— Какие эмоции? — вопрос хриплым шёпотом застал меня врасплох. Горячее дыхание обожгло мои губы.
Я испугалась и открыла глаза. Лицо Морейна было так близко, что наши носы почти соприкасались. Стоило мне чуть податься вперёд, чтобы случился поцелуй. Казалось, мужчина только и ждёт этого.
Я отвернула голову. Мне нужно было немного пространства и воздуха. Несколько вдохов, и способность мыслить начала возвращаться.
— Эмоции, которые я испытываю сейчас и вообще… в последние дни, это как-то связано с магией? И с тобой?
Морейн тяжело вздохнул и отстранился. Ненамного. Но я испытала облегчение, так как сразу стало легче дышать и думать.
— Значит, связано? — тут бы и самый глупый всё понял.
— Да, — глухо прозвучавшее слово оборвало надежды, что это мои настоящие чувства. — В тебе много магии, и она стремится наполнить мой резерв. Ты не позволяешь этому случиться, поэтому твои эмоции зашкаливают.
Значит, это не настоящие чувства. Не мои. Это просто магия, которой тесно во мне, поэтому она стремится наружу, к Морейну.
— Оливия, — он снова шагнул ко мне, сжал мои плечи и заговорил быстрым шёпотом: — Оливия, может, это судьба, что мы оба оказались здесь. Нас тянет друг к другу. Твоя сила желает стать моей. Так давай позволим этому случиться. Я тебя не обижу. Я буду очень осторожен и нежен. Никто не узнает, что произошло здесь между нами. Обещаю.
— Что? — я не верила своим ушам. — Что ты мне только что предложил?
Эта злость была исключительно моей. Никакой магии.
Но Морейн не понял. Видимо, решив, что мне нужно наглядное доказательство, он склонился ко мне и накрыл мои губы своими.
Вот теперь я испугалась по-настоящему. Больше не было ни интереса, ни влечения. Только ужас. Как тогда, когда ко мне прикасался муж…
Но я уже не была прежней напуганной Оливией. Я была готова бороться. За себя, свою честь, свою жизнь, своё право выбирать.
Я изо всех сил сжала зубы, ощутив во рту металлический привкус. Морейн застонал от боли и дёрнулся назад, налетел на стену, опустившись на лавку.
— Что ты творишь⁈ — на подбородок стекла тонкая струйка крови, но он, кажется, этого не заметил.
— Больше никогда не смей ко мне прикасаться, — я вытерла губы тыльной стороной руки.
— Но ты сама сказала, что испытываешь ко мне чувства, — в его взгляде читалось совершенно искреннее удивление.
— Иди ты… в баню! — от души пожелала я, указав направление. А сама помчалась домой.
36
Бежать по расчищенным от снега тропинкам было легко. Через минуту я уже взлетела на крыльцо и заскочила в кухню, захлопнув за собой дверь. Ещё и засов задвинула для надёжности.
Только после этого прислонилась к двери спиной и позволила себе сползти на пол.
Всё выходило из-под контроля. Я снова теряла управление своей жизнью и не знала, как его удержать.
Навеянные магией чувства тянули меня к Морейну. Требовали прижаться к нему, скользнуть ладонями по плечам и целовать, целовать, целовать…
Ощущая, что теряю себя за этими эмоциями, я закусила губу. Больно. До крови. Но, вместо того чтобы отвлечься, вспомнила, как красная струйка стекала по губам Морейна.
Это было какое-то наваждение. И я не знала, как ему противостоять.
Поэтому забралась в постель, с головой накрылась одеялом, ещё и зажмурилась, чтобы наверняка. Ворочалась я долго. Размышляла, вспоминала, думала, что делать.
Постепенно эмоции начали утихать, пусть и не сразу. Уже не хотелось бежать навстречу магу. Поцелуи перестали казаться единственным смыслом жизни.
Да и вообще способность здраво размышлять понемногу возвращалась ко мне. Значит, чем дольше я вдалеке от него, тем слабее становится это наваждение. С этой мыслью я уснула, а проснулась от настойчивого стука в окно.
Судя по освещению, уже близились сумерки. А значит, я проспала большую часть дня.
— Оливия! Оливия, ты в порядке⁈ — по голосу я узнала Морейна. Да и кто бы ещё мог стучать в окно моей кухни? На десятки вёрст вокруг ни одной живой уши. — Оливия, открой дверь, или я выбью стекло!
Пригрозил он, и это меня убедило.
— Иду! — крикнула ему и слезла с печи.
Состояние было пришибленное. Не люблю спать днём, потом не понять, кто ты, где и в каком веке. Но, видимо, моему организму потребовалась перезагрузка.
Я вспомнила, что произошло несколько часов назад, и остановилась. Если сейчас открою, не накинусь на него с поцелуями? Мы ведь будем стоять близко друг к другу.
Некоторое время прислушивалась к себе. Внутри царил относительный покой. Значит, можно рискнуть и поговорить сейчас, пока я себя контролирую.
Решение было принято. И я знала, что оно единственно верное в этой ситуации. Хотя в груди щемило при мысли о разлуке, но это чувство не принадлежало мне. Его навеяла магия.
Я была почти уверена в этом.
Разговор предстоял непростой. Впускать Морейна в дом я опасалась. Поэтому надела тулуп и валенки. Отодвинула засов и вышла за дверь, тут же захлопнув её за своей спиной.
