После капитуляции Германии и создания оккупационных зон Советская военная администрация (СВАГ)893, а именно Управление репарационных поставок из Германии, возглавляемое генералом Л. И. Зориным, стало важной инстанцией, распоряжавшейся культурными ценностями как немецкого, так и советского происхождения. На практике в советской зоне оккупации были созданы сборные пункты и хранилища, откуда отправлялись эшелоны в СССР. Для реституций особое значение имел центральный пункт, располагавшийся в районе берлинского Восточного порта в складских помещениях Германо-российского транспортного акционерного общества (Derutra). Отсюда вещи после предварительной сортировки отправлялись обратно в те регионы СССР, откуда они происходили. С этой целью в 1947 году в Берлин прибыла комиссия экспертов, в состав которой вошли представитель Комитета по делам культурно-просветительных учреждений при Совете министров РСФСР Д. Б. Марчуков, сотрудник Государственного исторического музея Г. Г. Антипин и А. М. Кучумов из Пушкина. По мере возможности они сортировали предметы по местам происхождения, переупаковывали ящики и наносили на них соответствующую маркировку. Пять вагонов отправили в Ленинград – точнее, в Центральное хранилище, оборудованное к тому времени в Пушкине. Еще три вагона с вещами из Новгорода, Пскова и Тихвина отправились в Новгород. В Киев набралось восемь, в Минск – два вагона894. Сохранились упаковочные описи со списками предметов, следовавших в Ленинград895. В них числится значительно больше предметов, чем было отправлено в Берлин из Центрального сборного пункта, созданного в Мюнхене сотрудниками Отдела памятников, изящных искусств и архивов; вероятно, к ним присоединили находки из Мюльберга и предметы, которые удалось обнаружить в других хранилищах, немецких музеях или в частных руках. Документы доказывают, что бронзовые статуи «Геркулес» и «Флора» из Пушкина, найденные на литейном заводе в Галле, вывозились в открытом вагоне896; поэтому позднейшее утверждение Кучумова, что он нашел их в Антропшино (близ Пушкина), не подтверждается897. «Геркулес» имел возвратный номер 14667, «Флора» – 14568, номера ящиков 523 и 524. По обеим фигурам в транспортной описи имеются подробные данные о повреждениях898.
Для некоторых объектов на основе имеющейся документации можно проследить маршрут, по которому они перемещались во время и после войны. Мраморный бюст молодой женщины с венцом на голове, который Ойген Финк сфотографировал в Пскове в 1942 году, происходил из Гатчинского дворца. Из Пскова через Ригу его вывезли в Кольмберг, оттуда на Центральный сборный пункт в Мюнхене, далее в Берлин и обратно в Ленинград. В транспортной описи ему был присвоен номер 2 в ящике Р-728899. Сегодня в каталоге фондов Гатчинского дворца-музея бюст числится под инвентарным номером Г-29420900, но с пометкой, что в действительности он находится в экспозиции Павловска901. Китайская тарелка из Екатерининского дворца (Е-3310) на снимке, сделанном Финком в 1942 году902, еще не имеет никаких повреждений; в кольмбергском списке (шифр RI-PO 70) отмечено, что края выщерблены в нескольких местах и подклеены, отломанные фрагменты имеются903; в ленинградском списке (ящик 658) описаны повреждения по краям и перечислены еще восемь отломанных фрагментов904. Во время перевозок предметы часто повреждались, как показывает пример другой китайской тарелки из Гатчины (инвентарный номер Г–16067), которая на снимке 1942 года совершенно целая, а в кольмбергском перечне описана как разбитая надвое905; к моменту репатриации тарелки уже говорилось о шести фрагментах, из которых несколько мелких отсутствовали906; сегодня она числится в каталоге утраченных культурных ценностей, так как ее, видимо, нельзя восстановить. Для большинства объектов ни полные, ни частичные реконструкции невозможны – это обусловлено, в частности, тем, что, как правило, нет их точных описаний и фотографий. Когда вся информация, которую мы имеем, сводится к формулировке «китайская ваза-флейта», «стул красного дерева в стиле ампир» или «церковное облачение» и «напрестольный крест», невозможно понять, о каком предмете идет речь, откуда он и как выглядел. То же самое относится к картинам, гравюрам и иконам, которые описаны приблизительно, лишь по мотивам изображений.
