— Ну так ори. Я это заслужил.
— Мне Маша про визитку не сказала…
— Насрать. Ты полтора часа прождала, это пиз… провал, Кир, для меня как для мужика. А я мужик, и вину свою заглажу, поняла?
— К-как? — Невнятно пробурчала ему в грудь и сглотнула. Смуглая кожа, под которой прятались канаты мускул и мышц, были прямо перед носом, так близко, что только кончиком языка проведи…
— Торчу тебе ужин. Приготовлю сам, идет?
— Хех, меня покормят, интересно.
— Ага, жопу только прикрою, — согласился он, и парочка МЧСников, как по заказу, поднялась на этаж, застав занимательную картину: голожопый амбал и девушка в чуть ли не летнем платье (это в середине-то ноября!) у дверей запертой квартиры.
— Что случилось? — Смущенно кашлянув в ладошку, спросил тот, что постарше, стараясь глядеть на Михаила выше пояса.
— Дверь захлопнулась. Ключи не взял.
— А квартира ваша?
— Нет, я просто люблю гулять с голым задом и подсовывать в двери свои полотенца, — проворчал Михаил, но ребята его юмор не оценили. А мне почему-то стало невыносимо смешно. От ситуации, от абсурдности, от мрачных лиц МЧСников.
Едва сдерживая натуральный ржач, я старалась отползти в угол, чтобы не мешать вскрывать дверь, и лишь только мельком посматривала на упругие ягодицы Михаила, через плечо мужчин контролирующего процесс.
У него правда чудесная задница. Такую только мять, кусать, впиваться ногтями. Этот мужчина, кажется, был создан для секса, сама его суть привносила в мир похоть и желание, которому противиться совершенно не хотелось.
Зачем? У меня может появиться такой опыт, о котором будет не стыдно вспоминать, темными ночами согревая себя от одиночества.
Классный…
— Все, мы закончили. Документики на квартиру покажите, нам для отчетности.
— Иди внутрь, располагайся, — Михаил волоком затащил меня в квартиру, легонько хлопнул по ягодицам, запустив в путешествие. Вернув свое многострадальное полотенце, обернул бедра и повесил мое пальто на вешалку, протягивая документы служащим.
— Хорошей ночи, больше не запирайте!
Тихонько посмеиваясь, мужчины ушли, оставляя нас наедине. Закрыв дверь, Михаил развернулся, занимая собой большую площадь вытянутого, но узкого коридора, глядя на меня с плотоядным желанием, застрявшим между нами где-то на этапе развития.
Стараясь дышать не шумно, я слегка приоткрыла губы, за что мужской взгляд тут же зацепился, прижигая и без того пересохший рот.
Все вокруг стало пахнуть сексом. Горячим, откровенным, и перед глазами плясали картинки того, как он подхватывает меня на руки, позволяя держаться руками за широкие плечи, и тащит в спальню. Все это читалось в его глазах, в чуть сжатых массивных кулаках, в напряженном спазме мышц на животе.
Я кончу, просто глядя на него, честное слово.
— С меня путтанеска, — коварным хриплым басом сказал он. — Любишь пасту?
— Безумно, — только и смогла выдавить я, облизывая сухие губы.
Глава 18
— Значит, любишь путан, — брякнула я, наблюдая за мужчиной, снующим у плиты с видом человека знающего.
— Мм?
— «Путтанеска» с итальянского «в стиле путаны».
— Не знал, спасибо, что просветила, — хмыкнул он не оборачиваясь. Это позволяло разглядывать широкую сильную спину, не боясь быть застуканной.
Кухню в квартире холостого мужчины я представляла себе несколько иной, но Михаил и здесь меня удивил. Я могла бы сказать, что готовили здесь часто, а не просто обставили комнату, дабы следовать правилам. Множество кухонного инвентаря, специй по прозрачным баночкам, даже разнообразие сковородок — все это говорило о том, что владелец любит проводить время у плиты.
— Пармезан? — вежливо спросил он, убрав руку за спину, и словно официант в ресторане поставил передо мной тарелку с горкой спагетти в томатном соусе.
— Не откажусь.
— Тогда, может, вина?
— Мне на сегодня хватит, — буркнула я, все еще ругая себя за спонтанную выходку. Оно, может, и к лучшему, но все равно захват алкоголем моего сознания ничуточки не красил.
— Как скажешь.
Ужинали мы в молчании.
Я уплетала безусловно потрясающее блюдо, а Михаил медленно пережевывал спагетти, пристально глядя на меня. Он даже это делал сексуально! Чуть щурил глаза, позволяя разглядеть, как желваки ходят на щеках, подчеркивая врожденную скуластость, и держал вилку в крупных пальцах так бережно, что меня вновь заштормило, будто в этой пасте запрятан не выпаренный коньячок.
— Спасибо, это было просто обалденно! — Облизывая соус с губ, поблагодарила я, и Михаил лишь вежливо качнул головой, собирая тарелки и опуская их в мойку.
Поела, пора и честь знать, наверное. Спасибо этому дому, пойду к другому, как говорится.
— Соус, — мужчина провел пальцем по своей губе, показывая мне, где нужно стереть. Отзеркаливая, я вытерла рот. — Нет, еще не все.
— Где?
— Вот здесь, — и вновь пальцами по губам. — Нет, снова оставила.
— Да где?
