Чуть порозовевшие скулы, лихорадочный блеск в глазах, пальцы, плотно сжимающие ткать платья...
Мама все-таки волновалась. Но заметить это мог лишь тот, кто хорошо ее изучил, любил, чувствовал. Я или отец, который сейчас с тревогой смотрел на свою «Иль». Их глаза встретились и мама, вздохнув, ощутимо расслабилась, а потом начала рассказывать.
Ее прерывали много раз. Переспрашивали. Уточняли.
В детстве запечатали магию? Вы знали? Нет? Даже не догадывались? Когда выяснили? Недавно? Хм...
— Мне сказал об этом лорд Эвераш. Вернее, не мне, а дочери, я тогда лежала без сознания. Объяснил, что дар убивает, сжигая изнутри. Предложил помощь в лечении и обучении, за что я ему безмерно благодарна.
Мама повернулась к отцу и открыто, тепло улыбнулась.
Короткая пауза, и новый виток вопросов.
Кто отец Аэлаиссы? Маг? Где вы познакомились? При каких обстоятельствах?
Это был самый опасный момент. Если учесть, что мы пока намеревались хранить мое происхождение в тайне, а откровенный обман со стороны простого мага алхоры почувствовали бы моментально. Но мама справилась.
— Я познакомилась с ним, когда гостила у маминой подруги. Помогла спрятаться от храмовников. Забеременела. Мы расстались. Это все. Подробности я хотела бы оставить при себе. Они не имеют никакого отношения к тому, в чем обвиняют мою дочь.
Несколько скупых фраз. Не ложь — всего лишь полуправда.
— Отец вашего ребенка маг. — снова вмешался Тэйн. — Вы, как выясняется, тоже, а вот дочь...
Тяжелый взгляд прилип к моему лицу, сполз по фигуре вниз, и артефакт, надежно спрятанный под одеждой, ощутимо нагрелся.
— Дочь — пустышка, — закончил Серкус брезгливо. — Как такое возможно?
— Элис проверяли несколько раз, в том числе, служители Пресветлой в столичном храме Каари, и не нашли никаких магических способностей.
И снова ни капли лжи, все ведь, действительно, так и было.
— Такое случается. И у одаренных родителей рождаются «пустые» дети, — к моему удивлению, примирительно пробасил Чидлис-старший.
После маминого признания он вообще стал как-то странно на меня поглядывать.
— Зато теперь понятно, почему ли Норд так относился к жене и дочери, рисковал их жизнями, — отец Айтона сочувственно качнул головой.
И опять вопросы... вопросы... вопросы... О герцоге, нашей жизни, Кайнасе, поместье ли Тораев, даже об учебе. Но голоса алхоров теперь стали мягче, вежливее, уважительней. Неуловимо изменилась сама атмосфера в зале.
После мамы пришел черед Рика Харта, полностью подтвердившего мои слова, и Хвича, мысленную речь которого я тоже слышала, как и все высшие.
Горгул с присутствующими вообще не церемонился. Отвечал коротко, четко, но довольно скупо.
Когда один из алхоров поинтересовался, почему он бросился помогать варрийке, совершенно посторонней, да еще и лишенной магии, фамильяр ткнул в меня когтем, уверенно заявил:
— Она хорошая.
И самодовольно оскалился.
Спасибо, Хвич. Ты тоже... неплохой.
С начала встречи прошло часа три, не меньше, когда горгула наконец отпустили.
— Что скажете, лорды? — выпрямился в кресле председательствующий.
Тэйн тут же воспользовался любезным приглашением.
— Фамильяры обычно говорят то, что нужно Хозяину. Мать всегда защищает своего ребенка, маг она или нет. Стоит ли доверять таким свидетельствам? У нас есть показания пленного варрийца, мы слышали слова лэйра Виаста, записанные целителем. Все они прямо обвиняют эту женщину в предательстве. И я им верю. Не имеет значения, чья она дочь, важно, кто ее воспитал, кого она считала отцом и кому была предана. Мое мнение не изменилось — виновна.
Серкус замолчал,
Один удар сердца...
Второй...
И тут со своего места, резко отставив стул, поднялся Айтон.
— Прошу уважаемых алхоров выслушать меня, прежде чем они вынесут какое-либо решение, — отчеканил он и замолчал, ожидая вердикта старших.
— Когда это вас успели выбрать в совет и наделить правом голоса?
Тэйн и тут оказался первым. Кто бы сомневался.
— Насколько мне известно, вашу семью по-прежнему представляет лорд Деаш, — отец Верены демонстративно повернулся в сторону Нетгарда-старшего. — Или я не прав?
— Правы, — сдержанно согласился Айт.
— Так почему вы вообразили, что архам и главам родов интересно ваше мнение?
Серкус торжествующе ухмыльнулся.
— Потому, что я — лорд-протектор Кайнаса, член следственной группы и... — Айтон на миг остановился, а потом так же твердо закончил: — близко знаком с леди Аэлаиссой. Разве этого недостаточно?
— Нет, — отрезал Тэйн.
— А я бы послушал мальчика, — подал голос алхор слева от прадела. Судя по возрасту, скорее всего, арх. — Малышка ведь была твоей альтэ, верно? — Он дождался подтверждения от Айта, и продолжил: — Ну вот. А все мы прекрасно знаем, как в этом случае переплетаются и раскрываются чувства. Мне, правда, и сейчас кажется, что девочка не лукавит с нами, ее эмоции немного… хм… смазаны, туманны, но достаточно искренны. Однако дополнительное свидетельство не помешает. Пусть говорит.
