Кафе располагалось на правом берегу Рейна, в Кастеле, недалеко от моста Теодора Хайнца, и с его открытой веранды открывался чудный вид на старый Майнц, лежащий за рекой.
– Вы ведь не зря назначили встречу в Майнце, не так ли? – Мария бросила изображать из себя «настоящую блондинку» и перешла к делу в характерной для нее напористой манере, в которой упорство в достижении своей цели балансировало на грани откровенной агрессии. Почему Майнц?
– Скажите мне сами! – усмехнулся полковник Штоберль, раскуривая знакомую уже Лизе крепкую сигару Куэсто-Рэй.
– Интригуете, Фридрих? – подняла она бровь.
– Нет, – пыхнул дымом полковник, – выясняю, кто есть кто и насколько далеко мы можем зайти. Вместе.
– То есть вы решаете, стоит ли иметь со мной дело, а мне предлагаете поверить вам на слово? – Мария бросила быстрый взгляд на Лизу, получила ответный, подтверждающий, что все путем, дождалась от Штоберля ответа в стиле «не хотите, не надо» и кивнула, принимая решение, которое она, на самом деле, приняла еще до того, как согласилась на встречу с полковником.
– Имеете в виду узел напряжения? – она тоже закурила, но курила Мария не сигары, как Штоберль, и не папиросы, как Лиза, а американские сигареты.
– Что вы называете узлом напряжения? – спросил полковник.
– Точку резонанса, место, где можно перейти куда-то туда, – неопределенно покрутила пальцами Мария. – А вы как это называете?
– Точкой схождения, – объяснил Штоберль. – Когда вы ее почувствовали?
– Когда переходила мост. Еще вопросы? Нет? И слава богу!
Лиза тоже почувствовала точку перехода, но с ней это случилось несколько раньше: в тот момент, когда они только подходили к мосту. Другое дело, что она так и не разобралась, кто это сделал, она сама или все-таки афаэр? По ощущениям могло случиться и так, и эдак, но в любом случае теперь Лиза знала не только «координаты», но и некоторые качества точки схождения. Это было место, где она со стопроцентной вероятностью могла сейчас перейти куда-то туда.
«Знать бы еще, куда ведет эта дверь!»
Однако, кроме локации узла, что и само по себе совсем не мало, Лиза узнала, что это «сейчас» продлится максимум трое суток, но никак не дольше. И вот эта точность удивила ее по-настоящему, ведь раньше она «переходила» интуитивно или, лучше сказать, спонтанно, неосознанно. Ни о каком конкретном знании просто речи не шло.
– Кто-нибудь там уже проходил? – спросила между тем Мария.
– Насколько мне известно, нет, – покачал головой полковник. – Каждый раз или условия не соблюдены, или нет подходящего человека. Но ваши способности, фройляйн Бесс, производят сильное впечатление! А что с вами, госпожа адмирал?
– А что со мной? – сделала удивленные глаза Лиза.
– Не скажете?
– Ну, тут одно из двух, Фридрих, – объяснила Лиза свою позицию, – или то, что вы мне в свое время наплели про медиумов, правда, или нет. Если правда, ваш вопрос неуместен. Если нет, тем более.
– Значит, вы тоже почувствовали, – кивнул как ни в чем ни бывало Штоберль. – Хотите сходить на ту сторону?
– Не уверена. Зачем оно мне?
И в самом деле, зачем? Идти в неведомое «где-то» из одного только любопытства?
«Слишком вычурная попытка самоубийства, не правда ли?»
– Я в долгу не останусь, вы же знаете.
«Знаю, и что с того? Впрочем, почему бы и нет?»
– А что, уже и цена назначена?
– А как же иначе? – добродушно усмехнулся Штоберль и пыхнул сигарой. Я по своим обязательствам плачу исправно и никогда не жадничаю, вам ли, Лиза, не знать!
Что правда, то правда. Полковник ее ожиданий не обманул ни разу, ни в Ярубе, ни в истории с майором Седжвиком. Правильную дорогу в Лемурию, к слову, тоже «показал» им с Райтом именно он.
– Тогда выкладывайте! – предложила, соглашаясь на новое приключение, не столько в ожидании обещанной платы, сколько из любопытства, которое, разумеется, порок, но перед которым, как и перед большинством других пороков, невозможно устоять. – Не тяните, Фридрих, кота за хвост!
– У нас говорят, auf Zeit spielen.
– Тянуть время? – переспросила Лиза. – Нет, не подходит, хотя и верно. С котом интереснее.
– И очень по-русски! – улыбнулся полковник.
– Ну, так я русская и есть, – привычно парировала Лиза, хотя ей и не хотелось начинать сейчас разговор о русских, Себерии, Киеве и далее везде.
– Ну, какая же вы, Лиза, русская, – возразил полковник с неприкрытой иронией в голосе, – если являетесь баронессой королевства Вюртемберг?
– У меня себерское гражданство, а не вюртембергское, – подняла Лиза руку в останавливающем жесте. – И давайте оставим эту тему, полковник! Если есть, что предложить, не стесняйтесь! Сейчас самое время!
– Как скажете! – не стал спорить Штоберль. – Начнем с того, что на борту «Звезды Севера» работал агент Федерального разведывательного пула.
– Имеете в виду Дейва Аллена? – безмятежно спросила Лиза, доставая портсигар.
