&H, и у меня будет свобода продать ее или объединить с другой фирмой. Я еще не решил.
— Ты... ты не можешь этого сделать. Художественная ценность H&H исчезнет.
— Мне нечего сказать по этому поводу.
— Что насчет сотрудников? Ты хотя бы оставишь их себе? У многих из них долги и кредиты, которые нужно выплачивать. Они были с нами с самого начала, и некоторые из них слишком стары, чтобы работать в крупных корпорациях.
— Я не понимаю, почему все это является моей проблемой. — его лицо остается стоическим, неизменным.
Слезы наворачиваются на мои глаза от несправедливости мира. Мира, которым правят такие, как Джонатан Кинг. Крупным корпорациям, таким как King Enterprises, наплевать на более мелкие. Они не останавливаются, чтобы заглянуть себе под ноги после того, как раздавят несколько семей своим капиталистическим дерьмом.
Делая глубокий вдох, я стараюсь не обращать внимания на то, как близко он находится и что его запах окутывает меня, нравится мне это или нет. Это еще один из факторов запугивания, который он использует безжалостно и непримиримо.
Бесполезно бороться с ним в больших масштабах или в споре типа «компания против компании». Он пришел сюда, уже зная, что он преобладает преимуществом, поэтому он никогда не сдастся.
Я иду совершенно другим путем.
— Ты муж моей сестры. Мы никак не можем этого сделать.
— Я должен это решить, и я говорю, что мы это сделаем.
— Как ты мог так поступить с Алисией после... — я замолкаю, прежде чем выпалить все мысли, которые хочу прокричать ему в лицо.
Сейчас самое неподходящее время для того, чтобы говорить с ним о прошлом.
Он одним шагом сокращает расстояние между нами и берет меня за подбородок, как на свадьбе. Я пытаюсь сделать шаг назад, но он обхватывает другой рукой мою шею сзади, удерживая в плену.
Мой пульс учащается, пока это не становится единственным, что я слышу в своих ушах. Его бессердечное прикосновение и то, как он это делает, будто у него есть на это полное право — будто я уже его собственность — должно привести меня в ярость. Однако я не могу справиться с комом, застрявшим у меня в горле. Словно я снова стала той маленькой девочкой, которая смотрела на него снизу вверх, потому что смотреть на него? Это все равно что смотреть на солнце и быть зажаренной заживо.
— После чего? Если ты что-то начинаешь, заканчивай это.
— После того, как она умерла. — я рада, что мой голос не ломается. — Я не могу так поступить с ней. Она была моей сестрой.
— Той, на похоронах которой ты даже не появилась?
Я прикусываю нижнюю губу, сдерживая чувства, пытающиеся вырваться из меня.
— Так я и думал. — он отпускает меня с тем, что почти похоже на... отвращение.
Тогда я вижу это, темноту в его серых глазах. Сначала я подумала, что это гнев и неодобрение, и хотя они действительно присутствуют, все гораздо глубже. Есть также еще одна сильная эмоция, скрывающаяся под поверхностью.
Обида. Жесткая и пронзительная.
Джонатан не стремится владеть мной, потому что хочет меня. Далеко не так. У него имеется скрытая цель, и он не остановится, пока не достигнет ее. Выживу я или погибну в конце — это наименьшая из его забот.
— Я дам тебе время на обдумывание, а потом пришлю водителя к твоему дому.
— Откуда ты знаешь мой адрес?
Он продолжает, будто я только что не задала ему вопрос:
— Если ты не появишься у меня дома сегодня вечером, Харрис начнет процедуры приобретения H&H завтра утром.
— Как... как это можно назвать выбором?
— Это выбор. У тебя всегда будет выбор со мной, Аврора. Будь умной. После того, что ты сделала с Максимом, я ожидаю этого от тебя.
— Я же говорила тебе не произносить его имя, — огрызаюсь я.
Секунду он как-то странно смотрит на меня. Я ожидаю, что он снова вторгнется в мое пространство и конфискует кислород, но он разворачивается и уходит с той же дикой силой, с которой вошел.
Воздух со свистом возвращается в мои легкие, и я падаю на кресло, мои пятки царапают пол. Как будто он украл мой мыслительный процесс, и теперь я могу его вернуть.
Или не совсем.
Сейчас воздух наполнен его непристойным предложением, которое висит у меня над головой, как гильотина. Я не идиотка. Я знаю, что Джонатан не стал бы платить столько денег за киску. Я имею в виду, он же Джонатан Кинг. Он может заполучить кого пожелает.
Так почему я? Какого черта ему от меня нужно?
Дверь открывается, и Лейла врывается внутрь, держа в руках две чашки кофе со льдом.
— Этот ублюдок нацепил улыбку на лицо, когда уходил. Это нехорошо, не так ли?
— Мы облажались, Лей.
