Когда у неё стало получаться так же легко, как у меня, – тут я позавидовала, мне-то в детстве не так быстро удалось освоить эту науку, – госпожа Ирраид-Гарра удовлетворённо кивнула. И впервые за обед подала голос:
– Удобно, ч-щ-щеловек. Есть ещ-щ-щё способы употреблять пищу инач-ще?
– Не знаю, как в мирах Ориэля и Феликса, а в моём – да. У нас живёт очень много разных народов со своими традициями. Есть ещё палочки, которые используют в азиатских странах. А в других краях принято есть руками.
– Я х-х-хочу попробовать вс-с-сё. Рас-с-сч-щитываю на тебя, ч-щ-щеловек.
– Если вы едите рыбу, то на ужин закажем суши и роллы.
– Ем. Как с-с-скажешь.
– Агата, а что это? Суши? И роллы? – громким шёпотом спросил Ориэль.
Он дико стеснялся и меня, и нагайну. Но вёл себя вежливо, старался есть аккуратно и не ронять крошки на скатерть. А мне только сейчас пришло в голову, что ему неудобно на обычном стуле. Цейлин ведь ростом примерно с семилетнего человеческого ребёнка. Ему бы не помешала подушка.
– Это такие штуки из риса, рыбы, разных морских гадов, а роллы ещё и завёрнуты в прессованные сухие водоросли. Вечером попробуете вместе с госпожой Ирраид-Гаррой.
Как только мы встали из-за стола, нагайна сразу же опять уползла. Чем она занималась, я не интересовалась. Никуда не лезет, никому не мешает, и ладно.
Время подходило к вечеру, и я начала маяться. Неспокойно было на душе. Побродила по своим покоям. Вышла и прошлась по обоим этажам. Заглянула в разные помещения. Ориэля видно не было, наверное, он у себя в комнате. Феликс отсыпался после своей смены.
Нашу единственную постоялицу обнаружила в библиотеке с книгой в руках. Я тихо выскользнула, чтобы не мешать, и снова вышла в коридор.
Наконец не выдержала, постучала тихонько костяшками пальцев в стену и спросила у отеля:
– Ты это чувствуешь? Давай-ка туда.
И сразу же меня отпустило. Появилось ощущение правильности происходящего, а не зудящее смутное беспокойство.
Осознав перемены, я решительно направилась в холл. Подошла к входной двери и уставилась в окно.
Туман начал не рассеиваться, как я ожидала, а словно бы чернеть. Похожее на манную кашу нечто снаружи стало сначала светло-серым, потом темнее, приобрело графитовый оттенок и наконец превратилось в непроглядную мглу.
Ой! Кажется, я знаю, какие из апартаментов подойдут тому существу, что мы сейчас увидим.
Было ли мне страшно? Да не то слово! Сердце колотилось перепуганной птицей, а во рту пересохло. Но я смело сделала три глубоких вдоха и выдоха. Повторила мысленно мантру, что я на работе в волшебном месте, со мной ничего не случится. И стала отпирать замки.
– Приветствую вас, кем бы вы ни были, – проговорила я, глядя во тьму. – Я управляющая «Отеля потерянных душ». Это гостевой дом. – Добавила, вспомнив, что не всем, оказывается, понятно значение слова «отель». Недоработка! – Если вам нужен приют для отдыха, кров, ночлег и еда, то вы можете остановиться у нас. К оплате принимается практически всё: золото, любые ценные вещи, магические штуки, реактивы или ингредиенты…
– Силу примешь? – Голос скрытого во мгле существа оказался густым, низким, с хрипотцой.
– Э?
– Магическую силу. Могу зарядить ваши «магические штуки», – с лёгкой иронией передразнил он меня.
Я повернулась к люстре. Подумала пару мгновений, после чего ответила:
– Примем. Я не маг, не знаю, как происходит передача. Но да, мы примем такую оплату. Заходите.
– Свет приглуши, человеческая женщина.
Я опять повернулась и попросила люстру:
– Нам бы освещение не такое яркое…
Меня услышали и отель, и тот, кто планировал войти. Первый просто пригасил все свои лампы и светильники, второй насмешливо, но устало хмыкнул.
И на крыльцо вступил высокий, метра в два ростом, мужчина, закутанный в чёрное одеяние. Плащ его был из плотной чёрной кожи и скрывал силуэт полностью, а глубоко надвинутый капюшон прятал лицо.
– Прошу вас, подойдите к стойке. Я сейчас заполню книгу регистрации, – вежливо попросила я и принялась запирать дверь.
Спустя минуту я, вооружившись ручкой, принялась задавать стандартные вопросы и записывать ответы:
– Ваше имя, раса, на какой срок желаете остановиться? Какие покои выбираете: болото, пустыня, открытый космос, тропический или сосновый лес? Также сейчас свободен номер с непроглядной мглой. Но если вам хочется стандартную человеческую комнату, то есть несколько свободных.
– Я выбираю мглу, человеческая женщина. Остановлюсь у вас на двое суток. Меня ждёт путь. А раса и имя… Не стоит тебе знать, смертная. Запиши просто «господин… Э».
– Как скажете, – не поднимая на него взгляд, я быстро записала, что некий господин Э остановится на двое суток.
Как только я дописала предложение, на стойке, прямо перед мужчиной в плаще, возник большой хрустальный шар в серебряной чаше.
И если для меня сие было непонятным, то господин Э кивнул, судя по движению объёмного глухого капюшона. Из-под полы плаща вынырнула крупная смуглая рука, поросшая чёрными жёсткими волосками. Вместо ногтей красовались впечатляющие чёрные же когти.
