— Ты действительно очень сильна, Оливия, — «была», услышала я недосказанное, но не стала его перебивать. — Дайну удавалось скрывать тебя ото всех. Он держал тебя взаперти. Не подпускал к тебе никого, кто бы мог выявить твою природу. Я долго крутился вокруг, прежде чем понял, что к чему. И всё равно без доказательств это были лишь мои домыслы. Мне нужно было прикоснуться к тебе, чтобы выявить Источник.
— Но ты сказал, что почувствовал меня и перенёсся… — я вспомнила тот день на покрытой льдом реке.
— Я солгал, — просто признался он. И добавил: — Прости. Тогда я не мог сказать тебе правду. До недавних пор я был связан магической клятвой.
Я кивнула. О том, как действовала магическая клятва, я хорошо помнила. И всё равно мне было тяжело простить очередную ложь. Поэтому я пока просто приняла его ответ.
— Продолжай.
— Я знал, что вы отправились в Дайн-холл. И планировал подловить тебя там, надеясь, что в защищённом поместье граф ослабит контроль. Но я опоздал. Дайн пропал без вести, ты сошла с ума, — произнеся это, он тут же взглянул на меня и поправился: — Так говорили слуги. Да и твоё желание отправиться в одиночестве в заброшенную усадьбу выглядело… немного странно.
— Это было не моё желание, — поправила его я.
— Я знаю это сейчас, но тогда… — Морейн не договорил. И я поняла, что он тоже счёл меня сумасшедшей.
Впрочем, со стороны всё именно так и выглядело. Золовки тогда расстарались на совесть.
— Мне удалось подкупить одну из горничных…
— Неужели Кэти? — перебила я.
— Да, Кэти, — подтвердил Морейн. И я грустно усмехнулась. Эта девушка предала не только меня. — Она мне всё рассказала. Но покинуть поместье я не успел, меня обнаружила охрана.
— Твоя рана? — ахнула я, вспомнив, что нашла Морейна с глубоким порезом.
— Да, — он кивнул, — мне пришлось строить портал, одновременно отбиваясь от охраны. Всё, что у меня было, это примерные координаты и ключ для завода часов, которые ты взяла с собой. Поэтому мне очень повезло, что я вылетел рядом с усадьбой, а не посреди леса прямо в пасти волков.
— Зачем тебе ключ от часов?
— По-другому тебя было не найти. Ведь Источник невозможно отследить магически. И это я ещё не знал, что усадьба защищена, иначе мог и не рискнуть строить туда портал. Слишком опасно.
— Ты жалеешь, что рискнул? — уточнила я.
— Ни одной минуты! — ответил он с жаром и снова начал целовать мои ладони.
Но это было ещё не всё. Поэтому я позволила себе несколько мгновений слабости, а потом забрала руки.
— Теперь расскажи почему за всё время суда ты даже не подошёл ко мне.
— Я не мог привлекать внимание. За мной наблюдали, — пояснил Морейн. — Если бы тебя заподозрили в связи с другим мужчиной, могли аннулировать развод. Ты бы не смогла выйти замуж, пока жив Дайн.
— Какая тебе разница? — уточнила я с дрожью в голосе, потому что мы наконец подобрались к тому, что волновало меня больше всего.
— Потому что я планировал жениться на тебе сам. И всё ещё планирую. К тому же мне не хотелось ехать на каторгу, чтобы сделать тебя вдовой.
Я не сразу поняла, что он шутит. А когда поняла, улыбнулась. Слегка. Ведь мне не было смешно.
— Оливия, — Морейн снова завладел моими руками. И на этот раз держал крепко, чтобы я не смогла вырваться. — Ты сможешь простить меня, выйти за меня замуж и жить со мной долго и счастливо до конца дней?
— Что? — это показалось очередной шуткой. Но сердце в груди сделало кульбит.
— Ты станешь моей женой? — повторил Морейн, по-прежнему не выпуская мои руки из захвата.
— Чтобы ты снова бросил меня на долгие месяцы? Чтобы я вновь осталась одна и не знала, где ты и что с тобой? — в словах звучала вся горечь, которую я испытала за время ожидания.
— Я уволился со службы, Оливия, — просто ответил Морейн. — И купил баронство. Подумал, что графский титул тебя после первого брака не прельстит. На герцогский у меня не хватило денег.
— Ты купил титул? — удивилась я. — Зачем?
— Без титула мне было стыдно просить твоей руки. Кто ты и кто я, — Морейн смущённо опустил голову.
— Какой же ты дурак! — воскликнула я, прижимая его голову к своей груди. А про себя подумала: «Да и я тоже».
Он не мог рассказать мне правду и всё глубже увязал в собственной лжи. Я надумала себе всякой ерунды, вместо того чтобы спросить прямо. Хотя и тогда ему пришлось бы мне врать. Клятва не позволила бы сказать лишнего.
В итоге страдали оба.
И это Морейн ещё не знает самого главного. Я уже открыла было рот, чтобы сообщить ему о ребёнке, но затем передумала.
— Помоги мне встать, — попросила я, протягивая руку.
Морейн услужливо вскочил, помог мне подняться на ноги, а потом ошалело уставился на мой живот.
— Это то, что я думаю? — выдавил он наконец.
— Это именно то, что ты думаешь, Морейн Хант, — улыбнулась я. — И если ты хочешь жениться на матери своего ребёнка до его рождения, советую сделать это побыстрее.
