朔风正摇落，
行子愁归旋。
杳杳山外日，
茫茫江上天。
人迷洞庭水，
雁度潇湘烟。
清旷谐宿好，
缁磷及此年。
百龄何荡漾，
万化相推迁。
空谒苍梧帝，
徒寻溟海仙。
已闻蓬海浅，
岂见三桃圆。
倚剑增浩叹，
扪襟还自怜。
终当游五湖，
濯足沧浪泉。
Осенние размышления у Инских врат[48]
Я странником добрёл до Инских врат,
Слежу уж третье лунное смещенье[49],
Леса голятся в северных ветрах,
Тоской по дому вызвано смущенье.
В тумане склоны, где встаёт светило,
Осенней дымкой скутана река,
И над чарующим Дунтином милым
Гусиный клин пронзает облака.
Душе моей созвучные просторы
Пленительны – не изменяю им,
Но век людской проносится так скоро,
А вещный мир становится другим.
Напрасно я ищу царёв курган,
Святых давно не видно никому,
Мелеет на востоке океан,
Не нам созреет персик Сиванму.
Возьму свой меч и глубоко вздохну,
С тяжелым сердцем удаляюсь я
В Пяти озёр бескрайность, купину,
Омою ноги из Цанлан-ручья[50].
宣州长史弟昭 赠余琴溪中双 舞鹤诗以言志
令弟佐宣城，
赠余琴溪鹤。
谓言天涯雪，
忽向窗前落。
白玉为毛衣，
黄金不肯博。
背风振六翮，
对舞临山阁。
顾我如有情，
长鸣似相托。
何当驾此物，
与尔腾寥廓。
Стихи о танцующих журавлях с Циньси[51], подаренных мне братом Чжао, помощником начальника округа Сюаньчжоу
Мне брат, что служит в Сюаньчэне,
Танцорок-журавлей поднёс.
Как два кристаллика осенних,
В окно влетели вдруг с небес.
Их перья белого нефрита
Не променял бы я на злато.
Крыла, как на ветру, раскрыты
И кружатся в моих палатах.
Косятся с лёгкою хитринкой,
Как бы зовут меня куда-то.
О, сесть бы нам на эти спинки,
В просторах скрывшись безвозвратно.
五月东鲁行 答汶上君
五月梅始黄，
蚕凋桑柘空。
鲁人重织作，
机抒鸣帘栊。
顾余不及仕，
学剑来山东。
举鞭访前途，
获笑汶上翁。
下愚忽壮士，
未足论穷通。
我以一箭书，
能取聊城功。
终然不受赏，
羞与时人同。
西归去直道，
落日昏阴虹。
此去尔勿言，
甘心为转蓬。
В пятый месяц на берегу Вэнь в Восточном Лу отвечаю старцу
В пятый месяц слива зажелтела,
Шелкопряды оголили тут,
Занялись вновь лусцы ткацким делом,
И станки в домах стучат и бьют.
Коль в служенье преуспел не много,
Поучусь в Шань-дуне[52] тайнам боя.
Не сходя с коня, спросил дорогу,
Старец посмеялся надо мною.
Но глупцу ли витязя признать?
Осознать тернистый путь к удаче?
А ведь я могу стрелу послать
И принудить город Ляо к сдаче[53].
Мне не надо никаких наград:
Стыдно поступать, как в пошлом мире.
К западу прямой уходит тракт,
Солнце скрылось в радужном эфире.
Нужды нет ответствовать мне, старец,
Я своим путём пойду, скиталец.
秋登宣城 谢 脁北楼
江城如画里，
山晚望晴空。
两水夹明镜，
双桥落彩虹。
人烟寒橘柚，
秋色老梧桐。
谁念北楼上，
临风怀谢公？
Осенью поднимаюсь на Северную башню Се Тяо в Сюаньчэне[54]
Городок у реки – как на дивной картине:
Очарована синею бездной скала,
Два моста – разноцветие радужных линий,
Два потока – сверкающие зеркала.
Над домами дымки, подмерзает поме́ло,
Опадают платаны в осенней красе.
Так кого же мне башня напомнить сумела?
Здесь звучит на ветру стих достойного Се!
春夜洛城闻笛
谁家玉笛暗飞声，
散入春风满洛城。
此夜曲中闻折柳，
何人不起故园情。
Весенней ночью в Лояне[55] слышу голос флейты
Из чей-то тьмы донёсся яшмовый мотив
И с ветерком весны прошелестел по граду.
В трактире я услышал песню «Ветви ив»,
Напомнившую даль оставленного сада.