На самом деле, она ничего толком о докторе Аллене не знала, кроме того, что он скользкий тип и что пилот Нина Аллен приходится ему женой. Впрочем, своими подозрениями на его счет с ней поделился Райт, у которого имелись свои источники информации. Так что сейчас Лиза выстрелила наобум, но, как тут же выяснилось, не промахнулась.
– Значит, об Аллене вы уже осведомлены, – кивнул Штоберль, не выказывая, однако, и тени разочарования. – А о том, что он состоит в обществе «Свиток и ключ»[6], тоже знаете?
– «Свиток и ключ»? – Этого Лиза, разумеется, не знала, как не знала она и того, что это за общество.
– Тайное общество, конкурирующее с тем, в котором состою я, – объяснил полковник.
Вообще-то, Штоберль так и не сказал, как называется то общество, к которому он принадлежал, но Лиза решила не нагнетать. Бог с ним, пусть продолжает играть в «тайны Мадридского двора».
– И это всё? – подняла она бровь.
– Считаете, пустяк? – полковник пыхнул сигарой и кивнул, словно соглашаясь с какой-то невысказанной вслух мыслью. – Возможно, что и так. Но я на вашем месте, Лиза, не стал бы пренебрегать предупреждением, даже если сейчас оно кажется вам пустяком.
– «Свиток и ключ»? – неожиданно вмешалась в разговор Мария. Вы сказали, общество называется «Свиток и ключ»?
– Да, – подтвердил полковник, очевидным образом заинтригованный этим вопросом. Он даже подался всем телом вперед, словно хотел приблизиться к Марии, чтобы не пропустить ни слова из того, что она намерена сказать.
– Вы не знаете, полковник, они случайно не делают татуировки на правом плече? – было похоже, что Марию эта тема заинтересовала никак не меньше собеседника.
– Ключ с двумя бородками, лежащий на пергаментном свитке. Вы видели?
– Я видела, – кивнула Мария. – На мертвом теле…
– Где, если не секрет? – в свою очередь спросил полковник. – Как я понимаю, это был мужчина. Как он умер?
«Любопытный вопрос!»
– Мужчина… – Мария бросила в пепельницу окурок и потянулась к портсигару, но сигарету так и не взяла. Лицо у нее стало сейчас каким-то неестественно неподвижным, взгляд – отсутствующим. – Мужчина, – повторила она через некоторое время, словно очнувшись ото сна. Умер он плохо, полковник, если вы это имели в виду. Мой… В общем, один человек, не разобравшись в происходящем, принял его за моего любовника и перерезал горло. И очень вовремя, так как иначе мне бы туго пришлось. И это, разумеется, эвфемизм, так как намерения этого типа были куда серьезнее и опаснее для меня, чем измышленный моим… покровителем интерес к моим несомненным прелестям. Я потом нашла его берлогу… Теперь я понимаю, что он пришел от вас.
– Отсюда? – нарушила наконец молчание Лиза.
– Да, думаю, это так.
– Где это случилось? – повторил свой вопрос Штоберль. – Там, откуда вы пришли?
– По сути, да, но вы не это имели в виду, – невесело усмехнулась Мария. – Это случилось там, где я родилась.
– Значит, они знают туда дорогу, – спокойно констатировал полковник. – И знают, кто вы такая.
Что интересно, он ничуть не удивился тому, что Мария родилась совсем не в том мире, из которого ее привела Лиза. Не удивился, но и лишних вопросов задавать не стал. Удовлетворился констатацией факта множественности миров.
– Нет, они не знают, как я выгляжу… – покачала головой Мария. – Знал человек с татуировкой, но он об этом уже никому не расскажет.
Лиза поняла, что на самом деле Мария рассказывает историю так, как ей удобнее, и, в частности, не хочет, чтобы кто-нибудь, кроме Лизы, знал здесь, что она умеет менять внешность. Разумная предосторожность. Даже если речь идет о ком-нибудь вроде полковника. Впрочем, возможно, что с такими людьми, как Штоберль, осторожность нужна вдвойне. Доверяй, но проверяй, как говорится. Где-то так.
– В чем суть вашей вражды? – обратившись к полковнику, сменила тему Лиза. – Конкуренция?
– Не только, – пыхнул сигарным дымом их гостеприимный хозяин. – У нас с ними давние концептуальные разногласия. Мы, скажем так, наблюдатели. Нами движет любопытство и жажда знания. А ими потребность в расширении. Я бы назвал их экспансионистами.
– По-моему, это называется как-то по-другому, – покачала головой Мария. – Экспансия – следствие, но не причина. А причины, как всегда, просты: алчность, жажда власти, стремление к господству… Наверное, это все-таки империализм, разве нет?
– Империализм? – переспросил Штоберль.
Забавный термин, но, пожалуй, вы правы. «Свиток и ключ» – организация империалистическая, если использовать ваш термин, фройляйн Бесс, поскольку ее целью является построение империи.
– А вы, полковник, стало быть, бессребреник?
– Ну, отчего же! – улыбнулся немец. – Ничто человеческое мне не чуждо. Моим… коллегам тоже. Однако экспансия во внешние миры не входит в число наших приоритетов. Так что вы скажете о возможности сходить на «ту сторону», адмирал?
– А знаете, Фридрих, – улыбнулась Лиза, которой вдруг пришла в голову одна многообещающая идея, – я, пожалуй, соглашусь. Но при одном условии: вы идете с нами.