Везеготы Испании так же, как и другие готские образования, испытали на себе подобные религиозно-правовые трансформации: одномоментный переход в католичество в 589 г., введение новых правовых норм королями. Однако это не меняло главного – образа их жизни за счет войн и грабежей даже своих более слабых соплеменников. Но вот завоевание Испании мусульманами вряд ли ставило этот народ перед выбором, ведь принявшие ислам освобождались от налогов, а отношение готов к собственным королям, которые грабили свой народ и довели его до обнищания, к тому времени было уже далеко не традиционным. Поэтому именно в этот период они перестают интересовать историков, а сообщения о них на пять столетий пропадают со страниц исторических хроник.
Тем не менее только в Тулузском королевстве везеготов в 476 г. появляется первый исторически известный «готский» (введенный королем-готом) правовой кодекс (эдикт) Эвриха, который трансформируется затем в другие более поздние «готские» правовые комплексы (Бревиарий Алариха и Книгу приговоров), основу которых составляли положения римского права. В настоящее время эдикт Эвриха в виде фрагментов латинской рукописи XIII в. хранится в Парижской Национальной библиотеке, в одном из которых мы читаем: «По отношению же к старым границам приказываем поступать так, как установил доброй памяти отец наш в другом законе»[540]. Значит, говорить о какой-либо законодательной деятельности в ранних известных политиях готов – Готии тервингов и королевстве гревтунгов некорректно.
По сути, эта цитата – свидетельство некой законодательной деятельности отца Эвриха Теодориха (Теодерида) I. Однако исследователи не считают ее доказательством существования уже в его правление некоего целостного законодательного комплекса, в силу отсутствия возможности проверить это сообщение.
Время же выхода эдикта подтверждается сообщением Исидора Севильского: «При этом короле [Эврихе, 466–484 гг.] готы получили установления писаных законов, ибо раньше силу имели лишь традиция и обычай»[541].
Значит, исходя из этого эдикт Эвриха должен отражать культурные и правовые особенности готского народа. Однако, если отбросить дискуссионные разногласия исследователей, следует признать единственно верной точку зрения испанского историка права Альваро д’Орса, который в своих работах доказал, что эдикт Эвриха, дошедший до нас, – это памятник не германского, а «вульгарного» римского права постклассической эпохи[542]. В итоге возникает некое противоречие, которое необходимо прояснить. Значит, либо за восемь веков эдикт подвергся таким изменениям, после которых он уже не представляет собой запись обычаев и традиций готов, либо изначально он был составлен по аналогии с правилами написания римских кодексов, но уже с учетом существующих на тот момент реалий, либо имело место и то и другое. И сразу мы находим подтверждение своему предположению у того же Исидора Севильского в «Истории готов, вандалов и свевов»: «Этот [Леовигильд, 568–586 гг.] оказался также опасным и для некоторых своих, ибо кого бы ни нашел высокороднейшим и могущественнейшим, либо рубил ему голову, либо, объявив вне закона, отправлял в ссылку. Он был первым, кто обогатил фиск, и первым, кто пополнил казну путем грабежа своих граждан и разорения врагов. Он, кроме этого, основал город в Кельтиберии, который назвал в честь своего сына Рекополем. Он исправил те законы, которые, как казалось, были неумело сформулированы Эврихом, добавив ряд недостающих законов и устранив множество лишних»[543].
Итак, кроме методов правления готских королей, мы располагаем еще и свидетельством радикального исправления первого готского правового кодекса Эвриха. У нас нет сведений о том, что заставило готского короля радикально исправлять и дополнять эдикт Эвриха, кроме неумелости его формулировок, но остается неоспоримым факт новой кодификации готских правовых норм. Мы уже никогда не узнаем первоначальный текст документа, и поэтому справедливо было бы называть ныне известный Парижский кодекс кодексом Леовигильда. Однако можно предположить, что нормы и положения его записывались по аналогии с римскими кодексами (другой формы записи готы не знали, так как жили в романизированном мире). И вряд ли Эврих создавал свой эдикт только на основании религиозно-правового опыта своего народа, без учета той обстановки, в которой он находился.
Несколько позже, в правление Теодориха Великого (493–526), в Итальянском королевстве остроготов появился эдикт Теодориха, который, как и эдикт Эвриха, являлся компиляцией римских кодексов Грегориана, Гермогениана и Феодосия II (408–450).
