Стивен Р. ЛоухедКнига V. Грааль
Пролог
Мужчины такие жалкие существа, такие предсказуемые в своих стремлениях, рабы желаний и удовольствий. Существа с тупыми привычками и дикими побуждениями, они колеблются между одним и другим, никогда ни на что не обращают внимания, кроме своих животных страстей. Скот рогатый — и то больше знает о жизни.
Ах, как это все примитивно! Я устала от их амбиций и вожделений. Невежественные звери, они заслужили все несчастья, которое на них сплошным потоком обрушивает их жалкий бог.
Где настоящая сила? Где настоящее мужество? Где подлинная дисциплина, подчинённая бескомпромиссной воле, когда и тот, кто приказывает, и тот, кто подчиняется, пребывают в полной гармонии? Где увидишь такое сокровище?
Разве что на поле боя? Ха! Так думают люди. Как и во всем остальном, они сильно ошибаются. Война — это грязные дети, ссорящиеся из-за навозной кучи. На войне жизнь — это единственное самое ценное вещество во вселенной – продается по дешевке, тратится впустую, обменивается на приз, который обесценится еще до конца года. Дураки, все дураки! Слепые, невежественные дураки – и они еще радуются!
Достойно иметь только то, что существует вне времени.
Я это знаю. Только я, отдавшая все ради господства над временем и стихиями, знаю цену жизни. Воистину я потратила жизнь на то, что переживет время. Недаром меня называют Королевой Воздуха и Тьмы.
Глава 1
Я, Агравейн, Лорд Оркадских островов. На родине меня зовут Гвальхавад. Однажды один вандал назвал меня Галахадом. Странно, но это имя пристало ко мне. Писать для меня — тяжелый труд. Боюсь, что и читать это будет тоже непросто. В отличие от Мирддина или священников в коричневых рясах, писать я не мастер. Ей-богу, рукоять меча мне куда привычней, чем стило. И все-таки я уверен, что мои заметки будут жить долго, намного дальше руки, создавшей их. Во всяком случае, так говорит брат Анейрин, а он в таких вещах понимает. Да будет так.
Я родился в Инис Прайден, на Оркадских островах. Я и мой брат Гавейн (по-нашему — Гвальхмаи) — сыновья благородного Лота, короля Оркад. Впрочем, это неважно. Если бы не Артур, я бы провел свои дни в этом диком месте, так и не покинув островное королевство моего отца; если бы не Артур, я провел бы жизнь в охоте, рыбной ловле и попытках примирить мелких вождей с их мелкими дрязгами. Я никогда не услышал бы о Летнем Королевстве, тем более — о Граале, и, по правде говоря, никогда не стал бы все это писать.
И все же я буду говорить о своем служении, чтобы вы знали, что нужно делать. Всякий, у кого есть уши, слышал об Артуре, о тех испытаниях, которые выпали на его долю, о его победах; выдумки об этом, перемешанные с правдой, наводняют земли от Логриса до Селиддона. Многие барды рассказывают об этом, а некоторые из монахов даже записывают эти сказания. Может быть, я и жалкий писец, но все же, смею думать, не последний среди тех, кто переводит чернила.
В сказаниях говорится о войнах и славных битвах, и это правильно. Они повествуют о храбрецах, ценой своей жизни защищавших Остров Могущественных. Эти баллады хороши, а некоторые даже правдивы; я не стану их пересказывать, у меня другая задача.
Смотрите, говорю я, вот Грааль: сверхъестественная Чаша желаний, в нем смешались множество чудес со множеством опасностей. Он прекрасней, чем можно выразить словами, Он — самое святое сокровище в этом царстве миров. Если бы не Артур, о Граале давно забыли бы, а его волшебные целительные свойства растворились бы в море невежества и пренебрежения. Но, говоря по правде, если бы не Артур, возможно, нас не постигли бы те ужасы и невзгоды, о которых я собираюсь писать. Но для Артура Грааль потерян, и пламя чистого небесного огня погасло на земле.
Эту историю мало кто слышал, а между тем она дороже всех прочих. Нет, не буду забегать вперед. Знайте, воинство Древнего Врага огромно и боится только Истинного Слова. Гром стоит по всей земле от их столкновения. Стоит защитить себя рунами и сильными молитвами, призвать на помощь сонм ангелов, вспоминая мое предостережение: где пребывает великое добро, там поблизости таится и великое зло. Это я знаю. На мне благословение: я был удостоен чести ехать по правую руку от моего короля в первых рядах.
Послушайте меня! Если вы говорите о Граале, вы говорите о великой тайне. Мне, Агравейну, принцу оркадскому, эта тайна знакома, как никому другому. Возможно, мой рассказ даже понравится вам, но я бы предпочел, чтобы на него взглянули трезвым взглядом.
Поэтому всмотритесь в свое сердце; всматривайтесь долго и упорно. Если вы на стороне всего истинного и правильного, то добро пожаловать, читайте дальше. Но если вам по нраву соус из клеветы и уловок тьмы, если ложь, предательство и обольщение для вас лакомство, то здесь вам мало что понравится. Благословенный Иисус, я просто хочу рассказать правду о том, что знаю.
Итак, я начинаю.
