Приложение С: статистика
Таблица I: Экономическое развитие и государственные перевороты, 1945-78 гг.
Таблица II: Перечень основных государственных переворотов и попыток переворота, 1945-78 гг.
Таблица III: Эффективность государственных переворотов, 1945-64 гг.
Таблица IV: Частота государственных переворотов.
Примечание: Все данные по отдельным странам взяты из «Атласа Всемирного банка»: население, ВВП на душу населения и темпы роста, изданным МБРР в 1977 году. (World Bank Atlas: Population, Per Capita Product, and Growth Rates, World Bank, 1977.) Все данные относятся к 1976 году, за исключением данных по 12 малым странам, которые относятся к 1975 году.
Прим. 1. В условиях Кампучии оценки ВНП не имеют значения. Список составлен в то время когда в Кампучии был у власти маоистский режим «красных кхмеров», уничтоживший несколько миллионов человек и всю промышленность в стране; «красные кхмеры» были свергнуты в 1979 году при поддержке Вьетнама. — Примечание переводчика.
Прим. 2. Для Вьетнама ВВП на душу населения можно приблизительно оценить в $ 151.
Прим. 3. Данные по ВНП за 1977 год — осторожная оценка $ 2.9 млрд.
Прим. 1. Широко распространено мнение о том, что данный переворот был имитирован президентом М. Кереку (Mattneu Kerekou) для решения внутриполитических проблем.
Прим. 2. Правительство Леона Мба (Leon Mba) было быстро свергнуто благодаря военному перевороту, но было восстановлено на следующий день, когда французские войска были введены в страну, на основании соглашения с Францией от 1961 года.
Прим. 3. Военные лидеры выступили с угрозой сместить существующую власть, если не будет создано сильное коалиционное правительство взамен правительства Премьер-Министра Сулеймана Демирел (Suleyman Demirel). Двумя неделями позже Премьер-Министр Нибат Эмир (Nibat Emir) утвердил новое коалиционное правительство.
Разделение по времени типов различных конфликтов в 1945-64 гг.
Временные периоды:
А (1 января 1946 — 30 апреля 1953);
В (1 мая 1952 — 31 августа 1958);
С (1 сентября 1958 — 31 декабря 1964).
Перечень схем
Схема I. Альтернативные формы правительства
Схема II. Формальное и реальное правительство
Схема III. Средства телекоммуникации в распоряжении правительства
Схема IV. «Физические» цели организаторов переворота
Схема V. Физические цели в прибрежном городе
Схема VI. Последовательность действий и временные сроки (тайминг)
Схема VII. «Шум» и анализ информации в разведке
Схема VIII. Время, необходимое командам для достижения их целей в «час ноль»
Схема XIX. Единовременное проникновение в систему обороны и время, необходимое для этого различным командам
Схема X. Политический лимит выживания с точки зрения налогообложения
Схема XI. Формула Дювалье
Схема XII. «Умный» захват хорошо укреплённых объектов
Схема XIII. Общая структура блокирующей позиции
Перечень таблиц
Таблица I. Формальные структуры и реальная цепочка командования
Таблица II. Страна X. Потенциальные силы вмешательства
Таблица III. Оптимальная стратегия проникновения
Таблица IV. Роль этнических меньшинств в сирийской политике
Таблица V. Выпуск 19 года военной академии страны X: нынешние карьерные позиции
Таблица VI. Братья Ареф в Ираке, 1958–1968. Исследование их взаимной лояльности
Таблица VII. Батальон № 1: перспективы привлечения военнослужащих к участию в перевороте
Таблица VIII. Проникновение в вооружённые силы Португалии (отвлечённый пример)
Таблица IX. Проникновение в вооружённые силы Западной Германии (отвлечённый пример)
Таблица X. Группы, которые влияют на формирование американской политики по Ближнему Востоку. Формальные и неформальные
Таблица XI. Альтернативные формы правительства
Таблица XII. СМИ На Ближнем Востоке и в Африке в середине 1967 года
Таблица XIII. Средства политической телекоммуникации в Гане
Таблица XIV. Механика возможного вмешательства лоялистских сил
Таблица XV. Первое коммюнике нового режима: выбор стиля
Таблица XVI. Данные национальных счетов страны X. (Предполагается равное распределение дохода)
Таблица XVII. Данные национальных счетов по стране X (после финансирования пропаганды и полиции)
Таблица XVIII. Данные национальных счетов по стране X (средства, которые можно направить на развитие)
Таблица XIX. Канун переворота: силы государства, полностью перешедшие на нашу сторону (отвлечённый пример)
Эдвард ЛюттвакАнализ его книг и статей: уже изданных в России и ещё не переведённых на русский язык
Информация об авторе и его книгах, анализ методов его работы и описание разработанной им особой интеллектуальной практики
Андрей Горев
Почему именно Люттвак и его книги?
