Те не выказали никакого удивления, и почти сразу назвали точное число.
Оказалось, что в трех сосудах нашлось всего двести сорок жребиев – еще десять лордов отказались голосовать или вовсе отсутствовали на заседании. Из тех сто двадцать пять голосов было отдано за принца Богумира, одиннадцать – за Яго Беркану и остальные – за принцессу Августу.
- Вы довольны? – теперь королева улыбалась открыто. К ней уже потянулись придворные с поздравлениями и выражением симпатии.
- Нет. Голосование не закончено. Еще не все жребии брошены. Вы слышали? Десять человек не голосовали вообще.
- Ну и что? Десять голосов против двухсот сорока! Подумаешь!
- А что, если это бы эти голоса были отданы за меня?
Королева обернулась на Виллема Протову. Канцлер пожал плечами, подсчитывая в уме:
- Все равно было бы сто двадцать пять против ста четырнадцати…
- … и одиннадцати голосов за кузена Беркану.
- За убийцу и чернокнижника! – вспылила королева. – Вы только ее послушайте! Вы что, уверены, что нашим королем может быть… колдун? Тот, кто знается с темными силами? Тот, кто хотел убить принца Богумира?
- Ваше величество, - негромко воскликнул канцлер, - это… правда?
- Конечно! У меня есть свидетель. Мастер Груви из Института Некромагии. Он там был и сумел защитить принца от нападения темных сил.
Со всех сторон раздались изумленные, недоуменные, взволнованные голоса.
- Милорд, - обратился кто-то к Рихарду Вагнеру, который спокойно сидел рядом со старым герцогом Ноншмантанем, - вы, кажется, ректор того самого Института? И этот… как его… мастер Груви, он, в некотором роде…
- Да, это правда, - кивнул тот. - Мастер Груви действительно состоит в Институте на должности… младшего преподавателя.
- Позовите его! Допросите! – воскликнула королева. – И тогда вы сами все узнаете!
Вот так и получилось, что я, опоздавший на голосование, все-таки оказался в том зале, под прицелом сотен глаз. Первым делом отыскал взглядом Анджелина Маса и его сына, потом попытался найти свое начальство. Моя бордовая ряса инквизитора произвела впечатление на собравшихся. Со всех сторон послышались боязливые шепотки.
- Пра Груви, - чопорно обратился ко мне канцлер Протова, - вы и есть тот самый мастер Груви, который… э-э… защитил его высочество от нападения убийц?
- Ну, это не были убийцы в полном смысле слова, - счел нужным вставить я. Над головами собравшихся возвышались кресла, в которых восседали наследники. Сэр Яго Беркана замер подле своего, стиснув кулаки. Ни его пса Буяна, ни лича здесь не было, но я не сомневался, что они где-то поблизости. – Так… духи…
- Духи, которых кто-то вызвал?
- Можно сказать и так.
- Его высочество подвергался опасности?
- В какой-то мере – да. Кладбище, на котором проходили практические занятия, старое, там вот уже несколько месяцев не было заметно сколь-нибудь явной активности потусторонних сил. Именно поэтому мы и водим туда студизоусов – поскольку молодые люди еще не имеют опыта защиты от темных сил. Позже, когда они станут старше и… обретут необходимые знания, практика будет продолжена в других местах. Но самая первая всегда проходит там… проходила там уже много лет. И подобная активность – она зафиксирована впервые.
- Значит, его высочеству ничего не угрожало?
- Не должно было угрожать.
- Но на него напали?
- Да, кладбище оказалось активировано… кем-то до нас. Возможно, все дело в фазе луны…
- … или незаконном занятии черной магией, - подхватила королева. – Господарь Беркана. Что вы можете сказать в свое оправдание?