Арх доброжелательно кивнул, и высшие рядом с ним согласно загудели.
— Пусть... пусть...
Окружавшие Нетгарда-старшего алхоры тоже оказались непротив.
— Я — за, — наконец скупо обронил Чидлис, и его согласие стало решающим.
Тэйн раздраженно зыркнул на соседа, помрачнел, но вынужден был сдаться.
— Мы познакомились с леди Аэлаиссой, когда я искал новую альтэ... — начал Айт, и я опустила глаза, забыв, что умею дышать.
Боялась ли я того, что сейчас услышу? Невероятно.
С того момента, как мама призналась совету, что я не дочь ли Норда, я старалась больше не смотреть в сторону Айтона. Было страшно. Вдруг он думает, что я обманула его, а, на самом деле, давно знала мамину тайну? Или считает, что мы договорились с герцогом и купили свободу ценой жизни Виаста и его отряда? Прошлое все еще стояло между нами, и я, как ни старалась, до сих пор не забыла ледяной тон лорда-протектора и его: «Ты меня предала... Не один раз».
Да, в нашу последнюю встречу он вел себя иначе, но чем Сахтар не шутит? Что если Айтон, внимательно изучив за эти дни материалы дела, снова изменил свое мнение? Мое и мамино слово против показаний пленного варрийца и свидетельства целителя, который якобы разговаривал с Виастом. Что весомее? Уж точно не наши объяснения. Тут надо просто верить. А в доверии Айтона я... Сомневалась? Да. Не поверил один раз — не поверит и второй. И он ведь даже еще не знает, что я дочь Эвераша.
О, Пресветлая...
Нет, Претемный...
Ну вот, теперь даже не представляю, к кому обращаться в трудную минуту.
Ничего не могла с собой поделать — я будто вернулась на несколько недель назад, и снова стояла, бессильно опустив руки, и вслушивалась в негромкий уверенный голос.
А Айтон говорил...
О том, что он сам разрешил мне скрыть свое настоящее имя. Что я никогда сознательно не лгала ему, лишь утаивала часть правды, защищая близких. Что его люди сопровождали меня и дежурили возле дома с того момента, как я получила приказ покинуть Кайнас. А потом он лично общался с командиром отряда по несколько раз в день и со всей ответственностью заявляет, что я не сделала ни единой попытки с кем-то связаться. Но и без донесений агентов и Виаста уверен, что я не стала бы этого делать.
Он говорил… Уверенно, четко. И тугой, колючий комок в горле, который мешал дышать. таял с каждым его словом.
— Чувства Элис всегда были чистыми, ясными, без капли червоточины. Она не способна на предательство. Я ручаюсь в этом и, если необходимо, готов поклясться, — закончил Айтон, и в моей душе разлилось тепло.
Даже источник заискрил ярче.
Он мне верит. Верит! Не леди Аэлаиссе Эвераш, высшей, наследнице и будущей Хозяйке, а именно мне. И готов поручиться своей честью. Если бы сейчас все остальные закричали, что я виновна, мне было бы уже все равно.
Но остальные молчали. И, судя по их лицам, на многих, даже на сторонников Тэйна-старшего, речь Айтона произвела впечатление. Высказаться пожелал лишь Серкус.
— Не вы, лорд Нетгард, совсем недавно разорвали с этой женщиной договор, обвинив ее в пособничестве чистым? — ядовито процедил он. — Слишком часто вы меняете свою позицию. Подобное непостоянство не делает вам чести и ставит под сомнения убеждения.
Мне кажется, или он сейчас говорит не только обо мне, но и намекает на историю с Вереной?
— Я расторг договор по многим причинам, которые не собираюсь здесь озвучивать. Они не имеют отношения к делу, — голос Айтона даже не дрогнул. — А что касается смены позиции... Повторенная ошибка становится непоправимой, так что я своих стараюсь не повторять.
Похоже, Серкус впервые за все время не нашел, что ответить, и в зале повисла тишина.
— Ну что ж, — хмыкнул арх, который предлагал «послушать мальчика». — Время уже к обеду, все устали, да и перекусить бы не мешало. Полагаю, мы увидели и услышали достаточно, чтобы составить мнение. Давайте-ка...
Что он хотел предложить, никто так и не узнал.
На столе у дознавателей гулко завибрировал какой-то амулет. Один из магов, извинившись, сжал его в руках, и через пару мгновений возбужденно выкрикнул:
— Целители докладывают. Виаст пришел в сознание.
Глава 18
Глава 18
Известие о том, что маг, возглавлявший отряд сопровождения, наконец-то очнулся, никого не оставило равнодушным, но быстрее всех отреагировал Серкус. Вскочил с места и уверенно направился к выходу. За отцом Верены потянулись некоторые из его сторонников. Но Чидлис, как ни странно, остался сидеть.
— Лорд Тэйн, — окликнул его председательствующий. — Останьтесь.
— Простите, лорд Калнан, если у вас есть вопросы, я готов обсудить их, но позже, — Серкус развернулся, сверля того, кто посмел задержать его, неприязненным взглядом. — Как глава службы безопасности, я должен немедленно допросить лэйра Виаста.