Что… что в моем доме делает демонов Рэмвилл?!
– Нисс? – голос мужчины звучал шокированно.
Я сглотнула. Он ведь не ждет, что я стану вступать с ним в беседы в таком положении, правда?
Я рванула на себя ручку двери и торопливо заскочила в свою комнату.
Захлопнула за собой дверь, прислонилась к ней, а потом и вовсе сползла на пол.
Рэмвилл… чтоб ему пусто было! Плохая была идея, плохая.
Клод Рэмвилл
День с самого утра не задался. Потому что начался он с очередного ограбления – уже третьего в цепи. И “ювелирное дело” снова зашло в тупик – у всех подозреваемых оказалось железное алиби.
На сей раз пострадал даже не ювелирный салон, а ломбард. Однако исчезли из него только драгоценности – благородные металлы и камни. Даже деньги неведомые грабители не тронули. Что и роднило инцидент с предыдущими. Это и еще отсутствие каких-либо следов взлома.
В сущности, начальник полицейского управления мог бы не выезжать лично на места преступлений, для этого у него есть подчиненные.
Но я всегда предпочитал сваливать на подчиненных бумажную работу. Главное преимущество “высокого” поста – в отсутствии необходимости лично заполнять бесчисленные протоколы. Оно же, пожалуй, единственное.
Из ломбарда я вернулся в самом мрачном расположении духа и по коридору управления шел к кабинету, погруженный в свои мысли.
– Патрик Вилкинс, частный сыщик! – донесся из приемной ломкий молодой голос. Казалось, его обладатель и сам едва верит в то, что говорит. А еще его распирает от гордости.
Я едва не споткнулся. Даже выглянул в приемную.
Напротив Неркина на стуле для посетителей сидел молодой человек, не удосужившийся даже снять цилиндра. Тощий, как-то неестественно ровно держащий узенькие плечи, да еще с кошмарными тонкими усиками. Наверняка это недоразумение полагает, что они придают ему мужественности. Или импозантности, демон его знает.
– Частный сыщик? Вилкинс, серьезно? – не удержавшись, я фыркнул.
А парнишка обернулся ко мне, как ужаленный.
В “Вестнике” по пятницам публикуют все эти детективные истории “из практики” некоего Оттона Вилкинса. Редакция заверяет, что это реальный частный сыщик, распутывающий самые сложные дела, с которыми не может справиться полиция. Не знаю уж, насколько он реален, но то, что полицейских часто его именем попрекают – факт. Каждый раз, когда следствие заходит в тупик. Мы же всего лишь посредственности, а вот настоящий гений непременно смог бы все мгновенно разгадать.
В реальности всевозможные частные сыщики – большая головная боль для любого полицейского детектива. Хорошо, когда они просто следят за неверными супругами. Плохо, когда к ним обращаются пострадавшие по “горячим” делам. Потому что дилетанты, как правило, мешают следствию, запутывают его, лезут под руку, а порой и целенаправленно утаивают улики, чтобы блистательно раскрыть дело самостоятельно. Могут и спугнуть подозреваемого, и сорвать тщательно спланированную операцию. Не со зла, разумеется. Исключительно “в рамках порученного дела”.
В тихом Доревилле до сих пор этой заразы не было.
Даже любопытно, этот вертлявый мальчишка надеется выдать себя за наследника “гения” или что-то в этом роде? Интересно, что он забыл здесь. Неужели всерьез рассчитывает, что ему будет чем заняться? Тут и отделение полиции-то всего одно. Для нас работы хватает, преступления совершаются даже в таких городках. Но что-то сомневаюсь, что найдется обширная клиентура для частного сыщика.
Ниссин Роминсон появилась в этот раз исключительно вовремя. Эта дамочка уже не первый день осаждала управление, требуя принять ее заявление. На самом деле его даже приняли – и положили в папку к другим таким же бредовым заявлениям. Неркин, по-моему, их коллекционирует. Впрочем, такая папка найдется в любом полицейском управлении. По весне и по осени она пополняется особенно часто.
Вот и прекрасно. Пусть этот “сыщик” следит за бедолагой Роминсоном. Заодно обезвредит истеричную дамочку, и она перестанет к нам ходить. Пожалуй, это лучшее, что он может сделать для Доревилля и для человечества.
В свой кабинет я направлялся уже в чуть лучшем настроении.
*
Домой вернулся, как обычно, затемно. Если, конечно, можно назвать так безликую наемную квартиру.
Наверное, давно бы следовало сдаться и купить наконец собственное жилье в Доревилле. Тем более что сам этот доходный дом напоминает о том самом деле, что поставило крест на моей карьере. Здесь выше начальника управления подниматься некуда, а о переводе в столицу можно и не мечтать. Впрочем, и стоит ли рваться выше? Я всегда хотел заниматься оперативной работой, а не бумагами. Разве что не в провинции.
А дом… все равно я появляюсь в нем только на ночь.
Я едва успел переодеться в домашнюю одежду, когда звякнула почтовая шкатулка на столе.
Открыв шкатулку и подхватив исписанный убористым почерком лист, я пробежал по нему глазами и нахмурился. Поверенный Квертин Новилл писал о том, что в доме на одном этаже со мной появился новый жилец – чрезвычайно подозрительный, по его мнению, молодой человек.