4. ЦЕНТРАЛЬНЫЙ СБОРНЫЙ ПУНКТ В МЮНХЕНЕ
В отличие от скудной источниковой базы по истории работы советских бригад, деятельность офицеров Отдела памятников, изящных искусств и архивов во время наступления союзных войск – сначала в Италии, Франции, Голландии и Бельгии, а затем и на территории Германии – хорошо отражена в обширном американском документальном материале (теперь доступном в интернете) и основательно изучена907.
К концу войны органы власти и частные лица в Германии и Австрии хранили архивы, книги и коллекции произведений искусства в самых разных местах. В эти же места нередко попадали и культурные ценности, конфискованные по всей Европе. Большинство таких хранилищ, где зачастую были перемешаны предметы самого разного происхождения, находились на территориях, оккупированных американцами. Несмотря на то что специалисты Отдела памятников, изящных искусств и архивов подготовились к своей миссии, местонахождение многих из приблизительно 1400 хранилищ им удалось выяснить лишь постепенно, путем опросов. Самые сенсационные находки были сделаны ими в заброшенной соляной шахте в Альтаусзее (Австрия), где находилась коллекция, предназначенная для Музея фюрера («Особый заказ „Линц“»)908, в замке Нойшванштайн и в монастыре Банц – важнейших хранилищах Оперативного штаба рейхсляйтера Розенберга для произведений искусства, награбленных во Франции, Бельгии и Голландии, часто из еврейских домов. В калийных шахтах Меркерса в западной Тюрингии найдены тонны золота и мешки с иностранной валютой, а также ценные картины из берлинских музеев. Похищенное из Советского Союза хранилось в основном в замке Кольмберг под Ансбахом (вещи из окрестностей Ленинграда, Пскова, Новгорода, Тихвина, Печор), в Хёхштедтском замке (коллекции доисторических и древних предметов из Украины, экспонаты из Минского исторического музея), в монастыре Банц (живопись и этнографические коллекции из Минска, Киева, Таганрога, Харькова), в Хунгене в Гессене (книги для «Высшей школы НСДАП») и в замке Танценберг в Каринтии (библиотеки из царских дворцов).
Кольмберг американские войска захватили 17 апреля 1945 года; тогда же они обнаружили хранилище в замке – он местами был значительно поврежден артиллерийским огнем909, но коллекции, бывшие там, не пострадали. Возможно, среди них находились и экспонаты, вывезенные Сольмсом910. Год спустя, в марте и апреле 1946 года, 25 грузовиков привезли 1190 упакованных предметов из Кольмберга на Центральный сборный пункт в Мюнхене911.
Этот сборный пункт был местом, где хранились прежде всего ценные произведения изобразительного искусства, такие как коллекция «Особого заказа „Линц“» или коллекция Геринга, а кроме того, произведения из частных немецких собраний, происхождение которых осталось невыясненным. Американцы создали и небольшие сборные пункты в Марбурге и Висбадене (там хранились главным образом немецкие музейные коллекции, эвакуированные из городов) и в Оффенбахе (иудаика)912. Все объекты были зарегистрированы в картотеках (Property Cards Art, PCA): на каждой карточке указаны название, происхождение, состояние, инвентарные номера, место обнаружения, в большинстве случаев информация дополнялась фотографией. Экспертам-искусствоведам предстояла огромная работа. Из примерно 80 000 обработанных объектов значительную часть реституировали за границу – сначала во Францию, затем в Нидерланды и Советский Союз. Согласно заключительному отчету, на долю СССР пришлось более 4875 предметов913.
В Мюнхене специалисты из разных европейских стран выявляли и инвентаризировали произведения искусства из своих музеев и коллекций, составляли списки и организовывали обратную транспортировку. Советский рабочий штаб был создан лишь в начале лета 1946 года – после того, как уладили всевозможные внутренние бюрократические и кадровые вопросы; определенную роль в этой задержке сыграли и трудные переговоры о репарациях, шедшие между союзниками914. Согласно дневниковым записям Эберхарда Ханфштенгля915, заниматься инвентаризацией прибывших в Мюнхен произведений искусства из СССР было поручено молодой австрийской искусствоведке Вильтруде Мерсман916. Если верить Ханфштенглю, первые ящики из Кольмберга – по-видимому, в них находились иконы, потому что нужно было разнимать «доски, сколоченные» по две, – прибыли 1 апреля917. К 9 апреля прибыло еще некоторое количество экспонатов; во время транспортировки, как утверждает автор дневника, один грузовик соскользнул по склону в Кольмберге и груз был поврежден