Удивление и возмущение подруги так ярко читалось на ее лице, что я едва сохранила свое, щелкая кнопкой чайника. Без пол-литра здесь не разобраться, пусть всего лишь чая. В моем случае кофе, потому что на работу мне уже через пару часов.
— Нет, ты мне скажи, что в этот раз тебя не устроило?! — мгновенно протрезвев и проснувшись, подруга плюхнулась за обеденный стол и выжидающе сложила руки перед собой. — Что, член маленький? Хрюкает во время оргазма? Извращенец?
— Тебе бы про извращенцев говорить, госпожа Валери, — усмехнулась я, ставя перед ней огромную кружку с зеленым чаем. — Нет, не в этом дело.
— А в чем тогда, Ерофеева? Он слишком хорош? Ты боишься не соответствовать?
— Да нет же, он…
Звонок в дверь прервал мое откровение, и мы с Лерой переглянулись.
В такой час? Слишком рано даже для незваных гостей.
— Тихо, — шепнула я, и на цыпочках поспешила в прихожую, слыша, как за спиной тяжело дышит Лера, ступая след в след.
— Я знаю, что ты дома. Открой дверь.
Голос заставил меня просто примерзнуть к полу, но ладонь сама собой легла на защелку замка, заставляя Леру испуганно замахать руками.
— Ты чего, блин?!
— Лер, это…
— Ох, елки! — громко высказалась она, стоило мне отпереть замок и широко распахнуть зверь. — Мать вашу…
— Скорее мою, — хмуро ответила я, глядя на гостя.
— Здравствуй, Кира. Рада тебя видеть. И тебя, Лера.
Смущенно улыбнувшись, женщина виновато подняла глаза, взмахнув длинными ресницами.
Глава 24
Бряканье чайными ложками о стенки кружки становилось нервирующим.
Наша странная компания собралась на кухне, и вот уже десять минут медитировала на чай и кофе, сохраняя просто гробовую тишину.
— Зачем ты приехала? — не выдержав, спросила я, глядя прямо на женщину, невольно вздрогнувшую от моего голоса.
Странно было видеть ее спустя столько лет, практически не изменившейся. Разве что более ухоженной, можно даже сказать, лощеной. Костюм по фигуре, зимнее пальто с мехом на заказ, которое сейчас висело на плечиках в прихожей, дорогая обувь. Даже скоромные, на первый взгляд, сережки в ушах буквально кричали — мы стоим целое состояние!
— И как ты меня нашла?
— Через знакомых. Они подсказали, что ты жила с Лериными родителями после моего отъезда, и…
— Понятно. И что ты хочешь?
Мама подняла на меня растерянный взгляд и часто захлопала ресницами, будто бы прогоняла слезы.
Не верю. Ни раскаянью, застывшему в каждом жесте, ни покорной, виноватой позе, в которой она сидела, чувствуя себя чужой на нашей кухне.
— Хотела… увидеть тебя. Попросить прощения.
— Я тебя прощаю. Выход там, — указав на дверь, поднялась и пошла в ванную, решив, что этот разговор вообще ни к чему не приведет.
Нельзя позволять себе размякать в ее присутствии. Сейчас она решит, что дело сделано, соберется и уйдет, вновь оставив меня, как пройденный этап своей жизни. Еще расстраиваться из-за этого не хватало!
Болью по предательнице маме я переболела еще десять лет назад, и спустя столько лет не планировала допускать рецидив.
— Кир…
Демонстративно включив фен, проигнорировала стоящую в дверях женщину с виноватыми глазами.
— Да послушай же меня! — Прокричала она, пытаясь заглушить шум бытового прибора. — Мне правда очень жаль!
— А мне нет. Ты сделала то, что сделала. Меня воспитала прекрасная семья, которая никогда не позволяла себе и мысли бросить меня.
— Кира, выслушай, прошу.
— А я прошу тебя уйти! — не выдержала я. — Ты получила что хотела, так чего тебе еще от меня нужно?
— У меня рак, — выдохнула она, и за спиной женщины Лера закрыла рот рукой, медленно проскальзывая мимо, чтобы не мешать нам выяснять отношения.
Она уже давно говорила мне, что пора бы отыскать ее, попробовать поговорить, но я упрямо держала оборону, не собираясь приступать к поискам той, что бросила меня, ни разу даже не поинтересовавшись — жива я или нет.
И, зная позицию подруги, без конца твердящей, что семья это все, я была рада тому, что она ушла, не вмешиваясь в разговор.
— И что? Мне теперь на колени перед тобой упасть? Закрыть глаза на то, что ты кинула меня? Что? Что ты от меня хочешь? Какой реакции?
— Кира, я хочу поговорить, узнать тебя получше.
— Зачем? Ты и без меня отлично жила. Да и я без тебя, как видишь, не сдохла.
— Не будь ко мне так жестока, — женщина приложила тонкие ладони к груди и болезненно нахмурилась. Всего на мгновение. — Я знаю, что моя вина перед тобой неискупима.
— Тогда уходи. Нам ни о чем говорить.
Ярость клокотала в груди.
Как она только могла подумать, что сейчас грохнется на меня, как манна небесная, и я все прощу, просто закрыв глаза на воспоминания о своей никчемности? Забуду, как винила себя в ее уходе, как корила, что не была идеальной дочерью! Как только подумать могла?!
— Кира!
— Нет меня!
Хлопнув дверью комнаты, начала одеваться, злобно пыхтя от напряжения и всех матерных слов, которые крутились на языке.
