– Для начала рабыню нужно разогреть, легкие удары по бедрам и ягодицам, пара хлопков по спине…
Каждое слово сопровождалось движением хлыста. Девчонка билась и хныкала, но Авалон, сама побывавшая под кнутом видела, что повелитель просто дразнит новенькую, пугая хлопками кожаного «хвоста» по воздуху.
– А вот теперь, когда кожа порозовела, и выглядит вполне аппетитно, можно хлопнуть чуть сильнее, показывая свою силу, – прокомментировал Господин, выполняя шлепки. – После этого игрушка готова к дальнейшему обучению…
Когда пленницу развернули и поставили на колени, Авалон снова испугалась, что повелитель будет сам «обучать» новенькую, но повелитель выбрал для этой цели одного из гаремных наложников.
– Понаблюдай, – шепнул он в абсолютно пунцовое ухо девушки, – это умение доставляет много удовольствия мужчине. Взгляни, как она проводит языком по глубокой ложбинке, как втягивает его орган в себя, а теперь его можно слегка прикусить.
Авалон усаженная на колени Повелителя горела от стыда и возбуждения. Ей запретили отворачиваться и закрывать лицо руками. Девушка даже не сразу поняла, что рука Господина давно поглаживает ее чувствительный холмик, легкими нажимами убеждая раскрыть припухшие губки.
Порочное зрелище перед глазами и осторожные чувственные касания повелителя держали девушку в напряжении до самого финала. Когда наложник начал двигаться резко, стараясь проникнуть как можно глубже в плен пухлых девичьих губ, Господин так же резко начал вонзать пальцы в женственность Авалон, успевая коснуться всех чувствительных точек вокруг.
Скорость и жар нарастали, наложник стонал в голос, вгоняя свое орудие в рот пленницы, а Господин прикусил сосок будущей Госпожи, не прекращая ритмичных толчков и крепких поцелуев.
В итоге финальных стонов было целых три, только новая игрушка не сумела достичь пика наслаждения, за что немедля была наказана несколькими хлопками хлыста по упругому заду. Потом игрушки были отпущены, Безликие проводили Авалон в ее покои, где уже поджидала служанка с несколькими ведрами кипятка. Лежа в горячей ванне девушка искренне сожалела, что так и не осмелилась сама погладить вздыбленный орган Господина, хотя в мечтах уже вполне была готова целовать и ласкать его точно так, как это делала пленница горы.
На следующий день Авалон снова ждал повелитель и уже знакомая блондинка. На этот раз наложницу обучали эротическому массажу, а заодно готовили к другим постельным радостям. Очаровательные кошачьи ушки на пленнице Авалон понравились, а вот хвостик, торчащий между ягодиц, удивил, она никак не могла понять, как он держится, пока повелитель не провел по ее второй расселине гладкими от масла пальцами.
– Да, – кивнул Господин, подтверждая догадку девушки, – это отверстие тоже годится для наслаждения, но требует больше внимания и подготовки. Анвар искусный наложник и уже подготовил свою напарницу для сегодняшней игры, а я начну готовить тебя. Смотри, как осторожно она прикусывает его кожу!
Повелитель ловко отвлек внимание Авалон и продолжил бережные ласки. Сегодня, как и вчера девушка сидела у него на коленях, и не отрываясь смотрела на развернувшееся перед ней зрелище. Невысокий смуглый парень, гладил и ласкал игривую «кошечку», а потом перекладывал ее руки на свое тело, убеждая повторить. Блондинка капризно извивалась, пыталась отвертеться, когда к ее губам подносили мужской палец или сосок, но ее быстро призывали к порядку легким шлепком или щипком.
– Строптивая девочка, – негромко сказал повелитель, когда его пальцы аккуратно обвели моментально сжавшееся второе отверстие в теле Авалон. – Ее капризы лишают ее наслаждения. Пожалуй, тебе стоит увидеть, как это может быть.
Короткий приказ Безликим, и через десяток минут в покоях появилась еще одна девушка – смуглая, фигуристая и очень яркая. Кончики пальцев и стопы были покрыты прихотливым золотистым узором, на руках и ногах позванивали многочисленные браслеты, а легкое гаремное одеяние было щедро расшито золотом.
– Илсюм, покажи моей гостье, какое удовольствие женщине может доставить опытный мужчина своими руками и губами, – сказал Господин и немного откинулся в кресле, предвкушая зрелище.
Блондинку тотчас отвели в сторону и пристегнули к стене за талию. Смуглянка грациозно поклонилась Господину, потом подошла к бородатому наложнику, заглянула в глаза, улыбнулась, провела руками по его лицу и начала раздеваться.
Даже Авалон задержала дыхание, когда под легкий звон браслетом Илсюм подняла руки, позволив покрывалу медленно скатиться с них, потом, словно танцуя тряхнула головой, отправляя легкую ткань в полет. Девушка не просто раздевалась, она манила, уговаривала, упрашивала мужчину коснуться ее.
Анвар не выдержал, протянул к ней руки, но Илсюм ускользнула, сунув ему флакон с ароматическим маслом. Наложник без лишних слов щедро умастил ладони, потом показал их смуглянке и снова шагнул вперед, намереваясь прижать ее к массажному столу. Но верткая девушка вновь ускользнула, сверкнув белоснежными зубами, потом остановилась, позвенела браслетами и уронила юбку к своим ногам, оставшись лишь в тонком бисерном пояске, прикрывающем чресла.