游泰山六首其一，三
四月上泰山，
石平御道开。
六龙过万壑，
涧谷随萦回。
马迹绕碧峰，
于今满青苔。
飞流洒绝巘，
水急松声哀。
北眺崿嶂奇，
倾崖向东摧。
洞门闭石扇，
地底兴云雷。
登高望蓬流，
想象金银台。
天门一长啸，
万里清风来。
玉女四五人，
飘颻下九垓。
含笑引素手，
遗我流霞杯。
稽首再拜之，
自愧非仙才。
旷然小宇宙，
弃世何悠哉。
平明登日观，
举手开云关。
精神四飞扬，
如出天地间。
黄河从西来，
窈窕入远山。
凭崖览八极，
目尽长空闲。
偶然值青童，
绿发双云鬟。
笑我晚学仙，
蹉跎凋朱颜。
踌躇忽不见，
浩荡难追攀。
Вознесение на Тайшань (№ 1, 3)
Всхожу в четвёртый месяц на Тайшань
По скосу, где промчались шесть драконов
И среди ка́мней тракт царёв лежал.
Ущелины змеятся вверх по склону,
На бирюзе холма следы подков
Ещё не стёрлись, но покрылись мохом,
Со скальной крутизны воды поток
Стремится, заглушая сосен ропот.
А к северу какой-то чудный пик
Перекосился – на восток нацелен;
Там грот забытый ка́мнями забит,
Восходят грозно тучи из ущелий.
В дали далёкой Ин и Пэн лежат
И мнится посверк Золотой террасы,
Громоголосно средь Небесных врат
Гуляет ветр, неведомо прекрасен.
Как вдруг с непостижимейших высот
С улыбкой сходит Яшмовая дева
И в нежной ручке будто бы несёт
Бокал зари, чтобы я смог отведать.
Отвесив благодарственный поклон,
Смутился я, для высей непригоден.
И всё же космос был мне отворен!
Когда ж от мира удалюсь к свободе?
Был час передрассветного восхода,
К вершине Жигуань мы подошли,
Душа моя вдруг обрела свободу
От давящих и Неба, и Земли.
Внизу большой реки змеились волны
В ту даль, где выстроился горный ряд,
С высот открылся край земли, я волен
И в вечность неба устремляю взгляд.
Нежданно отрок свя́тый там возник,
Власов чернущих два тугих узла,
Не поздно ли, смеётся, ты приник
К сей святости? Уж голова бела.
Смешался я, а он уже исчез,
И не сыскать в безмерности небес.
尋山僧 不遇作
石径入丹壑，
松门闭青苔。
闲阶有鸟迹，
禅室无人开。
窥窗见白拂，
挂壁生尘埃。
使我空叹息，
欲去仍裴回。
香云徧山起，
花雨从天来。
已有空乐好，
况闻青猿哀。
了然绝世事，
此地方悠哉！
Написал о том, как приходил к монаху, да не застал его
Тропу уже давно покрыла глина,
Мох поглотил сосновые врата,
Лишь птиц следы на лестницах пустынных,
И некому впустить меня туда.
Висит, смотрю, напрасно помело,
С притихших стен не обметая пыль.
Такое сожаление нашло,
А удалиться недостало сил.
Здесь склоны дышат чудным ароматом,
Что капли, лепестки с небес летят,
Мусикиею все окрест объято,
И обезьяны подвывают в лад.
Я осознал: пора оставить свет
Для воли этих чародейных мест.
送蔡山人
我本不弃世，
世人自弃我。
一乘无倪舟，
八极纵远舵。
燕客期跃马，
唐生安敢讥。
采珠勿惊龙，
大道可暗归。
故山有松月，
迟尔玩清晖。
Провожаю Цая, человека гор
Сей бренный мир не отвергаю я,
Он сам меня отринул, мир людской.
Ну что ж, тогда за грани бытия
Умчусь я бесконечно далеко.
Ведь янец[56] оказался на коне,
Как предсказал – не смейтесь – ворожей.
Но не буди дракона в глубине,
И Дао-Путь найдешь во мраке дней…
Я буду ждать под шорохом сосны,
И мы с тобой восславим свет луны.
庭前晚开花
西王母桃种我家，
三千阳春始一花。
结实苦迟为人笑，
攀折唧唧长咨嗟。
Перед домом к вечеру раскрылись цветы
Вот персик Сиванму[57] я посажу у дома
И стану три тысячелетья ждать цветенья…
Ну, не забавно ли, что зреет плод столь долго?
Дождавшийся достоин восхищенья.
清平调词三首
云想衣裳花想容，
春风拂槛露华浓。
若非群玉山头见，
会向瑶台月下逢。
一枝秾艳露凝香，
云雨巫山枉断肠。
借问汉宫谁得似，
可怜飞燕倚新妆。
名花倾国两相欢，
长得君王带笑看。
解释春风无限恨，
沉香亭北倚阑干。
Мелодия благоденствия
Мечтает тучка о таком наряде,
Ты – словно росный утренний пион.
Порой на Склоне яшм открыта взглядам