Он высвободил свои руки и помог мне сесть. Тело затекло, будто я пролежала в одной позе много часов. Я посмотрела на хозяина этой комнаты и озадаченно моргнула. Я его видела! По-настоящему видела.
Мои глаза за время, проведённое в этом помещении, привыкли к темноте, и сейчас я совершенно свободно могла рассмотреть своего собеседника. Его крупное сильное тело с широченными плечами, из которых росли шипы. Это зачем, интересно? И крылья за спиной. И рога, загнутые назад. И лицо с мощной, выдвинутой вперёд челюстью и приплюснутым носом с вывернутыми ноздрями.
Я с интересом рассматривала лицо загадочного постояльца, подняла взор выше и встретилась с ним взглядом. Хлопнула ресницами. Он осознал, что я не просто таращусь, а вполне осмысленно смотрю ему в глаза, и тоже изумлённо моргнул.
– Что-то пошло не так? – оценив его растерянное молчание, уточнила я.
– Вы меня видите?
– Вполне ясно. Зрение перестроилось и привыкло к темноте. Так всегда бывает, – пожала я плечами.
– Да я бы не сказал, – поскрёб он щеку когтями. – Похоже, госпожа Агата, это побочный эффект от слияния сил. Я вас активировал и после принимал поток информации через вас же, наши силы слились на время. Похоже, вы невольно приняли эту самую информацию не только из эфира, но и от меня. Частички моей тьмы перетекли к вам и усвоились.
Я помолчала, поболтала свешенными ногами. Опустив голову, увидела, что я сижу на широкой кровати. Осмотрела интерьер в целом… Ничего так, вполне прилично обставленная комната. Есть и шкаф, и комод, и письменный стол, и дверь в углу, вероятно в ванную.
– Мне это чем-то грозит? – спросила, так как пауза затянулась.
– Да вот сканирую вас, пытаюсь понять…
Я поёжилась. Поняла, что ужасно проголодалась, а ещё хочу в туалет. Вздохнула.
– Поразительно, – озадаченно произнёс господин Э. – Вы впитываете волшебство, словно губка. Насколько я сейчас вижу, ваш волосяной покров подвергался необратимым чарам. Есть определённые изменения в крови. Не совсем понятно, какие именно. Но я уверен: вы абсолютно устойчивы к любым ядам, а также к наркотическим и отравляющим веществам.
– Есть такое дело, – кивнула я.
– А сейчас вы впитали тьму. И могу твердо заявить: вы теперь сможете видеть в любой темноте. Кроме того… – Он многозначительно замолчал.
– Не нервируйте меня, – понизила я голос. – Всё так плохо?
– Да как вам сказать? – хмыкнул он вдруг. – Просто, приняв частицы тьмы, вы стали «своей» для абсолютно всех её порождений и для детей ночи. Поздравляю. Вас теперь не станет жрать ни нечисть, ни нежить.
Я подавилась воздухом от столь впечатляющей формулировки.
– Жрать?! А могли?
– Почему нет? Кушать все хотят, – весело ответил этот занятный персонаж и уселся рядом, расправив крылья.
– А вы? Вы для них «свой»? – оценила я размах этих кожистых частей тела и уважительно покивала.
– Вот уж нет. Я для них – смерть. Я не нечисть и не нежить.
– Демон? Как ваш народ называется?
– В некоторых мирах нас называют так, да. Но вообще-то я из народа хрбр… – разобрать слово дальше я не смогла, сплошные шипящие и рычащие звуки.
– А это «порождение» или «дитя»? – на всякий случай уточнила я.
– Дитя. Так же, как и нагайна, которая сейчас пребывает в вашем гостевом отеле.
– Мне надо это осмыслить, – обалдело произнесла я и слезла с кровати. Меня сразу же повело, так как тело затекло. – Спасибо, – поймала протянутую руку помощи. – А я теперь тоже, что ли, «дитя»?
– Не знаю. Вы сохранили себя – человека без магического дара, но с особенностью приёмника. И при этом я ясно вижу в вас частички тьмы.
– Да уж, – глубокомысленно выдала я. – Апгрейд, однако.
Вряд ли господин Э понял, что я имела в виду. И на этом я покинула его номер.
В холле за стойкой регистрации дремал и клевал носом-клювом Феликс. А за окном входной двери разгорался рассвет. Пока я работала «антенной», нас куда-то вынесло.
Я прислушалась к себе. Спать не хотелось, но по-прежнему очень нужно в туалет, а потом поесть. Причём не благородно трапезничать, а банально и примитивно – жрать. Горячей, сытной мясной еды. А потом сладенького. И кофе.
М-да, я животное.
Глава 18Великий дзэн и труп врага
Свои покои пришлось-таки посетить. А вот завтракать в одиночестве, сидя в комнате, не хотелось. Не так уж часто мы оказываемся на воле, чтобы терять эти драгоценные минуты. Феликс на дежурстве, а Ориэля придётся разбудить. Ничего страшного, успеет отоспаться.
Мне срочно нужен целитель. У меня тут, понимаешь ли, неопознанные частицы в крови завелись.
Размышляя над этим, я дошла до комнаты цейлина и тихонько постучала. Подождала, снова постучала. И так несколько раз, пытаясь разбудить крепко спящий молодой организм.
Наконец этот самый организм соизволил вынырнуть из сна. Послышались легкие шаги, дверь распахнулась, и передо мной предстал заспанный Ориэль с примявшейся на щеках шёрсткой. Шорты он натянул, а вот жилетку проигнорировал.