Как и большинство издательств, мы периодически возвращаемся к поиску для себя новых ориентиров развития, к коррекции планов, ставим перед собой новые цели. Одну из таких целей мы обозначили как ознакомление российских читателей с наиболее существенными течениями западной социальной мысли. Естественно, что предварительно мы постарались выявить те направления исследований, которые по каким-либо причинам оказались мало или вообще не представлены в России. В результате было принято решение — начать данный проект с переводов и публикации книг Эдварда Люттвака. Фигура Люттвака интересна тем, что этот автор является ярким носителем и, более того, одним из создателей мало известной в России, но достаточно рельефно представленной в Соединённых Штатах интеллектуальной практики, в какой-то мере изменившей социальный и политический ландшафт современного мира.
Несмотря на то, что в России в течение всего XX века происходили радикальные трансформации социально-политической жизни, ни советские, ни (позже) российские социологи и политологи по разным причинам не имели возможности или способности использовать эти события в качестве «экспериментальной базы» для разработки и проверки своих теоретических представлений и гипотез. И, по нашему мнению, им до сих пор не удалось в полной мере провести социально-политическую рефлексию происходивших в стране событий. Отчасти это объясняется тем, что в этих событиях они не были активно действующими субъектами, без чего любая рефлексия — в том числе и социальная — затруднена.
В Соединённых Штатах обстоятельства сложились по-иному. В период Второй мировой войны американское правительство привлекало различных специалистов (из области как технических, так и гуманитарных наук) для разработки методов «научного ведения войны», на эти цели тратилось много денег, сил, энергии и других ресурсов. После победы над Германией это сотрудничество власти и интеллектуалов не прекратилось, так как был найден новый враг — Советский Союз. Американские интеллектуалы получили возможность изучать социальную действительность и, кроме того, ставить перед собой цели по её изменению. Правда, в основном не в своей, а в чужих странах, но и в этом был свой смысл, и это дало свои положительные эффекты: специалисты получили возможность сохранять необходимую для исследователя дистанцию от изучаемых или организуемых ими событий. Благодаря активной международной политике Соединённых Штатов в распоряжении американских теоретиков и практиков оказалась обширная экспериментальная база для отработки технологий трансформации или модернизации социальной и политической жизни отдельных стран и даже целых регионов. Можно сказать, что в послевоенные годы в США сложилась особая социально-политическая ситуация, когда властные элиты пошли на конструктивное сотрудничество с интеллектуальным сообществом.
В СССР такого сближения представителей власти и интеллектуалов (особенно интеллектуалов, работающих в сфере социальных наук) не произошло, что отразилось на методологическом оснащении, а также на уровне понимания текущих событий и среди тех, и среди других. Власти имели возможность производить изменения в социально-политической сфере и экономике страны, но не имели интеллектуальных средств и кадровых ресурсов для осуществления рефлексии и корректировки своих действий, к тому же были слишком сильно ограничены жёсткими идеологическими рамками. Идея плановой экономики и научного управления народным хозяйством оказалась плохо реализованной в значительной мере как раз по причине отсутствия во властных структурах страны необходимых кадров. В свою очередь, советские интеллектуалы, многие из которых находились в скрытой либо в явной оппозиции к существующей власти, не имели возможностей даже для полноценного изучения социально-политического состояния общества. И уж тем более они не обладали экспериментальной базой для проверки своих представлений о том, как может что-либо меняться в социальной действительности и как её вообще можно менять. Те российские/советские интеллектуалы, которые занимались серьёзной наукой, стремились избегать идеологически заряженных тем, а диссиденты и антисоветчики, так же как и их коммунистические оппоненты, оказывались в плену идеологических установок и социальных иллюзий. По этой причине в рядах российских интеллектуалов просто не могло зародиться ни каких-либо самостоятельных теорий, ни тем более — программ их реализации на практике.