Проверили документы. Да, два брата. Нет, не они. Кузнецы тут ваще давно уже не живут! Но сдают тож только японцам. Расисты, видите ли.
На том конце повисло молчание. Я же осмотрелся. Все… охренели.
Это было жутко. Некомфортно. Представьте, что вы идёте ночью по улице, и слышите, как вас зовёт ваша мама. Её голос. Из темноты! Вы решаетесь ей позвонить, и… она говорит, что сейчас дома.
И меж тем, её голос снова окликает вас из-за угла, куда вы чуть только что не зашли.
Такое чувство всегда возникает при использовании Гортани Пересмешника. Что-то вроде подсознательного страха. Очень мне на руку!
Реально жутко.
— Пш. Не чувак, это какая-то херня! — вдруг раздался голос, — Чёто ты чешешь! Пойду по камерам проверю, повиси пока.
Закатываю глаза. Беззвучно проговариваю все маты.
Выключаю связь, возвращаю свой голос и освобождаю рот охраннику, висящему на стене.
— Говори, где этот ваш пункт! Кто ещё знает? — приказываю.
— Я…
Даже не даю ему договорить и с огромной скоростью вонзаю щупальце ему в плечо! Страх моментально проникает в его вены, и я начинаю контролировать уровень ужаса в его теле!
— А-А! — вскрикивает он, но не от боли, а от страха.
— Говори, если хочешь жить! Я не хочу убивать простых работяг, которым не повезло! — прорычал я, — Не заставляй допрашивать твой труп! Говори. Где. Ваша база!
Страх развязывает язык. И он всё рассказал.
— Вы! — ну и напоследок указываю чёрным когтем на японцев, — Дайте мотивации разнести государственные органы! Подбодрите меня!
Долго их убеждать не пришлось.
— Нагнетатель… будет готов уже завтра, господин. Завтра вы сможете пойти против полубога.
— Ни слова больше!
И я утопаю во тьме.
Пора с этим заканчивать.
Глава 8
Николаич сидел за столом и скучал. Ещё бы. Он просто сидит в офисе тюремной компании и в случае проблем говорит «держитесь, я всё передал». А так как проблем нет, то и делать ему, собственно, нехрен. Даже за компом посидеть не дают! Тупо сиди и жди.
Там вроде ребята доложили, что японцев поймали. Ну, одного. Того беглого, за которого им начальник чуть бошки не поотрывал. А ему государь. Ну ещё бы. Государственный преступник! Правда другого государства, но это не важно.
Потом начальник пообещал премию за поимку, ну и мужички сообразили поставить камеры у дома его брата. Сработало!
И вот, машина и три человека туда выехали.
— Э-э-эх… премия, — Николаич расплылся в улыбке.
Компьютер игровой соберёт. Да. Точно! А то игрульки выходят, выходят, а всё лагает.
А может… махнуть рукой, да в Сочи? А что? Калининград это хорошо, но пора бы и мир повидать! Жены нет, детей нет, покупается в своё удовольствие!
Эх, сколько же всего можно, за такую-то премию! Мечта!
Только вот… долговато что-то не отвечают мужики.
Николаич берёт рацию и нажимает на кнопку.
— Пш. Приём. Доложить, — говорит он.
Сначала как-то подозрительно долго не отвечали. Уж подумалось, что и вовсе перебили их там всех, хех. Но нет, отбой. Они мужики закалённые, как никак боевые маги нехилые! Ответили, просто с задержкой.
Но за хорошей новостью пришла новость не очень — «они» оказались не они! Буквально японцы, но не те!
«Бред какой-то…», — Николаич нахмурился, — «Весь наш отдел же видел того старика. Мы все уже список покупок начали составлять, премию ждём!», — он подозрительно посмотрел на монитор, — «Не-е-е, хрень какая-то. Они это»
— Пш. Не чувак, это какая-то херня! — ответил он, — Чёто ты чешешь! Пойду по камерам проверю, повиси пока.
И прервав сеанс связи, он встал из-за рабочего места и со вздохом пошёл до кабинета с камерами. Он выходит в коридор, проходит пару метров и пытается открыть дверь.
Заперто.
«Чёрт! Ну и у кого, нахрен, ключи? Почему на месте нет⁈»
— О-ох, ну что за жизнь⁈
Протяжно вздохнув, мужчина поплёлся обходить кабинеты. Тут нет, там нет. Сраный понедельник, половина с бодуна не вышла!
Но наконец он находит. В коморке спал, дебил с ключами.
— А ну вставай! — пинает он коллегу, — Харэ спать, открывай камерную!
— Ыэ-э-э? — дебил проснулся.
— Прямо как в прошлой моей бригаде, тц.
В итоге ещё десять минут этот мудак вставал. Ну ничего, вроде пошли. Коллега достал по пути ключи и открыл дверь в комнату, где куча мониторчиков показывали все места слежки.
Переключились на камеру у дома японцев. Хм-м-м… ничего. А где машина? Нет вроде. Странно.
— Включи-ка запись, — нахмурился Николаич, чувствуя какую-то херню.
Записи точно всё покажут. И если машины нет, японцы те самые, а по рации нагло врут — это повод звать гвардию! Ударную группу! Может даже заварушка начнётся, и всех там повяжут. Было бы хорошо — ещё одну премию организуют.
Записи сейчас всё и покажут. От них-то всё и зависи…
«Бу-у-у-ум», — вдруг раздался протяжный гул вырубившегося света.
— Э? — мужики подняли голову.
