— Не отвлекайся, — сухо произнес отец.
— Пошли вдоль усадьбы и свернули к арке. Ну, ты знаешь вход с южной стороны, туда редко кто заглядывает. Подходим к нему, ни о чем не подозревая, а из кустов выскакивают какие-то люди и начинают по нам магией крыть! Никита прикрыл меня и сжег одним ударом этих уродов.
— Щитом прикрыл? — хитро прищурившись, спросил Патриарх.
— Собой прикрыл, вот! — повысила голос Даша. — А это, между прочим, «ночные гости» были! Боевые плетения применили по обычным людям!
— Не принижай свою значимость, — заметил отец. — Где вы обычных людей нашли?
— Я же говорю тебе, Сашка, что мальчишка нас вечными должниками сделает! — засмеялся Павел Евграфович. — Пора Дарью замуж за него отдавать, пока Никиту другие столичные прелестницы не окрутили!
Девушка стала пунцовой от слов Патриарха Рода и опустила голову. Надежда Игнатьевна вздохнула и села рядом, обняв дочь за плечи. Сабуров поднял руку в предупреждающем жесте, словно хотел остепенить разговорчивого отца. Он-то прекрасно знал, кто такой молодой Назаров, и жутко боялся того дня, когда Великий князь может своим жестким указом приказать ему отдать дочь за Никиту. А как дальше жить? Вдруг парень найдет способ вернуться домой и исчезнет, оставив молодую жену в одиночестве, и спаси Перун, еще и в положении? Стыда не оберешься. Будут все тыкать пальцем, в спину смеяться. Вот, дескать, семейка, угораздило выдать дочку за бастарда-авантюриста. Позорище! Нет-нет! Или пусть дает дворянское слово, что навечно останется здесь, или катится по Миллионной подальше от его дома! А ведь Великий князь намекал, что Дарью надо выдавать замуж за молодого дворянина именно с такой целью. Привязать на длинную цепь и повесить перед носом сладкую морковку.
Только не хотел Сабуров, чтобы его дочь выступала в роли такой морковки. Любовь — это одно, здесь даже спору никакого нет. Александр Павлович готов был согласиться, что между молодыми возникли какие-то чувства. Пусть, это правильно и здорово. А вот вовлекать Дашеньку в интриги он не позволит!
— Откуда стало известно, что на вас напали «ночные гости»?
— Белослав Любимич сказал, — прижавшись к плечу матери, ощущая от нее токи успокоительного тепла, ответила Даша и с благодарностью приняла дымящуюся чашку с терпко пахнущим чаем из рук горничной. — Они сразу же связались с «осовцами», но те решили подождать до утра, раз все мертвы.
— Идиоты, — пробурчал Патриарх. — Кто там по оперативным мероприятиям? Не Ямпольский случаем?
— Да, это его служба, — подтвердил Сабуров. — У него в последнее время большие проблемы с личным составом. Куча проколов…
— Надо было снимать аурные слепки, пока они не «рассыпались», — возмущенно пропыхтел старик, снова окутавшись дымом. — Все-все. Прекращаю!
Он выбил табак в хрустальную пепельницу и большим пальцем растер горячий пепел по донышку.
— Никита сказал им, чтобы слепок сняли тотчас же, — вспомнила девушка, прихлебывая чай.
— Сообразил, молодец, — Патриарх выглядел довольным, словно услышал нечто такое, что мгновенно подняло авторитет Никиты до той планки, которую установил сам Павел Евграфович. — Я же говорил тебе, Сашок, что между «головами» существует недопонимание. То ли по глупости, то ли серьезная возня. Сегодня Ямпольский упустил свой шанс, а завтра князь Вяземский получит по шапке от Великого князя. Кого винить? Не захотели беспокоить молодого княжича? Ну и ладно…
— Ты бы поменьше версий выдвигал, — хмуро посоветовал Сабуров, успокаиваясь. Он присел рядом с дочерью и крепко прижал к себе Дашу, сам не ожидая от себя проявления сентиментальности. Удивленная девушка едва не уронила чашку на пол. — Это их проблемы, пусть сами разбираются. А я, слава Роду, всего лишь чиновник.
— У меня амулет потускнел, — отвлекая взрослых от перебранки, сказала Даша и показала Асию. — Представляете, какая сила была в атакующей магоформе! И ведь отразила удар! Прав был Никита.
— Действительно, мы уже слишком много задолжали юноше, — задумчиво проговорила Надежда Игнатьевна. — Пошли, родная. Время позднее, да и ты переволновалась изрядно. Пошли, пошли! Расскажешь мне, о чем разговаривали с Никитой… Посекретничаем.
Мужчины остались одни. Пожилая служанка, неслышно проникнув в гостиную, включила кондиционер с соизволения Патриарха, чтобы проветрить помещение, и тут же исчезла.
— Дарьюшку надо выдавать замуж за Никиту, — нарушил молчание старик. — Это мое мнение. Но еще не окончательное решение, не сопи в две ноздри, Сашка! Парень перспективный, далеко пойдет. Мне еще немного времени нужно, чтобы к нему присмотреться.
— Вилами на воде писано, — скрипнул зубами Сабуров. — Проект «Пришелец». Он по нему проходит. Все, кто задействован в нем, в десятки глаз следят за Назаровым, как бы куда не исчез. Не хватало, чтобы и в супружескую опочивальню молодых агентуру посадили.
— «Пришелец»! — хмыкнул Патриарх, нисколько не удивляясь услышанному. — Далеко вы забрались! Вот, значит, откуда взялся паренек. Не думал я, что еще раз доведется столкнуться с иномирцем! Что же ты раньше мне не сказал?