— Вот здесь, — медленно подкравшись, он опустил руки по краям барного стула, на котором я сидела, и запер меня своим телом в капкан. Дышать сразу стало в разы тяжелее, и затрудненное дыхание не укрылось от его глаз. — Вот… здесь…
Коварно склонившись, он чуть втянул мои губы в свой рот и провел кончиком языка по горячей коже, словно слизав каплю проклятого, но чертовски вкусного соуса.
Мысленно я просила его не останавливаться, но мужчина, словно играя, отрывался, давая мне секунду на вдох перед новым погружением. Затапливает, удушает своим запахом и силой.
— Теперь чисто.
— Нет, — прошептала ему в губы, невольно опуская ладонь на его руку. — Теперь у тебя соус… остался…
— Где? — рыкнул он, подхватывая игру и позволяя мне вести.
Чертовы салки! Подача к подаче!
— Здесь.
Желание попробовать его кружило голову почище вина. Прижавшись губами к могучей шее, я похотливо, сгорая от выброса эндорфина в кровь, провела кончиком языка вдоль подрагивающей венки. Утробная вибрация заполнила воздух кухни, в которой и так было жарко от только недавно работающей плиты.
Ему понравилось… Боже…
— Спасибо за заботу, — хрипло прошептал он. — Но ты сама не лучше, вот здесь испачкалась.
Легонько ткнув меня пальцев в ключицу, мужчина склонился, прижимая губы к хрупкой косточке и продвигаясь выше, к тонкой коже за ушком, заставляя меня просто перестать видеть на несколько секунд из-за рябящей яви.
— Теперь чисто. Но я не уверен, что ты не испачкалась здесь.
Тонкая лямочка платья беззащитно съехала вниз по плечу, и умелый мужской рот скользнул вниз, прихватывая губами мягкую плоть груди. Он чуть сжимал ее в ладони, довольно урча, как огромный медведь.
Мои ноги задрожали окончательно и просто отнялись от переполняющих эмоций. В животе летали не бабочки, а целые киты, переворачивая внутренности и делая из меня податливое и похотливое создание, мечтающее только стянуть эти серые спортивки с сочных ягодиц.
Спускаясь все ниже, Михаил буквально вырвал из моего горла стон, втягивая губами острый сосок и лаская его кончиком горячего языка. Такая обычная ласка сейчас выкручивала меня до предела. Впившись дрожащими пальцами в широкие плечи, как и мечтала, я позволила поднять себя и усадить на кухонную тумбу.
— Ты, похоже, вся грязная, — возбужденно шепча, мужчина все ниже стягивал лямочки, покрывая поцелуями грудь и ребра, покусывая, вылизывая без капли стеснения и брезгливости.
Ему словно было все равно, что происходит вокруг, увлечение моей грудью стало маяком в темноте, к которому он неустанно следовал, мягко отталкивая меня назад и роняя в свои ладони под хрупкой спиной.
— Аху… Обалденная, — шептал вперемешку с поцелуями. Вернулся к моему лицу и сократил расстояние между моими ногами и своим внушительным пахом. — Бл… Блин…
— Что? — пьяно выдохнула я, не слишком улавливая суть.
Мне хотелось только тянуть эти серые штаны вниз и избавиться от платья, мешавшего, как путы.
— Защиты нет, в тачке сгорела.
— Какой тачке?
— В той, что у твоей работы рванула. Моя была, — невесело хмыкнул он, опуская руки на мои ягодицы и притягивая к себе, попутно сжимая пальцы.
— Твоя? — Вспомнив огарок от автомобиля, спросила я, удивленно вскидывая брови.
— Да. Там и покупки, которыми хотел тебя поласкать.
Слово «ласкать» странно вяжется с его образом, будто он огромный злобный мишка, который на самом деле уютный и заботливый. Но вопрос оставался открытым, и, по-хорошему, не мешало бы его успокоить:
— Я не могу иметь детей. И чистая, месяц назад проходила осмотр на медкнижку. А ты?
На секунду мне почудилось облегчение в его глазах.
Оно и понятно, гарантия безопасности — бесплодная женщина! Даже не обидно, если честно, просто… просто привыкла это знать.
— Гарантирую.
— Тогда отнеси меня уже в спальню. Или я просто взорвусь.
— Я тебя разминирую, бомба, — чуть посмеиваясь, он подхватил меня на руки и, позволяя себя целовать, понес в спальню.
Скудная дорожка всего из пары вещей прилегла до комнаты. Оставшись в одних трусиках, я наконец прижалась к нему голой грудью, пока мужчина жадно и ненасытно гладил по моему телу ладонями.
— Спать ты сегодня не будешь, — пообещал он. — Расслабляйся, Кира, и получай удовольствие.
«Есть, мой капитан!» — подумалось мне, и в следующую секунду я возмущенно вскрикнула.
Глава 19
— За что?!
— За то, что по квартирам незнакомых мужиков шастаешь по ночам! — прорычал Михаил, ловко перевернув меня задницей кверху и ощутимо хлопнув по ней. — И за авантюры, в которые ввязываешься!
— Что? Ай! Это какие авантюры?!
Попытки выкрутиться из сильной хватки не увенчались успехом. Я крутилась на месте, как пойманный таракан.
— «Госпожа по вызову», — хмыкнул он. — Ты себя в зеркало видела, госпожа?
— А что со мной не так? Что-то ты не жаловался, слизывая соус с моей груди!