habebat siquidem quos domuerat” (Get., 116).
Иордан писал свое сочинение в середине VI в., но вполне определенно связывал перечень «северных народов» с IV в., когда их, по его рассказу, покорил остроготский король Эрманарих. Поэтому невозможно согласиться с теми исследователями, которые предполагают, что список “arctoi gentes” отражает освоение готами побережья Балтийского моря еще в северный период их истории, т.е. до конца II в., или, более того, восходит к полулегендарному греческому путешественнику IV в. до н.э. Питею из Массалии[1380]. Таким предположениям противоречит хотя бы тот факт, что в перечне “arctoi gentes” прямо называются меря и мордва — народы, в историческое время определенно обитавшие в Среднем Поволжье, куда Питей, конечно, не плавал. Также не подтвердилось и другое предположение о том, что в основе его лежит знакомство Аблабия или Кассиодора с «Дорожником Александра», составленным в IV в.[1381] Е.Ч. Скржинская полагала, что итинерарием, положенным Иорданом в основу списка, могли пользоваться и в VI в.[1382] Однако это крайне маловероятно, т.к. в том веке в Восточной Европе была совершенно иная этнополитическая ситуация, которая не благоприятствовала международной торговле. До минимума сократилось поступление импорта и монет[1383]. Но главное в Северном Причерноморье, за исключением Крыма, уже не было готов, язык которых нашел отражение в итинерарии. Поэтому сам перечень «северных народов» был актуален, скорее всего, для эпохи Эрманариха, т.е. для IV в., т.к. список со временем был так сильно искажен (особенно после “Athaul”), что, спустя два века, стал непонятен самому Иордану. Как уже говорилось ранее, мы не исключаем, что список покоренных Эрманарихом «северных народов» не был записан в виде итинерария, но мог «пропеваться» в форме готской героической песни, со всеми присущими фольклору искажениями племенных названий.
В контексте разбираемого раздела «Гетики» этот источник предпочтительнее датировать временем «государства» Эрманариха (IV в.), нежели современной Иордану эпохой. Во всяком случае, нам не удалось найти в нем ни одного свидетельства, сколь-нибудь определенно указывающего на составление его в более позднее время.
Уже более двух веков ученые пытаются понять иорданов список “arctoi gentes” и идентифицировать отдельные его этнонимы с конкретными этносами Древности или Раннего Средневековья на обширных пространствах Восточной Европы. Но успешной работе по расшифровке этого перечня препятствует уникальность этого источника при полном отсутствии в тексте «Гетики» какой-либо дополнительной информации о каждом из названных народов (или в других, близких по времени источниках). Поэтому по существу до сих пор исследователи были ограничены возможностью использовать лишь этимологический метод, исходя из формы этнонима, записанной в той или иной рукописи «Гетики» Иордана, а также привлекая более или менее близкие по звучанию названия народов из более ранних античных или более поздних средневековых источников. В итоге получилось множество вариантов интерпретации имен “arctoi gentes”, из которых не менее половины вообще не поддаются надежной верификации. Весьма скептический взгляд на эту проблему образно выразил О. Менчен-Хелфен. По его мнению, «сомнительные толкования и редкие фермы этих этнонимов сделали их идеальной Ривьерой для охотников за именами»[1384].
Работа по изучению и идентификации “arctoi gentes” ведется уже свыше двух столетий. Еще в 1772 г. датский ученый Петер Фридрих Сум рассмотрел имена «северных народов» и предложил их первую интерпретацию[1385]. Тем самым он заложил основы всей последующей традиции изучения этнонимии иорданова списка. В начале XIX в. Каспар Цойсс разработал свой вариант интерпретации ряда народов из иорданова списка, который основывался на простом созвучии с этнонимами и топонимами, встречающимися в античной или средневековой литературной традиции. Но именно он обратил внимание на латинизированные окончания ряда этнонимов на — “ens/ans” и возвел их к готскому суффиксу — “jans”[1386]. Этим важным наблюдением будет пользоваться не одно поколение ученых. В середине XIX в. шведский историк Й. Линдстрем сделал еще один важный шаг в понимании некоторых иордановых названий. Он усмотрел в слове “Inaunxis” предлог “in” + название местности “Aunks” и сопоставил последнее с финским названием Олонецкого края, в итоге получилась «чудь в Олонце»[1387]. Заметим, что это предположение шведского ученого впоследствии нашло подтверждение в Палермском кодексе «Гетики», где “Thiudos in Aunxis” записаны раздельно. В дальнейшем такой подход к сложносоставным (непрозрачным) названиям из списка «северных народов», когда первым называются этнонимы, а потом местности с предлогом “in”, получит развитие в науке XX в.
