Степа приготовила ужин, накрыла на стол и, сославшись на недомогание, ушла в гостевую комнату, чтобы уткнуться глазами в книгу Лики Громовой.
Странное поведение тети заметил Олег.
– А что со Степой? Вы с ней поссорились?
– Ну что ты, дорогой! Разве можно с нашей Степой поссориться? – успокоила я мужа.
Не могла же я рассказать ему о Степином увлечении околонаучной фантастикой? Он еще больший реалист, чем я, и кроме коммерческих газет и исторических рассказов ничего не читает. Узнай он о том, что Степа всерьез верит в параллельные миры, он бы тут же взялся над ней подшучивать. Этого я допустить не могла. Мужчинам не свойственна деликатность. Да и вообще, зачем обижать человека? Я и Алина тонко докажем Степе, что все тайное рано или поздно становится явным. А белое пятно, если на него посмотреть через призму реальности, окрасится всеми составляющими радуги.
Перед сном я заглянула к Степе. Она лежала в постели и перелистывала книгу, словно искала страницу, на которой остановилась. Но так могло показаться только на первый взгляд. Внимательно к ней присмотревшись, я поняла, книгу она перелистывает чисто механически. Ее мысли были далеки от сюжета – книга лежала вверх тормашками.
У ног Степы валялся сытый и довольный Хрюн. Увидев меня, кабанчик хрюкнул и совершенно по-собачьи закрыл лапой морду, мол, мы уже спим, а ты нам мешаешь.
– Ты не спишь? – спросила я Степу, хотя это и так было очевидно.
– Нет, – сухо отозвалась она.
– Ты обещала мне дать почитать книгу. – Не услышав ответа, я виноватым голосом спросила: – Ты на меня злишься?
Степа не торопилась с ответом. Я вдруг поняла, что мне и Алине надо было вести себя со Степой более деликатно: уж очень она душевно тонкая натура. В принципе, что плохого в искренней вере? Миллионы наших современников верят в бога, хотя никто из них бога, кроме как на иконах, не видел. Многие верят в существование инопланетян, в леших и домовых. И пусть верят. Кому от этого плохо? Куда хуже, когда человек вообще ни в кого и ни во что не верит. Отсутствие веры и фантазии рождает однобокость мышления и ущербность духа.
– А на что мне злиться? – поборов в себе обиду, спросила Степа. – Ты высказала свою точку зрения. Я свою. Каждый остался при своем мнении.
– А книжку почитать дашь?
– Бери.
Степа захлопнула книжицу и протянула мне. Я приняла из ее рук творение Громовой, поблагодарила и вышла.
Олег посидел немного со мной на кухне и пошел спать. Степа из своей комнаты так и не вышла. Я перемыла после ужина посуду, навела порядок, села под лампу и открыла первую страницу.
Чтение настолько меня увлекло, что я не заметила, как перевалило за полночь. Лика писала легко и просто. Сюжет захватил меня. Действующие лица были выразительны – я словно видела их наяву. Действие книги разворачивалось у меня перед глазами, как будто я смотрела захватывающее кино.
«Алла Терехина жила скромно и одиноко: утром выбегала из дома, спешила на работу, вечером возвращалась в пустую квартиру. В тридцать лет у нее не было ни детей, ни мужа. Начальство и сослуживцы бессовестным образом пользовались тем, что ей не к кому спешить, и эксплуатировали ее по полной программе: ей поручали исправлять чужие ошибки, подсовывали срочные заказы, отправляли вместо кого-то в командировки. Ее голова постоянно была забита чужими и производственными проблемами.
В тот вечер Алла устало брела домой. Задумавшись о том, что полжизни уже прожито, но как-то непутево, бессмысленно, она не заметила, как пошла на красный цвет светофора и очутилась под колесами автомобиля.
Сначала Алла услышала жуткий скрежет тормозов, ощутила всем телом сильный удар и провалилась в темноту. От удара она потеряла сознание. Случайные прохожие привели ее в чувство. Первого, кого она увидела, был водитель, молодой парень с красивыми испуганными глазами.
– Это я вас сбил. Вы меня слышите?
– И слышу, и вижу, – пошутила Алла. Ей вдруг стало жалко этого парня. Задумалась, сама пошла на красный цвет, сама угодила под колеса. А если бы она умерла? Ему бы пришлось отвечать. Она пошевелила одной ногой, другой, села, потом поднялась. Слава богу, обошлось без переломов. Голова закружилась, но она не упала.
Водитель предложил вызвать «Скорую».
– Нет, спасибо, – отказалась Алла. – Мне недалеко. Буквально двадцать метров. Я смогу дойти.
– Хоть двадцать, хоть десять, но я вас довезу. Садитесь, пожалуйста. Адрес скажите.
Голова болела сильно, тем не менее, Алла прекрасно помнила, кто она и где живет. Она назвала улицу и номер дома. Хотела назвать номер квартиры, но потом передумала. Второй этаж. Как-нибудь сама поднимется, без посторонней помощи.
Водитель остановил машину перед подъездом. Хотел выйти, чтобы помочь Алле, но она его остановила, пошутив:
– Не надо, у меня муж ревнивый. Вы уж лучше поезжайте. Извините, что я причинила вам столько хлопот.
