Бонифаций страшно разозлился и послал меня за Фигой. Когда он пришел, Бонифаций сказал ему:
– Жора, сядь вот здесь, в уголке. И поработай.
Он поставил перед охранником большую картонную коробку, набитую сдутыми шариками, и заставил его их надувать.
– Пожалуйста! – ухмыльнулся (или ухмыльнулась?) Фига. – С нашим удовольствием. – И он набрал воздуху в свою широченную грудь.
«Наше удовольствие» закончилось, когда пятый по счету шарик взорвался у него под носом. А так как Фига выбирал шарики разного цвета в надежде, что какие-то из них выдержат, то его плоское лицо стало похоже на палитру живописца, где в художественном беспорядке смешиваются все цвета радуги.
Тут он разозлился, забрал коробку и, рявкнув: «Ну я ему устрою!», отправился на рынок.
Бонифаций посмотрел ему вслед и сказал:
– Сейчас он продавца заставит шарики надувать.
В общем, работа шла дружно и весело. Однако Алешка, ползая по листу ватмана, не забывал о нашем деле. И никто, глядя на него, не догадывался, что он выполнял при этом и другую задачу. Главную.
Он размашисто водил карандашом, бросал смелые мазки гуашью и все время ворчал:
– Вот, ерундой занимаюсь. А у меня дом без присмотра. Хозяйство.
– А дома корова голодная, что ли? – спросил его Санек. А Корзинкина прислушалась.
Лешка многозначительно (и расчетливо) промолчал. Сменил воду в банке, сполоснул кисти. Оглядел впечатляющее панно под названием «Двенадцать месяцев», где бравый Январь был подозрительно похож на нашего директора. Даже узоры на плечах его зимней шубы неуловимо напоминали офицерские погоны.
– Все, – сказал Алешка. – На сегодня хватит. Игорь Зиновьевич, я пошел домой. У меня там… – И он покрутил головой.
– Странно, – признался Бонифаций, – то тебя из школы домой не выгонишь, то ты сам домой рвешься.
– У меня задание от папы, – громким голосом, «по секрету», сообщил ему Алешка. – Дом караулить. Квартиру стеречь. Папа премию получил. В размере сколько-то окладов. Украдут еще. А он собирается материалы для дачи купить. Целый «КамАЗ» с прицепом.
Ребята, конечно, прислушивались к разговору – интересно все-таки, когда кто-то премию получает в размере «КамАЗа» с прицепом. Но Лешка на достигнутом не остановился, он очень увлекающаяся натура, как мама про него говорит. Он еще шире распахнул глаза и задрал хохолок на макушке:
– А на остальные деньги папа обещал нам винтовку купить. За тыщу баксов.
– Хвастунишка, – усмехнулся Бонифаций. – Фантазер. Ну беги, ладно. Но имей в виду – три дня до бала осталось.
– Не подведу, – сказал Алешка. И вышел из зала.
А Жучков посмотрел ему вслед. И тоже вышел. Но не привлекая к себе внимания.
А я вышел вслед за ним. Тоже не привлекая к себе внимания.
Жучков догнал Алешку в раздевалке и о чем-то его спросил. Алешка что-то ему ответил и, наскоро одевшись, помчался домой. А Жучков, наскоро одевшись, помчался в другую сторону.
И я помчался в ту же сторону, по следу Жучкова. Причем без особых предосторожностей, потому что он мчался как угорелый. Как от бешеной собаки. По направлению к оврагу.
Возле красочного рекламного щита черных магов и мировых чародеев Жучков притормозил, потому что чуть не столкнулся с каким-то пацаном. Толян схватил пацана за рукав и спросил:
– Батя твой на месте?
– Сеанс проводит, – кивнул пацан. – А тебе чего?
– Надо! – и Жучков, не оглядываясь, помчался дальше, в самый Ведьмин угол, и скрылся в подъезде двухэтажного дома. А пацан столкнулся теперь со мной. Это был Витек Орликов из шестого «А». Значит, успел я подумать, он сын рыжего гипнотизера Орлянского. Орлянский – это, наверное, псевдоним, как у эстрадного артиста, для красоты и внушительности. И не этот ли рыжий хвостатый Орлянский сидел за рулем, когда нас с Алешкой пытались похитить?
Ну вот, кое-что проясняется. А Жучков, скорее всего, прибежал к Орлянскому доложить, что нашел следующую жертву. Дураков таких нашел. Вроде нас с Алешкой. Которые во все горло хвастаются «КамАЗом» денег.
…Ладно, всякое дело надо доводить до конца: нам об этом каждый день твердят – то дома, то в школе. Поэтому я решил все-таки окончательно убедиться, что Жучков к гипнотизеру помчался неспроста.
Дверь мне открыла какая-то задумчивая жующая тетка, наверное, пациентка. Потому что она сразу же спросила меня:
– На гипноз? За мной будешь.
Из-за ее широкой спины я осторожно заглянул в прихожую-приемную. В этот раз она была полна народа. Пациентов то есть. Только Жучка в ней не было.
Телевизор с выключенным звуком работал вовсю. На его экране мельтешили какие-то драчуны и ползали по нему тараканы. Но на них никто не смотрел – все с интересом и даже с некоторым опасением прислушивались к монотонному голосу Орлянского, который доносился из-за закрытой двери его врачебного кабинета.
Я вошел, прислонился к стене поближе к этой двери и тоже стал прислушиваться.