Свет пропал. Вырубило! И камеры вместе с ним! Прямо посреди просмотра записи, когда они уже увидели открывшуюся дверь, но не успели увидеть жильцов!
Твою мать!
Повисла тишина. Все звуки куда-то пропали. Ну да, помещение большое, людей мало, света нет. Ничего не гудит, только вентиляция.
Жутко. Тишина и темнота. Хреновое сочетание.
— Эй, техники, чё там у вас? — он берёт рацию.
— Да маляять, сраные китайские пробки опять повыбивало! — матерился техник на том конце, — Наверное. Я хз. Ща, в техническую захоА-А!
Связь тут же прервалась.
Николаич переглянулся с коллегой.
— Э-э… приём? Приём⁈ Даёп вашу, что за хрень⁈ Чё это было⁈
— Может поскользнулся опять?.., — предположил напарник, — Там же постоянно что-то разлито. Масло там… хрен его знает.
— Он заорал в конце, я тебе отвечаю! — напряжение повышалось, — Заорал и связь сбросилась! Упал? А чё не отвечает-то тогда?
— Да было же уже такое…
— И чё делать? Если он там сдох?
— Идти проверять.
— Ну так пошли! — он махнул рукой.
— Да я чёто это… — напарник сглотнул, — Стрёмно как-то.
Николаич осмотрелся. Темнота. Тишина. Они одни. Их коллега не отвечает по рации.
Свет не появляется, на связь никто не выходит, а жути всё больше. Какое-то всё… неестественное. И от ожидания становится только хуже.
— Ну всё, пошли, — прошептал Николаич, достал фонарик и включил.
Это же проделал и напарник, но света что-то от них не так уж и много.
Мужики выдвинулись. Открыли дверь, пошли по коридору. Темень полнейшая. Видно дай бог метра два перед собой.
Молчание. Тишина. Даже шептаться стремно. Просто идут.
— Выходной попрошу, — прошептал Николаич, — Неделю…
— Тоже что-то захотелось… — отвечал шепотом коллега, — Нахер эту работу…
Ну хоть голос товарища успокаивал. Хоть кто-то рядом есть.
— Сейчас налево или направо? — спросил Николаич, оказавшись на перекрёстке.
— Право. Там генера…
Хруст.
Николаич поворачивается и видит лишь упавший фонарь.
— Эй! — оператор резко бежит вперёд, — Что за приколы⁈ Эй!
Никого. От коллеги остался только фонарь.
Тут же выступил пот. Стало жарко. Руки затряслись. Дыхание замедлилось, а концентрация скакнула до предела. Куда… нахрен делся мужик? В темноту⁈
В густую… непроглядную…
Там что-то есть. Будто смотрит.
Он здесь не один. Давно не один. Как только погасли генераторы, появилось чувство, что кто-то смотрит! Оно не проходило. А сейчас обострилось на максимум.
Мужчина медленным шагом пошёл назад. А затем…
— Пс.
Что-то пшикнуло.
— Пс. Я здесь. Сюда.
Раздался… знакомый голос техника! За углом!
— Иду! — кричит Николаич, — Твою мать, что здесь происходит⁈ Ты куда, нахрен пропа…
Она завернул за угол и увидел… человека, стоящего в конце коридора. Ещё темнее темноты. Его силуэт. Красные, наполненные кровью глаза.
Он стоит. В конце. Вон там. От тела идут сотни щупалец, а на потолке… подвешено ещё четыре тела.
— Пс. Сюда, — раздалось с его стороны, — Это я. Пс. Сюда.
Это чудовище говорило голосом техника.
— Нет… нет-нет-нет! — заорал мужчина, и развернувшись, резко побежал, — КАКОГО ХУ…
— Эй. Я здесь.
С другой стороны стоял точно этот же силуэт.
Оператор остановился и огляделся!
Чудище стояло везде. Во всех коридорах. И каждый раз, когда жертва моргала… оно становилось на шаг ближе.
А затем… просто исчезло.
— Пс… — раздалось над ухом.
Мужчина поднимает голову и видит широко улыбающееся лицо.
Хруст.
* * *
Да уж… люди оказались глупее ожидаемого. Вкачать Гортань Пересмешника было просто ошеломительной идеей! Кто-ж знал, что человеки так ведутся на знакомые голоса, когда чувствуют опасность?
В итоге найти всех в том офисе и выманить из укрытий не составило труда. Пришлось, конечно, за парочкой погоняться, но не просто же так я свет сначала вырубил? Убежать от меня в темноте разве что на мотоцикле теперь можно, и то по прямой!
Я ловил жертву, вырубал, оплетал щупальцами и искал следующую. А так как они уже были изрядно обосранные, то навязать контракт труда не составило.
Как итог — все всё забыли, никто никуда не ехал. А записи я в конце удалил.
На всё про всё потрачено два часа и с десяток обосранных штанов.
Проблема решена.
— Ху-у… — со вздохом возвращаюсь в дом японцев.
— Господин! Господин! Он жив! С Ивао всё хорошо! — подбежал старик.
На его глазах… были слёзы. Сухие старческие руки дрожали, а голос хрипел от недавнего плача.
— Спасибо… — он взял меня за руку и поклонился, — Вы… спасли для меня всё. Спасибо…
Я же лишь улыбнулся.
Не думал, что увижу как плачет этот чёрствый старик.
— Ну, на то я и господин? — хлопаю плачущего старика по плечу, — Мой отец всегда говорил: «Сила Империи равна благодарности её жителей к правителю». Если я не берегу подданых, кто за мной пойдёт?