В романе частично упомянуты книги, на которые опирались еретики, – сочинения Дионисия Ареопагита, также «Шестокрыл», «Звездозаконие», где толковались астрономические вопросы.
Отражением тогдашних богословских споров является разное произношение и написание в романе имени Христа: Исус, обычное для того времени, и Иисус, принятое еретиками.
Вообще об именах надо сказать следующее. В романе одно и то же имя передается по разному: Олимпиада – Пиша, Ваня – Иван, Данил – Данило. Кроме того, есть имена с прозвищами: Стрига-Оболенский. (Оболенский – родовая фамилия, Стрига – личное прозвище. Вот почему встречается и Стрига-Оболенский, и Оболенский-Стрига, и просто Стрига.) Фамилии в XIV–XV веках только начинали образовываться. Звали людей обычно по имени или имени-отчеству, при этом замужних женщин вместо отчества – по имени мужа. Поэтому Марфа Борецкая зовется то Марфой Ивановной (отчество), то Марфой Исаковной (по имени покойного мужа, Исака Андреича Борецкого). Личное отчество Марфы выясняется по документам с трудом и гадательно, по отчеству ее брата (родного или двоюродного?) Ивана Лошинского. Возможно, он и родной брат, но его отчество перепутано в летописи, ибо в «Житии» Михаила Клопского, в писцовых книгах XVI века и в одной печати, предположительно принадлежавшей именно ему, Лошинский назван Семеновичем. Можно допустить, что и Марфа была Семеновной, а не Ивановной. Впрочем, точно ничего сказать нельзя, и мы остановились на традиционном летописном отчестве.
Действие романа охватывает 1470–1478 годы. Все события, вплоть до мельчайших, выверялись, помимо специальных исторических исследований, по первоисточникам: летописям, грамотам, писцовым книгам, житиям и проч.
К сожалению, науке многое неизвестно, и поэтому где-то приходилось прибегать к гадательным построениям. Так, возможно, что Иван Офонасович Немир был не славенским, а неревским боярином, что родословие Своеземцевых надо передвинуть несколько назад, и, соответственно, все Своеземцевы станут старше, и т. п. Впрочем, во всех подобных случаях мы предпочитали самую осторожную позицию, отказавшись, например, от соблазна придумать Марфе Борецкой предков, хотя, разумеется, «империя Борецких» выросла не на пустом месте, и одновременно от ряда легендарных сведений относительно Марфы, явно вымышленных в последующие столетия.
Несущественные отступления от хронологической и событийной исторической канвы допущены лишь в двух местах. Первое – Зосима соловецкий приезжал в Новгород, по-видимому, как это явствует из фундаментального исследования В. Л. Янина о новгородских посадниках, на год раньше, не в 1470-м, а в 1469 году, но тоже при степенном посадничестве Ивана Лукинича. Разговоры о союзе с литовским королем велись уже тогда, и мы предпочли в этом случае просто сблизить события. Второе отступление: Степан Брадатый не участвовал в «мирном» походе Ивана Третьего на Новгород. Из дьяков были только Полуектов с Беклемишевым. Однако эти московские чиновники оставили записи вполне в духе Брадатого, и мы посчитали возможным объединить их свойства в одном лице, наиболее характерном.
Отдельно нужно сказать о языке. «Цоканье» (мена «ц» и «ч»), как и другие приметы северновеликорусского говора, встречаются непоследовательно уже в берестяных грамотах XIII–XV веков. К тому же звук «ц» в слове «что» и вообще в начале слов звучит как нечто среднее между «ц», «т» и «ч», и передать его на письме невозможно. Мы поэтому вводим диалектные особенности спорадически, применяясь к требованиям художественной прозы, социальному положению героев (чем культурнее персонаж, тем чище и книжнее его речь), зрительному восприятию читателя, которое, в общем, старались щадить, и тем тонким оттенкам смысла и мелодики речи, которые содержит сам по себе народный говор. Например, мена «ли» и «ле». «Ле» вместо «ли» возникает изредка на конце фраз в более вопросительной интонации. В целом диалектные формы ярче сохранены в прямой речи, во внутренних монологах персонажей и реже встречаются в авторской речи, лишь там, где авторскою речью передается не взгляд автора, а взгляд данного персонажа на предмет, пейзаж или событие. Элементы церковнославянской фразеологии употреблены преимущественно в языке персонажей, близких к церкви.
Кое-где цитируются подлинные исторические документы: строки грамот, летописи, отчеты московских дьяков и проч. В большинстве случаев летописный текст мы предпочли слегка облегчить, как бы частично переводить, несколько приближая к современному написанию. Это не совсем последовательно с научной точки зрения, но в художественной прозе, как кажется, допустимо. Полный перевод разрушает впечатление древности, а точная цитация слишком затрудняет понимание текста.
Иные пояснения, как и перевод трудных слов и выражений, читатель найдет в словаре.
