– Да, да, мне нужна карета, ваша правда.
Молодой человек довел Лоренцу до бульвара и подозвал фиакр, ехавший им навстречу.
– Куда вас отвезти, сударыня? – спросил кучер.
– В дом господина де Сартина, – отвечал молодой человек.
Его вежливости или, вернее, удивления еще достало на то, чтобы распахнуть перед дамой дверцу, затем он поклонился Лоренце, помог ей сесть в карету и посмотрел ей вслед, как смотрят вслед сновидению.
Кучер, исполненный трепета перед грозным именем, хлестнул лошадей и отправился, куда было велено.
Когда Лоренца пересекала Королевскую площадь, погруженная в магнетический сон Андреа увидела ее и рассказала о ней Бальзамо.
Через двадцать минут Лоренца была у входа в особняк.
– Подождать вас, сударыня? – осведомился кучер.
– Да, – машинально ответила Лоренца.
И легкой поступью устремилась под своды роскошного здания.
123. Особняк г-на де Сартина
Едва Лоренца очутилась во дворе, ее тут же окружила толпа полицейских и солдат.
Она обратилась к французскому гвардейцу, стоявшему к ней ближе всего, и попросила проводить ее к начальнику полиции; гвардеец передал ее швейцару, а тот, видя, что женщина хороша собой, необычна, богато одета и держит в руках великолепный ларец, догадался, что посетительницу привел не праздный интерес, и по большой лестнице проводил ее до передней, минуя которую всякий, кто выдерживал бдительный осмотр швейцара, мог в любое время дня и ночи представить г-ну де Сартину свои наблюдения, донос или прошение.
Нечего и говорить, что посетителям, явившимся по двум первым поводам, оказывали куда более благосклонный прием, чем остальным.
К Лоренце приступил с вопросами пристав, но она ответила только:
– Вы – господин де Сартин?
Пристава весьма удивило, что кто-то спутал его черный кафтан и стальную цепь с расшитым кафтаном и пышным париком начальника полиции; но лейтенанты никогда не обижаются, если их принимают за капитанов; к тому же он уловил иноземный выговор посетительницы, ее твердый и решительный взгляд никак не свидетельствовал о безумии, а поэтому он проникся убеждением, что в ларце, который она крепко и бережно сжимала в руках, и впрямь содержатся важные сведения.
Но поскольку г-н де Сартин был человек осторожный и недоверчивый, притом ему не раз уже расставляли капканы, используя приманки ничуть не менее соблазнительные, чем эта итальянская красавица, охрана у него была поставлена превосходно.
Поэтому Лоренце пришлось вытерпеть допросы и расспросы доброй полудюжины секретарей и слуг.
В конце концов после всех этих процедур выяснилось, что г-на де Сартина нет дома и Лоренце следует обождать.
Тогда молодая женщина замкнулась в угрюмом молчании; взор ее блуждал по голым стенам просторной передней.
И вот послышался звон колокольчика; во двор вкатилась карета, и уже новый пристав, войдя, сообщил Лоренце, что г-н де Сартин ждет ее.
Лоренца поднялась и прошла через две залы, полные людей, чьи лица выглядели подозрительно, а наряды еще более замысловато, чем ее собственный; наконец ее ввели в большой восьмиугольный кабинет, освещенный множеством свечей.
Мужчина лет пятидесяти – пятидесяти пяти, в халате, в огромном пушистом парике, осыпанном пудрой и отменно завитом, работал, сидя за неким высоким сооружением, верхняя часть коего напоминала собою шкаф и была снабжена двумя зеркальными дверцами: хозяин кабинета мог, не утруждая себя, видеть каждого, кто к нему входил, и изучить лицо посетителя прежде, чем тот успеет скроить подобающую мину.
Нижняя часть сооружения являла собой секретер розового дерева с множеством выдвижных ящиков; каждый ящик замыкался с помощью определенной комбинации букв. Здесь у г-на де Сартина были заперты бумаги и счета, которых никому не дано было прочесть при его жизни, поскольку секреты замков были известны ему одному; даже после его смерти никто не сумел бы туда проникнуть – разве что отыскал бы в самом потайном ящичке шифр, пользуясь которым можно было отомкнуть остальные.
За зеркальными дверцами верхней части этого секретера, или, если угодно, бюро, находилось двенадцать ящиков, которые также запирались посредством невидимого механизма; это сооружение, изготовленное специально для регента, хранившего там свои химические и политические тайны, было преподнесено принцем в дар Дюбуа, а от Дюбуа перешло к г-ну Домбревалю, начальнику полиции; от него-то и унаследовал г-н де Сартин и секретер, и его секрет; однако пользоваться им г-н де Сартин решился не прежде, чем умер даритель, да и то переменил шифры всех замков. В свете немало было толков об этом секретере; поговаривали, что уж больно крепко он замыкается и, надо думать, г-н де Сартин хранит в нем не только свои парики.
Фрондеры, коих в те времена было предостаточно, утверждали, что, если бы можно было читать сквозь дверцы этого шкафа, там наверняка обнаружились бы в одном из ящиков те достославные договоры, в силу которых Людовик XV при посредстве своего преданного агента г-на де Сартина спекулировал зерном.