Он сонно взглянул на меня, мне за спину, снова на меня… Поставил бровки домиком и заорал.
Я с перепугу тоже заорала. Что там за моей спиной? Даже оглянуться страшно, поскольку что ни день, то чёрт-те что новенькое.
Прыгнув вперёд, втолкнула Ориэля в его комнату и захлопнула дверь.
– Что там? – спросила шепотом.
– Ты.
– Где?
– Тут.
В этот момент до меня дошёл идиотизм диалога. Я помолчала и уточнила:
– А чего кричал?
– Так тьма же. А ты чего кричала?
– Так нервы же.
К зелёненькому пушистику пришло осознание, что я – это я. Ко мне – что он увидел изменения, случившиеся сегодня ночью с моим организмом.
– Так, спокойствие! Только спокойствие! Ориэль, моя идеальность под угрозой срыва. Что поселилось в моей крови? Ты что именно видишь?
– Тьму.
– Но ты ведь не маг?
– Я целитель!
– Но тьму видишь. А ведь это волшебная стихия, как я понимаю.
– Конечно. Это ведь энергия.
Мы, насупившись, посмотрели друг на друга. Мой живот издал голодную руладу и напомнил, что он не кормлен, не поен, и вообще ему очень грустно.
– Идём завтракать на крыльцо? Нас куда-то выбросило. И Феликса возьмём, у него смена скоро закончится.
– А тьма? – ткнул в меня пальчиком наш штатный врач.
– А мы с ней теперь надолго, похоже, – философски заметила я.
Смирению и дзэну довольно быстро учишься, попадая в ежедневный балаган, в котором отсутствует какая-либо логика происходящего. Я вот как взгляну в зеркало на свою огненно-рыжую, почти ирландскую шевелюру, так сразу дзэн и постигаю.
На этом я развернулась, открыла дверь в коридор и нос к клюву столкнулась с Феликсом.
– Кричали вы. Случилось что-то?
– А это… было приветствие новому дню. Я позвала Ориэля завтракать на крыльце. Пойдёшь с нами? – невинно похлопала я ресницами.
– Человеческий странный обряд, Агата?
– Типа того, – прыснула я от смеха. – Просто Ориэль спросонья испугался и закричал. А я испугалась, что он кричит, и тоже закричала. Зато все проснулись и взбодрились.
Улыбаясь, я направилась в холл, оставив цейлина и филиура в коридоре.
– Можно нам плотный горячий завтрак? Мне горячий кофе в термосе, чтобы не остыл, и что-нибудь вкусненькое. И приборы. Для моих коллег их обычные любимые лакомства. И ещё плед, а то на рассвете зябко, – попросила я люстру в холле.
Когда Феликс и Ориэль подошли, у моих ног уже стояли две корзины. Одна с припасами, вторая с посудой и столовыми принадлежностями. А я держала в руках пушистый мягкий плед.
– Мальчики, мы идём предаваться чревоугодию! Берите корзины!
В мире за стенами «Отеля потерянных душ» царило лето. Небо имело оттенок слегка сиреневый, уж не знаю по какой причине. Но в целом всё выглядело нормально.
Кислород есть, листья и трава зелёные, а значит, вполне неплохо занимаются фотосинтезом. Растения… другие, таких я никогда не видела. Но это как раз в порядке вещей. Я бы удивилась, увидев земные ромашку или крапиву, а вот глядя на эти симпатичные, но совершенно не знакомые мне цветы и кусты, испытывала удовольствие и любопытство.
Быстро расстелив на крыльце плотную скатерть, я выставила блюда, контейнеры, бутылки и разложила приборы и посуду.
После чего закуталась в плед и уселась на ступенях: лицом к новому миру, спиной к входной двери. Ориэль устроился точно так же, как и я, но с другого края скатерти. А Феликс, не нуждающийся ни в сиденье, ни в более низкой ступени, остался во главе нашего пиршества.
Ели молча, наслаждаясь свежим воздухом, утром, восходом, красотой природы. Мои коллеги ещё не успели устать от затворничества так, как я. Всё же они тут обитают недавно. А вот мне доставлял несказанное удовольствие сам факт того, что я вышла на волю. А то совсем одичаю скоро, сидя взаперти.
Никакого душевного волнения «приёмника» и «антенны» я не ощущала, и это тоже радовало.
– Гулять кто пойдет? – спросила я коллег, стряхивая крошки с рук.
– Я! – аж подпрыгнул Ориэль.
Феликс моргнул по-совиному, склонил голову тоже по-птичьи. Расправил крылья, подумал и сложил их обратно.
– Идите, Агата, гулять. Ждать буду здесь я вас. Но вечером на закате полетать будет рад филиур.
– Мы постараемся не очень долго. Ориэль, беги в холл и попроси маленькую корзинку с едой в дорогу. Что-то простое: выпечку, фрукты, лимонад, мне термос с кофе. И всего немного, просто похомячить.
– По-хо-мя-чить, – по слогам прошептал цейлин и расплылся в блаженной улыбке. – Я буду как хомяк!
Внутрь он припустил, подскакивая от избытка энергии. А я принялась загружать в большую корзину опустевшую посуду и немного недоеденных блюд.
Ориэль выскочил буквально через три минуты, и мы с ним решительно шагнули со ступеней отеля на траву.
Филиур подхватил оставленные нами вещи и унёс внутрь, а мы с лекарем побрели вперед.
– Давай я понесу. Можешь побегать, – великодушно предложила я совсем ещё мальчишке, хоть и зелёному и пушистому.