– Я ничего не слышал, ваше королевское высочество!
– Как, разве вы не слышите? Боязливый призыв о помощи. Вот он повторяется. Отворите окно!
– Но холодный ночной воздух, принц… Вероятно, что-то происходит в Вильдпарке. Народ любит делать из общественного сада арену для реализации своих диких инстинктов.
– Отворите! – приказал принц твердо.
Барон исполнил желание принца. В этот момент экипаж повернул ко дворцу, и опять раздался жалобный и полный страдания крик.
– А сейчас вы слышите? Я должен знать, что означает этот ужасный призыв!
– Ваше королевское высочество, вам не следует разыскивать его источник! – шепнул Шлеве, помогая принцу выйти из экипажа.
– Это почему? Вы говорите загадками.
– Эти призывы загадочны. Они раздаются время от времени уже несколько лет, – тихо говорил Шлеве. – Они исходят из пруда, что за решеткой.
– Так это что-то вроде привидения? Эге, барон! Вы образованный человек и слушаете такую глупую болтовню.
– Старая башня у пруда…
– По-вашему, ее нужно избегать? Ну, а я считаю своим долгом убедить вас в неосновательности молвы, что там водятся черти! Призывы о помощи, которые слышатся оттуда, имеют, вероятно, естественный источник. Постараемся обнаружить его. Мне это даже приятно, тем более что, вероятно, это стонет какой-нибудь несчастный, который действительно нуждается в помощи.
Шлеве, казалось, потерял от слов Вольдемара присутствие духа. Однако, быстро оправившись, он приподнял голову, и на его лице снова появилась всегдашняя лукавая улыбка.
– Раз ваше королевское высочество желает, я должен исполнить ваш приказ и позову нескольких человек, чтобы они несли факелы.
– Не нужно, барон. Флориан, возьмите лампу кастеляна и проводите нас, – приказал принц одному из лакеев, стоявших у двери.
Посланный явился через несколько минут с огромной лампой в руке.
– Идите вперед к старой башне у пруда, – сказал принц.
Флориан испугался, лампа зашаталась в его дрожавших руках. Никто не бывает так труслив, как прислуга в отдаленных замках.
– Да что же это такое, наконец! Я, кажется, окружен трусливыми зайцами да духовидцами, – воскликнул принц, вырвав с нетерпением лампу из рук лакея. – Идите за нами, я сам посвечу себе.
– Ваше королевское высочество, быть может, вы поручите это мне?
– Нет-нет, барон, в ваших руках свет может превратиться в магическую темноту. Я вас только прошу идти рядом. Башню я осмотрю один, так как не хочу доставлять вам неприятных минут. Вы же в сопровождении Флориана потрудитесь осмотреть пруд и его окрестности. Как, и вы дрожите?
– Я уже успокоился, ваше королевское высочество. Во всяком случае, я не рискну оставить вас одного.
– А ключ у вас?
– Да, он у меня, ваше высочество. Я уже имел намерение в один из вечеров установить, откуда исходят эти крики.
– Это удивительно. Надо торопиться, идемте!
Принц с лампой в руках направился к большим воротам в парк. Шпага его билась о камень при каждом шаге. Камергер следовал сзади, а боязливый Флориан заключал шествие.
Была уже полночь, когда Шлеве отворил ворота, и принц, придерживая шпагу, пошел по снежной дорожке.
Тьма вокруг делала обстановку еще таинственнее. Тишина господствовала среди деревьев, ветви которых еще были покрыты снегом.
Вновь послышался тихий, но очень жалобный и отчаянный крик. Принц невольно содрогнулся.
– Вы говорили, что этот крик слышится довольно давно? – спросил он своего камергера.
– Больше того – давным-давно!
– Почему же мне об этом никогда не сообщали?
– Прежде всего, вас не хотели беспокоить, а потом это отнесли к необъяснимым явлениям.
– Ни у себя во дворце, ни в окрестностях его я никогда не слыхал этих криков. Они должны иметь естественные причины, и я очень рад, что сегодня ночью сброшу с них завесу таинственности.
С лампой в левой руке и шпагой в правой принц торопился к дороге, ведущей к заколдованной башне. Чем дальше они углублялись в лес, тем более мрачным он становился. Дорога сужалась, видно было, что нога человека здесь давно не ступала.
Задевая за ветви кустарника, они приблизились, наконец, к решетке, возле которой в окружении деревьев стояла башня.
Когда они подошли к узким невысоким воротам, принц поставил лампу на землю, чтобы внимательно оглядеть башню снаружи. Едва он убедился, что с этой стороны башни давно никого не было, как лампа вдруг потухла.
Ветер ли ее задул? А может быть, это сделал камергер, стоявший позади принца? Тогда с какой целью?
Принц топнул от досады ногой и передал лакею ненужную теперь лампу.
– Мы и так пойдем, – сказал он. – Луна достаточно ярко светит. Этот свет потушить будет труднее.
– Если только облако ее не закроет, – заметил Шлеве.
Стоны, которые еще недавно были слышны, теперь смолкли. Не было сомнений, что они исходили именно из башни.
Барон, по-видимому, с усилием открыл заржавевший замок, казалось, уже много лет дверь никто не трогал.
