— Пока не знаю. Но, вероятно, ничего хорошего. — Кайл прищурился.
— Сколько ты уже здесь, Санни? — Она наморщила лобик.
— Кайл, сколько прошло? Пять лет? Шесть? Ты исчез перед тем, как я вернулась домой.
— Шесть, — ответил он.
— А сколько тебе лет? — спросила я.
— Двадцать семь.
Я удивилась: она выглядела такой юной… Неужели она на шесть лет старше Мелани?!
— Почему это так важно? — спросил Кайл.
— Точно не знаю. Просто, похоже, чем дольше носитель пробыл человеком, тем больше шансов, что… память восстановится. У тех, кто основную часть своей жизни прожил человеком, больше воспоминаний, больше связей, их больше лет называли правильным именем… Не знаю.
— Двадцати одного года достаточно? — спросил он, в его голосе сквозило отчаяние.
— Мы это выясним.
— Это нечестно, — хныкала Санни. — Почему я не могу остаться? Ты же остаешься!
Я сглотнула.
— Да, это было бы нечестно. Но я не остаюсь, Санни. Мне тоже придется покинуть это тело, и очень скоро. Может быть, мы даже полетим вместе. — Пусть думает, что я полечу вместе с ней к Дельфинам. К тому времени как раскроется правда, у Санни будет другой носитель, с другими эмоциями, не имеющими никакого отношения к человеку, который сидит сейчас передо мной… Возможно. В любом случае, будет уже слишком поздно. — Я должна уйти, так же как и ты. Я тоже верну свое тело.
Ровный, твердый голос Иена разорвал тишину, как удар хлыста.
— Что?!
Глава 56Слияние
Иен с такой яростью смотрел на нас троих, что Санни затряслась от страха. Странная картина: Кайл и Иен словно поменялись лицами, только лицо Иена даже в гневе было прекрасно.
— Иен, что случилось? — недоуменно спросил Кайл.
— Анни! — прорычал Иен и протянул ко мне руку. Казалось, он едва сдерживается, чтобы не сжать ладонь в кулак.
«Ой-ой-ой!» — испугалась Мел.
Меня охватила безысходность. Я не хотела прощаться с Иеном, но вот пришлось. Ну конечно, пришлось: не могла же я удрать, как вор в ночи, взвалив всю тяжесть прощания на плечи Мелани. Иен схватил меня за руку и потащил, поднимая с пола. Санни, похоже, не собиралась разжимать объятий и повисла на мне. Иен затряс меня, и Санни упала.
— Да что с тобой такое? — возмутился Кайл. Иен ударил Кайла коленом в лицо.
— Иен! — возмутилась я.
Кайл прикрывал рукой нос, силясь подняться на ноги. Санни бросилась к нему и попыталась закрыть его своим крохотным телом. Кайл потерял равновесие и со стоном плюхнулся обратно на пол.
— Пошли, — рявкнул Иен и, не оборачиваясь, потащил меня прочь.
— Иен…
Он грубо дернул меня за собой, не давая и слова сказать. Вот и хорошо, потому что я понятия не имела, что ему говорить. Мимо мелькали удивленные лица. Я волновалась, что безымянная женщина расстроится — она не привыкла к гневу и насилию.
А потом мы резко остановились. Вход загораживал Джаред.
— Иен, ты спятил? — возмутился он. — Что ты с ней делаешь?
— Ты знал? — воскликнул Иен и подтащил меня к Джареду. Сзади кто-то захныкал — Иен их пугал.
— Ты делаешь ей больно!
— Ты знал, что она замышляет? — проревел Иен. Джаред уставился на Иена, и его лицо вдруг словно замкнулось. Он не ответил. Этого Иену хватило.
Кулак Иена стремительно врезался в Джареда, и Джаред отлетел в темный проход.
— Иен, перестань, — взмолилась я.
— Это ты перестань, — рявкнул он и поволок меня через арку в коридор, а потом дальше — на север.
— О'Ши! — окликнул Джаред.
— Больно, говоришь, делаю? — не замедляя шага, зарычал через плечо Иен. — Свинья ты лицемерная!
Позади не осталось ничего, кроме тишины и темноты. Я бежала, спотыкаясь во мраке, стараясь не отстать. Длинные пальцы Иена плотным кольцом обхватили мое предплечье, сдавив его как тиски. Рука начала неметь. Иен ускорил шаг, и у меня вырвался стон боли.
Иен остановился, хрипло дыша в темноте.
— Иен, Иен, послушай… — я задыхалась, не в силах договорить. Я просто не знала что сказать: перед глазами стояло его искаженное яростью лицо.
Руки Иена оторвали меня от земли и тут же поймали, не давая упасть. Иен подхватил меня на руки и снова побежал. Руки, которые только что были грубыми и злыми, теперь бережно прижимали меня к груди.
Иен пронесся через большую площадь, не обращая внимания на удивленные и даже настороженные лица. Слишком много непривычных, тревожных событий происходило сейчас в пещерах. Люди на площади — Виолетта, Джефри, Энди, Пейдж, Аарон, Брандт и другие, чьих лиц я не разглядела, — были встревожены. Они удивленно смотрели на Иена, который с перекошенным от ярости лицом стремглав промчался мимо, неся меня на руках.
А потом и они остались позади. Вот и двери, загораживающие проход в их с Кайлом комнату. Иен пнул красную дверь, которая с громким стуком упала на каменный пол, ввалился в комнату и бросил меня на матрас в углу. Грудь Иена вздымалась от ярости и напряжения. Он на миг обернулся, быстрым движением поставил дверь на место и снова сердито уставился на меня. Я тяжело вздохнула и перевернулась на колени, держа руки перед собой, ладонями вверх, и жалея, что они не могут сотворить чуда. Как бы я хотела дать ему хоть что-нибудь, что-нибудь сказать! Но мои руки были пусты.
