– В подвале, – коротко ответил Паркер.
– Напрасно теряем время, сам знаешь.
– Все равно поищем, – упрямо возразил Паркер.
– Понятно, – скорчил недовольную гримасу Мак-Кей. – Будем искать для очистки совести: дескать, сделали все, что могли.
– Пошли.
Они вместе спустились в подвал.
– Лу не придет в восторг, когда узнает, что случилось, – с тоской в голосе произнес Мак-Кей.
– А кто в восторге? – мрачно спросил Паркер.
Деверс вошел в подвал с противоположной стороны, держа в руках клочок бумаги. Он старался не показывать охватившего его волнения и говорил спокойно.
– Взгляните-ка, – предложил он. Паркер взял у него листок, и они с Мак-Кеем вместе прочитали его. Бледно-сиреневая бумага, плотная, высокого качества, вверху страницы пурпурными буквами в эдвардианском стиле выведено:
«ЖАН РЕНАРД 302 ЦПЗ»
Письмо было написано от руки, но разборчивым, украшенным завитушками почерком. Датировано прошлым месяцем. Вот что они прочитали:
"Дорогой Леон,
рад был получить от тебя весточку. Не очень-то хорошие известия сообщил ты в своем письме, дорогой, у всех сейчас застой в делах, все мечтают о более счастливых временах. Хотя я уже стар и немощен и с неохотой берусь за дела, возможно, мы сумели бы заключить с тобой сделку, если, конечно, ты заинтересован в этом. Если ты отправляешься путешествовать по этим лесам, почему бы тебе не воспользоваться моим грузовиком?
Всегда твой Джек".
– Не знаю, что сказать, – с сомнением в голосе произнес Мак-Кей. – Похоже, Гриффит получил нагоняй. Будто Гриффит попытался нажать на этого парня, а тому не понравилось, вот он и поставил его на место, да еще слегка приложил мордой об стол.
– Почему ты считаешь, что это письмо имеет отношение к нашему делу? – спросил Паркер Деверса.
– Потому что я нашел его в кухне, – ответил Деверс. – Было запрятано в поваренную книгу.
– Запрятано? – переспросил Мак-Кей. – Может, им просто воспользовались как закладкой.
– Я нашел несколько писем от Ренарда в кабинете, – задумчиво сказал Паркер.
– Верно, – подтвердил Деверс. – В кабинете. Но не на кухне.
– Тут какой-то адрес, – заметил Мак-Кей, еще раз прочитав письмо. – Триста два, ЦПЗ. Что такое, черт побери, ЦПЗ?
– Центральный парк, Западный район, – ответил Паркер. – Ренард живет в Нью-Йорке.
Глава 4
Дверь открыл высокий, болезненного вида мужчина. Он был одет в белые брюки, белую крестьянскую рубаху с короткими рукавами, украшенную по вороту желто-красным узором. Сутулые плечи, дряблое тело; он был босиком и стоял на цыпочках, как балетный танцор, приготовившийся встать на пуанты.
– Жан Ренард? – спросил Паркер. Мужчина не отвечая смотрел на Паркера, Мак-Кея и Деверса, сгрудившихся на тесной площадке перед лифтом. Каждого он одарил насмешливой, несколько нервозной улыбкой.
– Затрудняюсь ответить на ваш вопрос, – произнес он наконец. – Кому я должен назвать свое имя?
– Друзьям Леона Гриффита, – ответил Паркер.
– Леона? – В глазах мужчины появилась настороженность. – Должен заметить, что вы не похожи на друзей Гриффита.
Мак-Кей, как обычно, проявлял все признаки нетерпения и раздражительности.
– Кончайте эту бодягу, – вмешался он. – Если вы Ренард, мы хотим поговорить с вами о кой-каких картинах. Если нет, скажите ему, что мы пришли к нему.
Мужчина с недовольным видом посмотрел на Мак-Кея.
– Поспокойнее, – сказал он, – слишком вы импульсивны. Леон обычно сам ведет переговоры о картинах.
– На этот раз он не смог приехать, – возразил Мак-Кей.
– Жаль, – вздохнул мужчина, – я предпочел бы разговаривать со своими друзьями, а не с друзьями Леона...
– Он мертв, – прервал его Паркер. – Хотите, чтобы мы прямо здесь, на этой площадке, рассказали вам, как он умер?
– Мертв? – ошарашенно переспросил мужчина. На его лице отразился страх, он вцепился левой рукой в створку двери, будто хотел захлопнуть ее. – Это вы?..
– Самоубийство, – поспешил разъяснить случившееся Паркер. – Перерезал себе вены в ванне. Так вы Ренард или нет?
– Вот это да! Никогда не думал, что он... – Оторвавшись от двери, мужчина отступил в прихожую, сказав: – Заходите, заходите...
Все вошли в квартиру, и мужчина закрыл за ними дверь. Они очутились в квадратной формы прихожей, стены которой украшали картины. Увенчанная аркой дверь вела в комнату, заставленную старинной мебелью американского производства, за ней виднелась терраса с растениями.
– Вы правы, я – Ренард, – произнес мужчина, заперев дверь. – Я знал, что у Леона затруднения с деньгами, но... – Он указал жестом на комнату справа. – Не хотите зайти? Присаживайтесь.
Все вместе они вошли в комнату. Мак-Кей с Деверсом сели, а Паркер с Ренардом остались стоять.
– Мы получили кой-какие картины для Гриффита. Но поскольку он умер, нам хотелось бы найти покупателя, которому Гриффит собирался их продать, – приступил к делу Паркер.
