В местном баре народу было немного. Работал телевизор, по которому передавали трансляцию футбольного матча.
Появление Марка и Маруси прошло незамеченным.
– Что будешь? Пиво? Колу? Кофе?
Голос у Маруси сел, и она только и могла, что мотнуть головой.
– Все ясно, берем по бокалу пива. Эй, не теряй присутствия!
Свободное место нашлось ближе к окну. Марк пил пиво, рассказывая Марусе какой-то давний случай из офисной жизни. Она слушала рассеянно, ужасно хотелось обвести глазами зал, но было страшно. Она боялась, что выдаст себя и все поймут, что она никакая не туристка… Голос Марка звучал ровно, успокаивающе.
– Перестань! – сказал он и накрыл ее руку своей. – Сиди тут. Сейчас я подойду к людям и узнаю, в чем дело. Сиди спокойно, все будет хорошо. Руська, ты мне такой не нравишься!
Она подняла на него глаза. Марк улыбался.
В горле встал комок, и Маруся только и смогла, что кивнуть.
Она пила пиво как кофе – мелкими глотками. Краем глаза видела, что Марк подошел к стойке бара и о чем-то заговорил с высоким мужчиной.
«Карл у Клары украл кораллы, – говорила про себя Маруся, чтобы успокоиться, – а Клара у Карла украла кларнет».
Марк вернулся минут через пятнадцать. Он с шумом отодвинул стул и сел.
– Изображаем подвыпивших веселых туристов. Допиваем пиво и уходим.
– Что случилось? – выдавила она, боясь поднять глаза.
– Сегодня ночью был пожар. Сгорел одинокий девяностолетний старичок. Из Австралии. Не то поляк, не то венгр, как утверждают в баре. Майкл Давидовски. Он сгорел во сне.
– И что теперь?
– Ничего! – сказал он почти сердито. – Я же сказал: изображаем пьяных и уходим. Неужели непонятно?
Марк подал ей руку, и они пошли к двери. По дороге он обнял ее за талию и укусил за мочку уха.
– На нас смотрят! Вот и приходится изображать влюбленного, – ухмыльнулся он.
– Ты поосторожней, – раскраснелась Маруся, – а то ухо откусишь.
– Не боись…
Они вышли на улицу и сели в машину, Маруся приложила ладони к щекам, они горели.
– Выезжаем медленно…
– А почему не быстро?
– Классика жанра! Быстро бегут только преступники с места преступления.
Они ехали вдоль домов, как казалось Марусе, с черепашьей скоростью.
– Остановимся в каком-нибудь отеле, а потом подумаем, куда двигать дальше. Возвращаться в наш лондонский отель не будем.
Его обступили и загалдели, он не разбирал ни слова, все говорили между собой на незнакомых языках. Ему казалось, что сейчас он вот здесь, сию минуту, потеряет сознание… Но он держался. Изложил свою просьбу: ему нужна другая одежда, и срочно, а потом нужно покинуть эту лавку через черный ход и найти какой-нибудь неприметный отель. И вот теперь они обсуждали его просьбу. Шло время.
– Мне срочно! – сказал он громко.
Все замолчали. Невысокий темнокожий мужчина в пестрой рубашке подошел к нему.
– Пятьсот фунтов, – сказал он низким голосом.
– Хорошо.
– Сразу.
Он достал кошелек и отсчитал пять бумажек по сто фунтов. На секунду ему показалось, что бумажник сейчас вырвут у него из рук.
– Я из России, – почему-то сказал он и тут же улыбнулся про себя. Ну все, сейчас его обчистят как липку. Все в Лондоне знают о баснословных русских олигархах.
Но невысокий человек в пестрой рубахе хлопнул его по плечу.
– Ленин, – сказал он и улыбнулся. – Мой отец – коммунист. Сейчас он в Нигерии. У него два портрета в доме. Ленин и Брежнев. Пошли за мной… Я – Амимбола, – ударил он себя в грудь.
В полутемной комнате Мятлеву выдали тряпье. Брюки были велики, и он подпоясал их ремнем. Рубашка тоже свисала. Еще дали шляпу. И темные очки. Откуда-то достали бороду и приклеили на подбородок. Подвели к зеркалу.
– Ну как?
На него смотрел несостоявшийся Усама Бен Ладен. Он усмехнулся. Маскировка была отличной. Никто бы не узнал в этом незнакомце почтенного профессора, специалиста по американской истории.
– Отлично, – сказал он.
И вспомнил про мобильник.
– Мне еще нужен сотовый. Новый…
Его собеседник понимающе кивнул.
– Хорошо. Еще двести фунтов.
Без слов Мятлев отстегнул деньги.
Ему протянули сотовый. И сразу пришло понимание, кому можно позвонить…
Они остановились в небольшой гостинице. Почему-то в комнате было холодно, и еще от слабого света на стенах плясали тени, извиваясь и сплетаясь друг с другом.
– Ты хочешь кофе, Руська? – почему-то шепотом спросил Марк.
– Кофе – да. А где ты его найдешь?
– Не проблема! Спущусь вниз и принесу. Ну как?
– Давай…
Он пришел с чашкой горячего кофе, Маруся обхватила ее руками.
– Спасибо!
– Я это сделал для себя, – улыбнулся Марк. – Люблю, когда после чашки горячего кофе, которую ты обхватываешь руками, у тебя розовеют ладошки. Они сразу становятся такими беззащитными, детскими. Мне все время хотелось взять твои руки в свои и почувствовать их тепло…
Голос Марка таял в воздухе.
