– Да ты вспомни, как недавно подсунула мне детективный роман. Там, кстати, тоже убийца был трансвеститом. Его долго не могли поймать, потому что он жил как женщина, а убийства совершал как мужчина. Вспомнила?
– Что-то такое припоминаю, – вяло ответила Степа. – Ну а зачем ему было доводить до сумасшествия сестру?
– Степа, ты бы уже сама могла составить антологию преступлений. Не так уж много мотивов, из-за которых совершаются убийства. Месть, деньги, ревность (не доставайся же ты никому), ну и убийство по неосторожности.
– Последние два мотива можно отбросить.
– Умница. Остаются деньги и месть.
– Интересно, а Василию было за что мстить Лике?
– Да хотя бы за то, что Лика жила в полной семье, в любви и достатке. Василий мыкался с матерью, которая, прежде всего, любила погулять и выпить.
– В неблагополучных и неполных семьях растут десятки тысяч мальчишек и не все из них становятся преступниками. Многие вырастают порядочными людьми, – возразила мне Степа.
– Тогда остается третий мотив – деньги. Доказав свое родство с Ликой, Василий мог рассчитывать на ее деньги.
– Но есть еще Анна. Павел жив.
– Дни Павла сочтены. А что, если женщина, навещающая Громова в больнице, и есть Хромов? Василий потихоньку травит Павла! – осенило меня. – Хромов уверен, что не сегодня, так завтра муж Лики умрет.
– Останется Анна.
– Анну, конечно, не просто убрать с дороги. Здесь ты права. Она живет в другом городе. Но думаю, и половина суммы, оставшаяся от сестры, его бы устроила.
– Слишком все сложно для деревенского паренька, – Степа покачала головой. – Преследования, переодевания…
– А быть трансвеститом для деревенского паренька не сложно?
– Вот-вот. В первый раз слышу о трансвестите из деревни. Знаю я деревенские уклады. Что-то здесь не то. Надо поговорить с Василием. А то что получается? Ты упрекаешь Алину в преждевременных выводах, а сама наступаешь на те же грабли.
– Пускай так. Завтра утром подъедем к Василию и поговорим по душам.
– Завтра я не могу, – вздохнув, ответила Степа. – Мне надо в восемь утра быть в отделении.
– Я могу навестить Василия.
– Нет! Одна не суйся. Береженого бог бережет. Если Василий тот, кого мы ищем, что мало вероятно, – подчеркнула Степа, – он может сорваться. Одно твое неосторожное слово – и… Не будем об этом, но одной идти – слишком большой риск.
– Ладно. Давай отложим разговор с Василием до вечера. Ты приходишь домой, и мы едем вместе. Если мы не застанем Василия дома – поедем в «Розовый фламинго». Впрочем, нас туда могут и не впустить. Знаю я такие заведения по интересам. Чужаков туда, как правило, не впускают. Что же делать? – задумалась я.
– Может, нам самим прикинуться трансвеститами? – осенило Степу.
– Это как?
– А так: мы мужчины, которым нравится быть женщинами.
– То есть мы женщины, которые хотят выглядеть, как мужчины, стремящиеся стать женщинами? Большего абсурда и не придумаешь. Хотя… Я знаю, кто нам может помочь! Веня Куропаткин!
Веня Куропаткин – потрясающий парикмахер и стилист. Какая клиентка не села бы в его кресло, он сделает из нее куколку, конфетку, женщину-вамп, коварную соблазнительницу, короче, все, что та попросит. У него не бывает проигрышных вариантов. Руки у него золотые. Но есть одно «но». Веня – нетрадиционной сексуальной ориентации. Наверное, поэтому он так хорошо понимает женщин. Кому, как не ему, знать, как обычную женщину традиционной ориентации загримировать под трансвестита.
– Поехали к Куропаткину, – решительно сказала я и подняла руку, чтобы таксисты меня заметили.
– Марина, может, не сегодня? Скоро Олег домой придет, а у нас ужина нет. Вчера нас выручила Алина. Сегодня нас ничто не спасет, ибо голодный мужчина хуже зверя.
– Скажешь тоже! Не делай из племянника раба желудка! Тем более зверя. Сколько раз я оставляла его без ужина – и ничего, не съел. Что-нибудь найдет в холодильнике.
– Там мышь повесилась! Пусто. Вакуум, – напомнила Степа. – А если туда Хрюня заглянул, то и про консервы можно забыть.
– А он и консервные банки открывает? – Я удивлено сыграла бровями.
– Клыками! Знаешь, какой он умный! Особенно когда голодный.
– Вот видишь. Умный, когда голодный. Мужчины тоже запрограммированы на выживание. Найдет что-нибудь твой Олежек.
– Не найдет, – горестно отозвалась Степа. – У женатых мужчин притуплены инстинкты самосохранения, потому что за вопросы снабжения, как правило, отвечает жена. Голодный муж чувствует дискомфорт в желудке, злится, но не догадывается выйти в магазин, чтобы купить элементарные пельмени или замороженные полуфабрикаты, которые только и надо-то положить в микроволновку.
– Хорошая идея. Мы сейчас намекнем Олегу, что ему надо сделать. – Я вытащила из сумки мобильный телефон и набрала номер мужа. – Олег, у нас непредвиденная ситуация. Я и Степа задерживаемся. Ты бы смог по дороге домой заехать в магазин и купить что-нибудь к ужину? Что-то из полуфабрикатов. Блины, вареники – все пойдет. Еще возьми кочан капусты для Хрюна и собачьих консервов для Бобби. – Поговорив с мужем и убрав телефон обратно в сумку, я посмотрела на Степу. – Теперь твоя душа спокойна? Не умрут с голода ни Олег, ни Анюта, ни животные. Ни один член нашей семьи не пострадает. Едем к Куропаткину!