— Я. Никуда. Тебя. Не пущу. — Его глаза метали синие молнии — я впервые видела, чтобы они сверкали так ярко.
— Иен, — прошептала я. — Пойми… я не могу остаться. Ты должен меня понять.
— Нет! — закричал он.
Я отпрянула, а Иен вдруг рухнул на колени передо мной, уткнулся головой мне в живот и обнял за талию. Его трясло, из груди вырывались громкие, надрывные всхлипы.
— Нет, Иен, нет, — взмолилась я. Лучше бы он злился! — Пожалуйста, не надо.
— Анни, — простонал он.
— Иен, пожалуйста, не переживай так. Не надо. Прости меня, пожалуйста.
Я тоже плакала, меня тоже трясло — или это он так сильно дрожал, не знаю.
— Ты не можешь уйти.
— Я должна, должна, — всхлипывала я. А потом мы долго плакали в тишине.
Наконец Иен вытер слезы, выпрямился и привлек меня к себе.
— Прости, — сказал он. — Я был груб.
— Нет, это ты меня прости. Надо было тебе объяснить, а не ждать, чтобы ты сам догадался. Я просто… не смогла. Я не хотела тебе говорить, не хотела ранить тебя… и себя. Я эгоистка.
— Анни, нам нужно об этом поговорить. Еще не поздно отказаться.
— Поздно.
Он покачал головой и сжал зубы.
— Как давно ты это замыслила?
— С тех пор, как поймали Ищейку, — шепнула я. Он кивнул, знал ответ.
— И ты решила ее спасти, выдав свою тайну. Понимаю. Но это не значит, что ты должна куда-то улетать. Да, ты выучила дока… ну и что? Догадайся я тогда, что ты задумала, я бы ни за что не позволил тебе ему показать. Никто тебя не заставит лечь на эту проклятую койку! Пусть только дотронется до тебя, я ему руки переломаю!
— Иен, пожалуйста…
— Они тебя не заставят, Анни. Слышишь? — воскликнул он.
— Никто меня не заставляет. Я научила дока извлекать Души не для того, чтобы спасти Ищейку, — прошептала я. — То, что Ищейка оказалась здесь, просто… ускорило мое решение. Иен, я сделала это, чтобы спасти Мел.
Он промолчал.
— Иен, она в ловушке. Это как тюрьма, даже хуже. Не знаю, как описать. Она как призрак. А я могу ее освободить. Вернуть ей себя.
— Анни, ты тоже заслуживаешь жизнь. Останься.
— Иен, я люблю Мел.
Он закрыл глаза, и его побледневшие губы стали мертвенно-белыми.
— А я люблю тебя, — прошептал он. — Разве это не важно?
— Конечно, важно. Очень важно, ты же видишь… И это еще одна причина…
Его глаза распахнулись.
— Я совсем замучил тебя своей любовью? Анни, я буду молчать. Я ничего тебе больше не скажу. Если хочешь, будь с Джаредом. Только останься.
— Нет, Иен. — Я прикоснулась ладонями к его лицу. — Я… Я тоже тебя люблю. Я, серебряный червячок у нее в голове. Но мое тело тебя не любит. Я никогда не смогу любить тебя в этом теле, Иен. Я разрываюсь надвое. Это невыносимо.
Я могла бы вытерпеть. Но смотреть, как он страдает из-за ограничений, которые накладывает мое тело? Нет, никогда!
Он снова закрыл глаза. Густые черные ресницы блестели от слез.
«Ладно, давай, — вздохнула Мел. — Делай, что хочешь. Пойду посижу в соседней комнате», — шутливо добавила она.
«Спасибо».
Я обхватила его за шею и прильнула к губам. Он прижал меня к груди. Наши губы слились в поцелуе, и мне вдруг показалось, что этот поцелуй будет длиться вечно, словно разлука над нами не властна. Я почувствовала соленый вкус слез — его и моих.
Что-то изменилось.
Когда тело Мелани касалось тела Джареда, это было как лесной пожар — огонь, который несся по пустыне, пожирая все на своем пути. С Иеном все было иначе, совсем по-другому, потому что Мелани не любила его так, как я. Не лесной пожар, а движение расплавленной магмы глубоко под земной корой — не обжигающее, но неумолимо меняющее облик Земли.
Тело встало между нами, как стена тумана — густая завеса, сквозь которую я наблюдала за происходящим.
Изменилась не Мел, а я. Внутри меня из старого сплава неумолимо формировалось что-то новое, словно под молотом искусного кузнеца… Долгий непрерывный поцелуй завершил процесс: металл зашипел, упал в холодную воду, и в горниле страсти была выкована закаленная сталь — переплавленная Душа.
Я снова заплакала. Иен менялся вместе со мной — этот удивительный мужчина, который был чувствителен и мягок, как Душа, и в то же время оставался по человечески силен и отважен. Он потянулся губами к моим глазам… Слишком поздно. Все было кончено.
— Не плачь, Анни. Не плачь. Ты останешься со мной.
— Восемь полных жизней, — прошептала я, касаясь губами его щеки; мой голос дрогнул. — Восемь полных жизней, восемь планет, и ни на одной я не встретила того, за кем пошла бы куда угодно. Я так и не встретила любимого. Почему сейчас? Почему ты? Ты даже не Душа. Как я могу тебя любить?