– Понятно. – Ренард улыбнулся всем троим и отошел в глубь комнаты. – Могу я предложить вам что-нибудь выпить?
– Главное для нас – покупатель, – не отвечая на его предложение, развивал свою мысль Паркер. – Нам показалось, что это вы.
– Покупатель? – недоверчиво переспросил Ренард. – Я занимаюсь торговлей произведениями искусства, но главное мое занятие – коллекционирование картин.
– У нас возникло предположение, – сказал Паркер, – что вы с Гриффитом заключили сделку: он взялся добыть для вас эти картины, а вы, вероятно, перепродали бы их кому-то другому.
Ренард неопределенно улыбнулся, как бы собираясь с мыслями.
– Все это звучит несколько неправдоподобно, – наконец сказал он. – Слишком много посредников. Как правило, я заключаю сделки сам. Если бы вы сказали мне, о каких именно картинах идет речь, может, это и освежило бы мою память.
– Послушайте, Ренард, – нетерпеливо прервал его Мак-Кей, – вы же прекрасно знаете, о чем мы толкуем.
– Вам так кажется, мистер... – Он вопросительно поднял бровь и с улыбкой перевел взгляд на Паркера. – Боюсь, что у вас передо мной важное преимущество.
– Меня зовут Эдвард Лейтем, – объяснил Паркер.
– Мистер Лейтем, – повторил Ренард, склонив в знак приветствия голову.
– Это мистер Моррисон и мистер Денфорт, – сказал Паркер, указывая поочередно на Мак-Кея и Деверса.
– Джентльмены, – с улыбкой приветствовал их Ренард.
– У нас двадцать одна картина, до этой недели их не выставляли на продажу, – сказал Паркер.
– Ну, я, право, не знаю, – хмуро, с недовольно-недоуменным видом ответил ему Ренард, в его голосе явно слышалась насмешка. – Об этом действительно не трезвонили на каждом углу.
Паркер также нахмурился. Похоже, Ренард лгал, получая еще от этого удовольствие, но с какой стати? Говорить более подробно об украденных картинах небезопасно, в конце концов может выясниться, что Ренард вовсе не тот покупатель, которого они ищут. Паркер не сомневался, что Ренард – тот, с кем Гриффит заключил сделку, но абсолютной уверенности у него не было. И единственный способ выяснить это – получить подтверждение от самого Ренарда. Почему же Ренард так осторожничает?
– Что ж, может, мы ошиблись, – неожиданно вмешался в разговор Деверс. – В любом случае найдутся и другие покупатели.
Паркер понимал, что Деверс решил подтолкнуть Ренарда к принятию решения, но сомневался, что этот прием сработает. Поэтому он не удивился, когда Ренард, повернувшись к Деверсу, вкрадчиво произнес:
– Большая удача, не правда ли? Что всегда находятся другие покупатели? Так же как и другие продавцы.
– Возможно, вы не тот покупатель, которого имел в виду Гриффит, но в любом случае сделка могла бы заинтересовать вас, – сказал Паркер.
– Нет, не думаю, – ответил Ренард. За всеми его эмоциями: удивления, дружелюбия, а сейчас вежливого сожаления, – проскальзывала все та же насмешка.
– Вы же торгуете картинами, правда? – спросил Паркер. – Откуда вы знаете, что не хотите приобрести те, которые мы предлагаем, если вы даже не выяснили, что это за картины?
Ренард с наигранным безразличием посмотрел на него, как бы говоря: «Подурачились – и хватит».
– У вас есть фотографии тех картин, которые вы продаете? – спросил он Паркера.
– Нет.
– Уважающие себя продавцы имеют фотографии картин, которые предлагают. А эти картины занесены в компьютер?
– Вы прекрасно знаете, что нет, – сердито ответил Мак-Кей.
– Я вообще ничего не знаю, – холодно произнес Ренард, обращаясь к Мак-Кею. – Мое невежество непреодолимо. А теперь извините меня, джентльмены...
И в эту секунду Паркер понял, в чем дело.
– Ренард, – сказал он, – мы не слуги закона.
– Вот как? – с наигранным удивлением спросил Ренард.
– Что ты несешь? – раздраженно спросил ничего не понимавший Мак-Кей.
– Ренард принял нас за полицейских, – объяснил ему Паркер. – Он считает, что мы явились сюда, чтобы заманить его в ловушку и заставить сознаться в сговоре с Гриффитом.
– Я – полицейский? – недоверчиво переспросил Мак-Кей, ткнув в себя пальцем. – Да какой дурак поверит в это?
– Например, я, хотя и не считаю себя дураком, – ответил Ренард. – Вы являетесь сюда втроем, на что-то намекаете, что-то предлагаете, ничего впрямую не говорите. И вас трое, один задает вопросы, а двое других выступают в качестве свидетелей моих ответов. Так кто дурак?
– Вы, – не задумываясь ответил Мак-Кей.
– Постойте, – вмешался Паркер. – Мы не из полиции, – сказал он Ренарду. – Мы – те, кто грабанул картины из трейлера.
– Эй, – огрызнулся Мак-Кей, – полегче на поворотах.
– У Ренарда нет свидетелей, – успокоил его Паркер.
– Зато у вас все еще есть, – возразил ему Ренард. – Скажите на милость, почему я должен верить вам?
– Будете разговаривать со мной наедине? – спросил Паркер.
– Я по-прежнему не уверен, что нам есть о чем говорить. – Ренард все еще не доверял им.
– Увидим, – ответил Паркер, поворачиваясь к своим спутникам. – Подождите меня внизу. Оставьте нас на десять минут.