Только я так сказала, и перед нами остановилось такси.
У Вени в салоне как всегда было полно посетительниц. Он словно Фигаро метался между креслами, не забывая при этом каждой из своих клиенток отпустить комплимент:
– Зося Карловна, с этим цветом волос вы будете богиней. Риточка, у вас чудные локоны. Им никакой перманент не страшен. Ольга Петровна, эта стрижка делает вас моложе на двадцать лет. Ну что вы! Я не преувеличиваю!
Увидев нас, Веня поднял руки вверх.
– Я безумно рад видеть вас, Стефания Степановна, и вас, Марина Владимировна, но, к сожалению, сегодня обслужить не смогу. Сами видите, все кресла заняты, и в холле пять клиенток дожидаются своей очереди. Рад был бы, но не могу, – он скроил обреченное выражение лица. – Все хотят выглядеть перед Новым годом королевами, но я ведь не волшебник. Объять необъятное не в моих силах.
– Веня, успокойся, у нас к тебе разговор, вернее, консультация. Ты можешь нам уделить пятнадцать минут своего драгоценного времени.
– Ну, если только пятнадцать минут, не больше, – согласился Веня. – Зосе еще двадцать минут сидеть с краской на голове. Рите сделают завивку и без меня. Ольге Петровне сейчас нанесут на волосы питательную маску. – Обернувшись к залу, он подозвал своего коллегу. – Сеня, я отлучусь на пятнадцать минут. Проконтролируй, чтобы все было в порядке, и не пережгите Зосе Карловне волосы, – попросил он.
Мы перешли в маленькую коморку, которая считалась одновременно и кладовой, и Вениным кабинетом.
– Веня, скажи, пожалуйста, – начала я, – ты бывал в «Розовом фламинго»?
– Я? – удивился Куропаткин, потом откашлялся от смущения и сказал: – Вообще-то я, девочки, по другому делу.
– Мы знаем. Мы просто спрашиваем, бывал ли ты там?
– Не бывал и не пойду. Что мне там делать? «Розовый фламинго» – не гей-клуб, там собираются трансвеститы, а трансвеститы и гомосексуалисты далеко не одно и то же. Трансвеститы – ошибка природы, которая вложила ни в чем не повинные души в чужие тела. У трансвеститов налицо психологическая проблема. Они родились мужчинами, но ощущают себя женщинами. Бывает и наоборот. У гомосексуалистов выбор сознательный. Кто мне, мужчине, может запретить любить мужчину? Это мой выбор. И никто не вправе меня осуждать.
– Веня, мы тебя не осуждаем, – поторопилась я успокоить Куропаткина. – Понимаешь, нам надо найти в «Розовом фламинго» одного человека. Не знаешь, туда сложно попасть?
– Насколько я знаю, там фэйсконтроль.
– А как надо выглядеть, чтобы тебя приняли за своего?
Веня вздохнул и покачал головой:
– Опять в сыщиков играете?
Разумеется, Веня был в курсе, чем я и Алина занимаемся на досуге. Он неоднократно помогал, когда нам нужно было в интересах дела радикально изменить свою внешность. Было даже такое, что мы с Алиной друг друга не узнавали в гриме.
В ответ я лишь повела плечами и уткнулась глазами в пол.
– В первый раз вижу женщин, которые просили бы у меня рекомендации, как стать похожими на трансвеститов. Обхохочешься! Ладно. Трансвеститы обожают яркую косметику и вызывающую одежду: короткие юбки, высокие каблуки. Любят парики, если свои волосы подкачали.
– Веня, мы говорим не о том. Короткие юбки и высокие каблуки носят и истинные представительницы женского пола. Я о другом. Что выдает мужчину в женском обличье?
– Во-первых, фигура. Сколько бы он не подложил в лифчик ваты, его выдадут широкие плечи, длинные руки, большие ладони.
Я посмотрела на Степу. Невысокая, хрупкая. Какой из нее мужчина? Хотя Чарли Чаплин тоже не был гигантом.
– Во-вторых, ноги. У мужчин более развиты икроножные мышцы, но даже не это главное. Волосяной покров. Сейчас многие трансвеститы принимают гормональные таблетки, растительность становится малозаметной, но все равно остаточные волосинки на лице можно найти.
– Веня, а как можно эту растительность пририсовать?
– Ну хотя бы так: перед тем как покрыть лицо слоем пудры, надо положить на щеки тонкий слой синевато-серых теней. Создастся видимость, что у вас вот-вот вырастет борода. Еще, вы ноги давно брили?
– Веня, – смутилась я, – если что и росло, мы давно вывели.
– Да, конечно. Но трансвеститы обычно пользуются бритвой. А после нее – хочешь или не хочешь – через несколько часов вырастает щетина, которая проглядывает через капроновые чулочки.
– Спасибо, Веня. Кажется, мы знаем, как нам надо загримироваться.
Оставив Веню на растерзание клиенткам, мы покинули салон «Донна Белла».
– Ну что, поищем удачи в «Розовом фламинго»? – предложила я.
– Поздно уже. Если у Василия началось шоу, то поговорить с ним спокойно, нам не удастся. Давай домой, – попросила Степа. – А завтра, я обещаю, нарядимся так, как посоветовал Веня, и пое