Поэтому императрицы не могли не следовать курсу всемерного укрепления могущества дворянства, бывшего единственной опорой их власти. В итоге многие начинания Петра I, стремившегося опираться и на средние сословия, были постепенно свернуты – например, образовательная программа для мелкого дворянства, городского населения и некоторой части крестьян (цифирные школы), призванная вывести основную массу населения из невежества. Был практически остановлен социальный лифт, позволявший незнатным людям выбиться в элиту общества.
Раскол страны на две части – европеизированную и архаичную – только усиливался. Вторая, основная часть России, увеличивалась по количеству населения и качеству бесправия. При Екатерине II крепостничество достигло своего пика.
В просвещенной России расцветали науки и искусства. В Московском университете, открытом при Елизавете Петровне, начал работать юридический факультет, который не только готовил правоведов, но и служил центром развития отечественной юриспруденции. Право как система деятельности приобретала необходимую полноту. Не было только правозащитной сферы деятельности, поскольку суды по-прежнему проходили без участия подсудимых, так что нужды в адвокатах не было.
Все императрицы так или иначе замышляли изменить законодательство, как-то осовременить уже достаточно устаревшее Уложение или заменить его новым, для чего создавали соответствующие комиссии. Однако благородные порывы юности быстро сменялись рефлексом охранительства, да и дворяне – члены комиссий ползучим образом саботировали их работу, не видя особой нужды что-то менять в существующем порядке вещей.
Могущество дворянства достигло максимума при Екатерине II. Дворяне фактически стали собственниками земли и получили полный контроль над второй, основной, частью страны, личностью и результатами труда крепостных крестьян, превратили их в живой товар, продаваемый оптом и в розницу, с землей и без. Кроме того, дворянство освободилось от обязанности постоянно находиться на государевой службе и тем самым обрело некоторую свободу. Дворяне перестали осознавать себя холопами царя, обрели имущественные права и политическую субъектность. Вотчинная монархия окончательно ушла в прошлое.
Политическая субъектность дворянства выражалась не только в появлении влиятельных дворцовых группировок, способных определять политику государства, но и в возникновении свободомыслящих представителей этого сословия, которые стали подвергать сомнению незыблемость самодержавия. Екатерина II была вынуждена вступать в полемику с противниками самодержавия и крепостничества, тем самым признавая, что существуют политики кроме нее.
Своим чередом продолжалась территориальная экспансия Российской империи, которая значительно расширилась, особенно в западном и южном направлениях, и заметно укрепила ее ведущую роль среди европейских держав.
Павел I надеялся расширить социальную базу самодержавия, хотел стать императором всех россиян, а не только дворянства, чтобы «привести все части государства в равновесие» и добиться «блаженства каждого и всех». В конечном счете за это он и поплатился жизнью. Безусловно, сыграли роль и привходящие обстоятельства, связанные с особенностями его личности, долгое время подавляемой властолюбивой матерью, с многочисленными обидами, которые он претерпел, долгие годы находясь в ожидании своего звездного часа, и, наконец, с неуравновешенностью его психики.
Единственным правовым актом, пережившим четырехлетнее правление Павла, стал Указ о престолонаследии, согласно которому императорская власть передавалась только по закону от отца к сыну, а в случае его отсутствия – к следующему по старшинству брату императора.
Однако многие так и нереализованные Павлом идеи относительно реформы государственного устройства и армии, разработки нового законодательства, облегчения участи крепостных крестьян были восприняты его наследником императором Александром I, который хоть и обещал, что «все будет как при бабушке», на самом деле действовал в духе батюшки.
Начинался XIX век, в котором Российская империя достигла небывалого влияния в международных делах и максимальных размеров своей территории, заметно продвинулась в цивилизационном развитии, наконец достроила систему правовой деятельности, мучилась приступами реформ и контрреформ, которые и заложили причины ее распада в начале XX века. Но об этом, если получится, мы расскажем уже в следующей книге.
Иллюстрации
Павел КрашенинниковВремя великих реформ. Золотой век российского государства и права
© Текст. Крашенинников П.В., 2023
© ООО «Издательство «Эксмо», 2023
Редакция и автор выражают благодарность Степашину С. В., Сванидзе Н. К., Исаеву И. А., Гонгало Б. М., Тараборину Р. С., Урманову А. Р. за неоценимую помощь в подготовке издания.