Мы сидим друг напротив друга, пока я рассказываю ей все о предложении Джонатана и цене, которую он требует, чтобы я заплатила.
— Этот кусок Д! — она вскакивает на ноги, расхаживает по кабинету и пьёт из своей чашки кофе. — Ты можешь подать на него в суд за сексуальное домогательство.
— Он не заставлял меня. Во всяком случае, он хочет, чтобы я была готова на сто процентов.
— М.У.Д.А.К, — говорит она.
— Есть кое-что еще, Лей.
— Что? В чем дело?
Она присаживается передо мной на корточки, ее рот с тихим хлопком выпускает соломинку, и страх образует складку на ее лбу.
— Не думаю, что я его конечная цель. Есть еще кое-что, на что я не могу указать пальцем.
— Например?
— Я не знаю.
— Хм. Должна сказать, в этом есть смысл. Он Джонатан Кинг, верно? Он не стал бы так дорого платить за любовницу.
Мой нос морщится при этом слове. Не могу поверить, что этот ублюдок действительно предположил завладеть... мной. Из всех вещей, это должно было быть так.
— Это из-за твоей сестры?
— Что?
— Ты ее точная копия, даже Итан это заметил. Конечно, Джонатан тоже это не пропустил. Может, он хочет, чтобы ты ее заменила.
— Это... отвратительно.
— Знаю, но это Джонатан. Он вроде как болен. Ты можешь сказать, что под всей внешностью серебряной лисы скрывается отродье сатаны. Ты не можешь исключить ни одной возможности.
— Ты знаешь, я всегда ненавидела его, потому что Алисия страдала от острой депрессии, а он усугублял ее состояние. Я чувствовала это, даже когда была маленькой. И помнишь те статьи, в которых говорилось, что она умерла не в результате несчастного случая, а от самоубийства? Я верю им, Лей. Я верю, что он главная причина, по которой моя сестра могла принять такое решение. И теперь я должна заново пережить ее судьбу?
— Ох, иди сюда. — Лейла обнимает меня за плечи. — Ты не станешь, хорошо? Мы начнем с нуля. Только мы вдвоем, как тогда, когда мы только что закончили университет и были невежественны. Помнишь те времена, когда мы не спали всю ночь? У тебя есть талант, а у меня мозги. Мы вполне можем повторить это, приятельница. Джонатан Кинг может отсосать наши Ч.
Я невольно смеюсь.
— Что насчет наших сотрудников?
— Мы можем оставить одних и помочь другим найти работу. Многие малые предприятия делают это. — в ее голосе слышится печаль, когда она говорит.
Я качаю головой. Не могу так поступить с ней и с ними. Мы с Лейлой провели слишком много бессонных ночей, чтобы остановиться сейчас или позволить Джонатану опозорить нас.
Кроме того, сомневаюсь, что он оставит нас в покое. Если мы решим уйти, то ничто не помешает ему снова прийти за мной. Зная его и его безжалостные методы, он мог бы даже позволить нам процветать какое-то время, просто чтобы он мог вернуться и объявить о владении нашей новой компанией, как он сделал сегодня.
Я не проведу остаток своей жизни, оглядываясь через плечо из-за Джонатана Кинга.
Я уже делаю это из-за другого дьявола. Я никогда не позволю этому повториться.
Джонатан хочет заполучить меня?
Хорошо.
Но он пожалеет о каждой секунде этого.
Глава 10
Джонатан
Вопреки распространенному мнению, ключ к тому, чтобы быть вдохновителем, это не ваша способность строить планы. По сути, это ваша способность предсказывать ходы противника до того, как он их сделает.
Чтобы победить, вас нельзя застать врасплох или вывести из своей стихии. Все должно быть наоборот.
Вот как я покоряю.
Как побеждаю.
Как тащу всех вниз, чтобы я был единственным, кто правит ими.
Аврора не что иное, как последнее дополнение к моей коллекции. Не сомневаюсь, что она приедет сегодня вечером. Это не домыслы. Это факт.
Согласно информации, которую Харрис собрал о ней, она начала заниматься H&H со своей подругой с черным поясом по карате, как только они закончили университет. Они даже начали планировать и подавать заявки еще до окончания учебы. Она потратила на эту фирму более шести лет пота и бессонных ночей. И, судя по их численности, дела у них шли хорошо.
Если бы не растрата их бухгалтера, я бы так легко туда не проник. Это все равно не было бы невозможным, даже если бы они были стабильными. Однако это заняло бы больше времени, чем у меня имелось в запасе.
Время — это корона, которую никто не может получить, и, если бы я упустил этот шанс, Итан бы выиграл.
О чем не может быть и речи.
Мне пришлось отказаться от нескольких услуг, завоёвывая расположение директора банка и Люсьена Винсента. Первого было легко успокоить с помощью дочерней компании, которая приносит в пять раз больше чистой прибыли, чем H