– Какая неожиданная встреча, мадам, – шепнул я даме, подобравшись поближе к месту событий.
– Ваше Величество! – изумилась она. – Но как вы здесь оказались?
– Странный вопрос. Этот замок принадлежит моей матери, а вот что вы тут делаете, да ещё под охраной, мне решительно не понятно.
– Его Светлость приказал мне отправляться сюда.
– Вы служите моему отчиму?
– Нет. Юлию Эрнсту.
– И он приказал вас арестовать?
– Нет, – с легкой заминкой ответила она.
– Сударыня, вы неважно выглядите. Давайте встретимся вечером и спокойно поговорим. Мне кажется, у нас есть что обсудить.
– Как вам будет угодно, сир!
– Отлично, – кивнул я и постарался исчезнуть также незаметно, как и появился.
Михальский, заметив мой маневр, тоже резко потерял интерес к общению и, развернувшись, с независимым видом пошел прочь, оставив браушвейгцев в полном недоумении.
– Что этому чертовому поляку было нужно? – растерянно спросил один.
– Хорошей взбучки, – буркнул второй и с ненавистью добавил: – Понаехали!
В замке Вольфенбюттель, как и во всяком ином жилище уважающего себя крупного феодала было довольно много слуг, работников, а также изрядный гарнизон. Однако когда Август Младший и его брат отправились на съезд, большинство прислуги, а также лучшие из воинов отправились с ними. Именно поэтому внутренние покои, служившие пристанищем герцогской чете, изрядно опустели и я со своими спутниками мог передвигаться, почти не привлекая к себе внимания.
Единственным исключением были дети здешних слуг, которым наш приезд показался чем-то вроде приключения. Особенно усердствовал один худенький вихрастый мальчишка, ходивший за нами по пятам с видом заговорщика. В один прекрасный момент моему телохранителю это наскучило, и он сделал вид, будто собирается поймать сорванца. Тот, разумеется, бросился бежать и тут же угодил в руки к улыбающемуся Равилю.
– Пустите! – крикнул извивающийся мальчишка, пытаясь вывернуться, но не тут-то было. Татарин держал крепко и не собирался выпускать свою добычу.
– Как тебя зовут, парень? – поинтересовался я у задержанного.
– Гюнтер, Ваше Величество, – с независимым видом отозвался тот.
– Ты сын кого-то из слуг?
– Мой отец – конюх, – подтвердил тот.
– И ты, наверняка, знаешь тут все ходы и выходы?
– Конечно!
– Прекрасно. Тогда скажи мне вот что. Сегодня в замок привезли одну женщину. Видел её?
– Такую светловолосую и красивую?
– В точку!
– Нет, Ваше Величество, не видел!
– Ты слышал, Корнилий? По-моему, этот маленький негодяй издевается над нами!
– Прикажете всыпать ему, государь?
– Ну зачем же. Просто скажем управляющему замком, как его?
– Кнорре.
– Вот-вот, скажем геру Кнорре, что этот сорванец пытался нас обокрасть. Как ты думаешь, что он сделает?
– Бьюсь об заклад, что спустит с него три шкуры!
– Я тоже так думаю, – кивнул я и снова обратился к пареньку: – Как тебе перспектива?
– Если бы я хоть немного испугался, – дерзко отвечал тот, – я бы сказал, что госпожу Мюнхгаузен поместили в восточном крыле!
– А ты, значит, не испугался?
– Мой отец не испугался, когда напали и похитили госпожу Рашке и вашу благородную дочь. Это он тогда привел им на помощь господина фон Гершова.
– Я что-то слышал про эту историю. Так значит ты сын того конюха…
– Моего отца зовут Клаус, Ваше Величество!
– И ты знаешь мою дочь?
– Конечно! Мы с ней д… я был слугой Её Светлости.
– Понятно. Послушай, Гюнтер. Мне нужно поговорить с той женщиной. Только так, чтобы об этом никто не знал. Ты поможешь мне?
На лице мальчишки появилась понимающая ухмылка, которую он, впрочем, поспешил убрать.
– Туда не так сложно пройти. Я могу показать.
– Отлично! Тогда показывай.
На этот раз, он не заставил себя просить дважды и повел меня и Михальского какими-то закоулками и пыльными коридорами, после чего мы оказались в небольшом зале со сводчатыми потолками, в который выходили две оббитые железными полосами двери.
– Обычно она останавливается здесь, – шепотом пояснил нам «проводник», показывая на крайнюю.
– Как ты сказал, обычно?
– Конечно. Она часто приезжает в свите Его Светлости Юлия Эрнста.
– Всё страньше и страньше, – пробормотал я и, оставив мальчишку с телохранителем, двинулся вперед и постучал в дверь.
– Войдите, – отозвались оттуда, после чего громыхнул засов.
За те несколько часов, что мы не виделись, фрау Мюнхгаузен разительно переменилась и встретила меня во всеоружии женской красоты и французского шарма. Открывшая мне служанка незаметно испарилась, оставив меня наедине с хозяйкой, томно возлежащей на софе, оббитой темным бархатом. Одета Женевьева была в легкое светлое платье, из-под которого выглядывало белое полотно и кружева рубашки. Декольте хоть и не было чрезмерными, но достаточно демонстрировало наличие пышной груди. Но особенно хороши были волосы. Густые и блестящие, цвета спелой пшеницы, немного вьющиеся, и очень просто при всем этом уложенные, они придавали чертовке вид одновременно невинный и обольстительный. Похоже, она ухитрилась за это время вымыть их и просушить, но вот как это возможно без шампуня и фена, я не представляю.
