Я устроилась между Кейлин Аддерс и Лукасом Теймаром.
– Соедините руки!
Гости, устроившиеся за столом, сцепили руки кругом. Смелых и желающих нашлось оказалось около полутора десятков. У некромантки ладошка оказалась маленькой, сухой и твердой. У архивариуса – узкой, холодной и чуть влажной.
– Взываю к миру мертвых! Откликнитесь, кто здесь есть! – взвыла нисс Мэрил, и я едва удержалась от хихиканья. Переглянулась с Кейлин – у той тоже подрагивали уголки губ. – Чую… чую! Они здесь!
Медиум замычала что-то неразборчивое на одной низкой ноте, раскачиваясь на месте, крупно задрожав и закатив глаза. А потом вдруг резко вскинула запрокинутую голову – и уставилась прямо на меня.
– Ты! – глухо объявила она. – За твоей спиной стоят двое!
На пару секунд у меня закружилась голова. Неужели она в самом деле… видит?
Я даже оглянулась. Но… моих призраков там не было. Мурс сейчас скакал под столом и как раз играл с кистями на скатерти, заставляя гостей поеживаться, когда задевал их ноги.
Что до Рэндафа, то он традиционно растворился в воздухе, как только на горизонте показалась нисс Аддерс.
– Вижу… вижу женщину… – продолжала медиум. – Мужчина рядом с ней. Они обнимают тебя за плечи… они…
Клубы белого дыма от курительницы вдруг начали свиваться в воронку, а потом – приобретать очертания человеческой фигуры… очень знакомой фигуры.
Я задохнулась, когда мама печально посмотрела прямо на меня. А потом фигура устремилась к медиуму – и дым будто впитался в нее.
Нисс Мэрил с шумом втянула воздух и захрипела.
– До… доченька… прости… не успели поздравить…
Кейлин сжала мою руку.
– Держись, Пэм, – шепот Рэндафа раздался у самого моего уха, и я наконец опомнилась. То, что по моим щекам бегут слезы, осознала только сейчас.
Да это же… проклятье!
Я отлично знаю, как выглядят призраки. И это были точно не они.
А еще на все-таки появившегося у моего плеча Рэндафа сейчас смотрела только Кейлин. Медиум совершенно точно его не видела.
И что это значит? Да все, в общем, предельно просто. Нисс Мэрил – в самом деле превосходная иллюзионистка. А еще – очень циничный человек, ничуть не стесняющийся использовать чужую беду в своем шоу.
И конечно, конечно, она знает историю моих родителей – в этом городе ее знает каждый. О том, что был мой день рождения, даже в газетах писали – как же, такая душераздирающая подробность! И если они были на спиритическом сеансе именно у нее, неудивительно, что эта женщина отлично знает, как выглядела моя мама.
В самом деле, непросто, наверное, нисс Мэрил, живя много лет в этом городе, всякий раз придумывать для сеанса что-то новенькое и впечатляющее. Свежее лицо, да еще с трагической историей за плечами, – просто подарок для нее.
– Детка, мы так хотели… не вини никого. Прости нас… прости… – медиум задергалась, будто в конвульсиях, и из ее рта повалили клубы белого дыма. А потом она вдруг снова посмотрела прямо мне в глаза, и на этот раз ее взгляд был ясным. – Они всегда рядом. Всегда за твоей спиной. Присматривают за тобой. Они хотели…
– Довольно! – процедила я, выдергивая руки из ладоней своих соседей. – Это уж слишком!
В этот момент, кажется, Мурс осознал, что женщина напротив чем-то сильно меня обидела и разозлила. После смерти он стал особенно тонко ощущать мои эмоции.
Только этим я могу объяснить его дальнейшие действия. Мой кот одним гибким движением запрыгнул на стол, метнулся к нисс Мэрил, подскочил в воздух – и лапой залепил ей когтистую пощечину!
Женщина крупно вздрогнула, вскрикнула, а на ее щеке вспухли три симметричные царапины.
В следующую секунду Мурс и вовсе сделал то, что я ему всегда запрещала – прыгнул прямо сквозь нее.
Запрещала не зря, конечно. Когда сквозь тебя проходит призрак – это предельно неприятно. Это могильный холод, распространяющийся изнутри, и пусть секундное, но явственное ощущение смерти, момент умирания. Живым не стоит такое чувствовать.
С другой стороны, нисс Мэрил ведь уверяла, что призраки в нее то и дело вселяются, не так ли? Теперь она знает, надеюсь, что не стоит с этим шутить. Пожалуй, не стану наказывать Мурса.
Глава девятая. Дом скорби
Я сидела за своим рабочим столом, подперев рукой щеку, и тоскливо смотрела в папку со счетами. Самостоятельная жизнь, даже самая скромная, оказалась куда дороже, чем я могла предположить. И это при том, что Нэн закупает продукты на рынке и готовит сама, а пирожными меня Кейлин угощает в своей чайной бесплатно!
Нет, кое-какие доходы у меня появились. Вот только дела для частного сыщика в славном Доревилле отличались удручающим однообразием. То муж за женой хочет проследить, то жена за мужем. Странных случаев, как с ниссардом Роминсоном, больше не попадалось, а выслеживать неверных мужей и жен оказалось невероятно скучно. Подозреваю, что с этим я могла бы справиться и без призраков, а уж с ними…
А мое настоящее расследование снова зашло в тупик.
Поговорить с медиумом так и не удалось – после выходки Мурса и загадочным образом появившихся на ее щеках царапин в истерику впала не только нисс Мэрил, но и половина гостей званого вечера.
