Из отрывка понятно, что виновниками склонения готов к арианству историк считает Евдоксия, архиепископа Антиохийского и Константинопольского, Вульфилу и Валента, который еще ранее, «когда готы перешли Истр и начали опустошать Фракию, собрал войско и вознамерился вести против них войну. При этом ему показалось, что лучше воевать, оградив себя всеоружием всесвятого крещения, чем оставаясь чуждым Божественной благодати. И эта мысль его была хорошая и весьма мудрая, но то, что случилось после сего, показывает крайнюю слабость его души и обличает в нем измену истине. Он, бедный, потерпел то же, что праотец Адам, ибо, подобно последнему, поработился от того, что был обольщен словами жены – был взят в плен не силою оружия, а обманчивыми женскими словами. Сделавшись сперва сама добычею арианского обмана, жена Валента увлекла за собою и мужа, и Валент вместе с нею впал в одну и ту же бездну богохульства. Вождем и тайносовершителем у него был Евдоксий, который тогда еще держал кормило Константинополя и не управлял кораблем, а потоплял его»[520].
По Сократу (380–439), при Евдоксии арианское «исповедание в первый раз принято и епископом готов Улфилою, а до того времени он принимал исповедание Никейское, следуя Феофилу, который, быв епископом Готским, присутствовал на Никейском соборе и подписался». «Вот от чего и теперь много Готов, преданных арианской ереси: они приняли ее тогда (при Валенте) из благодарности к царю»[521].
Созомен (400–450) вообще утверждает, что «Готфы и сопредельные с ними поколения, обитавшие по берегам реки Истра, еще прежде [императора Константина Великого] исповедали Христову веру. К ним попадалось в плен и оставалось у них много и христианских священников, которые нередко исцеляли тамошних больных и очищали одержимых демонами. Избирая их в руководители своих действий, варвары были научаемы, удостаивались крещения и причислялись к Церкви»[522]. Бывший сначала чистым последователем никейского учения, после «Ульфила и сам вступил в общение с арианами и все племя отторг от кафолической Церкви»[523].
И Филосторгий (365–439) уверяет, что «в царствование Валериана и Галлиена Скифы, в несметном количестве переправившись через Истр, вступили в пределы Римской империи, прошли большую часть Европы, проникли в Асию, Галатию и Каппадокию и, взяв многих пленников, в числе коих были и некоторые клирики, с богатою добычей возвратились домой. Это-то плененное благочестивое общество, обращаясь с варварами, немало их обратило к благочестию и вместо языческого образа мыслей научило принять»[524].
Наиболее яркую картину процесса начала массовой христианизации готов дает Иордан в «Гетике»: «Везеготы же… напуганные страхом своих родичей, колебались, на что им решиться в отношении племени гуннов; они долго размышляли и наконец, по общему согласию, направили послов в Романию к императору Валенту, брату императора Валентиниана-старшего, с тем чтобы подчиниться его законам и жить под его владычеством, если он передаст им для поселения область Фракии или Мёзии. Кроме того, чтобы больше было им веры, они обещают стать христианами, если только будут им даны наставники, учащие на их языке. Получив такое известие, Валент тотчас же с радостью согласился на это, так как и сам, помимо всего, собирался просить о том же. Приняв гетов в Мёзию, он поставил как бы стену государству своему против остальных [варварских] племен. А так как император Валент, увлеченный арианским лжеучением, закрыл все церкви нашего толка, то и послал к ним проповедниками сочувствующих своему направлению; они, придя туда, стали вливать [в души] этих грубых и невежественных людей яд своего лжеучения. Так вот, везеготы благодаря императору Валенту сделались арианами. В дальнейшем они, движимые доброжелательством, просвещали как остроготов, так и гепидов, своих родичей, уча их преклоняться перед этим лжеучением; таким образом, они склонили все племена своего языка к признанию этой секты»[525]. Этому сообщению, скорее всего, можно доверять. Очевидно, что до переселения в Римскую империю ни о какой массовой христианизации готов говорить нельзя, несмотря на присутствие последователей Вульфилы и готов-христиан Фритигерна. Это подтверждают и «Страсти святого Саввы Готского»: христианство в готской среде не было щироко распространено, и христиане предпочитали скрывать свое вероисповедание, дабы не стать жертвами гонений.