Александр Обакунович — новгородский воевода XIV столетия, возглавлял самый значительный поход новгородских ушкуйников на Волгу, во время которого были взяты и разграблены многие волжские города. В войне с Тверью защищал Торжок и был убит в первой же схватке – «суступе», а новгородское войско бежало, и дряхлеющая республика предпочла откупиться от Твери золотом, с чего началась полоса уступок и откупов, кончившаяся присоединением Новгорода к Москве.
Алтабас, алтабасный — восточная плотная ткань на шелковой основе, с пропущенными золотыми и серебряными нитями.
Арматол — автор переводной византийской хроники, очень популярный на Руси.
Аспид — змей.
Багрец – оттенок густого ярко-красного. Краска багрец добывается из кошенили – особой тли, выделяющей красящее вещество.
Бармы — ожерелье со священными изображениями в металлических медальонах. Знак княжеской и царской власти.
Башенные костры — городские башни. (В старину дрова складывали в виде круглых куч, похожих на башни, и тоже называли кострами.)
Бесовское каждение — поклонение бесам.
Бессермены — басурманы, иноверцы.
Братина — низкая широкая чаша.
Бронь — кольчуга.
Ваганы — большие чаши или круглые корыта с короткой прямой ручкой.
Вапа — краска.
Варница — солеварня.
Верея, вереи — столбы, на которых навешиваются полотнища ворот.
Взголовье — длинная подушка для двуспальной кровати.
Взметная грамота — грамота, объявляющая о разрыве мирных отношений. Послать взметную грамоту – объявить войну.
Вира — штраф, судебная плата за различные преступления.
Воздоить — вскормить, вспоить.
Восток — восточный ветер.
Вотола — верхняя грубая одежда из толстой ткани.
Вошвы — цветные, узорчатые вставки, вшивавшиеся в платье как украшение.
Выжлятники — псари (выжлец – охотничий пес).
Вымол — пристань.
Выступки — род кожаных новгородских полусапожек.
Выть — общее понятие времени еды (например, завтрак, обед).
Вятший — то же, что и великий.
Гайтан — шнурок нательного креста.
Ганзейские купцы, гензы — союз вольных немецких городов, долгое время державший торговую монополию на Балтийском море.
Голка — шум, ропот, волнения.
Горлатные шапки — высокие шапки думных бояр из меха горлышек соболей.
Городня – часть стены между двумя башнями.
Гульбище — балкон, терраса для прогулок, иногда – пиров.
Два на десяти — двадцать два.
Дворский — управитель (ведающий двором, в отличие от ключника, ведающего домом).
Двою ста — двести.
Деньги серебряные обманны лили — крупный политический скандал в Новгороде, когда часть бояр оказалась замешанной в финансовую спекуляцию, связанную с порчей денег. Вместо полновесных слитков, гривен, изготовляли слитки с уменьшенным количеством серебра по той же стоимости.
Доблий — доблестный.
До земи — до земли, земь – земля, пол.
Домовина — гроб.
Достакан — стакан.
Дробница — металлическое, ювелирной работы украшение, нашивающееся на торжественное церковное облачение, а также на переплеты книг.
Евфимьевская часозвоня — башня с часами, звон которых был слышен по всему городу. Сооружена знаменитым архиепископом середины XV века Евфимием II. Сохранилась до сих пор, перестроенная. (Имела другую форму и деревянный верх, сгоревший во время одного из пожаров.)
Езавель, Иродья, Евдоксия, Далила – знаменитые отрицательные персонажи священной истории.
«Ездих и учахуся за морем у немец…» – Сохранились полулегендарные воспоминания, что подвойский Назарий ездил учиться в Ригу, побывал и в других немецких городах.
Ендова – сосуд в форме большой братины с носиком на верхнем крае. Из нее наливали мед, пиво, брагу и другие напитки.
Епанча — верхнее длинное платье, с рукавами, но без ворота.
Епитрахиль — широкая лента, род двойного ораря, надеваемая на шею, концы епитрахили, сшитые вместе, спускаются на грудь. Обязательная часть облачения священника во время богослужения.
Ёла – род ладьи, большая четырехвесельная лодка.
Заборола — верхняя часть городской стены – бойницы.
Заехать — занять, захватить.
Зажитье – военный грабеж.
Зане – потому что.
Заполье — пригород. Запольями или опольями назывались новые кварталы, выросшие за чертой городских укреплений.
Засмяглый, усмяглый — потный, заспанный, усталый.
Зелейный мастер — пороховой мастер (зелье – порох).
Зендянь — бухарская пестроцветная хлопчатобумажная ткань.
«Избирательные листы…» – среди новгородских берестяных грамот нашли один такой лист – кусочек бересты с именами трех кандидатов.
Изымало – кузнечные клещи.
Индрик – зверь – единорог, сказочное чудовище, жившее, по легендам, в Индии. Рог его, по-видимому, слоновые бивни.