– Позвольте поблагодарить Вашу Светлость за гостеприимство, и прошу не поминать лихом, – обратился я к отчиму. – Провожать нас не надо и… большое спасибо за лошадей!
Тот немного напрягся, когда услышал про лошадей, но, видимо, решил что нервы дороже и почти счастливо улыбнулся.
– Прощайте, Иоганн Альбрехт! Мы будем скучать по вам… с радостью!
– Что же касается Вас, любезный дядюшка, – повернулся я к Юлию Эрнсту, – то прошу помнить, что это из Брауншвейга до Москвы добираться очень долго, а вот из Москвы в Брауншвейг – рукой подать!
– Что вы имеете в виду? – напрягся герцог.
Однако я не стал отвечать ему и быстрым шагом спустился с трибуны, прямо к подведенному для меня жеребцу. Вскочив в седло, я окинул взглядом площадь полную народа, пылающий костер, немного растерянные лица князей и их приближенных. После чего наткнулся на полный отчаянной надежды взгляд худенького босого мальчугана в драных коротких штанах и такой же рубашке.
– Чего ты ждешь, парень? – спросил я у Гюнтера и кивком показал ему на гарцующего рядом Пожарского, мол, садись к нему.
Мальчишка не заставил просить себя дважды и через несколько секунд уже сидел позади немного ошалевшего от такой наглости Петьки.
– Присмотри за ним, – с усмешкой велел я рынде.
– Как прикажешь, государь, – отозвался тот, успокаивая своего коня.
Эпилог
Неожиданный отъезд герцога Странника породил ничуть не меньше слухов, нежели его внезапное появление на съезде Нижне-Саксонского имперского округа. Но вскоре, занятые повседневными делами люди о них совсем позабыли и лишь через много лет, после того как по этим землям прокатилась жестокая война, вспомнили и стали говорить, что Иоганн Альбрехт приезжал, чтобы предотвратить грядущие беды. Однако никто из князей не стал его слушать, и он был вынужден вернуться в далекую Москву.
Только это уже были не слухи, а легенда. Одна из многих оставшихся после самого знаменитого мекленбургского герцога.
КОНЕЦ