Итак, г-н начальник полиции увидел отразившееся в зеркале со скошенными краями бледное и серьезное лицо Лоренцы, которая приблизилась к нему с ларцом в руках.
Посреди кабинета молодая женщина остановилась. Ее наряд, выражение лица, ларец поразили главу полиции.
– Кто вы? – спросил он, не оборачиваясь, но глядя на нее в зеркало. – Что вам от меня угодно?
– Я в самом деле у господина де Сартина, начальника полиции? – отвечала Лоренца.
– Да, – отрезал тот.
– Кто мне это подтвердит?
Г-н де Сартин обернулся.
– А если я отправлю вас в тюрьму, – произнес он, – это убедит вас, что я в самом деле тот, кого вы ищете?
Лоренца безмолвствовала.
Она с неизъяснимым достоинством, присущим женщинам ее страны, только оглянулась по сторонам в поисках стула, которого не предложил ей г-н де Сартин.
Этот взгляд его покорил: его сиятельство граф д’Альби де Сартин был все же весьма воспитанный человек.
– Садитесь, – буркнул он.
Лоренца придвинула себе кресло и села.
– Говорите же, – изрек глава полиции, – что там у вас?
– Сударь, – ответствовала молодая женщина, – я желаю прибегнуть к вашей защите.
Г-н де Сартин смерил ее хитрым взглядом, который нередко пускал в ход.
– Да неужто! – ухмыльнулся он.
– Сударь, – продолжала Лоренца, – меня похитили у семьи; обманным путем принудив меня к браку, мой похититель вот уже три года помыкает мною и чинит мне мучения.
Г-н де Сартин оглядел ее благородные черты; ее голос и нежный певучий выговор тронули его.
– Откуда вы? – спросил он.
– Я римлянка.
– Как ваше имя?
– Лоренца.
– Лоренца, а дальше?
– Лоренца Феличани.
– Эта фамилия мне незнакома. Вы из хорошей семьи?
Под хорошей семьей в ту эпоху разумели семью родовитую. В наше время женщины, стоит им выйти замуж, почитаются столь же благородными, как их мужья; знатность родителей не кажется им столь уж важной.
– Я из хорошей семьи, – сказала Лоренца.
– Что дальше? Чего вы просите?
– Прошу, чтобы было учинено судебное разбирательство над человеком, заточившим меня в четырех стенах.
– Это меня не касается, – возразил начальник полиции. – Вы его жена?
– Он утверждает, что это так.
– Как понимать: он утверждает?
– Но я совершенно этого не помню, брак совершился, пока я спала.
– Черт побери, ну и крепкий же у вас сон!
– Как вы сказали?
– Я говорю: все это не мое дело; обратитесь к стряпчему, подайте жалобу; я не люблю мешаться во всякие дрязги.
И г-н де Сартин произвел рукой жест, означавший: ступайте вон.
Лоренца не двинулась с места.
– Что такое? – удивился г-н де Сартин.
– Я еще не кончила, – возразила она, – и вы должны понять, что я пришла сюда вовсе не для того, чтобы жаловаться на пустяки; я хочу отомстить. Я сказала вам, откуда я родом; женщины у нас в краю не жалуются – они мстят.
– Это дело другое, – отвечал г-н де Сартин, – но не медлите, милая дама, мое время дорого.
– Я уже сказала, что пришла просить у вас защиты; я ее получу?
– От кого вы хотите получить защиту?
– От человека, которому желаю отомстить.
– Значит, это человек могущественный?
– Более могущественный, чем сам король.
– Ну, давайте же поговорим начистоту, милая дама… С какой стати мне защищать вас от человека, который, по-вашему, могущественнее самого короля, если то, что он совершил, даже не является нарушением закона? Если у вас есть средства отомстить обидчику – отомстите ему. Сие мало до меня касается; вот если вы совершите преступление, я велю вас арестовать, а там посмотрим. Таков порядок.
– Нет, сударь, – возразила Лоренца, – нет, вы не велите меня арестовать, потому что моя месть принесет огромную пользу вам, королю и Франции. Чтобы отомстить, я разоблачу тайны этого человека.
– Ах, вот как! У этого человека есть тайны? – с невольным любопытством спросил г-н де Сартин.
– Великие тайны, сударь.
– В каком роде?
– Касающиеся политики.
– Говорите.
– Но вы обещаете мне покровительство?
– О какого рода покровительстве вы просите? – с холодной улыбкой осведомился начальник полиции. – О деньгах? О нежных чувствах?
– Я желаю, сударь, поступить в монастырь, похоронить себя там в безвестности. Я желаю, чтобы этот монастырь стал для меня могилой и чтобы никто и никогда не вторгся в эту могилу.
– Ну, это не чрезмерное требование, – промолвил г-н де Сартин. – Мы пристроим вас в монастырь. Рассказывайте!
– Итак, вы даете мне слово, сударь?
– Мне кажется, я уже дал вам его.
– В таком случае, – сказала Лоренца, – возьмите этот ларец; в нем заключены тайны, которые заставят вас трепетать за жизнь короля и сохранность королевства.
– Значит, вам известны эти тайны?
– Поверхностно, но я знаю об их существовании.
– И они в самом деле важны?