Джаред кивнул, не разжимая стиснутых зубов.
— Не волнуйся, я за ней пригляжу, — напомнил Иену док.
— Ладно. — Иен нагнулся ко мне, и его лучистые глаза встретились с моими. — Я скоро вернусь. Не бойся.
— Я и не боюсь.
Он коснулся губами моего лба.
Больше всех, наверное, удивилась я, а Джаред едва слышно охнул. Иен отвернулся и пулей выскочил из комнаты.
— Что ж, — шумно выдохнул доктор.
Они с Джаредом долго на меня смотрели. Я слишком устала, и мне было все равно, что обо мне думают.
— Док… — Джаред хотел было сказать что-то важное, но тут из туннеля донесся шум.
Пятеро мужчин ввалились в проем. Джеб и Уэс шли впереди, поддерживая ноги Кайла, Аарон и Энди обхватили торс. Голова Кайла скатилась Энди на плечо.
— Тяжеленный, гад, — пропыхтел Джеб.
Джаред с доком кинулись помогать. Кайла с трудом уложили на койку всего в нескольких футах от моей.
— Сколько он в отключке, Анни? — Док приподнял Кайлу веки, осмотрел его зрачки.
— М-м… — Я лихорадочно соображала. — Ну, сколько я здесь, да минут десять Иен меня нес, и еще пять…
— То есть, минут двадцать?
— Да, наверное.
Тем временем Джеб поставил свой собственный диагноз: он подошел к лежащему в беспамятстве Кайлу и выплеснул воду из бутылки в лицо здоровяка.
— Джеб! — укоризненно воскликнул док.
Кайл что-то промямлил, моргнул и слабо застонал.
— Что… Куда она делась? — Он приподнялся на локтях, огляделся. — Пол… шатается…
Звук его голоса заставил меня вцепиться в края кровати. Меня охватила паника, нога заныла. Сумею ли я уковылять? Разве что медленно…
— Не волнуйся, — пробормотал кто-то. Нет, не кто-то — этот голос я узнала бы из тысячи.
Джаред встал между моей койкой и Кайлом, устремив взгляд на здоровяка. Кайл затряс головой и застонал.
— Ты в безопасности, — негромко произнес Джаред, не глядя на меня. — Не бойся.
Я вздохнула.
Мелани хотелось до него дотронуться. Его рука лежала на краю койки, совсем рядом с моей.
«Не надо, — обратилась я к ней. — У меня и так лицо болит».
«Он тебя не ударит».
«Это ты так думаешь. А проверять мне».
Мелани вздохнула; она изнывала от желания прильнуть к Джареду. К сожалению, в этом вопросе наши желания совпадали.
«Дай ему время, — взмолилась я. — Пусть привыкнет. Вот увидишь, рано или поздно он поверит». Она снова вздохнула.
— А, черт! — проворчал Кайл. Из-под локтя Джареда на меня неотрывно смотрели светлые глаза. — Так и не свалилась! — пожаловался он.
Глава 34Погребение
Джаред метнулся вперед, и его кулак смачно врезался Кайлу в лицо.
Глаза Кайла закатились, рот обмяк. В лазарете воцарилась тишина.
— Гм, с медицинской точки зрения пациенту вряд ли показано подобное обращение, — сказал док.
— Зато мне полегчало, — угрюмо буркнул Джаред.
— Что ж, пожалуй, несколько минут без сознания ему не повредят. — С легкой улыбкой док заглянул под веки Кайла, проверил пульс.
— Что случилось? — прошептал Уэс у меня над ухом.
— Кайл пытался убить тварь, — опередил меня Джаред. — Что и следовало ожидать…
— Не пытался, — пробормотала я.
Уэс вопросительно взглянул на Джареда.
— Похоже, наша тварь альтруистка. Ей проще пожертвовать собой, чем солгать, — отметил Джаред.
— Сколько можно? — возмутилась я. Мое терпение иссякло. Хотелось спать, нога нещадно болела, голова — и того хуже. При каждом вздохе щеку саднило. С некоторым удивлением я осознала, что злюсь, злюсь по-настоящему. — Дальше я терпеть не намерена!
Джаред и Уэс в изумлении уставились на меня. Я не видела остальных, но не сомневалась, что и они растерялись. Разве что Джеб, мастерски владевший собой, сохранил невозмутимость.
— Я женщина, — заявила я. — И мне не нравится, когда меня называют «тварью».
Джаред удивленно заморгал, но затем его лицо снова ожесточилось.
— Из-за тела, которое ты занимаешь? — Уэс осуждающе на него посмотрел.
— Из-за меня, — прошипела я.
— Кто это определил?
— Вы, люди, и определили. Я отношусь к тем представителям моего вида, что производят на свет потомство. Так понятнее?
Как я его! Я почти гордилась собой.
«Имеешь полное право, — подтвердила Мелани. — Он ошибается и к тому же ведет себя по-свински». «Спасибо».
«Между нами, девочками».
Джаред умолк, подыскивая достойный ответ.
— Ты никогда раньше не рассказывала, — пробормотал Уэс. — Как это происходит? — Смуглое лицо Уэса зарделось, словно он только сейчас осознал, что задал вопрос вслух. — Можешь не отвечать, если я спросил о чем-то неприличном.
Я рассмеялась. Настроение скакало без причины. «Совсем ку-ку», как сказала бы Мелани.
— Да нет… ничего такого. В отличие от вас, у нашего вида не существует никаких изощрений и сложностей в этом вопросе. — Я снова засмеялась и покраснела от смущения. Совсем недавно мне самой пришлось столкнуться с этими «сложностями».
