Например то, которые мы с Кристианом забрали у напавших на нас контрабандистов, могло выжигать все растения, которые так или иначе участвовали в приготовлении зелий. Не только редкие магические, но и те, которые просто впитывали магию, те, которые я собирала для работы.
Достаточно было распылить при помощи магии ветра этот пузырек над полями и лесами, и в нескольких киломентрах ничего для производства зелий расти не будет долгие годы. Это огромный удар по экономике, а также по жизням и здоровью граждан, которые эти зелья потребляют.
Еще поставлялись зелья для производства, если так можно выразиться, мутировавших животных. Оказывается, лесные сотрудничали с тем королевством, которое выводило мутантов. Без их зелий у этих селекционеров-любителей ничего бы не получилось.
В общем, мало того, что вещества эти были незаконными, но и крайне опасными. Даже представляющими опасностью для всего королевства.
Так что наказание герцогам Дисийским и виконту Сандару просто не могло быть легким. Вряд ли к ним отнесутся снисходительно после всего, что они натворили.
По крайней мере, я на это надеюсь.
Меня допрашивали несколько раз. В первую очередь интересовало, как я отыскала и освободила Кристиана, происшествие на балу и контрабандисты. Кстати, графа Мериссаля так пока и не нашли, ведь капищ на территории герцогства несколько, их облазили все, но признаков новых кровавых ритуалов и артефактов нигде не было. Да и были они в гораздо худшем состоянии, чем склеп на болоте – это заключили дознаватели после моего подробного описания темницы Кристиана.
Еще я узнала, что аптекарь Вайн участвовал в контрабанде – проверял работу некоторых порошков и зелий, но решил выйти из игры и уехать со своей семьей в другое место. За что и поплатился.
Об этом рассказал приспешник Сандара, который по приказу своего шефа и скормил аптекаря мутанту. Только потом что-то пошло не так, тварюга вырвалась и побежала кошмарить окрестности.
Ее, кстати, выследили до моего дома, и именно в тот момент у виконта закрались подозрения, что я что-то о себе не договариваю. Не смог бы обычный человек прикончить этого монстра, даже с помощью артефактного пистоля. А у меня он и вовсе самый обычный, не артефактный.
Да, кстати, вся эта троица, Сандар, Каролина и Леон молчат, так и не раскололись. Именно поэтому не удалось пока установить местоположение артефакта, который удерживает графа Мериссаля.
Можно подумать, что молчание им поможет! Тем не менее они все трое приняли решение не свидетельствовать против себя и не сотрудничать со следствием. Но говорят, что улик и без того достаточно.
Не знаю уж в чем причина такого поведения, но я бы на их месте ухватилась за любую возможность, чтобы попытаться заслужить снисхождение. Но что если у них припрятан какой-то козырь в рукаве?
Суд будет проводиться Королевским судом в закрытом экстренном режиме, то есть будет одно только заседание, где заслушают свидетелей с обеих сторон и обвиняемых, а потом судья вынесет решение и уже к вечеру этого же дня его озвучит.
А причина такой спешки в том, что дело очень резонансное и уже, по словам Кристиана, некоторые аристократы пытаются его затянуть. Не то чтобы они с этим как-то связаны, скорее стараются набрать политические очки или потопить конкурентов.
И Король этим крайне недоволен. Поэтому по его указанию процесс максимально ускорили. Да настолько, что слили дело о контрабанде и попытке убийства в одно. А насчет графа Мериссаля вообще непонятно, потому что о том, что с ним что-то сделала Каролина, говорят только свидетели, а вот доказательств этому нет.
Не уверена, что так торопиться – это хорошая идея, ведь еще осталось столько вопросов. В том числе с титулом и собственностью, что волнует лично Кристиана. Но тут уж ничего не поделаешь, не оспаривать же решение Короля?
Так что завтра мы с ним оба идем в суд. И оба будем выступать в качестве свидетелей, поэтому я волновалась. Нет, ко мне вопросов будет минимум, я была в своем праве во всем, даже в убийстве контрабандистов и тех, кто залез ко мне в дом – никто и не думал меня в чем-то обвинять. Но все же я беспокоилась, что что-то пойдет не так, что всплывет тот пресловутый козырь, который позволяет этой троице так нагло себя вести.
Надеюсь, у Каролины не завалялось в тюремной камере какого-нибудь загадочного артефакта, который все испортит?
Кристиан хотел заехать за мной утром, но его отговорил его поверенный, потому что являться двум свидетелям вместе в суд – не самая хорошая идея с точки зрения получения максимальной выгоды в разбирательстве. Нет, законов мы не нарушим, но это даст шанс противной стороне обвинить нас в сговоре.
Но обо мне он все же побеспокоился, заказал из отеля экипаж. Да, я жила сейчас с шикарном отеле в центре города, в таких мы обычно останавливались с мужем или родителями, чтобы пустить окружающим пыль в глаза. На этот раз мне просто Кристиан не дал поселиться там, где я планировала.
Не то чтобы прям скандал закатил, но попросил не нервировать его в такой тяжелый момент, когда он вынужден заниматься десятью делами одновременно. Следить, чтобы еще и со мной ничего не случилось, он не может.