Исходя из этих сообщений становится понятно, что принятие новой веры было для готов вынужденной мерой и являлось неким пропуском на территорию Империи. Страх перед гуннским нашествием заставил часть тервингов отречься от традиционных взглядов. Однако возникает вопрос: могла ли эта скоропалительная трансформация быть искренней? Конечно нет. И дальнейшие события – разорение и грабеж римских провинций – этому свидетельство. Чего не сделаешь ради спасения своей жизни! Но как быстро забывают готы свои обещания и своих спасителей! Не зря же большинство источников считают характерными чертами готов вероломство, непостоянство и лживость. Хотя Иордан сообщает: «Были еще и другие готы, которые называются Малыми, хотя это – огромное племя; у них был свой епископ и примат Вульфила, который, как рассказывают, установил для них азбуку. По сей день они пребывают в Мёзии, населяя местность вокруг Никополя, у подножия Эмимонта; это – многочисленное племя, но бедное и невоинственное, ничем не богатое, кроме стад различного скота, пастбищ и лесов; земли [их] малоплодородны как пшеницей, так и другими видами [злаков]; некоторые люди там даже вовсе не знают виноградников, – существуют ли они вообще где-либо, – а вино они покупают себе в соседних областях, большинство же питается молоком»[526].
Странно, но Иордан как бы отделяет последователей Вульфилы от остального готского ареала. По-видимому, это племя и есть единственный истинный носитель одного из направлений христианства, которое еще ранее первым переселилось в Римскую империю, и, по-видимому, только ему и был известен готский перевод Библии.
В сочинениях же противников арианства Афанасия Александрийского и Кирилла Иерусалимского готы также уже отмечены в числе народов, которых достигла проповедь Христа. Говоря о ее воздействии на дикую и грубую натуру варваров, Афанасий сообщает, что они приносят жертвы идолам, яростно враждуют друг с другом, но, приобщившись к христианству, тотчас же от войны обращаются к земледелию. Но на этот панегирик мы находим ответ у Клавдия Клавдиана – поздне-римского поэта. Из его поэмы «Против Евтропия» ясно, откуда исходит угроза Риму – от остроготов и грутунгов, «смешавшихся» после гуннского нашествия и поселенных во Фригии (провинция в Малой Азии). Автор пишет: сейчас они пашут «фригийскую ниву», но какие малые причины нужны, чтобы они вернулись к прежним своим злодеяниям! Дальнейшая история готов это подтверждает.
У Эпифания мы также находим сведения о пребывании проповедника Авдия и его последователей среди готов.
Константинопольский патриарх Иоанн Златоуст направлял в Готию епископов, а это свидетельство получения от греков традиции православной веры. Из жития святого известно, что в IV в. готы имели в Константинополе обширный торговый квартал, и византийцам приходилось с ними считаться.
Далее Исидор Севильский сообщает: «Год эры 623-й, власти Маврикия 3-й [586 г.]. После смерти Леувигильда был коронован его сын Реккаред. Тот был в высшей степени предрасположен к нечестию и войне, а этот – к благочестию и миру. Тот искусством оружия расширял владения племени, этот возвышал славу племени торжеством веры. Ведь в его правление, когда он принял католическую веру, весь народ готов был отвращен от ошибочной пагубы и возвращен праведной вере [589 г.]»[527]. Итак, происходит очередная, вторая «мгновенная» трансформация религиозных взглядов готов, но опять возникает вопрос об искренности описания события.
От кого и как были получены готами первые сведения о новой вере, мы указали выше. Однако мало внимания уделялось некоторым ремаркам в этих же источниках, очень важных, по нашему мнению, в которых выражались сомнения в истинности христианизации готов. По утверждению того же Феодорита, «вообще, они не во всем оставили учение предков»[528]. Особенно ярко этот вопрос освещен у Евнапия в описании перехода готов в Империю[529]. А ведь это подтверждается почти всей письменной историей готов, что говорит о незыблемости в их обществах языческих религиозных традиций. Восторженные же сообщения церковных авторов о принятии готами христианства скорее можно отнести к христианской проповеди, чем к исторической правде.
Современные же исследователи, в большинстве своем не касаясь вопроса трансформации готских религиозных взглядов, признают становление в их потестарных образованиях христианства. В доказательство они обычно приводят так называемые «Страсти святого Саввы Готского», а также факт перевода Библии Вульфилой на готский язык. Однако, по нашему мнению, это произведение не является доказательством завершенной христианизации готов и не затрагивает вопроса трансформации их религиозных взглядов. Так, «Страсти святого Саввы Готского» повествуют только о начале становления новых религиозных взглядов в среде тервингов, только на одной из частей готского ареала и реакцией на это их верховной власти. Там кратко описана только жизнь, мучения и смерть одного из первых готских христиан, а также показано поведение перепуганных людей, которые под страхом смерти могут признать или отречься от чего угодно. В этом коротком повествовании прямо указывается, что «этот человек, ортодокс, гот по происхождению и житель Готии, сверкнул подобно молнии на небосводе, среди „строптивого и развращенного рода“ в своих деяниях…»