[394]. Для непосредственного руководства армией и внутренними делами государства были учреждены особые должности, и хан из потомков Джучи обычно, «не входя в подробности обстоятельств», «довольствовался тем, что ему доносили, но не доискивался частностей относительно взимания и расходования»[395]. Всеми военными делами от имени хана заведовал беклярбек (бек над беками), а главой гражданской власти являлся везир.
Центральный орган исполнительной власти — диван — имел в своём подчинении финансовые, налоговые и другие ведомства; в диване были секретари, которые назывались битикчи.
Появление развитого чиновничьего аппарата, приобщение военно-кочевой знати к государственным и административным делам содействовали оттеснению некоторых потерявших своё значение в новых условиях кочевнических обычаев и традиций, но не изменили в целом военно-кочевого характера Золотоордынского государства. Очень показателен в этом смысле факт существования в государстве потомков Джучи системы двух резиденций.
Первоначально столицей Золотой Орды являлся город, основанный царевичем Бату в начале 50-х годов XIII в. на левом берегу Ахтубы, на нижней Волге, и носивший имя Сарай (букв: «Дворец»; перс.). В начале 30-х годов XIV в. ханом Узбеком был основан Сарай ал-Джадид (букв.: «Новый Сарай»; араб.), куда и была перенесена столица Золотоордынского государства (в 1395 г. город был разрушен войсками Тимура; остатки города можно найти у села Царев Волгоградской области). Однако Сарай и Сарай ал-Джадид не являлись постоянными резиденциями золотоордынских ханов. В Золотой Орде со времени первых её правителей — Бату и его брата Берке — утвердилась система двух резиденций: город Сарай (а затем Сарай ал-Джадид) служил центром городской жизни и торговли, а центром политической жизни страны была Орда — кочевая резиденция хана, куда приезжали за инвеститурой, где выдавались ярлыки и где было сосредоточено управление государством[396]. Такое положение сохранялось вплоть до распада Золотой Орды в XV в. Вот что сообщает о стране Золотая Орда, например, И. Шильтбергер в своём «Путешествии по Европе, Азии и Африке с 1394 года по 1427 год»: «Был я также в Великой Татарии… Нужно заметить, что в этой стране король и вельможи кочуют летом и зимой с жёнами, детьми и стадами своими, возя с собою всё своё прочее добро, странствуя от одного пастбища к другому в этой совершенно ровной стране»[397].
Тюркские племена в составе Джучиева Улуса, их миграции и этническая история
Монгольские завоевания не только полностью изменили политическую карту Евразии, но также внесли определённые коррективы и в этническую карту расселения кочевых племён Восточной Европы и Азии. В начале XIII в. на степных просторах от Иртыша дальше на запад располагались кочевья тюркоязычных кочевых племён, известных на Востоке под общим названием кипчаков, на Руси — половцев, в Центральной Европе — команов. Значение племён кипчаков в степи было столь велико, что всю Великую Степь от Иртыша — на востоке до Днестра — на западе стали называть, начиная с XI в., Дешт-и Кипчаком (букв.: «Кипчакская степь»; перс.), Полем половецким (на Руси), Команией (в Европе). Дешт-и Кипчак делился обычно на две части: Западный Дешт-и Кипчак и Восточный Дешт-и Кипчак. Западный Кипчак простирался с востока на запад от р. Яика (Урал) до Днестра, а с юга на север от Чёрного и Каспийского морей до г. Укека (остатки его находятся в окрестностях современного Саратова). Границу Восточного Кипчака составляли на востоке — Иртыш, на западе — р. Яик, на севере — р. Тобол, на юге — оз. Балхаш и местности, примыкавшие к среднему течению Сыр-Дарьи.
По замечанию В.В. Бартольда, были отдельные кипчакские ханы, но хана всех кипчаков никогда не было; и в каждой части Кипчакской степи (Западной и Восточной) одновременно владычествовали несколько кипчакских ханов. В начале XIII в. в Восточном Дешт-и Кипчаке одним из кипчакских ханов был Кунджек. Согласно известиям «Сборника летописей» Рашид ад-Дина, когда Восточный Кипчак был покорён монголами, Кунджек вместе со своим сыном по имени Кумурбиш-Кунджи, искусным охотником, попал в плен и состоял на службе у Чингисхана в качестве старейшины зонтикодержателей (особого рода зонт, который держат над государем, являлся на Востоке одним из важнейших знаков монаршего достоинства). О дальнейшей судьбе последнего государя восточных кипчаков ничего неизвестно.