Морейн стоял, опершись плечом об опору крыльца и скрестив руки на груди. На меня он смотрел пристально, словно догадывался о принятом мной решении и собирался отговаривать, едва изложу свои аргументы.
Но и начинать разговор он не спешил. Я тоже молчала, вдруг оробев. Вообще не представляла, как подобрать слова.
К счастью, Морейн не выдержал первым.
— Оливия, я должен извиниться за своё поведение. Возможно, я был излишне напорист и неверно истолковал твои знаки…
Тут он сделал паузу, ожидая ответа.
Я глубоко вдохнула, собираясь с мыслями. Тяни не тяни, но сказать нужно. Или всё останется по-прежнему, а на это я не могла согласиться.
Поэтому набрала побольше воздуха и выпалила:
— Морейн, я хочу, чтобы ты ушёл.
— Что⁈ — на его лице читалось такое ошеломление, что впору было рассмеяться. Вот только смеяться не хотелось. Ни мне, ни ему. — Ты прогоняешь меня?
Его взгляд устремился за ограду. С крыльца можно было рассмотреть только край белого поля у самого леса. Я поняла, что он подумал, и встрепенулась.
— Нет, конечно, я не выгоняю тебя из усадьбы. Сейчас всё в снегу, ты не сможешь преодолеть перевал. Да и волки…
— Тогда чего же ты хочешь? — в голосе Морейна зарождалось раздражение.
— Я хочу, чтобы ты перебрался в тот флигель, — я указала на людскую.
А что? Неплохой вариант. Дом должен быть тёплым, жили же там люди зимой. К тому же в нём осталась мужская одежда. Посуду я тоже видела. А чего не хватит, поделюсь.
Главное, чтобы ко мне снова вернулся покой.
Но Морейну идея не понравилась. Это было видно по лицу. Губы он сжал в тонкую линию. Глаза сузились. Меж бровями пролегла складка.
— Я был не прав. Прости меня. Обещаю, что больше не прикоснусь к тебе, если ты не захочешь, — быстро проговорил он, явно желая, чтобы я передумала. И даже сделал шаг ко мне.
Но я выставила перед собой ладонь.
— Нет, — и он остановился. — Я хочу, чтобы между нами не осталось недомолвок. Меня тянет к тебе. И очень сильно. Но это не мои чувства. Ты сам сказал, это магия. Я много лет прожила несвободной, не принадлежала себе, не имела права что-то решать. Сейчас всё переменилось. У меня появился свой дом. Своя одежда. Свои правила. И чувства я тоже хочу свои, не навязанные магией. Понимаешь?
Всё это я говорила в сторону. И только высказавшись, подняла взгляд на Морейна. По его вытянувшемуся лицу было видно, что он понимает. Не совсем согласен. Не разделяет моего желания остаться в одиночестве. Но понимает.
И за это я была ему благодарна.
Я замолчала, ожидая ответа Морейна. А он некоторое время обдумывал мои слова.
Потом усмехнулся и выдал:
— В баню-то сходишь? Я растопил. Всё готово.
— В баню? — только тут я вспомнила, с чего всё началось. Улыбнулась и ответила: — Конечно, схожу.
37
Собраться в баню оказалось несложно. Чистые штаны, рубаха, холстина, служившая мне полотенцем, и кусочек мыла, который уменьшался с пугающей меня скоростью.
Я с тоской вспомнила оставленный в чистом поле саквояж. Вот бы отыскать его. Но раньше весны вряд ли его можно обнаружить под таким слоем снега. Придётся пока обходиться тем, что есть.
Морейн сидел на лавке у бани. Увидев меня, он поднялся и быстро объяснил, не дожидаясь вопроса:
— Я подожду снаружи. Мало ли что.
Я напряглась. Мои эмоции были слишком нестабильны, чтобы позволять магу находиться так близко. Как мне раздеваться, зная, что он прямо за дверью?
— Не надо… — начала я возражать, но Морейн вдруг перебил.
— Это всё, что ты берёшь с собой? — он указал на скромный свёрток у меня в руках. — А как же все эти баночки с кремами и благовониями? Разве женщине не требуется… ну этот… специальный набор для посещения купальни?
Я смутилась. Наверное, в его глазах я выглядела замарашкой. Без гребня. С жалким засохшим кусочком вонючего мыла. А потом разозлилась. Он слишком много знал о женском купании. Интересно, откуда?
И вообще, это не его дело!
— Я потеряла саквояж со всем содержимым. Теперь обхожусь тем, что есть, — произнесла сдержанно, надеясь, что на этом тема будет исчерпана.
— Как потеряла? — но Морейн словно не хотел меня отпускать.
— Пришлось бросить в поле, — я махнула рукой в сторону ворот и улыбнулась самыми кончиками губ, пожав плечами: — Теперь уже до весны не найдёшь. Но так долго саквояж не выдержит.
Морейн молчал, о чём-то задумавшись. А я вдруг вспомнила:
— Часы жалко, пригодились бы.
— Часы? — маг перевёл на меня непонимающий взгляд.
— У меня с собой были каминные часы. Я думала, что смогу продать их на постоялом дворе, если… — я осеклась. Ни к чему Морейну знать такие подробности из моей жизни. — Я пойду. А ты лучше не жди здесь, простудишься.
Я кивнула на его ещё влажные волосы и прошла мимо. Дверь, скрипнув, закрылась и отрезала меня от внимательного взгляда Морейна. Вот и чего он так сморит? До мурашек пробирает.