Я с трудом удержалась, чтобы громко не сглотнуть.
Обладатель этой жутковатой конечности возложил ладонь на шар. Миг, и тот сначала ярко вспыхнул багрянцем, а после в нём заклубилось нечто столь же непроглядное, как и то, что находилось сейчас за входной дверью.
И сразу после этого в книге регистрации появилась приписка моим почерком, что оплачено квинтэссенцией тьмы. Логично, в общем-то.
«Из чёрной-пречёрной темноты вышел кто-то в чёрном-пречёрном плаще. И этот кто-то в чёрном-пречёрном плаще возложил руку с чёрными-пречёрными когтями на хрустальный шар и наполнил его чёрной-пречёрной тьмой. А потом отправился отдыхать в комнату, полную чёрной-пречёрной мглы».
А что? Хорошая история для детского школьного лагеря. Можно по ночам рассказывать замогильным голосом и пугать друг друга. Я прикусила губу, придумывая окончание этой страшилки…
Во! «А потом эта чёрная-пречёрная рука ка-а-ак…» постучит перед моим носом по стойке регистрации.
– У тебя такой мечтательный и лукавый вид, человек, что меня, несмотря на усталость, разбирает любопытство. Что тебе кажется… весёлым в нашем знакомстве? Разве я тебя не пугаю?
– Извините. – Я прикусила губу, чтобы не улыбнуться. Глупо как-то, да ещё и страшно.
– Расскажи. Мне интересно. Обещаю, что ничего не сделаю тебе.
Я с опаской покосилась на когти. Когти побарабанили по дереву.
И я решилась:
– Я из другого мира, нежели вы, господин Э. У наших детей наверняка совсем разные игры и забавы. Так вот, у нас мальчишки и девчонки, ночуя вместе группами, любят по ночам рассказывать страшилки и пугать друг друга.
– Это любят все дети во всех мирах, как я понимаю. Но это не объясняет, что развеселило тебя, человеческая женщина.
– Агата Серебрякова, – запоздало представилась я. – Госпожа Агата Серебрякова. У нас постоянно придумывается множество вариантов шуточных страшилок для детворы. Когда я была совсем маленькой, мы пугали друг друга в детском саду как-то так: «В чёрном-чёрном лесу стоит чёрный-чёрный дом. В чёрном-чёрном доме стоит чёрный-чёрный стол. На чёрном-чёрном столе стоит чёрный-чёрный гроб. В черном-черном гробу лежит чёрный-чёрный человек. И он протягивает к тебе чёрную-чёрную руку и как рявкнет: „Отдай моё сердце!“»
Когда я рявкнула последние слова, в коридоре, ведущем в библиотеку, что-то упало.
Наверное, чьё-то сердце…
Чуть переместившись, я выглянула из-за стойки и увидела нагайну. Она от неожиданности выронила книгу и сейчас, застигнутая врасплох, не знала, как ей себя вести. То ли величественно удалиться, то ли поздороваться.
Я вернулась на своё место и уставилась на капюшон, примерно туда, где должно находиться лицо моего собеседника. А он стоял, и его плечи мелко подрагивали. Чего это он?
А потом грянул хохот. Жалобно звякнули хрустальные подвески на люстре, мигнули лампы. Ого!
– Ничего более смешного и нелепого я за сотни лет не слышал, – отсмеявшись, хрипло сообщил мне господин Э. – Ваши дети боятся такого? Это даже мило. Я задержусь в вашем гостевом доме-отеле подольше, на четверо суток. Мне интересно.
Он снова поднял ладонь, возложил на хрустальный шар и подлил в него своей квинтэссенции. А в книге регистрации, на которую я сразу же покосилась, запись срока пребывания оказалась исправлена.
– Прошу вас проследовать за мной, – взяла я ключ с выпуклым квадратом на головке.
Я успела дойти до лестницы, и лишь тогда гость двинулся следом, сначала едва заметно поклонившись нагайне. Та ответила примерно так же – совсем легко царственно опустив подбородок.
Шёл новый гость бесшумно, даже кожаный плащ его не шелестел и не скрипел, хотя должен бы.
– Если вам потребуется помощь лекаря, известите меня. У нас имеется штатный целитель. Питаться вы желаете у себя в номере или будете спускаться в столовую на первом этаже?
– У себя.
– Тогда просто произнесите вслух, что желали бы поесть. Питание входит в стоимость проживания, вы будете обеспечены им по запросу. Что-то ещё необходимо?
– Отдых, госпожа Агата Серебрякова. Долгий-долгий сон, горячая ванна, вычищенная одежда и сытная еда.
– Вы получите всё необходимое, господин Э. – С вежливой улыбкой я остановилась у двери, на которой красовался такой же квадрат, как на головке ключа. Открыла замок, распахнула дверь. Жестом продемонстрировала, что там темно, как и заказывали. После чего вынула ключ из скважины и протянула постояльцу.
– Располагайтесь. Если что-то понадобится, можете обращаться. Днём ко мне, а ночью дежурит другой наш сотрудник. Его зовут Феликс, он филиур.
– Филиур? – Рука с ключом спряталась под плащ.
– Это такой народ. Внешне похож на огромного филина, но с дополнительными лапками и с хвостом.
Ничего не ответив, господин Э прошёл мимо меня в номер, закрыл дверь, и я услышала, как дважды повернулся ключ в замке́.