Одним из последних государей западных кипчаков был Котан. Как уже говорилось, во время нашествия Бату (1236–1242 гг.) он несколько раз потерпел поражение от монголов, осенью 1239 г. вместе с 40-тысячной ордой подался в Венгрию и в 1241 г. пал в Пеште, став жертвой интриг придворных венгерского монарха Бела IV (правил в 1235–1270 гг.).
Вопрос о племенном составе кипчаков XII – начала XIII в. рассматривался на страницах научной печати многократно. Последнее по времени исследование такого рода принадлежит перу видного казахстанского арабиста Б.Е. Кумекова. Согласно его данным, в состав Восточного Кипчака входили следующие шестнадцать племён: борилу, токсоба, иетиоба, дуртоба, ал-арс (ал-ас), бурджоглу, манкуроглу, йимак, таг, башкурт, куманлу, базанак (бадэюанак), баджна, карабориклу, уз, джортан.
Западные кипчаки делились на одиннадцать племён: токсоба, иетиоба, бурдэюоглы, ельборили, кангароглы, анджоглы, дурутоба, кулабаоглы, джортан, караборикли, котан.
В результате нашествия монголов какая-то часть кипчаков погибла, какая-то часть — бежала на запад, а какая-то часть — была пленена и продана в рабство. Но в массе своей кипчаки остались кочевать в своих степях и составляли главную часть кочевых тюркских подданных потомков Джучи[398]. Несколько позднее, вероятно во второй половине XIII в., имя Кипчак даже было перенесено и на монгольское государство Золотой Орды. Тем не менее Дешт-и Кипчак периода Золотой Орды, как мы увидим, резко отличалось по племенному составу от Дешт-и Кипчака домонгольских времён.
Оно, конечно, и понятно. С приходом в Кипчакскую степь центральноазиатских (монголо-татарских) племён наступил новый этап этнической интеграции. Главными результатами этого сложного по характеру и продолжительного по времени многоаспектного процесса были:
1) смешение родов и племён, смена многих прежних местных тюркских (кипчакских) этнонимов на монголо-татарские, формирование ряда новых родоплеменных групп с ранее неизвестными или парными наименованиями;
2) тюркизация монголо-татарских племён и принятие ими ислама;
3) формирование из конгломерата родов и племён, находившихся на различных стадиях своего развития, каким было население Дешт-и Кипчака в период распада Золотой Орды, целого ряда тюркских народностей, в том числе и с монгольскими названиями.
Здесь как раз к месту и ко времени отметить некоторые моменты, связанные с употреблением слов «род» и «племя» в настоящей работе. Эти этнические категории для рассматриваемого периода имеют условный характер. Дело в том, что выяснение родоплеменной структуры азиатских кочевников затрудняется неопределённостью и расплывчатостью этнической терминологии, употребляемой средневековыми авторами. Понятие о термине предполагает, как известно, существование устойчивой связи между словом и понятием, когда одно и то же слово употребляется в том же значении постоянно, коль речь заходит об известном понятии. Между тем мусульманские историки средневековья употребляют для обозначения различных социально-этнических групп одни и те же слова или, наоборот, одну и ту же социально-этническую группу называют в аналогичных контекстах различными словами. Подобная подмена одного понятия другим ведёт к терминологической путанице и лишает таким образом понятие термина его собственного специфического содержания.
В.В. Радлов в своей работе «Опыт словаря тюркских наречий», опубликованной в 1893 г., предложил (со ссылкой на Ахмад-Вефика) следующую классификацию этнической терминологии: бой и уруг — это самые малочисленные ячейки родоплеменной организации тюрков и монголов; некоторое их число составляло оймак; а некоторое число оймаков — ил; объединение последнего составляло улус — народ. Здесь же отмечу, что эта классификация количественно охватывает очень незначительную часть употребляемой в средневековой мусульманской литературе этнической терминологии.
Из работ современных исследователей, разрабатывающих указанную тему, упомяну публикации известной петербургской иранистки Е.И. Васильевой. Ею была предпринята попытка систематизировать употребление терминов для обозначения курдских кочевых родоплеменных единиц. На основе учёта всех случаев упоминания этнических терминов Бидлиси, автором «Шараф-наме» (XVI в.), она приходит к заключению, что термин таифа означает племя, независимо от его количественной и иной характеристики, кабиле — небольшое племя, ашират — большое племя или союз племён.
Как показывают подобные работы, в принципе существует возможность наметить семантические особенности терминов, употребляемых одним каким-либо мусульманским автором средневековья. Однако, если мы обратимся к ираноязычной и тюркоязычной исторической литературе в целом, то общепринятой этнической терминологии, которая соблюдалась бы всеми средневековыми авторами, не наблюдается.
Обычно средневековый мусульманский историк описывал родоплеменную структуру любой этнической общности известными ему из литературы понятиями, чаще всего общеупотребительными арабскими словами