Маруся тихо вздохнула:
– Сейчас темно, и ты вряд ли увидишь мои ладони.
– Разгляжу, не волнуйся…
Кофе был допит, тени по-прежнему чертили странные силуэты на стенах, Маруся молчала, Марк сел рядом, вытащил из ее рук чашку, поставил на стол.
Ее руки безвольно лежали на коленях. Он взял одну и приложил себе ко лбу.
– Горячая, – хриплым голосом сказал он.
Маруся молчала. Он притянул ее к себе.
– Как хорошо, – прошептал он. – И мы совсем одни.
Марк покрывал нежными поцелуями ее лицо и шею, а она вспоминала… Костю. А Марк прошептал ее имя с такой обреченной нежностью и легкостью, что перехватило дыхание.
– Русечка…
И было это слово легким, как облачко, нежным, как несмышленый птенец, который только-только вылупился и покрыт пушком. И Маруся заплакала, сама не зная почему, прижалась к плечу Марка…
– Почему ты плачешь?
– Просто так…
Потом они лежали рядом, Марк накрыл ее одеялом.
– Прости, – сказала она безжизненно.
– За что?
– Наверное, нам не стоило этого делать.
– Что «делать»? – спросил он немного сердито.
Марусе хотелось уткнуться в его плечо и просто поплакать. Она уже поняла, что это очень уютное и теплое плечо, к тому же вкусно пахнущее каким-то сложным запахом, но вместо этого она сказала:
– Я тебя обманула.
– В чем?
– Все это зря! – Вот теперь она словно прыгнула с размаху в воду и била изо всех сил по воде руками и ногами, надеясь не утонуть.
– Я… в общем…
– Ну? – поторопил Марк.
– Ничего не испытала, вообще…
– И что? – Он провел рукой по ее волосам. Пальцы замерли на затылке – теплые, как нагретые на солнце камешки. – Ты думаешь, что мужчины такие страшные звери и не способны ничего понять?
– Нет, не думаю. – Ей стало немного легче. – Я иногда похрапываю во сне, – непонятно почему призналась она.
– Не похрапываешь, а сопишь – тоненько, как мышонок. У меня когда-то в детстве была мышь декоративная, вот она так же посапывала. Тоненько и жалобно.
– Марк!
– А? – Его пальцы скользнули от затылка к шее.
– Мы справимся?
– Угу! Мы же головастики, как называл нас шеф.
– Спасибо!
– За что?
– За все!
Кажется, она только уснула, как Марк ее разбудил. Звонил Мятлев. Он назначил встречу через сорок пять минут.
– Ты уверен, что все понял правильно? – допытывалась Маруся.
– Уверен!
– И он назначил нам встречу на этой улочке?
– Да.
– И больше ничего не объяснил?
– Не, Марусь, не объяснил. Наверное, все расскажет при встрече. А нам, кажется, пора выходить, – Марк посмотрел на часы.
– Ты хоть знаешь, где находится эта улочка?
– Сейчас посмотрим по карте. Три минуты на осмотр. Поджимает время.
– Может быть, это вообще на другом конце города… – проворчала Маруся.
– Сейчас разберемся.
Улочка была не так далеко от их отеля.
– Успеем? – спросила Маруся.
– Должны успеть. Без вопросов.
Марк остановил машину и посмотрел на Марусю.
– Точно здесь? – спросила она.
– Да. Выходим!
В небольшом прямоугольном сквере народу почти не было. Прогуливался пожилой джентльмен с газетой в руках, и сидел на скамейке бродяга в темных очках, неопрятный, брюки явно не по размеру, нелепая рубаха. Он сидел, свесив голову, и как будто бы грелся на солнышке. Неприятный бородатый тип. Внезапно он поднялся со скамейки и направился к ним.
– Не найдется пары фунтов? – спросил он хрипло. А потом тише добавил: – Пожалуйста, идите за мной и не задавайте никаких вопросов.
Маруся с Марком послушно пошли за типом, в котором Маруся с удивлением узнала Мятлева. Все трое пересекли узкую проезжую дорогу и нырнули в маленький магазин.
Там Мятлев распрямился.
– Прошу прощения за невольный маскарад. Но это было необходимо. Это ваш друг? – спросил он Марусю тихо.
– Да.
– Вы ему доверяете?
– Как самой себе.
– Это хорошо. Времени у нас практически нет. Я отдаю вам на хранение чемодан с очень важными документами. Его нужно вывезти в Россию и спрятать в одном месте. Сейчас я напишу адрес, куда надо его доставить. Это очень, очень важно…
– Мы сделаем это, – поспешно сказала Маруся.
– Благодарю.
Мятлев написал адрес на листке, вырванном из записной книжки, и протянул Марусе:
– Вот. Надеюсь, вы все поняли?
– А вы? Что будет с вами?
На его лице появилось некое подобие улыбки.
– Как говорится, буду пробиваться с боями. Если… – Мятлев помедлил, – если удастся, встретимся в России, если нет… – и он развел руками.
– Может быть, вам стоит обратиться за помощью? – спросил Марк. – В полицию? В консульство?
– Помощи не будет. А мы теряем время.
Он обратился к девушке, стоявшей за прилавком, и она выкатила большой черный чемодан.
– Вот… – Мятлев взял чемодан и передал его Марусе. – Вверяю вам.
– Спасибо за доверие.