В конце XIX в. Теодор фон Гринбергер попытался прочитать по-готски весь перечень племен, якобы покоренных Эрманарихом[1388]. Как уже указывалось, он одним из первых высказал идею о том, что в основе иорданова списка «северных народов», вероятно, лежит фрагмент героического сказания о деяниях могущественного остроготского короля. На этом основании ученый попробовал перевести некоторые этнонимы из списка «северных народов» с готского языка, например, “Scytha Thiudos” — просто как «скифские народы». Он считал лингвистически невозможным широко распространенное сопоставление второй основы Thiudos с летописной «чудью» и возводил его к гот. “þiude” — «народы». При этом Т. Гринбергер видел в начальном “Golthe” искаженное переписчиком латинское слово “Gothe” в дательном падеже, поэтому всю реконструированную фразу понимал как «он [Эрманарих] правил скифскими народами, которых подчинил Готу». Тот же принцип перевода с готского он применил и к другим этнонимам, правда, на наш взгляд, не очень удачно: “Inaunxis” ← “*Inahsuggeis” — букв, «живущие в повозках»; “Vasinabroncas” ← как гот. “*Wasinabrokans” — «обитатели лугов»; “Imniscaris” ← гот. “*Ibniskans” — «равнинные жители», а не черемисы или мещера, как считалось ранее. Нужно отметить, что, несмотря на очевидную искусственность некоторых готских этимологий и их явное несоответствие ландшафтам лесной полосы Восточной Европы, идеи Т. Гринберга получили развитие в историографии XX в. Однако помимо успехов в изучении иорданова списка «северных народов» со временем выявились недостатки традиционного филологического направления в изучении этого источника. Они в полной мере проявились в книге финской исследовательницы И. Коркканен, посвященной лингвистическому и этимологическому анализу “arctoi gentes” Иордана[1390]. Еще раз отметим, что к сожалению, в качестве источника ею была избрана рукопись А «Гетики» (“Codex Mediolanensis Ambrosianus”), которая сейчас считается наименее подходящей для поставленной цели. В отношении к начальному термину “Scythathiudo(s)” И. Коркканен придерживалась старого подхода, предложенного Т. Гринбергером[1391]. Она считала доказанным наличие в протографе композита “*Skyþa-þiudōs” — «скифские народы»[1392].
Развивая идею Т. Гринбергера об этнониме Inaunxis (от гот. “*Inahsuggeis” — «на оси [живущие]») она превратила их в “νομάδες" т.е. в «кочевников», «пастухов», что вряд ли уместно в отношении народа, явно проживавшего в пределах лесной зоны. Иордановых “Rogas” финская исследовательница идентифицировала с ругами — известным восточногерманским племенем эпохи Великого переселения народов. В “Tadsans” она усмотрела имя сарматского кочевого племени языгов.[1393] Последнее сопоставление более чем произвольно и не только с филологической стороны. Напомним, что сарматы-языги уже в начале I в. откочевали далеко на запад, в степные районы Среднего Подунавья, поэтому в интересующую нас эпоху их в Восточной Европе давно уже не было. Еще более существенные отличия от традиционных толкований имеет ее версия в чтении и понимании четырех последних слов иорданова списка[1394]. На наш взгляд, слова “Athaul” и “Navego” истолкованы ею с готского более чем произвольно, в результате получился искусственный перевод вполне в библейском духе, что-то вроде «[он подчинил] род Гога, потомков Ноя». И уж совсем не понятно, каким образом в глубине Восточной Европы появились два последних народа: в ее толковании “Bubegenas” стали певкинами (“peucinas”), a “Coldas” — кельтами (“celtas”). Они хорошо известны античным авторам на юге Западной и Центральной Европы, но не в глубинных районах Европейской Скифии[1395]. Это обстоятельство исследовательница даже не пытается объяснить. Представляется, что предложенные И. Коркканен новые этимологии «восточной части» “arctoi gentes” во многом являются плодом умозрительного анализа. Нам кажется, что они получены в результате явного перенапряжения текста исторического источника. В целом, книга И. Коркканен серьезно поколебала представления о возможности соотнесения «северных народов» Эрманариха с исторически засвидетельствованными группами