– Ну что вы! – опешил молодой человек. – Это я вас сбил. Я бы вам настоятельно советовал проконсультироваться у врача. Все-таки удар был достаточно сильным. На тот случай, если вам понадобятся лекарства, возьмите мою визитную карточку. Я оплачу лечение. Мой друг – владелец аптеки, поможет достать любое лекарство.
Алла взглянула на визитку. Антон Кротов, ремонт и обслуживание компьютеров.
– Езжайте, Антон, – еще раз попросила Алла, выходя из машины.
«Странно, – вяло подумала она, поднимаясь по лестнице, – месяц назад покрасили подъезд, а он уже грязный, как будто ремонта лет десять не было».
Алла достала ключи, хотела вставить в замок, но дверь неожиданно оказалась открытой. За ней явно слышались детские голоса. Кто бы это мог быть? Малолетние воришки? Или у нее после удара об асфальт начались слуховые галлюцинации? Этого только не хватало!
С замиранием сердца она толкнула дверь. В тесной прихожей перед дверью стояли два сорванца приблизительно семи и четырех лет от роду.
– О! Мама пришла, – выдал тот, который был постарше. – Ты мне гуашь купила?
– Что? – оторопела Алла. – Что вы здесь делаете?
– Гулять собираемся идти. Уроки я уже сделал, Мишку, как видишь, забрал. Мам, ты так и не ответила, ты гуашь купила? Ольга Тихоновна предупредила, на урок без гуаши не пустит. А еще она просила тебе передать, – мальчик понуро опустил голову, – что хочет тебя видеть завтра в пять вечера. Тебя или папу. Лучше папу. Ольга Тихоновна сказала, что мальчиков должны воспитывать отцы.
У Аллы поплыло перед глазами, и она вновь упала в обморок. Очередное пробуждение еще больше ее удивило. Она лежала на диване. Над ней стояли дети и мужчина. Алле казалось, что она в бреду или вовсе ей все снится. Помимо двух сыновей у нее появился еще и муж! Ну откуда они все взялись? Алла себя ущипнула. Не подействовало – дети и муж не испарились, они были реальны, как сама Алла.
– Аля, как же ты нас напугала, – трогательно сообщил мужчина, поправляя плед на Алле. – В последний раз ты падала в обморок, когда носила Мишку. Да и с нашим старшеньким ты тоже пару раз падала.
Алла машинально потрогала живот, если окажется, что она еще и беременна… В один момент из одинокой женщины превратиться в многодетную мать? Какая психика такое вынесет?
– Аля, с тобой все в порядке?
«Аля? Почему он меня называет Алей? – высветилось в голове у Аллы. – Я уже забыла, что меня так когда-то звали. Алла и Аля – разные имена, но бабушка упорно меня называла не Аллой, а Алей. Бабушка умерла, и осталось одно имя – Алла. Может, они меня с кем-то спутали? – обрадовалась она. – А как можно с кем-то спутать мать и жену? – спросил внутренний голос. – Нет, это что-то с тобой не в порядке, а не с ними».
Алла обвела комнату взглядом. Как можно не узнать свою квартиру, в которой она прожила больше тридцати лет? Стенка югославская, купленная мамой по блату в конце восьмидесятых, портьеры, гардины с вышитыми гладью цветочками. А вот ее детский портрет в деревянной раме! Разве забудешь, как мама, перед тем как отвести ее к фотографу, мучилась, привязывая огромный нейлоновый бант к коротеньким, как у мальчишки волосикам. Не любила Алла расчесываться, визжала, орала как резанная, вот и приходилось ее стричь так коротко.
«Моя это квартира! – признала жилплощадь Алла. – Только… Ничего не понимаю… Эту стенку я два года назад продала, сделала ремонт и купила современную легкую и изящную мебель. И диван теперь у меня другой. Куда я попала?»
Алла застонала и закрыла глаза. Мужчина потеребил ее за плечо.
– Аля, тебе плохо?
Пацаны испугано завели:
– Мама, ты только не умирай. Ты не умрешь? Давай «Скорую» вызовем?
Младший заревел навзрыд. Старший мальчик зашмыгал носом.
«Не похоже на розыгрыш. Мальчишки и впрямь испугались, что я концы отдам. Что же происходит? Они меня знают – я же вижу их впервые».
Она резко села. Кровь отлила от головы, в глазах запрыгали черные мушки.
– Дайте мой паспорт, – превозмогая слабость, потребовала Алла.
– Зачем? – удивился мужчина.
– Мама, зачем тебе паспорт?
– Дайте мне паспорт, – повторила она.
Мужчина метнулся к стенке, выдвинул ящик, именно тот, в котором Алла держала когда-то документы, и с паспортом вернулся назад.
– Вот.
Алла дрожащими руками открыла паспорт. Так и есть, с первой страницы на нее смотрело ее же лицо, а вот фамилия была другой – Алла Михайловна Тимофеева. На странице «семейное положение» стоял штамп, свидетельствовавший о том, что в таком-то году она сочеталась законным браком с Андреем Григорьевичем Тимофеевым. Дети тоже были вписаны в паспорт: Гриша и Миша. Но главное прописка – и город, и улица, и дом, и квартира – все совпадало!»
«А эта Лика Громова неплохо пишет», – подумала я и отложила в сторону книгу. Чего мне это стоило! Так хотелось продолжить чтение, чтобы узнать, что сталось с Аллой? Но на часах было без четверти два, я хорошо понимала: если не пойду спать, завтра просплю обязательно.