Вот теперь она позволила поймать себя, уложить на свежие простыни, и начать массаж, больше похожий на самые интимные ласки. Анвар не просто гладил – он целовал, щекотал, покусывал, растирал маслом, использовал ребристые палочки и шарики из твердого дерева. Через десяток минут Илсюм стонала извивалась, и сама подставляла умелым рукам наложника свои округлые формы.
Последней каплей стали хитрые ремешки, которыми Анвар обернул бедра стонущей девушки, а потом пристегнул к ремешкам цепочки с небольшими прищепками на концах. Авалон напряглась, не совсем понимая, что сейчас будет. Она даже приподнялась, чтобы лучше рассмотреть, что будет происходить на массажном столе и в этот момент Господин ввел в нее один палец, шепнув на ухо:
– Выдыхай, птичка, я не хочу, чтобы кто-то другой слушал твое пение.
Потом повелитель куснул девушку в плечо и вернул ее внимание к зрелищу.
Наложник уже согнул в коленях ноги своей смуглянки, немного развел их в стороны и теперь аккуратно цеплял прищепки на розовые и влажные нижние губки, раскрывая Илсюм, как спелый фрукт.
От такого занимательного зрелища Авалон едва не застонала вслух и тут же ощутила, как другой палец проник в ее женскую пещеру. Два длинных теплых пальца внутри нее разделенные лишь тонкой перегородкой плоти… Ей пришлось ухватить Господина за шею, чтобы справиться с бурей ощущений.
Между тем Анвар убедился, что зажимы держаться хорошо, а цепочки натягиваются от малейшего движения ног Илсюм, и коварно улыбнувшись приник губами в ее раскрытому естеству. Стон наложницы потряс своды пещеры. Она извивалась, не то стремясь уползти, не то напротив подставляя нежные складочки под жадный рот мужчины. И каждое ее движение сильнее раскрывало ее розовый плод, подставляя губам и рукам мужчины больше простора.
Авалон смотрела на стонущую наложницу с изумлением и недоверием – девушке нравится это? Она извивается так потому что хочет еще? Но ведь эти блестящие коготки так крепко держат ее плоть, что цепочки позванивают от напряжения!
– Так и есть, – Господин вновь угадал ее мысли, и не прерывая ласки зашептал на ухо, – легкое принуждение и боль могут стать пикантной приправой, а Илсюм очень любит себя и наслаждение. Смотри внимательно!
Когда стоны танцовщицы достигли пика, Анвар снял зажимы, прижал бьющуюся от прилива крови девушку к столу и нарисовал кончиком языка «восьмерку» на ее раскрытой женственности, стараясь погладить или затронуть все. Илсюм взорвалась! Она стонала, двумя руками прижимала голову мужчины к своему женскому месту, билась, как рыба на крючке, но в конце концов замерла, погрузившись в странный полусон.
Анвар поклонился Господину и вежливо испросил разрешения унести напарницу в ее комнату.
Повелитель кивнул головой, давая разрешение, и знаком велел Безликим увести и новенькую, а сам принялся гладить и ласкать Авалон, убеждая ее подчиниться его воле и сесть на него сверху. Она выполнила приказ, обхватив ногами узкие мужские бедра. Тогда повелитель встал, удерживая девушку на себе одной рукой, сделал несколько шагов до массажного стола, опрокинул ее спиной на простыни, и вошел в ее женскую пещеру, заменив прежде свои пальцы специальной игрушкой.
Сначала Авалон ерзала. Ей казалось, что она лежит на чем-то неудобном, и тело рефлекторно старалось избавиться от ненужного предмета. Но постепенно давление в необычном месте стало привычным, а Господин крепко держал ее за бедра не давая соскользнуть со стола и неотрывно смотрел девушке в глаза каждый раз, когда медленно входил. Потом он резко выходил, заставляя ее внутренние мышцы сжиматься в попытке задержать его мощный инструмент в глубине ее тела и тем вызывал продолжительный стон, ведущий Авалон все выше.
Финал получился сложным – сначала девушка дернулась, от нарастающего удовольствия внутри. Затем Господин легко коснулся ее любовной жемчужины, заставив дрогнуть еще раз и наконец он так обласкал губами и руками грудь девушки, что покалывание, предшествующее оргазму, переместилась выше, давая ей понять, что финала не будет, без активной ласки именно этих восхитительных волнующих земляничин.
– Поцелуй? – Господин усмехнулся, склоняясь к губам Авалон, при этом их тела соединились как никогда близко и крепко, его руки стиснули ее грудь, и взаимный стон наконец огласил покои. Вот только струя белой жидкости упала на пол, служа приношением Горе.
Авалон прикрыла глаза и промолчала. Ее задевало то, что повелитель проливал семя мимо, в ее краях мужскую жидкость почитали полезной для женского здоровья и слишком ценной, чтобы изливать ее просто так.
Господин утешающе погладил девушку по щеке, деликатно избавил от игрушек, а потом на руках отнес в купальню. Здесь Авалон успокоилась и развеселилась. Вспомнила озорную девчонку-Гору и принялась брызгаться, кружить по водной глади, наматывать свои волосы на руки или шею повелителя. Конечно длинны не хватало, зато это давало хороший повод приблизиться к нему, обнять, прижаться всем телом или хотя бы коснуться поцелуем его разогретой купанием кожи.