«Не забивай голову пошлостями». «Это твоя голова», — напомнила я ей.
— И?… — спросил Уэс. Я вздохнула.
— Лишь немногие из нас становятся… Матерями. Не Матерями даже. Так нас называют, но это лишь потенциал… — От одной мысли я протрезвела. Матерей, выживших Матерей, больше не осталось, только воспоминания о них…
— И у тебя есть потенциал? — холодно спросил Джаред. Остальные внимательно слушали. Даже док прервался, убрав ухо от груди Кайла.
Я не ответила на вопрос.
— Мы… чем-то похожи на ваших пчел или муравьев: много бесполых членов семьи и одна матка…
— Матка? — повторил Уэс, глядя на меня со странным выражением.
— Не совсем. Но на каждые пять, десять тысяч представителей моего вида приходится одна Мать. Иногда меньше. Не существует четких правил.
— А сколько трутней? — поинтересовался Уэс.
— Нет никаких трутней. Нет, говорю же, все намного проще.
Они ждали объяснений. Я сглотнула. Не нужно было поднимать эту тему. Мне больше не хотелось говорить. Пусть бы Джаред и дальше называл меня «тварью», что с того?
Они ждали. Ну вот, сама виновата. Я насупилась и продолжила.
— Матери… делятся. Каждая… клетка, думаю, вы назовете ее так, хотя наше строение отличается от вашего, становится новой Душой. Каждая новая Душа несет в себе частичку материнской памяти, часть ее.
— Сколько клеток? — спросил заинтересовавшийся док. — Сколько детей?
Я пожала плечами.
— Около миллиона.
Глаза слушателей расширились, в них мелькнул испуг. Уэс отодвинулся, и меня это задело. Док присвистнул. Он единственный ждал продолжения. На лицах Аарона и Энди отразилась тревога: они не присутствовали на моих уроках и никогда не слышали, чтобы я так много говорила.
— Как происходит деление? Что для этого требуется? — спросил док.
— Выбор, добровольный выбор. Это единственный случай, когда мы добровольно умираем — ради нового поколения.
— И ты в любой момент можешь принять решение и распасться на клетки, вот так просто?
— Не то чтобы просто, но да.
— Это сложный процесс?
— Решение сложное. А процесс… болезненный.
— Болезненный?
Почему это так его удивило? Разве у людей не так? «Мужчины!» — презрительно фыркнула Мелани.
— Невыносимо болезненный, — сообщила я. — Каждый из нас помнит, что чувствовали наши Матери.
Док завороженно почесал подбородок.
— Интересно, по какому пути проходила эволюция, которая породила общество муравейник с матками-самоубийцами… — Он витал где-то далеко, в своих мыслях.
— Самопожертвование, — пробормотал Уэс.
— Гм, оно самое, — сказал док.
Я закрыла глаза, уже жалея о том, что рассказала. Голова кружилась. От усталости или от раны?
— Ох, — пробормотал док. — Ты ведь спала меньше моего, да, Анни?
— Все в порядке, — пробубнила я, не открывая глаз.
— Вот весело! — брякнул кто-то. — У нас тут мамаша-инопланетянка, которая в любой миг может лопнуть, рассыпаться на миллион гаденышей.
— Т-с-с!
— Они вас не тронут, — пояснила я. — Без тел носителей они быстро погибнут. — Я содрогнулась, представив невообразимость горя: миллион крошечных, беспомощных Душ, крошечных серебристых малышей, увядающих…
Никто мне не ответил, только послышался вздох облегчения.
Как же я устала! Плевать, что Кайл лежит в трех футах от меня. Плевать, что двое из присутствующих встанут на его сторону, как только он очнется. Мне хотелось одного — спать.
Само собой, тут и проснулся Уолтер.
— Глэдис? — едва слышно простонал он.
Я вздохнула, перекатилась к нему, поморщилась от боли в ноге и нащупала его руку.
— Здесь, — прошептала я.
— Ах! — В голосе Уолтера слышалось облегчение.
Аарон и Энди возмущенно зашептались, но док их утихомирил:
— Анни отказалась от сна и покоя, чтобы облегчить страдания Уолтера. У нее все руки в синяках. А что вы для него сделали?
Уолтер снова застонал: низкий, утробный звук быстро перерос в тоненькое хныканье. Док поморщился.
— Аарон, Энди, Уэс… сходите за Шэрон.
— Все вместе?
— Выметайтесь, — перевел Джеб.
Ответом стало дружное шарканье удаляющихся ног.
— Анни, — шепнул док мне на ухо. — Уолт мучается. Пожалуй, хватит ему страдать.
Дыхание у меня сбилось, и я медленно разомкнула веки.
— Будет лучше, если он меня не узнает. Пусть думает, что здесь Глэдис.
На лицо Уолтера снизошло умиротворение.
— Прощай, Уолт! Может, еще свидимся… — сказал Джеб и отошел.
— Ты замечательный человек. Нам будет тебя не хватать, — прошептал Джаред.
Док возился с упаковкой морфия. Зашуршала бумага.
— Глэдис? — всхлипнул Уолтер. — Больно…
— Ш-ш-ш. Все пройдет, док тебе поможет.
— Глэдис?
— Да?
— Я люблю тебя, Глэдис, всегда любил.
— Я знаю, Уолтер. Я тоже тебя люблю. Ты же знаешь… — Уолтер вздохнул. Док склонился над Уолтером со шприцем в руках, и я зажмурилась.
— Спи спокойно, друг, — прошептал док.