“О его визите предупредила меня владелица дома, однако она не подтвердила факта оплаты, а теперь и вовсе не отвечает на послания”, – сообщал ниссард Новилл.
Письмо завершалось заверениями в чрезвычайном почтении.
Ну и что он хотел этим сказать? Заявлять о пропаже хозяйки дома нет оснований. Подозревать в чем бы то ни было этого мальчишку Вилкинса – тем более. Присматривать за соседями – вообще не мое дело.
Доходный дом Оллинзов был невелик. Магазин и пара контор внизу, а на втором этаже всего три приличных квартиры – бывшие покои хозяев, детская и гостевая спальня. И еще несколько конурок, которые сдавали совсем небогатым горожанам – кажется, в прошлом в них располагались комнаты прислуги и какие-то технические помещения. Едва ли я вспомню по именам всех жильцов, и до сих пор ниссарду Новиллу не приходило в голову уведомлять меня о них.
Скорее всего, просто решил сообщить “на всякий случай”, “чтобы чего не вышло”. Помнится, он очень радовался, когда я здесь поселился. Присутствие в доме полицейского вроде как гарантирует, что все жильцы будут вести себя в рамках приличий. Хотя мне, по большому счету, нет до их поведения никакого дела.
Почудившееся негромкое рычание заставило повернуть голову к двери.
Показалось, разумеется. Теперь ни у кого из жильцов дома нет никаких собак. Просто привычка.
Тем не менее, я шагнул к двери, а после и вовсе выглянул в коридор.
На мгновение захотелось протереть глаза.
Какая-нибудь впечатлительная дамочка на моем месте наверняка решила бы, что видит привидение – настолько невозможной показалась закутанная в белое фигура в конце коридора.
Но я для этого слишком реалист, да и глаза меня редко обманывают. Девушка была вполне реальной. Только… практически раздетой. Закутанной в белую простыню. Распущенные длинные темные волосы откинуты за спину, и с них на простыню капает вода.
Девица приоткрыла рот. Сейчас, наверное, завизжит. Как будто это я тут разгуливаю в непристойном виде.
– Нисс? – окликнул на всякий случай. Вдруг у нее что-то случилось. Что-то, что могло бы заставить девицу разгуливать подобным образом.
Не завизжала. Молча рванула за дверь, громко ею хлопнув.
И что это было?
Глава пятая. Чайная нисс Аддерс
Что здесь делает начальник полицейского управления? Хотелось бы верить, что пришел к кому-то в гости, но… увы. Судя по одежде, вероятнее всего, он здесь живет. Снимает одну из комнат.
Я припомнила, из какой двери он вышел… мда. Этому мерзавцу, в отличие от меня, повезло. В моих старых покоях есть и ванная, и личная уборная. И даже прелестный балкончик.
Я прислушалась. В коридоре было тихо.
Так. Так. Он ведь не мог меня узнать, правда?
Да нет. Совершенно точно не мог. Я без усов и без артефактов, с распущенными мокрыми волосами, и уж факт моей принадлежности к женскому полу не вызывает сомнений.
Что вообще он видел? Незнакомую девицу, замотанную в простыню. И заскочившую в одну из сдаваемых в наем комнат.
Инцидент чудовищно неловкий и… стыдный. Но, кажется, ничего непоправимого не случилось. Не станет же он искать общества этой девицы, не так ли?
А если выяснит, кто именно снял эту комнату?
Демоны…
А с другой стороны… ну хорошо, Рэмвилл узнает, что здесь живет не девушка, а уже немного знакомый ему Патрик Вилкинс, частный детектив. Поздним вечером в его комнату забегает практически обнаженная девица. Что здесь можно предположить? Вряд ли то, что Патрик и незнакомка в простыне – одно лицо. Которое иногда по настроению надевает усы. Большинство людей обыкновенно не поступают подобным образом. Значит, девушка… пришла в гости. Одна. Поздно вечером. Голая.
На этом месте своих размышлений я покраснела.
– Полагаю, он придет к выводу, что ты – девица легкого поведения, – дядя Рэндаф выплыл из стены. По-прежнему спиной ко мне. – И, вероятнее всего, позднее Патрика Вилкинса попросят соблюдать приличия в благопристойном доме. Все же здесь не ночлежка.
Я кивнула, не думая о том, видит ли дядя мой жест. Все верно. Мужчину за такое даже осуждать не станут. Только за то, что привел женщину подобного сорта в дом. Извинюсь и пообещаю, что такое не повторится, вот и все.
Вряд ли он меня даже разглядел толком. Я стояла далеко, а магические лампы в коридоре поизносились и светят уже не так ярко, как раньше. А настоящую меня он если когда-то и видел мельком, то мне тогда было пятнадцать и я непрерывно плакала. И вряд ли я когда-нибудь стану знакомиться с ним как Памела Оллинз.
– Ничего ужасного не случилось, – вслух повторила я и неожиданно для себя хихикнула.
Кажется, быть кем-то другим совсем неплохо. Это дает даже больше свободы, чем я предполагала!
Ладно. Сегодня мне стоит лечь и как следует выспаться. Завтра предстоит не менее насыщенный день, чем был сегодняшний.