– Хм? – на ходу безразлично ответила я. На самом деле я даже вытащила из кармана телефон, доказывая полнейшее равнодушие, и стала печатать ответ на пропущенное сообщение от Энтони.
– Теперь ты относишься ко мне с равнодушием?
– Радуйся, что не хуже, – одними губами произнесла я, не сводя взгляда с телефона.
Когда я уже была в паре метров от маминой машины, Ноа перехватил меня за локоть шершавой рукой.
– И поделом мне, – сказал он, когда я все же перевела на него взгляд. На контрасте с темной рубашкой его глаза были поразительно синими, а чистое небо за ним еще сильнее подчеркивало их яркость. – А еще я хотел извиниться.
– Хотел? Или и правда планируешь извиниться?
Он ухмыльнулся.
– Планирую. И извинюсь, если ты дашь мне слово.
Я прищурилась, убрала телефон в сумочку и, скрестив на груди руки, отставила ногу.
Ноа, смотря на нашу обувь, прикусил губу, чтобы скрыть улыбку, а потом заглянул мне в глаза.
– Извини, что чуть не сшиб тебя с ног, а еще сорвался. Я не должен был говорить тех слов.
– Ты чертовски прав, это было лишним.
– Знаю. У меня вырвалось непроизвольно. Еще я понимаю, что мою вину это не загладит, но… – Он засопел, огляделся по сторонам, как будто хотел убедиться, что рядом никого нет, и продолжил: – В тот день была годовщина смерти моего отца, и для меня этот день всегда очень тяжелый. Даже спустя девять лет.
Все мое высокомерие как рукой сняло, и сердце заныло при виде Ноа, который размяк, как масло на летнем солнышке.
«А вот и он, – подумала я. – Вот тот мужчина, с которым я провела пятничный вечер».
– В общем, я хочу загладить перед тобой вину, – сказал он, обхватив себя сзади за шею. – Просто скажи как.
Я прикусила губу, пристально наблюдая за ним, словно искала за искренностью в его неумолимом взгляде что-то еще. Ничего не обнаружив, я ухмыльнулась, выпрямилась и опустила руки.
– Ладно. Ты сможешь загладить вину, если через пару часов встретишься со мной в одном месте. Прихвати плавки.
Он выгнул бровь.
– Плавки? И где конкретно я должен с тобой встретиться?
Я заулыбалась.
– Я пришлю тебе адрес. Будь там ровно в два, не опаздывай.
Ноа глянул на часы и, довольно улыбаясь, кивнул, после чего засунул руки в карманы.
– Тогда ладно.
– Ладно, – повторила я.
Мы еще долго смотрели друг на друга, пока слева от меня кто-то не откашлялся.
– Руби Грейс, – внимательно глядя на меня, сказала мама и улыбнулась Ноа. – Садись в машину. Нам пора.
– Хорошо, мам, – сказала я и снова обратилась к Ноа: – Увидимся.
– До встречи, – ответил он, подметив, что я не сказала: «Увидимся через пару часов».
Кое о чем маме знать необязательно.
Она вежливо улыбнулась Ноа, пожелав ему благословенного дня, но стоило ему отвернуться и зашагать обратно к церкви, как мамина улыбка тут же померкла. Мама смотрела вслед Ноа, пока он не скрылся за углом, а потом села за руль.
– О чем ты болтала с Ноа Беккером? – попыталась выведать она.
Я пожала плечами и достала телефон, чтобы написать Энтони.
– Ни о чем. Просто обсудили бочку виски для Энтони. Ноа хотел знать, какую я выбрала.
– О, – с сомнением и облегчением сказала мама.
Казалось, ей хотелось добавить что-то еще, но она просто включила заднюю передачу и выехала с парковки, а я тем временем смотрела в окно.
Глава 8Руби Грейс
– Нет, нет, нет, – сказала Бетти, закачав головой, что выглядело немного забавно, учитывая, что ее длинные серебристые волосы были убраны под ярко-розовую шапочку для плавания. – Надо подключать бедра. Повторяй за мистером Суэйзи, сынок.
Я прикрыла рот рукой, пряча улыбку. Ноа посмотрел на меня, изогнул бровь, будто спрашивая: «Весело тебе?», а потом улыбнулся Бетти. Эта ухмылка при любом раскладе была губительной, но когда он мокрый и полуобнаженный стоял в бассейне, а вода доходила ему до кромки пляжных шорт, она была абсолютно смертельной. Руки Ноа были немного темнее живота, но по тому, что его кожа уже успела покрыться золотистым загаром, я поняла: еще немного времени на солнце, и эта разница исчезнет.
Я опустила взгляд на контуры пресса на его животе, постепенно расширяющиеся книзу.
Интересно, а какие они на ощупь?
– Да, мэм, – поставив руки на бедра и переводя дыхание, ответил Ноа. – Извините, просто у вас получается намного лучше.
Бетти махнула на него рукой.
– Многолетняя практика. Не волнуйся, наверстаешь. А теперь давай разбираться. Видит бог, чтобы освоить этот подъем, нам понадобится больше времени.
Бетти подмигнула Ноа, и я, не удержавшись, хихикнула. Он опять на меня глянул, тоже пытаясь сдержать улыбку, когда Бетти снова к нему подкралась. Ноа взял ее за руки и в седьмой раз стал внимательно слушать наставления по сцене из финала «Грязных танцев».