В связи с этим уместно напомнить сообщение Иордана: «Ввиду того что со временем уменьшилась добыча от грабежа соседних племен, возник у готов недостаток в продовольствии и одежде. Людям, которым некогда война доставляла пропитание, стала противна мирная жизнь; и вот все они с громким криком приступают к королю Тиудимеру [отец Теодориха Великого] и просят его: куда ему ни вздумается, но только вести войско в поход. Он же, призвав брата своего и метнув жребий, убедил его идти в Италию, где тогда правил император Гликерий, а сам, как более сильный, [решил] двинуться на восточную империю, как на государство более могущественное. Так и случилось»[544].
Наверное, этот фрагмент можно расценивать как начало трансформации готских традиций и обычаев отца в некую правовую систему сына.
В дальнейшем правовая система готов известна нам только по кодексам, действовавшим в ареале везеготов. В 506 г., через тридцать лет после выхода эдикта Эвриха, уже в Тулузском королевстве появился Бревиарий Алариха (Римский закон вестготов или Бревиарий Аниана), который был компиляцией и сокращением Кодекса Феодосия II, «Институций» Гая, «Сентенций» Павла, «Фрагментов» Ульпиана, кодексов Грегориана и Гермогениана, «Ответов» Папиниана. Единственной оригинальной его частью является комментарий к большинству из включенных в его состав конституций или фрагментов. Бревиарий был создан специальной комиссией под руководством комита дворца Гояриха, и он был не заменой эдикту Эвриха, а самостоятельным правовым сборником. В дальнейшем, в средневековой Европе, он использовался при обучении юристов вплоть до XII в.[545] Именно в этом качестве он был широко востребован и применялся частично или в полном виде и за пределами Испании. Затем ряд статей из Бревиария был использован при составлении более поздних везеготских кодексов VI–VII вв. Последним стала Вестготская правда, составленная в середине VII в. при королях Реккесвинте (649–672) и Эрвиге (Эрвигии, 680–687). Ее выход был обусловлен рядом причин: во-первых, удовлетворение потребностей судей на местах в полноценном сборнике королевских законов; во-вторых, стремление поддерживаемых церковью королей к поднятию престижа своей власти; в-третьих, стремление подчеркнуть независимость Толедского королевства от Византии. Отсюда стремление везеготских королей при поддержке епископата подчеркивать латинские основы своей культуры и идеологии, то есть стремление толедских правителей ощущать себя вровень с византийскими императорами.
Первая редакция кодекса оформилась к 654 г. и включала в себя 53 титула, которые, в свою очередь, вобрали в себя 526 законов – выдержки из эдиктов везеготских королей и Бревиария Алариха. Следующую редакцию кодекса около 681 г. предпринял король Эрвиг. Новая редакция отличалась включением новых законов. Был введен новый титул, их стало 54, а число законов увеличилось до 559. Впоследствии в текст вносились поправки, вероятно, Витицей в 698 г. В итоге число титулов увеличилось до 55, а законов до 593.
После падения Толедского королевства кодекс не утратил своего значения. Он оставался источником права для испанских христиан, а затем – Кастильского королевства вплоть до XVIII в.
Как уже отмечалось, первые «готские» правовые кодексы появились и действовали в среде народов, и до этого живших по нормам римского права. Правовые же нормы готов до того времени базировались на их языческих представлениях, на их обычаях и традициях. Возникает вопрос: как уживались эти две противоположные правовые концепции?
Возможность более детального рассмотрения этой проблемы появилась с выходом переведенной на русский язык Вестготской правды (Книги приговоров). На основании источников и историографии, в том числе испаноязычной, группа авторов провела анализ правовой системы Тулузско-Толедского королевства везеготов. Это позволило им сделать вывод о том, что оно было наиболее развитым в варварском мире VIVIII вв. Хотя надо признать, что сравнительного анализа с другими политиями того времени авторами дано не было.
Судя же по сообщениям испанских источников, жизнь готов в Испании мало отличалась от их жизни в других частях Европы: грабежи, разбой, войны, междоусобицы были характерной чертой их бытия. Достаточно вспомнить сообщения испанских хроник. В связи с этим возникают вопросы: можно ли на основании анализа лишь правовых кодексов делать выводы об уровне развития народа и его политической системы, тем более что они целиком списаны с норм другого государства? Правомерно ли считать и называть готским свод законов в стране, где доля их населения составляет около одного процента? Что готского осталось в этих документах? Что вообще принесли готы в Испанию: высокую культуру, новизну в земледелии и производство товаров? Как сами готы воспринимали эти нововведения?
По мнению многих историков, неким мерилом уровня зрелости готских королевств может служить история завоевания Испании мусульманами – яркое подтверждение тому, что Толедское королевство не было таким уж высокоразвитым и монолитным, а значит, нельзя говорить и о какой-либо выдающейся роли готов в жизни страны.