Казалось бы, на спиритические сеансы для того и ходят, чтобы попугаться и соприкоснуться с чем-то мистическим и таинственным. Вот только… здравомыслящие люди обычно все же понимают, что это не более чем шоу. Хотя бы в глубине души. И хотят они на самом деле… пощекотать себе нервы, да – но только чтобы это было совершенно безопасно. А когда начинает происходить что-то по-настоящему мистическое, они оказываются не готовы.
В общем, при виде тех царапин и резко позеленевшей нисс Мэрил одна из гостий завопила: “О небо, кровь!” – и тут же рухнула в обморок. Разумеется, не забыв прицелиться, чтобы падать точно на руки ближайшему джентльмену.
Еще две не стали тратить слов, когда главное уже сказано, и попадали молча.
Джентльмены, должна сказать, явно очень хотели бы в тот момент присоединиться к начинанию, но их ловить оказалось некому. Пришлось растаскивать дам по кушеткам и передавать по цепочке нюхательные соли.
Хорошо все же, что здесь я была в женской одежде. Боюсь, рухни мне на руки, к примеру, ниссин Факстон, я могла бы этого и не пережить.
Впрочем, хозяйка вечера повела себя на удивление хладнокровно. Распорядилась оказать первую помощь сначала медиуму, а потом и всем слабонервным, и даже попыталась состроить хорошую мину – мол, все мы свидетели необъяснимого, ради которого и собрались…
Пообщаться в такой ситуации тет-а-тет с медиумом возможным не представлялось, и я отложила нашу встречу, решив, что в маленьком городе она никуда от меня не денется.
Увы – еще как делась. После того вечера нисс Мэрил как сквозь землю провалилась. Я разузнала ее адрес у ниссин Факстон, однако иллюзионистки никогда не было дома. Никогда! Хотя ее квартирная хозяйка заверяла каждый раз, что та “вот только что вышла”.
Еще один мой свидетель – оператор портальной сети – как оказалось, уехал поправить здоровье на водах. Ничего удивительно, в общем, летом многие едут на воды. Но с учетом неуловимости медиума мне стало казаться подозрительным уже и это.
И, конечно, я зашла, как договаривались, в участок к ниссарду Рэмвиллу. И… ничего нового толком он мне не сказал. Ну, почти. Во всяком случае, я надеялась на много большее.
Пожалуй, я сама дала ему куда больше информации для размышления. Рассказала о своем (то есть моей заказчицы, конечно!) даре и даре моей мамы. О семейной традиции долгих прощаний в призрачном виде.
Все-таки совсем дураком Рэмвилл не был. Да, любая традиция может быть нарушена, но что может заставить мать упустить последнюю возможность увидеться со своим ребенком перед тем, как оставить его навсегда одного?
– Думаю, кое в чем вы правы, – он побарабанил пальцами по столу. – Все это очень дурно пахнет.
– Вы обещали поделиться своими сведениями в ответ, – напряженно напомнила я.
– Что ж, – он пожал плечами. – Мне предоставили убедительные доказательства того, что произошел несчастный случай. Редкий, даже крайне редкий, но не невозможный. Вы верно догадались, – тут он кивнул, – портальная компания тут же решила замять дело, иначе их акции резко рухнули бы вниз. И спихнуть все… на другой несчастный случай. Или даже собственную оплошность ниссарда Оллинза. Меня изумило только, насколько поспешно это было сделано. Буквально в мгновение ока оператор оказался выслан в Доревилль – порталом за счет компании, и документы о его новом назначении мне удалось увидеть с большим трудом. Мне же велели… я работал тогда в столичном управлении полиции, если вдруг вы не знали. Рассчитывал на большую карьеру. Считался самым перспективным стажером, – Рэмвилл криво улыбнулся. – Это было первое дело, порученное лично мне. Сейчас мне кажется это несколько… странным. Учитывая масштабы фигуры ниссарда Оллинза, даже несчастный случай с ним должны бы были поручить кому-то… поопытнее. А тогда я был даже разочарован – слишком все просто, и никаких увлекательных расследований. Всего и удовольствия – сходить порталом в Доревилль на опрос никому не нужных свидетелей, исключительно для протокола. А потом мне и вовсе велели закрывать дело. И поручили общение с прессой. Только для этого общения выдали заранее заготовленную версию – ту самую, что вы видели в газетах.
– И вы… – я почему-то уже догадывалась, что он скажет дальше.
– Я был юным идеалистом. Юношеский максимализм, знаете ли. Я гордо и наотрез отказался лгать о своем первом раскрытом деле, да еще и сваливать на одну из жертв вину не только за собственную смерть, но и за гибель жены. Все-таки у них могли оставаться близкие. Вдобавок считал, что закрывать дело пока рано, несмотря на всю очевидность. Полагал необходимым проведение еще ряда проверок и допросов. Как учили. И сразу после гордого отказа получил новое назначение… угадаете, куда? Перевели с повышением. Нет, не сразу начальником управления, дослуживался я уже здесь. Я даже не сразу осознал, что это был билет в один конец. В сущности, это казалось даже глупым – если бы я кому-то понадобился как свидетель, до меня один шаг через портал. Ну или чуть менее двух суток в поезде. Да и почтовые шкатулки никто не отменял. Но начальник столичного управления в приватном разговоре перед моим переводом говорил о том, что я, увы, несмотря на все свои выдающиеся качества продемонстрировал удручающую негибкость, а это не лучшее качество для полицейского детектива… особенно в столице. Подозреваю, он опасался, что я заявлю во всеуслышание о сговоре полиции с портальной компанией. Пожалуй, я действительно мог бы тогда это сделать.