— Да хоть 1 к 20! Я лично превращу его в расписную вазу! Но уточню у остальных, — заявила сударыня и удалилась.
— Гордыня — бич аристократов, — расплываясь в хищной и очень широкой улыбке, заявила девушка-топор.
— Надо было остаться при своих, это Широкова, она что-то задумала, — закусив ноготь на большом пальце, пробормотала Варвара. Сделала она это, конечно, за веером.
Задумка оказалась достаточно простой.
— Эй, ты, принеси два ранца сюда! — заявила Минерва одному из охранников мужчин.
Тот притащил самое тяжёлое из оружия, а женщина направила в мою сторону два дула.
Чуть ранее я проверил возможности этой штуки. Струя была не только сильной (била на расстояние до 18–20 метров), но и широкой, если развинтить наконечник, но тогда дистанция уменьшалась.
Последнего отряд «Зари» делать не собирался, они решили меня просто загонять.
Жалости, конечно, ко мне у них и быть не могло, ведь на кону были сотни тысяч рублей. Это было понятно по стопкам купюр.
Однако я не особо слушал переговоры по этому поводу, так что не знал точно.
Я снова взял две кисточки. Потом подумал, и захватил третью.
На меня странно посмотрел мужчина, стоявший рядом со столом. Чуть ранее именно он относил ранцы Минерв.
— Запрещено правилами? — уточнил я.
— Нет, — коротко ответил он.
Вскоре начался бой.
Я отошёл немного дальше, иначе с самого начала между нами бы оказалось 18 метров, то есть меня бы легко замочили.
Я решил не мелочиться, а сразу продемонстрировать глупость этой тактики, нацеленной на изматывание меня.
Я просто пошёл вперёд, выставив кисть.
В меня отправилось сразу две струи, так что я выставил вторую кисть, а сам пошёл в сторону по кругу.
Так как ранцы стояли на земле, то шланги от баллонов к помпам начали путаться и закручиваться. Я резко ускорился и в какой-то момент, просто метнул кисть в место сочленения, но вышел недолёт.
— Что он делает?
— Так разве можно?
— На ней амулет, да и правилам не противоречит, — раздались шепотки со стороны остальной «Зари».
Минерва процедила что-то оскорбительное, но смысла я не понял.
Я снова вошёл в радиус и встал на месте, пока она не пустила в меня две струи.
Я снова дёрнулся в одну сторону, затем в другую, после чего на разбеге метнул вторую кисть.
В этот раз попал.
— Ха-ха, промазал, — усмехнулась женщина, которая и не была целью этого действия, а являлась только объектом для конечной покраски.
А вот после того, как я кинул третью кисть и резко отошёл назад, послышались смешки и язвительные комментарии:
— И как он собирается побеждать?
— Что за бред? Он сдался?
— Плакали мои денежки, ему голову напекло.
— Мы его плохо знаем, может, это вообще не «наш нудист»?
Последние две фразы были сказаны не с «вражеской» стороны, а с «моей» Варвары и Ани.
Между тем Минерва даже не стала отвлекаться на проверку своего оружия, так как я рванул в её сторону.
Она направила на меня обе струи и…
*П-сух!*
Баллоны рванули. Тяжёлые кисточки нарушили герметичность, а высокое давление привело к поломке.
В итоге Минерва стала напоминать гепарда своей пятнистостью.
— Победа Грачёва, 1−0 в рамках третьего круга, — констатировал Салтыков.
— Урой его, — коротко бросила Минерва не следующей, а Широковой. Сама же командирша куда-то ушла, похоже, смывать итоги нашего сражения.
Дальнейшее сражение фактически не менялось. Против меня ставили два новых ранцевых водомёта и направляли струи.
Уже после третьего «гепарда» до них дошло, что надо не трогать пострадавшее оружие, иначе оно рванёт.
Однако я уже научился метать, так что я просто метил в шланги по одной кисточке, а сам оставался с оружием.
Так что к десятому бою с той самой Широковой счёт был 9−0 в мою пользу.
Надо заметить, отчего-то вид мокрых женщин мне понравился. Пусть это были чернила, но всё равно вид одежды, облегающей женские тела, кружил голову не хуже, чем большая пушка в руке. Наверно это связано с какой-то человеческой эмоцией и любви к победам.
Так что я нашёл свой интерес, пусть и не совсем понятный.
Широкова имела говорящую фамилию. Она была не такой уж тренированной, но при этом весьма пышной в районе ягодиц и груди. Попасть в неё в прошлых поединках проблемы не составило.
На ней был амулет, на руках шесть колец выпирали из-под перчаток. Это было нормально и привычно.
Но что мне казалось необычным: на лице было два кольца в правой ноздре, а в ушах сразу по восемь небольших серёжек.
Неужели всё это артефакты или следы какой-то там «моды», о которой я что-то там слышал. Якобы у людей разных поколений вкусы меняются вместе с новыми веяниями не под воздействием появления новых материалов, а из-за стадного инстинкта.
Внешний вид превышает выгоду в удобстве?
Или же это особые аретфакты, которые требуется носить именно так?