Глаза Яго сверкнули. Я почти услышал сдавленное рычание пса. Нет, повторяю, Буяна здесь не было, да и не мог пес-нежить рычать, он вообще не издавал звуков. Но все равно на миг мне показалось, что…
- Это ложь, - вздернул он верхнюю губу. – И вы все это знаете! А вы, отец-инквизитор… вы…
В следующий миг произошло странное.
Яго Беркана вскинул руку. Дернул растопыренными пальцами – и я почувствовал боль.
Это было так неожиданно, что я вскрикнул и покачнулся, теряя равновесие. Машинально схватился за чей-то рукав, чтобы устоять, присел, пытаясь принять оборонительную стойку боевого мага. Было бы при мне оружие, хоть какой-нибудь нож или стилет…
Вокруг закричали. Кто-то шарахнулся прочь, кто-то устремился вперед. Одним прыжком рядом оказался Рихард Вагнер. В отличие от большинства собравшихся, он пронес ритуальный стилет – вещичку, больше похожую на сувенир. Вскинул руку, направляя клинок. Блеснула вспышка. Крики и суета стали сильнее и громче.
- Стража! – завопила королева. – Взять колдуна и чернокнижника! Арестовать!
Яго Беркана спрыгнул с возвышения. Сэр Май Беркана оказался рядом, прикрыл родственника, позволив ему выгадать пару секунд, нужных для того, чтобы тот добрался до боковой двери. Одна из створок ее распахнулась, и на пороге возник Буян.
Глаза пса-нежити вспыхнули зеленым огнем, и несколько смельчаков, устремившихся за ним, попятились, когда тот сделал шаг и оскалил зубы, слишком крупные и кривые для обычной собаки. Признаться, оторопел даже я. А Яго Беркана мгновенно переместился за спину пса.
Двери захлопнулись.
Она бежала по коридорам, забыв о достоинстве и впечатлении. Ей было все равно, какими глазами провожают мчащуюся со всех ног принцессу придворные и слуги. Подобрав подол юбки, Августа бежала и ворвалась в покои принца, с разгону распахнув двери.
И сразу попала в чьи-то твердые жесткие объятия. Чужое темное лицо, похожее на обтянутый кожей череп, с углями глаз в провалах глазниц, оказалось перед нею, и девушка невольно вскрикнула, забившись в жестких руках.
- Пусти ее.
Объятия разжались. Оттолкнув руки лича. Августа кинулась к Яго:
- Нет! Нет, я не верю!
Тот придержал ее за локти, не давая кинуться на шею.
- Придется.
- Но… это же было подстроено! Я сама видела! Мачеха спровоцировала тебя…
- Нет. Ты сама видела. Только одиннадцать голосов…
- Двадцать один! Еще десять не…
- Еще десять просто опоздали. Или не хотели голосовать вообще ни за кого. Оставь, Августа.
То, каким тоном он произнес ее имя, заставило принцессу похолодеть.
- Ты, - она, тем не менее, вцепилась Яго в камзол, - уезжаешь…
- Да. А ты меня задерживаешь.
- Но ты не можешь просто так уехать! – девушка встряхнула мужчину за грудки. – Не можешь все бросить просто так. Не можешь бросить меня! Ведь ты обещал… Мы друг другу обещали!..
- Что? Что станем мужем и женой? Королем и королевой? Ты сама видела, что там творится. Сама видела, что я…
- Это сделал не ты! Ты же не знаешь магию! Ты…
Она осеклась, заметив, что Яго смотрит куда-то за ее спину. Туда, где замер лич.
И все поняла. Судорожно стиснутые пальцы разжались.
- Неужели… ты…
Теперь уже мужчина цеплялся за девушку, ища ее глаз.
- Августа…Августа, посмотри на меня! Ну? Августа, послушай! Я сейчас должен уехать. Но я вернусь. Слышишь? Вернусь. К тебе. И тогда… тогда ты взойдешь на престол. Поняла? Ты – будущая королева. Августа Беркана. Слышишь? – с каждым словом он чуть встрях