— Бух! — Дверь пристройки дрогнула, точно в нее ударили изнутри.
— Бух-бух-бух! — Дверь задрожала, прогибаясь от каждого удара, накидной засов запрыгал в пазах.
— Что это? — охнула мама.
В дверь пристройки бухнули снова, засов высоко подскочил… и створка распахнулась, со всей силы бабахнув по стене. Низко наклонив рога, коза вылетела за порог… и, как идущий в атаку кавалерийский конь, ринулась к крыльцу, взвилась в прыжке над перильцами… и, выставив очерченные светом рога, ринулась на Тео.
— А-а-а! — заорал немец, бросаясь в дом.
Дверь с грохотом захлопнулась, точно от сквозняка, и Тео всем телом врезался в закрытую створку. С неожиданным проворством немец метнулся в сторону. Коза влепилась лобешником в дверь и, скользнув копытами по ступенькам, кубарем скатилась с крыльца.
— Ме-е-е! — С гневным мемеканьем взвилась на ноги… на рогах у нее красовался неровно выломанный кусок дверной фанеры, а в двери зияла такая же неровная дыра, из которой, как из рамки, торчала бабкина физиономия.
— Та що ж це таке робыться — черешню порубали, Яринкину комнату порушили, теперь ще и дверь разгепали! — вырвалось из «пробоины» истошное бабкино верещание.
— Ме-е-е! — Коза гневно мотнула башкой, стряхивая застрявшую на рогах деревяшку.
— Пригнись! — гаркнула Ирка, дергая маму вниз. Деревяшка со свистом пронеслась над их головами… и врезалась в ствол груши.
— Мя-я-я! — Сшибая на лету мелкие веточки, с груши мешком свалился кот.
— Ме-е-е! — с торжествующей яростью взвыла коза и, выставив рога, ринулась на застывшего у стены Тео.
Коротенькие ножонки немца согнулись, подбрасывая его в воздух, и он снова отскочил в сторону.
— Хату порушишь! — завопила в дыру бабка.
Словно вняв этому воплю, идущая на таран коза затормозила всеми четырьмя копытами, плюхнулась на лохматый зад и пошла юзом, разворачиваясь у самой стены. Снова вскочила и, пригнув голову, рванула в погоню.
Тео шустро мчался через двор, перебирая коротенькими ногами, и полы его пальто развевались, открывая оттопыренный зад. А следом, точно демон ада, неслась коза!
— Сделайте что-нибудь! — закричала мама.
Ирка прыгнула наперерез козе.
Изящно, как горная серна, коза увернулась от Ирки, взбрыкнула копытцами — и только толстый хвостик мелькнул за углом.
Тео бежал вокруг дома — коза летела за ним! Тео метнулся за кабинку летнего душа, заваливаясь набок, как мотоцикл на вираже, коза бежала следом. Круг, круг, круг… как в мультике — немец и коза то появлялись, то исчезали… На четвертый круг коза выскочила из-за кабинки одна!
— Ой! — охнула Ирка — невесть как он туда забрался, но теперь Тео сидел наверху кабинки, и хрупкая будочка покачивалась и скрипела под его тяжестью.
— Навищо ты туды залез, немчура клята! — завопила выскочившая на крыльцо бабка.
— Предательница! — завизжала в ответ мама, потому что коза, кажется, бабку понимала. Она вскинулась на дыбы, как остановленный на скаку конь. Задрала рогатую голову… Ирка могла поклясться, что черные губы растянулись в зловещей ухмылке. Гарцующим галопом коза отскакала подальше… Повернулась…
— Ба-бах! Хря-я-я! — С разбега коза врезалась рогами в стенку будочки. Душ пошатнулся и стал заваливаться набок.
— А-а-а! — Тео слетел со своего насеста и ляпнулся в мокрый снег.
Медленно накреняясь, кабинка валилась на него. Душевая рухнула оземь и развалилась на четыре шиферные стенки. Пустой бак для воды с грохотом покатился по бетонной дорожке.
Рассыпавшиеся листы шифера зашевелились… и кряхтящий немец со стонами выполз из-под привалившего его душа.
— Ме-е-е! — завидев врага, коза мстительно заорала.
— А-а-а! — в очередной раз заорал немец и как был, на четвереньках, рванул к приткнувшемуся возле забора ветхому деревянному домику дворового туалета.
Головой вперед он нырнул в домик и захлопнул за собой дверь.
— Ты дывысь! — восторженно завопила бабка. — А я ще думала, як цю будку снести та грошей не платить, бо мы ж нею вже три года не пользуемось!
Светло-серебристым росчерком пролетев через двор, коза врезалась в деревянную будку. Туалет взорвался. Над двором взмыло плотное снеговое облако, формой похожее на атомный «гриб», а внутри густой белой завесы крутились потемневшие от времени доски, дверца с прорезанным в ней сердечком и деревянное сиденье с дыркой.
Сквозь мельтешение досок и снежинок проступил черный силуэт…
— А-а-а! Ме-е-е! — Тео вылетел из белого облака — вперед и вверх, — точно им выстрелили из пушки. Рухнул грудью на забор, отчаянно заскреб носками ботинок по доскам и тяжеловесным кулем перевалился на другую сторону.
— Тео! — закричала мама, бросаясь к калитке. Ирка мгновение помедлила… и побежала за ней.
Из оседающего снегового облака вынырнула коза. Оглядела двор налитыми кровью глазами, не нашла облюбованную жертву… и на миг ее морда стала растерянной. Она склонила голову, гневно роя бетон дорожки копытом — шкряб! шкряб! шкря-яб!