Сложно мне это понять, привык я носить чёрную одежду, а на крой было всё равно, если ничего лишнего не вываливается наружу.
Широкова взяла два ранца, но уже по её усмешке было ясно, что тактика окажется отличной от прошлых.
Так что я взял четыре кисти. Максимум, который я мог притащить.
Далее я положил две кисти на землю, по одной взял в руки и двинулся в сторону девушки.
В остальном всё развивалось, как обычно, я уворачивался от струй, заставлял противницу менять положение, после чего швырнул снаряды, ломая тренировочное оборудование.
Однако противница улыбнулась:
— Защитные артефакты не запрещены, — произнесла она.
В следующий миг она нажала на рычаги, и чернила вырвались наружу, однако в её ушах засветились серьги. От них словно отлетели десятки белых отростков, на которые буквально налипла жидкость.
А в следующий миг чернила превратились в тонкие ленты, которые полетели ко мне.
Понятно, ради победы можно травмировать врага?
Не буду скрывать, я мог сжульничать, снова нанеся чернила из кисти на себя, тем самым сдавшись конкретно в этом поединке, но надо ли?
Целью моего прибытия на тренировочное поле являлось изучение моих пределов.
Так что я буквально подставил кисть и руку под удар.
Однако ленты неожиданно устремились выше.
В голову?
Я постарался увернуться, но магия воды или пространства у противницы позволила ей управлять жидкостью на двадцатиметровой дистанции с высокой точностью и скоростью.
Выхода не было, я блокировал удары руками.
— Жаль, я надеялась обезглавить этого жука, — холодно произнесла женщина.
Между тем её чернила наносили мне серьёзные раны, но не пачкали.
И, впервые, я увидел, что подкожная чешуя спасает не от всего.
Хороший тест, но это значит, что я мог здесь умереть.
Не хотелось бы.
Так что я отскочил назад, вывернулся, после чего схватил ленты и, игнорируя боль и потёкшую кровь, дёрнул на себя.
— Что? — успела удивиться девушка, сделала шаг вперёд, где была лужа из чернил, поскользнулась и рухнула на песок.
— Победа Грачёва, 10−0, но Вас, сударыня, потом попрошу остаться на обсуждение нарушения основного правила тренировок: не наносить смертельных ударов, — произнёс Салтыков.
— Он сам схватил! — заявила девушка с говорящей фамилией.
— Я всё сказал.
— Слушаюсь, князь, — отчеканила девушка, приложив руку к шляпке.
Далее я передохнул семь сражений, особо не шевелясь.
— Хи-хи, раны оказались критическими, оно того стоило.
— Ширка — молодец.
— Немного поднажмём, устроим ничью, а потом потребуем решающего поединка, — заговорщицки шептались женщины.
Чешуя затянулась почти мгновенно, кровь не вытекала, но я этого не хотел показывать. А вот порез на коже пока оставался, движение мешало его заживлению.
Кроме отдыха я ещё и пропустил в очереди тех, кто был молод, обладал хорошей реакцией и явно имел артефакты в большом количестве.
Во многом я уже понял проблемы периода после линьки. Подозреваю, что придётся прибегать к этому методу повторно, когда обожрусь монстров, поэтому изучение было не лишним. Пока же с охотой лучше повременить или найти способ переживать периоды ослабления.
Победу я себе обеспечил просто возвращением к той же тактике с метанием кистью.
Получив 11 побед, я не сдавался далее, но изучал свою выносливость и иные тактики.
Хотя противник, конечно, далёк от идеала. Используй они против меня магию, всё могло идти далеко не так хорошо.
— О нет, мы проиграли этому новому стражнику, как же так, отряд «Заря»? — слишком наигранно всплеснула руками Варвара.
— Стерва.
— *Цензура*
— Хреново казино, надо было сразу понять подставу.
— Кто та черноволосая дрянь? Надо её подкараулить, — раздавались шепотки и бормотание со стороны «придворных боярынь».
— Кузьмина и Лорухова! Наряд на кухню на три дня каждой за оскорбление Государыни, а также лишение премии на год. Широкова, эта «дрянь» — моя дочь! Так что отправляешься на Ветхую Башню следить за птицами на месяц! — рявкнул Салтыков.
— Старый козёл, — вслух произнесла Широкова.
— Полтора месяца.
— Породил такую же козу!
— Два с половиной месяца!
— Да мне плевать. Ты знаешь, кто мой отец? Ты себе нажил такие проблемы, старикан что, — начав приближаться к отцу Ани, Широкова засветилась всеми артефактами, а вокруг неё начал образовываться туман.
В один миг за её спиной оказалась Минерва и громко произнесла:
— Неподчинение названному сыну Императорского Рода? Хочешь под трибунал, дура?
В следующий миг командирша отряда вытянула руку в сторону подчинённой. Та схватилась за шею и прохрипела:
— Хва-хва-ти-ит, отпусти, не души.
Хм, магия пространства.
— Три месяца, — между тем спокойно произнёс Салтыков.
Глава 7
За следующие дни я успел прочитать некоторые книги и опросить разных людей о гласных и негласных правилах.