Его лицо просияло. Маг сжал мою ладонь и поднёс к губам.
— Да хоть сегодня! — заявил он уверенно и повёл меня к карете.
66
Однако сегодня ничего не вышло.
В город мы въехали уже вечером. На предложение Морейна прямо сейчас отправиться на поиски храма няня с Нюткой ответили решительным отказом. А я так сильно вымоталась, что не осталось никаких сил возражать. Сначала долгие дни дороги, потом объяснение с Морейном. Я даже ужин доедала уже в полусне.
Зато утром меня разбудил аромат цветов. Я глубоко вдохнула, не открывая глаз, и улыбнулась.
— Просыпайся, соня, проспишь самое главное, — произнёс над ухом знакомый голос. Шёпотом.
А потом мои губы накрыл поцелуй. Быстрый и лёгкий. Я даже недовольно застонала, так быстро он кончился. Но зато открыла глаза.
На моей кровати расположилась целая клумба. Цветы всех мастей устилали одеяло. Вместе с ними прибыли и насекомые. По подушке деловито бежал муравей, изучая попадающуюся на пути растительность.
— Ты оборвал все городские клумбы? — спросила я, любуясь на это цветочное безобразие.
Тишина вместо ответа заставила меня взглянуть на Морейна. Его хитрый вид говорил сам за себя.
— И вообще, как ты попал сюда? — я окинула взглядом номер и увидела приоткрытое окно.
Морейн согласно кивнул, подтверждая мою догадку, и приосанился. Ну ещё бы: забраться в окно второго этажа ранним утром, чтобы осыпать девушку цветами и муравьями с городской клумбы — тут явно есть, чем гордиться.
— Тебе нельзя находиться в комнате незамужней девушки, — делано возмутилась я, чувствуя себя ужасно счастливой.
— Я пришёл, чтобы это исправить. Одевайся, — Морейн положил рядом со мной платье, бельё и чулки. Туфли стояли у кровати. — Я помогу.
То, как решительно и по-деловому он подошёл к вопросу, заставило меня подчиниться. К тому же было интересно, что он придумал.
Нютка, спавшая на диванчике у двери, проснулась от нашего перешёптывания и приподняла голову. Вопросительно посмотрела на меня, не зная, как реагировать на происходящее.
— Спи, — велела я ей беззвучно и приложила палец к губам. Горничная понятливо опустила голову обратно на подушку и закрыла глаза.
Морейн действительно помог мне одеться. Правда он путался в завязках и пуговках, так что приходилось постоянно указывать на недочёты. Из гостиничного номера мы вышли с соблюдением конспирации: на цыпочках и переговариваясь шёпотом.
Это было уморительно смешно. И я то и дело подхихикивала, закрывая рот ладонью. Помогало мало, смех всё равно прорывался наружу. Морейн на меня цыкал со зверским видом, чем смешил ещё больше.
В гостинице царила тишина. Только внизу кухонные служанки топили печь и месили тесто для утренней выпечки. Сквозь открытую дверь кухни наружу прорывались весёлые голоса.
— Доброе утро. Господа что-то желают? — спросил толстый управляющий, подняв взгляд от журнала, в который что-то записывал.
— Ничего, — ответил Морейн.
— Горячую булочку, когда вернусь, — попросила я и, подумав, добавила: — Лучше две.
— Растолстеешь, — зашипел Хант мне в ухо, придерживая дверь.
— И ты меня бросишь? — испугалась я.
На самом деле мне не было страшно. Я знала, что он говорит не всерьёз. И Морейн тотчас это подтвердил.
— Вот ещё! — возмутился он. — Я тогда тоже растолстею. И мы будем кататься как два колобка.
Я представила эту картину и прыснула со смеху.
— Идём, тут недалеко, — Морейн крепко сжал мою ладонь и, осторожно придерживая, помог спуститься с крыльца.
Рассветное солнце позолотило крыши домов и шпиль церквушки, находившейся едва ли в сотне шагов от гостиницы. Действительно, недалеко.
Церковь была небольшой, но очень красивой. С белёными стенами, стрельчатыми окнами, высокой аркой двери и сверкавшей на солнце маковкой.
— Думаешь, там кто-то есть? Ещё так рано, — засомневалась я.
А вот Морейн был настроен решительно.
— Есть и уже ждёт нас. Идём.
Он потянул меня вперёд, не позволяя отстать или засомневаться. Дёрнул кованое кольцо, заменявшее ручку. Тяжёлая дверь заскрипела и поддалась, пропуская нас внутрь.
В храме было прохладно и сумрачно. По коже тут же побежали мурашки. Не столько от холода, сколько от предвкушения того, что ждало меня впереди.
— Цветы забыли! — воскликнул Морейн. — Какая же невеста без букета!
Я хихикнула. Но сказать ничего не успела. Скрипнула дверца за алтарём, и к нам вышел священник. Против моего ожидания он оказался молод. Высокий и худой, он смотрел на нас с печалью во взгляде. И я догадалась, что Морейн вытащил его из постели ни свет ни заря.
— Дети мои, — проговорил священник, и я с трудом удержала серьёзное выражение. А потом поняла, что сейчас произойдёт, и оробела.
Сердце заполошно билось в груди, будто грозилось взлететь под свод храма.
Готова ли я снова выйти замуж? Вновь стать зависимой от мужчины и доверить ему свою жизнь. Любить его в болезни и здравии, богатстве и бедности, пока смерть не разлучит нас.