У Панина было три дочери и единственный сын Владимир. По словам соседа Паниных через Фонтанку графа Сергея Шереметева, Владимир был «либерал и деспот по преимуществу, характера требовательного и прямолинейного, он представлял из себя смесь остзейского чванства с либерализмом 60-х годов. Это был совершенно не русский тип. Помню, Панин читал невесте какую-то книгу. Меня заинтересовало, что именно. Каково было мое удивление, когда я узнал, что он читает своей невесте биографические сведения о графе Аракчееве». Невестой, а потом и женой Владимира Панина была Анастасия, дочь богатейшего русского промышленника, владельца брянских заводов Сергея Мальцова. Но прожили они вместе всего год, Владимир
Вид на Фонтанку и Екатерининский институт. 1908
Панин умер от туберкулеза, когда ему было 30 лет. Вдова унаследовала панинский особняк.
Софья Владимировна Панина
Анастасия Панина прожила жизнь бурную. Вскоре после смерти мужа открыто сошлась со своим гинекологом Петром Гагариным. После смерти Гагарина – новое увлечение, еще более скандальное: Иван Петрункевич, земец и радикал, связанный с народовольческим подпольем. На сей раз роман закончился браком. Позже Петрункевич стал членом ЦК кадетской партии, депутатом Думы.
Недовольные вольнодумством Анастасии Паниной-Петрункевич власти отняли у нее единственную дочь от Владимира Панина – Софью. До одиннадцатилетнего возраста Софья проживала вместе с матерью в подмосковном имении своего покойного отца. Родня с обеих сторон (и Мальцовы, и Панины), обеспокоенная тем, что девочка может и вовсе остаться без наследства, пустила в ход все свои придворные связи.
Анастасия Панина не ладила со свекровью, суровой балтийской немкой Натальей Петровной (урожденной Тизенгаузен). Вступивший на трон Александр III внял доводам старой графини Паниной, что деньги, выдаваемые внучке через мать, могут пойти на революционную пропаганду, и повелел взять девочку у родительницы и передать на попечение бабушке.
Одиннадцатилетнюю Софью Владимировну определили в Училище благородных девиц ордена Святой Екатерины (Екатерининский институт), хотя по знатному происхождению Софье полагалось учиться в Смольном. Но здание Екатерининского института находилось почти напротив особняка графини-бабушки, на Фонтанке, 20, и так было удобней. Обучение длилось шесть лет, и все эти годы Софья проводила с бабушкой праздники и каникулы либо в Петербурге, либо в одном из многочисленных имений под бдительным присмотром французской бонны. Софья Панина вспоминала: «Панинский дом имел свой особенный запах, сливающийся в моей памяти с запахом бабушкиных рук в черных митенках, какая-то смесь ковров и надушенной пудры <…> Со множеством лестниц и переходов, панинский дом представлял большие возможности для игры в прятки, комнаты были обиты материей, с коврами во весь пол, и мебель была неуклюжая, николаевской эпохи, и был связан с детскими воспоминаниями».
Когда девушке исполнилось двадцать лет, она вышла замуж за Александра Половцова-младшего. Свадебная церемония состоялась во дворце Половцова-старшего на Большой Морской. Посаженым отцом был император Александр III. После церемонии молодожены отправились в Царское Село, а оттуда в собственном вагоне-салоне – в длительное свадебное путешествие по Европе. Вернувшись в Петербург, молодая семья поселилась в особняке Пол овцовых на Большой Морской, 52. В 1899 году умерла бабушка Наталья Петровна, ее похоронили в Свято-Троицкой Сергиевой пустыни в фамильном склепе (кладбище не сохранилось).
Воспитанницы Екатерининского института на занятиях музыкой. 1908
В приданое от бабушки Софья получила имение в Гаспре. Брак закончился скандальным разводом, Александра Половцова влекли не женщины, а мужчины. Бабушкин дом Софья Владимировна предоставила своим родственникам Васильчиковым, а сама жила в другом особняке на Сергиевской, 23.
Софья Панина стала крупнейшей благотворительницей и либеральным политиком – членом ЦК партии кадетов. В 1918 году Панина эмигрировала.
30. Дворец Шуваловых
Наб. реки Фонтанки, 21
Дворец в его нынешнем виде был построен архитектором Николаем Ефимовым в 1849 году. Последними владельцами Шуваловского дворца были граф Павел Петрович Шувалов и его жена Елизавета Владимировна, урожденная Барятинская. В петербургском свете их на английский манер звали Бобби и Бетси.
Павел Петрович закончил университеты в Петербурге и Гейдельберге, командовал лейб-гвардии Егерским полком, создал тайную антитеррористическую организацию «Священная дружина», служил адъютантом великого князя Владимира Александровича, злоупотреблял морфием и умер в 1902 году в возрасте 57 лет. Жизнь его, по словам соседа по Фонтанке графа Сергея Шереметева, была «бурная и непоследовательная».
Детей у него не было, и последние 15 лет перед революцией владелицей Шуваловского дворца оставалась вдова, известная великосветская дама, благотворительница и организаторша балов. Салон Бетси Шуваловой был тесно связан с самым влиятельным и оживленным из петербургских «малых» дворов – семейством великого князя Владимира Александровича и великой княгини Марии Павловны.