На самом деле, в этом был смысл. Я же важный свидетель, меня вполне могут попытаться убить, а я не боевой маг и нужными рефлексами, чтобы отбиться от кого-то более-менее серьезного, не обладаю. Поэтому логично мне жить там, где хорошая охрана. А у дорогих отелей она, как правило, отличная.
Так что до суда я добиралась на дорогом экипаже, который я бы не то что не могла себе позволить, но все же скорее всего сэкономила бы.
Если на меня когда и нападать, то сейчас последний шанс, так что я была наготове, но ничего не случилось. Никому-то не было до меня дела. Никто на меня, судя по всему, не планировал нападать. Как и на Кристиана, впрочем, которого я встретила уже в суде – он для меня занял место рядом с собой в амфитеатре для зрителей и свидетелей.
Да уж, Королевский суд, это вам не местный в каком-нибудь герцогстве или графстве, тут все серьезно, помпезно и красиво. Зал был не сказать чтобы огромный, но и не маленький, – лепнина, колонны, амфитеатр. Передняя часть его предназначалась для свидетелей, из нее можно было пройти в партер и дать показания, а задняя часть – для зрителей, и была отделена ограждением. Теперь они обе медленно заполнялись.
Впрочем, медленно только потому, что работники суда и жандармерии всех проверяли и допускали только тех, кто был в списках. Желающих поприсутствовать было так много, что да, пришлось составлять списки и кому-то отказывать.
Честно говоря, мне бы хотелось, чтобы суд проходил в закрытом режиме, чтобы зрителей не было. Во-первых, это просто безопаснее, мало ли проберется среди них тот, кто захочет убить свидетеля, того же Кристиана, или спасти преступников. Во-вторых, я не большая любительница публичных выступлений. Не то чтобы цепенею, как некоторые, но могу запнуться, что-то не то сказать. В общем, не люблю.
Но я понимала и тех, кто все организовал именно так. Если бы не допустили людей, то это дало бы простор для сплетен и кривотолков. А подождешь годик, и вот уже преступники – невинные герои, осужденные непонятно за что. Нет, такого допускать точно нельзя!
Да и напомнить некоторым аристократам, что закон существует и для них, тоже не помешает.
Чуть вдалеке от перил, которыми обрамлялся амфитеатр, в партере, стояли столы. По одну сторону сидел обвинитель, точнее, сразу несколько королевских обвинителей, а по другую – сторона защиты. И за ней располагалось несколько клеток, в которых сидели обвиняемые.
Да, в виду опасности этих людей и тяжести совершенных преступлений, дворян посадили в клетки, как диких животных. Естественно, когда местные аристократы, зрители, это увидели, по залу пронесся недовольный шепот, изредка переходящий в громкие возмущения. Впрочем, те, кто их туда посадил, сделали это тоже намеренно.
А я все больше убеждалась, что оправдательного или снисходительного приговора не будет. Не для того всю эту компанию по клеткам рассаживали.
Стол же для пяти судей находился у противоположной стены на возвышении, и пока эти места были пусты – судьи приходят только в самый последний момент.
– Ты как? – наклонившись ко мне, спросил Кристиан.
– Нормально. Для сложившейся ситуации. Волнуюсь немного.
– Все будет в порядке, – как-то не слишком уверенно ответил тот и взял меня за руку.
– Я не из-за суда беспокоюсь, я боюсь, что кто-нибудь что-нибудь выкинет, – ответила я.
– Зрителей на входе проверяют с помощью артефакта, а у Каролины, Леона и Сандара тем более не будет шансов что-то предпринять. Не здесь, тут слишком хорошая охрана и артефактная защита.
– Я даже не про нападение говорю, я боюсь, что будут провокации. Словесные, я имею в виду.
– Не думаю, что стоит по этому поводу беспокоиться. Все ведь все понимают. И понимают, что как-то пытаться играть на этой истории слишком опасно для репутации.
– У тебя что, не было врагов? Я имею в виду за те годы, что ты был герцогом.
– Виктория, я был герцогом после смерти отца всего четыре года. Не успел я нажить врагов.
– Но ведь они, – я кивнула на пока еще пустые клетки, – сплавляли куда-то свою контрабанду. Вряд ли эти люди теперь довольны. Они могут начать мстить, хотя бы через знакомых аристократов, если таковые имеются.
– Возможно, конечно, все, но я в этом сомневаюсь. В мести нет смысла, они прекрасно понимали, чем рискуют и что все может сорваться в любой момент. Им сейчас надо о другом думать, как бы возобновить поставки и как бы самим не попасться.
– Это серьезные люди, Кристиан, раз они все, и Каролина, и Леон, и Сандар, молчат.
– Скорее всего, – мужчина безразлично пожал плечами. – Но сейчас им высовываться крайне невыгодно.
Я уже хотела ответить, что не согласна и они должны попытаться как-то повлиять на ситуацию, и что расслабляться не стоит, но в этот момент ввели обвиняемых и все разговоры разом стихли.