– Все это становится для меня все загадочнее, – сказал принц, видя, что в башню давно никто не проникал. Что вы предполагаете, барон?
– Я могу только повторить, ваше королевское высочество, что для меня это обстоятельство давно необъяснимо.
Принц приказал лакею оставаться внизу у двери и никого не пропускать ни туда, ни сюда. А сам со Шлеве не очень решительно переступил порог.
Из башни повеяло могильным холодом. В маленькой комнате с серыми стенами в беспорядке валялся старый садовый инвентарь, сломанные скамейки и горшки для цветов.
Из комнаты широкая каменная лестница вела в верхнюю часть башни. Она была обледеневшей и блестела в лунном свете.
Принц направился наверх. Шлеве следовал за ним, если бы позволяло освещение, принц мог бы заметить на его лице полную презрения ироническую улыбку.
Принц осмотрелся, потом приблизился к стене и простучал всю ее шпагой. Возле лестницы он остановился. Ему послышался какой-то шум и тихое дыхание.
– Что находится за этой стеной? – спросил отрывисто Вольдемар.
– Там находится пруд, ваше королевское высочество, – ответил Шлеве.
– Странно! Мне послышались какие-то звуки.
– Я первый раз вхожу сюда, ваше высочество!
Принц постучал в каменную стену эфесом шпаги.
– Кто там? Нет ли здесь живой души? – крикнул он.
Ответа не было.
– Существуют обстоятельства, принц, которых не постичь умом! Мы можем только просить милости от Всевышнего и молиться с чистым сердцем, – елейным голосом проговорил Шлеве.
– А больше в башне нет комнат? – спросил принц нетерпеливо.
– Другой лестницы нет, ваше королевское высочество!
– Криков, к несчастью, более не слышно, но нет больше сомнений, что они исходят из какого-то другого места! Нет ли в этой части парка еще какого-нибудь строения, которое никем не посещается?
– Нет, принц!
– Ну что же, мы безуспешно провели наши поиски, пора возвращаться во дворец! – сказал Вольдемар, бросив еще раз взгляд на мрачные стены башни.
– Я очень рад, что ваше королевское высочество убедились в тайне, непонятной нашему разуму! – проговорил Шлеве не без удовольствия.
Принц молчал. С суровым лицом он вышел из башни.
– Слышал ли ты или видел что-нибудь, Флориан? – спросил он.
– Ничего не видел и не слышал, ваше королевское высочество!
Барон запер дверь и пошел следом за принцем, который всю дорогу не проронил ни слова.
Когда они вошли во дворец, принц холодно пожелал своему камергеру спокойной ночи.
К барону подошел лакей, его поверенный.
– Что случилось? – спросил Шлеве, поднимаясь по мраморной лестнице в свои покои. Его старый лакей шел следом, держа в руках горящую лампу.
– Вас ждет благородная аббатиса, – ответил шепотом лакей.
– Аббатиса? В такой час?
– Благочестивая дама пришла во дворец раньше вашего сиятельства, она желает с вами поговорить.
– О, я заставил ждать благочестивую женщину, – заспешил камергер и быстро поднялся на лестницу. Лакей отворил дверь в красиво убранную залу. В кресле у камина, где едва теплились угли, сидела аббатиса Гейлигштейнского монастыря. Откинув капюшон, она читала книгу.
Прежде чем лакей прикрыл дверь, она привстала.
Барон с поклоном приблизился к ней и поднес к губам ее маленькую руку.
– Извините меня, сударыня, я заставил вас ждать.
– Нестрашно, барон. Это время для меня не прошло даром. Я читала превосходную книгу – «Фому Кемпийского», так что время прошло очень быстро.
– Я не заметил вашего экипажа, графиня?
– Я оставила его в отдаленной аллее. Мы можем говорить свободно?
– Да-да, за безопасность я ручаюсь.
– Здесь вблизи очень часто видят Эбергарда фон Монте-Веро. Не напал ли он на след?
Это невозможно, сударыня!
Ваш поверенный мне сказал, что принц обратил внимание на крики сумасшедшей. Не лучше ли перевести девушку в другое место?
– Я бы не стал этого делать, графиня. Легенда затмевает истину. Хотите удостовериться?
Леона взглянула на горящие угли в камине.
– Да, барон! Была бы прелестная сцена, если бы принц Вольдемар нашел эту девушку! Хотя навряд ли он узнал бы предмет своей мимолетной прихоти!
– Не скажите, сударыня. Именно теперь принц может с особым вниманием отнестись к девушке, если я и скажу, что она сумасшедшая. За это дело я отвечу…
Не дослушав, Леона перебила камергера:
– Именно теперь принц может с особым вниманием отнестись к девушке. Что вы имеете в виду, барон?
– Сердце принца – загадка. Он на редкость непостоянен. Похоже, он забыл прекрасную Леону! – Шлеве иронически улыбнулся. Леона хотела осадить зарвавшегося камергера, но, вспомнив, что она нуждается в нем, быстро овладела собой и принудила себя к высокомерной презрительной улыбке.
– Принц на редкость непостоянен, – повторила она. – Тонкое заключение, мой милый! – Она сказала это свысока, давая Шлеве почувствовать, что он лишь орудие ее воли.