– Прошу простить, Ваше Величество, что встречаю вас в таком виде, – промурлыкала она, – но я так устала в дороге…
– Лежите-лежите, – улыбнулся я.
– Вы так добры!
– Как Юлий Эрнст, или добрее?
– Зачем говорить о брате вашего отчима, ведь его здесь нет?
– Резонно. Однако я хотел выяснить, зачем он приказал вас сюда доставить, да ещё под конвоем?
– Вы все не так поняли. Я действительно служу Его Светлости, но он вовсе не отдавал приказ о моем аресте. Напротив, он прислал меня сюда, чтобы я могла подготовиться к участию в бале, который он желал бы дать в вашу честь. Вы любите танцевать?
– А как же. Цыганочку с выходом!
– Никогда не слышала…
– Это что-то вроде гальярды.[115]
– О! Так вы любите веселые и страстные танцы? И я их просто обожаю!
Рассказывая о своих увлечениях, Женевьева дрыгал в такт ногой, отчего с неё свалилась туфелька, обнажив маленькую изящную ступню обтянутую шелковым чулком.
– Вы просто Золушка, – хмыкнул я.
– Фу! – наморщила носик дама. – Терпеть не могу эту страшную историю![116]
– А мне вот она, напротив, нравится. В ней говорится о храброй и весьма неглупой девочке, которая смогла добиться успеха и наказать людей, обижавших её. Не так ли?
– Зачем вы спрашиваете?
– Мне показалось, эта история должна быть близка вам.
– Вы обо мне ничего не знаете!
– Отчего же. Кое-что мне известно. Вы очень несчастны и одиноки. У вас нет друзей, а покровительство герцога Даненнбергского стоит столько, что легче было бы продать душу дьяволу.
– Черт бы вас побрал! – резко села на своем ложе Женевьева. – Вы всё знали?
– Не всё. Но я быстро навел справки.
– Боже, почему мне так не везет, – закрыла она лицо руками.
– Если это хоть немного утешит вас, сударыня, то вы тут не при чем. – Напротив, я нахожу сыгранную вами роль великолепной.
– Тогда в чем же причина?
– Да в том самом знакомом мне Мюнхгаузене, о котором вы даже не слышали, и ещё одном французском писателе. Нет, вы его тоже не читали, ручаюсь. Первый был записным вралём, а второй описал такую женщину как вы.
– Как я?
– Да. Очень красивую, но при этом смертельно опасную. С ней несправедливо обошлись, и она озлобилась.[117]
– И чем же всё кончилось?
– Для той женщины очень печально. Ей отрубили голову.
– Всё лучше, чем костер!
– Что?!
– Что слышали! Родственники моего покойного супруга оговорили меня, и ваш отчим, наверняка, пошел им на встречу, если бы не его брат.
– Никогда не было и вот опять!
– Простите, я вас не понимаю.
– Ничего страшного. Просто дело в том, что мне ужасно везет на служительниц Сатаны. Я постоянно с ними встречаюсь и устраиваю им личную жизнь.
– Не может быть!
– Вы не слышали о взятии Риги?
– Слышала, но сочла эти слухи вздором.
– Значит, вы слишком умны, чтобы знаться с нечистым.
– Так это правда, что Ригу сдала ведьма?
– Если быть точным, то ведьм было две. Одну я в награду выдал замуж за графа, вторую за мастера монетного двора.[118]
– Вы издеваетесь?
– Напротив. Всё это чистая правда. Но давайте оставим это и поговорим о вас.
– Обо мне?
– Ну, конечно! Считайте, что вам крупно повезло. Вы можете круто изменить свою жизнь и разом избавиться от мучающих вас проблем.
– Но, каким образом?
– Поступайте мне на службу. Вы неглупы, красивы и нещепетильны. Мне нужны такие люди.
– Вы предлагаете мне службу?
– Да.
– Что я получу в замен?
– Независимость и безопасность. Думайте быстрее, у нас не так много времени.
– Что я должна делать?
– Для начала расскажите, что вам поручил герцог?
– Соблазнить Ваше Величество.
– И всё?
– Ну, он надеялся получать через меня интересующие его сведения, а также рассчитывал иметь некоторое влияние.
– Почему он отправил вас сюда?
– Я провалила задание.
– Что вы ему поведали о нашей встрече с герцогом Фридрихом?
– Только то, что слышала в вашем шатре… подождите, вы и это подстроили?
– Разумеется. Но это сейчас не важно. Скажите, если вы внезапно преуспеете, Юлий Эрнст ничего не заподозрит?
– Нет. Его Светлость глубоко убежден, что он самый хитрый и жестокий. И если второе вполне справедливо, то первое ему только кажется.
– Прекрасно, сообщите ему, что мы встретились, и я не устоял перед вашим шармом. Кстати, вы любовники?
– Нет! – красивое лицо Женевьевы скривила гримаса отвращения. – Он слишком стар и немощен для этого.