Жучок был там и, наверное, стоял рядом с дверью, потому что его голос я слышал вполне отчетливо. Но ничего особенного он не сказал. А если сказал, то гораздо раньше, пока я его догонял.
Гипнотизер спросил его:
– А чего ты ко мне прибежал?
– Да батя сегодня поздно придет.
– Ладно, посиди, я сейчас закончу. – И он продолжил свою работу с пациентом. – Спать, спать, спать… – монотонно, ровно и мягко журчал его голос. – Вы засыпаете. Вам тепло и уютно. Вы забыли обо всех неприятностях и болезнях. – И вот тут его речь стала тверже, резче и настойчивей: – Ваши суставы размягчаются, позвоночник распрямляется. Ничего не хрустит, не скрипит, не цепляется. Вы больше не будете кряхтеть и охать. К вам вернулась беззаботная молодость…
Дальше я не стал слушать – во-первых, побоялся, что меня увидит Жучков, а во-вторых… Во-вторых, у меня стала появляться и прорастать, как робкая травка ранней весной, неясная еще мысль…
Я оторвался от стены и пошел к выходу. Тетка, которая меня впустила, быстро что-то дожевала, проглотила и сказала мне вслед ехидно:
– Испугался пацан.
Не испугался пацан. Пацан боялся спугнуть интересную мысль.
Вот ведь что получается с этим гипнозом. Человека усыпляют, а потом ему в этом сне можно внушить что угодно. Стал же Санек великим математиком, правда, не надолго. Вот только усыпить, наверное, не каждый сможет. Тут нужен особый талант. И особый завораживающий взгляд. Я такой взгляд уже как-то испытал на себе…
Дома я рассказал Алешке о результатах своей слежки за Жучком, а он мне о разговоре с ним. Оказывается, когда они уходили из школы, Жучок настойчиво допытывался – не соврал ли Алешка про «КамАЗ» денег и ружье за «тыщу баксов»?
– Подозрительно? – спросил Алешка.
– Подозрительно, – согласился я.
Что ж, события развиваются. И мы их направляем и контролируем.
Не знал я, правда, что в наши хитрые планы уже начали вмешиваться обстоятельства, от нас не зависящие. Обстоятельства, которые мы предусмотреть никак не могли…
Глава XIIЗАПАДНЯ С «КОЗЛЕНКАМИ»
В этот решающий день мамы долго не было. Она задержалась на работе. У них там отмечали какой-то юбилей ихнего начальника. А папе, как только он заехал пообедать, тут же позвонили с работы, и он успел лишь проглотить чашку кофе и сказать нам:
– На ужин что-нибудь придумайте. Мама голодная придет.
Интересно, что это за юбилей такой, с которого люди голодные уходят? Но об этом мы папу не спросили, нас это не интересовало, да и он очень торопился.
– Ты на работе будешь? Тебя сюрприз ждет! – Это мы папе в спину крикнули. Вернее, в захлопнувшуюся за ним дверь.
И вот тут мы немного струхнули. Мы, два дурака, выманили тигра из его норы. И скоро окажемся вместе с ним в одной западне. Как те самые «козленки». Кто знает, как поведет себя враг? Вдруг он не станет прибегать к своему обычному, вполне гуманному способу, а пойдет на более крутые меры? Ворвутся, например, в наше мирное жилище вот такие вот шкафы в черных масках, наставят на нас пистолеты и как заорут:
– Где деньги на стройматериалы в сумме двух «КамАЗов» с двумя прицепами?
А у нас этих денег и на один велосипед не хватит. Без прицепа…
Мы заперли дверь на оба замка, проверили – на месте ли газовый баллончик? Папа давно его поставил в шкаф в прихожей и категорически запретил нам к нему прикасаться.
– Только в самом крайнем случае! Понятно?
Однажды такой крайний случай произошел, и мы смогли этот баллончик проверить в деле.
Соседи надумали морить тараканов, и те, не будь дураки, решили перебраться в безопасное место, в нашу квартиру. Картинка еще та была! В коридоре из-под плинтуса один за одним появлялись здоровенные рыжие усачи и чередой, друг за другом, в ногу, маршировали на кухню.
Алешка не растерялся, схватил баллончик и брызнул на передовых захватчиков. Они тут же перевернулись лапками вверх. Но, наверное, только от страха, затаились. Потому что через минуту оправились и шустро двинулись дальше захватывать и обживать новую территорию.
Мы с Алешкой, немного почихав от газа, стали колотить их веником, сметать в совок и сбрасывать в унитаз.
Папа, узнав об этой битве, признался:
– Да, ребята, газ в этом баллончике довольно слабый. Он не действует на тараканов, собак и пьяных. От него только чихают.
Тем не менее, как средство самообороны, баллончик остался в доме…
Алешка повертел его в руках, вздохнул, поставил на место и притащил из кладовки молоток.
Потом мы уселись в нашей комнате и стали ждать неизбежного развития опасных событий. Было очень тихо. Только доносился разный шум с улицы и мерно стучали часы в папином кабинете. Будто напоминая нам о приближении решающей минуты.
Мы молча прислушивались к тишине и в душе с нетерпением ожидали родителей. Особенно – папу, с его служебным пистолетом. Улавливали каждый звук на лестничной клетке. И как только взвизгивал на нашем этаже открывающийся лифт, дружно вздрагивали и выбегали на цыпочках в прихожую, прижимались ушами к двери.