Отлично! Для полной абсурдности ситуации с одноразовым сексом и ненормальной преследовательницей мне не хватало только мамы, которая отсутствовала десять лет!
Если на меня сегодня еще весь товар с полок грохнется, я не удивлюсь и буду молча лежать в горе резиновых членов, думая о превратностях судьбы!
— Алло!
— Кира Николаевна?
— Я! — рявкнула в телефон так, что сама оглохла.
Пофиг! Я злая!
— Меня зовут Валентин, я водитель Михаила Громова.
— И что?!
— Он просил меня доставить вас на работу, и забрать в конце дня. Я уже у вашего дома, спускайтесь, когда будете готовы. Серый…
— Мне не нужна нянька!!!
Едва не бросив телефон в стену, зашипела от злости и отключилась.
Это что еще за фокусы?! Не хватало только непрошеной охраны, за которую с меня потом стребуют и снова предложат деньги в качестве моральной компенсации. Условия Михаила я уже слышала. И откуда он мой номер взял?!
Никто мне не нужен! Ни он, ни мама! Я сама по себе!
— Кира! — как назло, мама будто специально стояла у моей двери, дожидаясь, когда я выйду из своего укрытия, чтобы снова броситься в атаку. — Подожди, выслушай меня!
— Мне некогда, я на работу опаздываю. Знаешь ли, чтобы что-то кушать, иногда надо работать!
— Просто послушай!
Сбегая вниз по ступеням, я вновь посмотрела на телефон, открывая сообщение: с незнакомого номера пришел номер автомобиля. Упрямый водитель Валентин не сдавался, все равно передав требуемое, хоть и в текстовом варианте.
— Кира!
— Оставь меня в покое!
Выхода просто нет. Судя по распахнутым карим глазам, в которых стояли слезы, — женщина не отступится, пока не скажет мне, что хочет. Только вот это почти война, потому что я не собиралась слушать ничего из того, чем ей так не терпелось поделиться. Поэтому, увидев серый автомобиль у дверей подъезда, не раздумывая прыгнула на заднее сидение, спасаясь от преследования в лице ближайшей родственницы.
— Поехали! Поехали!
Мотор мягко заурчал, и авто тронулось с места, унося меня из оплота спокойствия, в мгновение ока превратившегося в место хаоса.
Закрыв глаза, растеклась по кожаному сидению, пробубнив адрес магазина, и едва не подпрыгнула от испуга, услышав насмешливое:
— Да я еще вроде не успел забыть, где ты работаешь, нежная жопка Кир-р-ра.
Глава 25. Михаил
Михаил
— Высади меня! — завопила дикой кошкой, заметавшись на заднем сидении. — Высади сейчас же!
Демонстративно заблокировав дверь, плотоядно взглянул через зеркало заднего вида на свою добычу и прибавил газу.
Я тоже не в духе.
Не знаю, что у нее случилось, но, просидев на кухне до рассвета, я понял, что просто не имею права так подставлять ее сочную задницу под Маринкины нападки. У этой больной точно хватит остатков мозгов, чтобы принять Киру за угрозу или того хуже — решить надавить на меня через нее. Так что пока Кира может стать рычагом давления, придется побыть ее личным эскортом, перемещая нежную тушку на работу и обратно под неустанным контролем.
— Ты оглох?! Выпусти меня!
— У работы выпущу, а пока расслабься и получай удовольствие от поездки.
— Как же вы меня все достали, — прошипела мышка и шумно зашуршала на заднем сидении. — Все вы! Что вам от меня понадобилось разом… Нет бы оставить меня в покое…
— Ты что делаешь?!
— Получаю удовольствие! — рявкнула она, стягивая сапоги и с ногами забираясь на сидение. — Буду спать!
— Одна?
— Отвали, — буркнула упрямая и так же демонстративно вытянулась на заднем сидении, подбивая сумку под голову.
— Ты сегодня не в настроении, — констатировал факт, но мне любезно показали средний палец. — Понятно.
Почему-то дерзость мышки, хоть и была искренней, но не возымела должного эффекта. Вместо того чтобы продолжать ор и ссору, мне невыносимо захотелось ее трахнуть, встряхивая и вставляя мозги на место. Член, уже полностью восставший и готовый к бою упирался в штаны, а кровь отлила от рук, мешая крутить руль.
Нет, так дело не пойдет.
Если еще ночью я готов был принять прямой отказ, то теперь мне требовалось полное повиновение, и ее решимость не связываться со мной ни под каким предлогом невероятно бесила.
Какого хера вообще? Я, считай, предлагаю ей себя во временное пользование с полным доступом, а она артачится, строя из себя самостоятельную и независимую!
Нет, это не моя история. Громовы никогда не сдаются.
— Ты что делаешь? — сипло спросила она, когда я припарковался на обочине, уверенно перебираясь назад, к ней. — Эй!..
— Планирую выпустить пар. Мы с тобой оба напряжены, и…
— А ну руки убрал! — мерзавка шлепнула меня по ладоням, стоило потянуться к кнопкам на ее куртке. — Совсем, что ли?..
— Совсем.
Все. Забодала.
Дернув хрупкую девицу на себя, без лишних сантиментов прижался к ее губам. Она что-то невнятно кричала, потом бубнила, все сильнее сбавляя голос до шепота. Хрусткие щелчки кнопок заглушили тяжелое дыхание, и невнятная, немного убогая куртка ядрено салатового цвета улетела на переднее сидение.