Золотой век – мечта самая невероятная из всех, какие были, но за которую люди отдавали всю жизнь свою и все свои силы, для которой умирали и убивались пророки, без которой народы не хотят жить и не могут даже и умереть!
Введение
Пройдя путь от племени к империи, Россия вошла в XIX в. с гордо поднятой головой, оставив позади дворцовые перевороты, вспоминая добрым словом великих Петра и Екатерину. Режим самодержавия находился в самом расцвете, а дворянство достигло пика своего могущества. В этих условиях не было никакой потребности в конструировании права как системы деятельности: страна обходилась архаичными несистематизированными правовыми актами, в основном в виде императорских указов.
Споткнувшись в самом начале нового века, Россия потеряла императора Павла, однако, поднявшись, занялась внутрироссийскими реформами, а затем, выиграв Отечественную войну, и устройством Европы. Путь этот весьма насыщен разными событиями, иногда драматического свойства. В предлагаемой книге мы рассмотрим это время и явления в основном с позиций государственных и правовых: как работал государственный механизм, как принимались и действовали законодательные акты, как осуществлялись Великие реформы, в первую очередь крестьянская и судебная. Полагаем, что это время можно назвать золотым веком государства и права России.
Античные философы помещали золотой век в доисторическое прошлое, а деятели Просвещения – в неопределенное будущее, изобретая разнообразные утопии. Так или иначе, обе концепции золотого века носили ярко выраженный антиправовой характер, изображая людей того времени то в виде полуживотных (в прошлом), то полуангелов (в будущем), которым правовое регулирование вовсе ни к чему.
В XIX в. на волне разочарования в идее всемогущества человеческого разума вследствие Французской революции и наполеоновских войн, на фоне усиливавшихся социальных противоречий между нарождавшейся т. н. буржуазией и аристократией эти две концепции желаемого вступили в непримиримую борьбу. В результате возникла концепция, так сказать, золотой середины – правовая доктрина, в которой право выступало в качестве балансира интересов разнообразных социальных групп. Наблюдалось бурное развитие права как системы деятельности и правовой науки в особенности. Именно в силу этого обстоятельства мы и называем XIX в. золотым веком государства и права, может быть, и не без иронии по отношению к двум первым концепциям золотого века.
Точкой отсчета золотого века культуры и его составной части – права – в Российской империи можно считать начало XIX в.: восхождение на престол Александра I, затем Отечественная война, которая мобилизовала дух самых разных людей, разных сословий и состояний.
К началу XIX в. в Российской империи основным законом было Соборное уложение Алексея Михайловича 1649 г., которому к этому времени было более 150 лет, и действовало оно не потому, что это был замечательный и универсальный на века документ, а потому, что все принятые позже указы были на злобу дня, в связи с конкретной ситуацией, наплевательским отношением к «вчера» и «завтра». Этим грешили и великие Пётр и Екатерина, что уж говорить о других, невеликих государях и государынях. Право как система деятельности в России отсутствовало и потому, что правовой науки не было, а юридическое образование находилось в самом зачатке. А это и есть те зерна, из которых вырастает древо системы правовой деятельности.
Акты принимались и отменялись, нагромождение возрастало, периодически производились попытки почистить и систематизировать законодательство, создавались комиссии по подготовке законов и даже уложения. В итоге законодательный мусор и даже пыль завалили все государство российское. В этой неразберихе успешно действовал только произвол, восполняя пробелы в регулировании экономики, государственном управлении, не говоря уже о правах подданных, основная часть которых могла покупаться и продаваться.
Необходимо было, убирая старое, отжившее нормативное барахло, строить новые конструкции, способные вдохнуть свежий воздух в жизнь Российской империи.
Пролог
Раннее средневековое общество в Европе было по своей природе почти неподвижным: нововведения представлялись чудовищным грехом, поскольку подвергали опасности экономическое, социальное и духовное равновесие. Труд обеспечивал собственное выживание и иногда поддержку тех бедняков, которые неспособны сами позаботиться о себе[364]. Рост производства и конкуренция вольно и невольно сдерживались цеховыми организациями.
Однако все это благолепие было разрушено самой церковью, затеявшей крестовые походы, которые стали стимулом ускорения товарообмена и обмена интеллектуальными достижениями благодаря открытию новых торговых путей и богатств Востока.