Бегущая к калитке Ирка услышала, как копыта загрохотали по бетону, точно рыцарская конница шла в атаку!
— Она бежит за тобой! — обернувшись, закричала мама.
Дымясь от ярости и пуская ноздрями пар, коза мчалась к калитке.
— Сделай что-нибудь, Ирка! Она убьет Тео! — завопила мама.
Точно пробку из бутылки, одним пинком Ирка вышибла ее на улицу, выскочила сама… и с грохотом захлопнула калитку перед самой мордой козы. И привалилась к калитке спиной.
Доски под лопатками прогнулись от могучего удара. Ирку едва не швырнуло вперед, но она уперлась подошвами и устояла. Коза ударила в калитку еще раз, другой, третий… Потом удары стихли — из-за калитки донеслось страдальческое мемеканье, словно коза жаловалась, что ее так гнусно обманули.
— Простить, Ирэна… — сказал очень спокойный и очень вежливый голос. — Такой неожиданный агрессия от коза! А снаружи этот калитка запирать никак нельзя?
Тео стоял перед Иркой, спокойный и невозмутимый, и его кургузое пальтишко, кирпичные штаны и даже длинный шарф были в полнейшем порядке, словно не на него только что душ падал и не под ним туалет взрывался.
— Можно крючок накинуть… — пробормотала Ирка. — Его, правда, легко открыть, но… не для козы.
Тео протянул руку в щель между калиткой и забором и быстро накинул тяжелый металлический крючок. Ирка отвалилась от калитки. По другую сторону забора коза снова мемекнула, и была в ее голосе глубочайшая, детская обида.
— Мерзавка! — приподнимаясь на цыпочки, выкрикнула мама. — Негодяйка рогатая! Ты поплатишься! На мясо тебя!
— Тэбэ, Лариска, хто дозволив моей козой распоряжаться? — немедленно заорала со двора бабка. — Саму тебя на мясо, коза драная! Ах ты ж красавица моя, умница, убегалася, бедная, запыхалася! — бабкин голос приблизился, теперь она, кажется, стояла сразу за калиткой, утешая козу. — Приизжають тут всякие, беспокоят девоньку, бигаты за собою заставляють, ножки трудить, рожки об их зад поганый бить… Ну пойдем, деточка, я тебе водички налью, хлебца дам…
Коза страдальчески, с пристоном, мемекала в ответ.
— Разнервничалась, птичка моя рогатая! А давай я козочке моей до водички валерьяночки налью? Бо такий стресс, такий стресс у девоньки… — Успокаивающий бабкин голос и жалобно козье мемеканье удалились.
— Вы слышали? Слышали? — возмущенно взвилась мама. — У козы стресс! Она совсем сумасшедшая, твоя бабка! Коза ей дороже родной дочери! Это все она! — словно в озарении, вскричала мама. — Она свою зверюгу-убийцу на Тео натравила!
— Как, мам? — пожала плечами Ирка. — Бабушка в доме была, а коза — в пристройке. Разве что они заранее сговорились… — Ирка усмехнулась.
— Конечно, сговорились! — с абсолютной убежденностью воскликнула мама. — То есть… Я от твоей бабушки чего угодно ожидаю… — мама настороженно покосилась сперва на Ирку, потом на Тео. — А теперь и от козы — тоже.
— Ну что есть ждать, милые дамы? Пора идти shopping! — Тео отряхнул своей тирольской шляпой пыль с коленей, щегольски водрузил шляпу обратно на голову, сунул трубку в угол рта и, пуская клубы дыма, как маленький кругленький зелено-красно-желтый пароход, двинулся вверх по тропинке.
— Ну… Пойдем, да? — сказала мама и, звонко цокая каблуками элегантных сапожек, пошла за ним.
Ирка на мгновение задержалась. Положила ладонь на холодные, волглые доски, она тихо прошептала, словно тот, кому предназначались ее слова, стоял, прижав ухо к щелям калитки:
— Я поняла. Спасибо. Я подумаю.
Со двора донеслось громкое мемеканье.
Ирка повернулась и побежала догонять.
Над соседским забором поднялась голова. Крепко держась за ствол ореха, сидящая на ветке Лада привстала, глядя вслед удаляющимся фигурам. Не отрывая глаз от поднимающейся по тропинке Ирки, нажала кнопку мобильного и, услышав ответ, бросила в трубку:
— Ушли… Да, втроем… Почему не слышала — слышала! — в голосе ее появилась гордость. — По-шопать они пошли! Ну по магазинам, по магазинам… — после недолгой паузы раздраженно пояснила она. Послушала еще и недовольно вздохнула. — Я попробую… Но и вы же выполните свое обещание!
Глава 5Очень добрый Тео
— Единственная приличная вещь на весь торговый центр! — удовлетворенно сказала мама, поворачиваясь перед высоким зеркалом. — Владельцев этих магазинов надо тащить в суд за мошенничество! Особенно тех, где будто бы продают брендовые вещи! Все коллекции позапрошлого года, а цены, как на самые пиковые модели! — возмущенно добавила она. — Зачем мы ехали так далеко — на другой конец города! — чтобы покупать устаревшие вещи?
— Есть торговый центр неподалеку от нас, но там все то же самое, — ответила Ирка. — И пожар у них вчера был.
Ага, они с Диной его и разгромили, и сожгли. Ну еще пара-тройка драконов помогали[11].
— В твоей комнате разгром, в торговом центре разгром, — поморщилась мама. — Тут бывают места, где все в порядке?