— А ты и сейчас ничего не слышал, — холодно ответил Сабуров. — Вообще ничего. Думаешь, я зря «полог» навесил на нас?
— Уговорил, Сашка…. У мальчишки есть стержень. Я прочитал Никиту немножко. Он не будет обманывать Дашу. Не тот характер у него. И тогда готовься к двум вариантам. Первый: дети поженятся и останутся здесь. Второй. Никита заберет с собой нашу девочку.
— Нет! — вскочил на ноги Александр Павлович. — У него есть жена в той Яви!
— Когда это останавливало молодых мужчин, умеющих привлекать к себе девушек? — хохотнул Патриарх. — Заберет, и разрешения не спросит. Но ты так не ори, пожалуйста. Горяч ты еще, Сашка. Мало в жизни видел извилистых путей, по которым мы ходим. Даже я не представляю, насколько вариативно будущее с Дашей и Никитой. Но своей иссохшей печенкой чую невероятное продолжение этой истории.
— Эка ты заговорил, батя, — недоверчиво хмыкнул Сабуров. — Актер в тебе пропадает.
— Тетка по материнской линии была Ведуньей, — отмахнулся старик. — Во мне недостаточно Искры, чтобы объять грядущее во всем многообразии. А вот с внучкой ощущаю нечто такое… Какие-то изменения в эфире, ломающие линию ее жизни до неузнаваемости. Силюсь понять — а голова трещать начинает от боли. Не дано…
— Загадками заговорил, батя. А насчет дочери я пока не буду торопиться. Впереди у Никиты маячит перспектива стать наместником Боровичей. Через несколько дней Великий князь пожалует ему титул барона, что автоматически делает его государственным служащим, а не земельным дворянином. И тогда он может стать серьезной фигурой в Твери.
— Тогда спеши, — серьезно заметил Патриарх. — У Анциферова две внучки. Даже допуская женитьбу Никиты на одной из них или сразу на обеих, у Даши должно быть преимущество в статусе первой жены.
— Назаров — их родственник, — возразил Сабуров. — Кровосмешение…
— Ой, не смеши! — скривился старик, и опираясь о стол, поднялся на ноги. — Кровосмешение! Да их родство — седьмая вода на киселе! Я уже по своим каналам выяснил, какой он родственник. Маркеры крови допустили всего лишь пятнадцать процентов схождения. При таком мизере даже рожать детей можно. Надо будет — Целители исправят все врожденные патологии.
— Везде ты меня обскачешь, — пробормотал Глава Рода.
— Вы стариков побольше слушайте, — довольный собой, ответил Патриарх и резким движением убрал «полог». Сразу же стало легче дышать. — Мы плохого не посоветуем. Я вот исподволь тебя учу, а вперед не лезу. Почему? Знаю, что нельзя молодых оттирать в сторону. Сразу обижаются, стариков поносят. Но ведь никто не мешает вам выслушивать мнение поживших? То-то и оно!
Глава 5
Тверь, октябрь 2011 года
В гостинице топили исправно, даже чересчур. В номере, где проживал Никита, было настолько жарко, что пришлось включить кондиционер, поставив его на максимальное охлаждение. Пока аппарат нагонял свежесть, волхв сходил в ванную комнату, принял контрастный душ и вдруг понял, что хочет выпить.
В маленьком холодильнике-баре он обнаружил несколько бутылок пива местного розлива и с удовольствием вытащил одну из них. Сдернул крышку, сделал первые глотки, кивнул, оценивая вкус пенного.
Сидя в кресле, Никита попытался систематизировать произошедшие события, и все больше приходил к мысли, что его нашли кровники. Это всего лишь месть, ничего иного. Но кто? Если завтра «осовцы» смогут по аурным слепкам выяснить, кто из «ночных гостей» пожаловал в Тверь, то ниточку потянут сразу несколько спецслужб. Никуда кровники не денутся.
Мысль скакнула в другую сторону. Лаборатории требовалось его присутствие. Что там парни надумали? Теория, как известно, жива практикой. Нужно выползать в поле и начинать эксперименты. Честно говоря, Никита всерьез подумывал о проработке версии, предложенной Епифаном Кривобоковым. Перемещение с помощью визуализации. Ведь он очень хорошо помнит свое родовое гнездо. Да и на Обводной можно пробиться в крайнем случае. Супружеская спальня в его памяти занимает не последнее место. Хм… Но все упирается в медитацию. Нужно место, где никто не помешает сосредоточиться. А почему бы сейчас не попробовать? Время — чуть за полночь. Верхний свет погасить, свечку зажечь — и вперед, за новыми ощущениями.
Осушив бутылку, волхв решительно встал. «Осовцы» не решились сунуться ночью к княжичу Даниле, значит, и сюда вряд ли придут за разъяснениями. Все закрутится завтра, поэтому время терять не стоит.
Послав нужный скрипт для дистанционного выключения работающего кондиционера, Никита кинул на пол подушку, зажег свечку (удивительно, но в номере обнаружилась целая пачка свечей. Видать, были случаи, что гостиница обесточивалась), накапал воск в узкий бокал и прижал ее, чтобы держалась. Бокал поставил на пол. Щелкнув выключателем, волхв уселся на подушку и стал вгонять себя в состояние, когда реальность начинает отдаляться, оставляя тебя в глубочайшей темноте; когда ты превращаешься в мелкую песчинку в крутящемся водовороте черноты и бесконечно падаешь. Но только ощутив спиной твердую поверхность, с гулко бьющимся сердцем просыпаешься, обливаясь потом.