В особняке хранились превосходные коллекции фарфора, китайских лаков, мебели и живописи, собранные Павлом Шуваловым, и огромная библиотека. Графиня была не только светской, но и деловой женщиной: во дворце располагалась контора принадлежавших ей уральских заводов.
Мария Барятинская вспоминала в Париже: «Среди тех, кто наиболее расточительно развлекался в Санкт-Петербурге, была тетя моего мужа, графиня Шувалова, урожденная Барятинская. Сам дом ее был приспособлен для этого, поскольку это был настоящий дворец. Танцевальный зал был огромен, в нем можно было играть в теннис на корте стандартных размеров».
Князь Сергей Урусов писал: «Бетси Шувалова была одной из первых великосветских дам Петербурга. Приемы в ее доме славились роскошью. Когда она давала бал, об этом извещали императора, чтобы он в виде редкого исключения побывал в ее доме».
Бал во дворце графини Шуваловой. 1900
31. Офицерское собрание Сводно-Казачьего полка
Манежная пл., 4
Трехэтажное здание в неоклассическом стиле было возведено в 1902 году для офицерского собрания и служебных квартир офицеров Уральской Его Величества казачьей сотни Офицерского корпуса Его Императорского Величества Конвоя по проекту архитектора Б. И. Сегена. Его появление в створе Кленовой аллеи – одна из крупнейших градостроительных ошибок в истории Петербурга: была закрыта перспектива от Манежной площади до Инженерного замка.
Екатерина II не доверяла уральским казакам, замешанным в пугачевщине. Поэтому ненавидевший свою мать император Павел I повелел сформировать лейб-гвардии Уральскую сотню для службы в столице. Уральцы разместились рядом с императорской резиденцией – Михайловским замком в казармах, находившихся на стыке Караванной и Манежной площади. Здание, в котором размещались казармы и, позже, церковь лейб-гвардии Сводно-Казачьего полка, было реконструировано в 20-х годах XIX века, по проекту архитектора К. И. Росси.
Император Николай II шефствовал над Уральской казачьей сотней с 1899 года, а числился в ее списках со дня рождения.
В 1906 году в знак благодарности казакам за подавление волнений и беспорядков 1905 года был создан лейб-гвардии Сводно-Казачий полк. Офицерское собрание полка до 1909 года находилось на Манежной площади, 4, а потом переехало в специально построенное здание в Павловске.
В 1906 году сотня вошла в состав полка под названием 1-й Уральской Его Величества сотни. В составе полка были также 2-я Оренбургская, 3-я (Сибирская полусотня, Семиреченский и Астраханский взводы) и 4-я (Приамурская) сотни. В Петербурге стояли только уральцы, остальные казаки были расквартированы в Павловске и Гатчине. Казаки полка осуществляли часть мероприятий по охране императора в конвое при передвижениях, в том числе, когда он следовал со своей семьей.
Полк укомплектовывался рослыми брюнетами с небольшими усами. Парадный мундир Уральской сотни был малиновым. Уральские и Оренбургские казаки сидели на лошадях улучшенной киргизской породы местных табунов. На головах – волчьи уральские папахи.
В течение 1907–1909 годов все сотни полка помесячно несли охранную службу в дворцовых парках Царского Села, Павловска и Гатчины. В предупреждение беспорядков среди рабочих Охтенского и Ижорского заводов команды и сотни полка по очереди стояли в этих пунктах.
Молебен и парад по случаю полкового праздника в день святого Евтихия всегда производился в Царском Селе, в высочайшем присутствии, в конном строю, на площадке Екатерининского дворца, или – в пешем строю, в манеже лейб-гвардии Гусарского полка. После молебна и парада офицеры полка и их семьи приглашались во дворец к высочайшему завтраку.
8 августа 1914 года полк погрузился в Павловске в вагоны и выбыл на театр военных действий. Полковым командиром был полковник генерал-майор свиты граф Михаил Граббе.
32. Михайловский манеж
Манежная пл., 6
Экзерциргауз (Манеж) был построен Винченцо Бренна одновременно с Михайловским замком и перестроен Карло Росси в 1824 году. Это сооружение – самый большой из столичных манежей – предназначалось для строевых занятий войск и выездки кавалерийских лошадей в осенне-зимнее время, смотров, разводов и парадов.
Разводы караулов от всех полков гвардии и военно-учебных заведений в высочайшем присутствии производились по воскресеньям. Последний развод состоялся 1 марта 1881 года, сразу после участия в нем был убит Александр II, и эта церемония больше не возобновлялась.
Николай II посещал манеж во время церковных парадов, сопровождавших полковые праздники. Одному из таких парадов в высочайшем присутствии посвящена картина Бориса Кустодиева «Церковный парад лейб-гвардии Финляндского полка 12 декабря 1905 года».
В 1914 году государь записал в дневнике: «Поехал с Ольгой и Татьяной в город на празднование столетия участия лейб-казаков в Лейпцигской битве. Парад был в Михайловском манеже в конном строю. За молебном пел отличный войсковой хор из Новочеркасска. Лейб-казаки представились в чудном виде».