День выдался жарким, предостерегая, что лето будет долгим. Опираясь на руки и подставляя лицо солнцу, я болтала ногами в бассейне и кайфовала. Именно благодаря проведенным у бассейна дням лето для Бетти было любимым временем года. Остальные постояльцы обычно прятались от солнца, а если и выходили на улицу, то укрывались под зонтиками и просто смотрели на бассейн.
Но не Бетти.
В воде ей было проще двигаться, будто несколькими годами ранее Бетти не заменили тазобедренный сустав, а тело не подводило ее так же быстро, как память. В бассейне она свободно передвигалась, танцевала, смеялась.
Всем этим она сегодня и занималась.
У нее выдался хороший день – день, когда она все помнила и не была такой уставшей, что не могла подняться с кровати. День, когда она вела себя как та бойкая старушка, с которой я познакомилась в четырнадцать лет. В последнее время я была избалована такими хорошими днями и испытывала за это благодарность. Энни сказала, что такого не бывало с Рождества.
А еще она сказала, что причина тому – мое возвращение домой.
Я не могла знать этого наверняка, но старалась как можно чаще проводить с ней время – просто на всякий случай.
Я наблюдала со стороны, как Бетти учит Ноа танцевальной сцене из финала одного из ее любимых фильмов, ставшего классикой. Ноа, благослови его сердце, воспринял это спокойно. Он держал ее за руки, легонько кружил и даже полностью окунулся в воду, чтобы приподнять Бетти, и она почувствовала себя Дженнифер Грей.
Тогда она улыбнулась ярче обычного и раскинула руки в той знаменитой позиции полета, запрокинув лицо вверх и закрыв глаза.
Я могла бы расплакаться от чувств, если бы не смеялась так сильно.
Выполнив еще с десяток прогонов, Бетти объявила перерыв, и они с Ноа подплыли к бортику бассейна, где сидела я. Бетти взяла протянутый мной лимонад, отпила его и окликнула мистера Бьюкенена, который расположился под зонтиками на другом конце бассейна. Ноа скрестил руки на бортике и, положив голову на предплечье, глянул на меня из-под ресниц, с которых продолжала капать вода.
Его глаза, в которых отражался свет от бассейна, казались бескрайне голубыми, как в тропическом сне.
– Веселый у вас денек выдался, мисс Барнетт?
Я прикусила губу, сдерживая улыбку.
– Именно так, мистер Беккер. Я и не подозревала, что ты так классно двигаешься.
– О, видела бы ты меня на танцполе! Я не хуже других танцую тустеп, вальс и чача-ча. И даже не буду тебе рассказывать, что случается, когда начинает играть ‘Watermelon Crawl’.
– Не сомневаюсь, что это очень весело, – задумчиво произнесла я, продолжая болтать ногами в прохладной воде.
– Когда смогу увидеть твои танцевальные па?
У меня вырвался смешок.
– Эм, это случится приблизительно… никогда.
– Никогда? – спросил Ноа и, приподняв голову, посмотрел на меня с возмущением из-за такой несправедливости. – Но ты видела все мои движения. Я показываю тебе свои, ты показываешь свои. Разве мы не договаривались?
– Не помню, чтобы я соглашалась.
Он прищурился, почесал двумя пальцами щетину на подбородке и кивнул.
– Понимаю… – А потом серо-голубые глаза коварно заблестели, и не успела я даже вскрикнуть, как он схватил меня за запястье и, потянув на себя, стащил с края под воду.
Я тут же вынырнула и накинулась на него, из-за хлорки не успев открыть глаза.
– Ноа!
Он рассмеялся, с легкостью перехватив мое наступление, и притянул к себе. Я заморгала, стряхивая с ресниц капельки воды, и посмотрела на Ноа.
– Тупица, мама убьет меня за то, что я испортила прическу.
– Переживет твоя мама, – ответил он и приобнял меня за талию, схватив за руку в ведущей позиции. – А теперь, юная леди, давайте потанцуем.
Потянув за руку и толкнув бедром, Ноа раскрутил меня, как йо-йо, и я подстроилась под его ритм прежде, чем вообще поняла, что происходит. Когда ему удалось плавно закружить меня по своеобразному танцполу, стоя по пояс в воде, меня охватило удивление, а брови взлетели на лоб. Я двигала ногами нерасторопно и медленнее, чем если бы мы стояли в сапогах на деревянном полу, но так было даже забавнее.
Ноа закружил меня в танце, и я стала смеяться, пока ему не пришла в голову светлая идея перевернуть меня, как танцор свинга. Я вынырнула из воды и в который раз стукнула его по груди, отчего он только сильнее засмеялся. Вскоре мы запыхались, и Ноа снова потянул меня к краю бассейна.
– Спасибо за танец, – сказал он.
Мы тяжело дышали, когда Ноа обхватил мою талию сильными, мужественными руками. Мгновение он просто держал их там, поглаживая шершавыми подушечками больших пальцев мои оголенные бока. Улыбка слетела с моего лица, и я опустила взгляд на его губы, шумно дыша.
Я не знала, почему посмотрела на них.
Не знала, почему не могла отвести взгляд.
Ноа сглотнул, крепче стиснув мои бедра, а потом немного опустился в воду и помог подняться на край бассейна. Усадив меня, он убрал руки и отодвинулся с отсутствующим взглядом, который вызвал у меня недоумение. Ноа отвернулся и посмотрел на Бетти.