Семь долгих лет мы воевали против саксов — семь лет терпели лишения, страдали, мучились и умирали. С помощью Быстрой Верной Руки и под командованием Артура мы, в конце концов, победили. Даже маленькие дети знают, как британские воины построили стену на холме Бадун и сумели уничтожить дерзкого захватчика. Что толку говорить о том, что все и так знают? А вот о чем забыли, так это о том, что едва мы перевели дух после победы при Бадуне, на нас обрушилась орда вандалов. Сражаясь сначала в Иерне, а затем в Британии, мы преследовали Амилькара, этого жадного боевого вепря, по всему Логрису, и в конце концов он пал.
Эта ныне забытая война длилась недолго, но бедствий и разрушений она принесла едва ли не больше, чем все сражения с саксами вместе взятые. Почему беда никогда не приходит одна? Вместе с вандалами на нас обрушились чума и засуха. Тем, кто ворчит и жалуется на трудности правления Пендрагона, хорошо бы помнить, что Артуру приходилось сражаться сразу с тремя напастями, а не с одной. Говорите, что и другим королям приходилось сражаться одновременно с тремя врагами? Ну, покажите мне таких. Не можете? Тогда заткнитесь! На всех не угодишь. Проходит время, и обязательно находятся обвинители. Они говорят о потерянных землях и прочем подобном, а я считаю, что Артур выбрал наилучший путь.
Но теперь все кончено. Бесполезно стонать и сожалеть. Если бы нынешние недовольные знали Британского Медведя, они бы поняли, что их нытье только укрепляет его позиции.
Знакомый враг лучше коварного друга, а мы насмотрелись на коварных друзей. Острову Могущественных лучше без таких, как Кередиг, Моркант, Брастиас, Геронтий, Уриен и их мятежные сородичи, от которых одни проблемы. Черт побери их всех, говорю я. О них забыли, и поделом!
Где они были, все эти так называемые сомневающиеся, когда Артур сражался с вандалами? Уриен и Брастиас думали только о том, как бы им добраться до власти Верховного Короля, но тогда, на пропитанном кровью поле битвы, я что-то не слышал их голосов. Геронтий горазд подстрекать других на мелкие пакости, но кто видел отважного Геронтия на переднем краю битвы? Я не видел.
Со времен Великого Константина в Британии не видели такого войска, как то, что собрали мы — двадцать тысяч человек! пятнадцать тысяч лошадей! Но сколько бы нас не было, а в тот день Артур вышел с врагом один на один, а вот изменники-лорды куда-то подевались. Что ж, они сделали свой выбор. Да будет так. Но вместо того, чтобы оскорблять Небеса своими жалобами, лучше бы им воздать хвалу за то, что им есть чем жаловаться, и что они вообще дышат.
Артур дорого заплатил за мир, которым мы наслаждаемся сейчас. Его унесли с поля битвы, а вместе с ним унесли и наши сердца, и солнце, и звезды, ибо без Артура нам предстоял путь во тьме.
— Они отвезли его в Инис Аваллах, — сказал Рис, его лицо посерело от усталости и беспокойства. — Если вы знаете какие-нибудь молитвы, молитесь. Ибо если Артуру дано исцелиться, то это возможно лишь в святом месте, и ни в каком другом.
Мудрый Эмрис лучше всех знал, что делать. Рис передал последний приказ Артура:
— Отведите вандалов на север, отдайте им земли мятежных лордов. Тамошних британцев изгнать, поселения отобрать, а винят они пусть своих неверных хозяев.
И вот вандалы ушли. Наступил мир, и завоевал его Артур. Мы разделили войско; Бедивер, Кай и я провожали нового вожака вандалов Мерсию с его людьми в земли, дарованные им Артуром на севере. Кадор и остальные кимброги — так звал Артур своих друзей сердца, — наблюдали, как предатели со своими последователями покидали берега Инис Прайден, оплакивая конфискованные земли.
Нас было много, мы устали от боев, и потому двигались на север неспешно, сопровождая орду вандалов, с трудом находя по пути воду. Вот с этим действительно возникали сложности. С каждым днем засуха усиливалась, земли изнывали от жары. В пути нам попадались крепости, покинутые жителями, бежавшими в Арморику, — но еще больше ввергали в уныние крепости сожженные, разоренные и разрушенные чумой.
Мы видели много страданий, но еще горше нас угнетала мысль о том, что придется сгонять с земли честных британцев. О, это очень, очень непросто — сказать человеку, чтобы он оставил свой дом, а все его труды пошли прахом лишь потому, что его негодяй-лорд нарушил присягу Верховному Королю. Проще уж сразу прикончить такого человека; клянусь, это добрее.
Мне очень не нравилось задание короля и я молился, ища способ избежать того, что должно быть сделано. День за днем, пока мы шли, вернее, тащились, с вандалами на север, я молил Бога о чуде.
И на мою молитву ответили, пусть не чудом, но весьма удачным решением. Однажды ночью, на шестой или седьмой день после того, как мы покинули наш лагерь возле Каэр Глоу, Мерсия с рабом-переводчиком подошли к шатру Бедивера. Вообще-то, этот шатер принадлежал Артуру, и Бедивер взял его с собой в память о короле. Мы отдыхали после очередного тяжелого дня.
— Чего они еще хотят? — проворчал Бедивер.