– Женатые часто спят в разных спальнях. А если тебе хочется кого–то обнимать во сне, можно завести животное или большую мягкую игрушку.
– Говорит девушка, самостоятельно пробравшаяся в мою спальню и уснувшая в моей кровати, – кивает Оскар с хитрецой в глазах.
– Что?! – по привычке начинаю возмущаться, но потом вспоминаю. – Хм, действительно, сама. Я хотела дождаться тебя, не попадаясь никому на глаза, но уснула. Может, я заболела? Сколько можно спать, постоянно сплю.
– Сводим тебя к лекарю, – говорит Уильямсон и поправляет мои волосы, нежно прикасаясь. – Ты очень красивая, Мэри, – добавляет он с какой–то грустной полуулыбкой. – Может, по–настоящему поженимся? Не будем расторгать помолвку? Мэрилин будет рада, твои овечки получат простор и тоже будут рады.
– А ты? Ты будешь рад? – спрашиваю, прищурившись.
Он молчит, отвечает не сразу.
– Я? – переспрашивает. – Я буду счастлив! Всегда просыпаться с тобой, а не в одиночестве. Конечно, никаких раздельных спален, только вместе. Даже если поругаемся. Тем более, если поругаемся!
Смотрю на Оскара и не понимаю, это он всерьез или шутит? Я ведь и поверить могу.
Резко вырываюсь из объятий и сажусь.
– Как–то глупо жениться только для того, чтобы просыпаться вдвоем, не находишь? – произношу напряженно.
– Почему? – искренне удивляется граф. – Люди заключают браки ради меньшего – всякие материальные блага, земли, покровительство, чтобы миновать позор, чтобы быть как все. А я предлагаю осчастливить два одиночества. Что в этом плохого?
Что–то такое сквозит в его голосе, что я не выдерживаю, поворачиваюсь и буквально впиваюсь глазами в Оскара. Он не прячет взгляд и выглядит совсем не насмехающимся.
Внимательно изучаю его – большие добрые глаза, по крайней мере, сейчас, прямой нос, плотно сжатые губы. Рот у него такой всегда, я заметила, он придает дополнительную строгость облику графа.
Опускаюсь ниже в своем рассматривании. У Оскара плотное тело, я привыкла видеть более худых мужчин, но они не занимались пять лет физической работой. После островной жизни Уильямсон выбивается за классического определения красивого аристократа, но мне это нравится.
Пора признаться себе честно. Мне нравится, как выглядит Уильямсон и, кажется, нравится, как человек. Его вспыльчивость подкупает. Должно быть, у меня проблемы с головой, никого такое не подкупает, однако ж.
– Что ты будешь делать, если я отвечу согласием? – возвращаюсь к глазам Уильямсона. – И если это твоя остроумная шутка, то лучше прекратить ее прямо сейчас. Решишь позже, и я расторгну наше соглашение. Ничего ты мне не сделаешь, будучи сам безземельным, – вздергиваю подбородок.
– Меня так умиляет, когда ты пытаешься показать свою независимость, – он нежно оглаживает мой подбородок. – Не надо, я и так воспринимаю тебя всерьез.
– Ты уходишь от ответа.
– Вовсе нет, – Оскар качает головой. – Я не шучу. И я правда хочу тебя себе в жены.
– Звучит несколько по-собственнически и не очень романтично, – усмехаюсь. – Но мне тоже чертовски надоело просыпаться одной.
– Это согласие? – Уильямсон притягивает меня к себе.
– Это обещание подумать, – теперь грустная улыбка у меня. – Мы сейчас на волне эмоций, глупо принимать решение в таком состоянии.
– Я с тобой категорически не согласен, – качает головой Оскар и вмиг становится более строгим и отстраненным. Что-то больно царапает меня изнутри, но ведь действительно лучше так, чем потом разочаровываться. Ведь так? – Что привело тебя ко мне в спальню? – Уильямсон переводит тему. – Едва ли ты знала, как мы будем рады проснуться вдвоем.
– Ах да, – мгновенно вспоминаю вчерашний вечер. – Это касается твоей экономки, я кое–что увидела, когда зашла в поместье, это кое–что крайне странное.
Глава 30
– Да, дорогая, внимательно тебя слушаю, – произносит полунасмешливо Оскар и встает с кровати.
– Это касается твоей прислуги. Одна из служанок, она, – с трудом подбираю слова, – она обнималась с гвардейцем.
– Как мы с тобой только что? – спрашивает весело граф.
– Нет, – вспыхиваю от его тона, – гораздо откровеннее, – жестикулирую руками. – И экономка твоя, она.
– Неужели тоже с гвардейцем была? – Уильямсон перебивает меня, усмехаясь.
– Короче, кому я рассказываю, – качаю головой, – у тебя одни шутки на уме.
– Почему, – Оскар тут же поворачивается и подсаживается ко мне, – не только. Но мое серьезное предложение ты отвергла.
– Это то, где ты предложил пожениться, чтобы вместе просыпаться?
– Именно, – отвечает он, поправляя ворот моего платья. – Ты отказалась. а я мужчина, гордый самец. И обиделся, – припечатывает Уильямсон.
– Я не отказалась, а обещала подумать. И твоя экономка подошла к парочке и сунула какую–то бумагу этому гвардейцу. Это тебе не кажется странным? – перевожу тему в нужное русло.
– Хм, – на миг задумывается граф, снова встает и подходит к шкафу, – с какой стороны посмотреть. Может быть странно, а может и нет. У Кейтлин дочка замужем за стражником, хотя ее дочь у меня не работает. Вроде бы. И ты говоришь, что парень был не простым стражником, а гвардейцем?
– Я в этом абсолютно уверена. Имела удовольствие с ними общаться, если ты помнишь, – отвечаю раздраженно.
– А знаешь, – Уильямсон выходит из–за двери шкафа обнаженный по пояс, – я тебе верю. И впрямь ситуация любопытная, учитывая наши с тобой недавние приключения. Надо за Кейтлин присмотреть, и за служанкой этой фривольной тоже. Покажешь мне, какую видела. Что?
Сижу и не могу оторвать глаза от торса Оскара. Я бы никогда не назвала себя совсем уж невинной фиалкой, я прекрасна знакома с анатомией и в курсе, чем занимаются взрослые люди в своих спальнях, но одно дело знать, а другое видеть. Со вторым у меня опыта прискорбно мало, а полуобнажённый граф только сбивает с толку.
– Ты не хочешь одеться? – все же нахожу в себе силы ответить и перевести взгляд на его лицо. – Невежливо перед девушкой разгуливать в подобном виде.
– Нравлюсь, да? – самодовольно спрашивает Оскар.
– Вовсе нет! – тут же взвинчиваюсь, надевая на себя маску чопорности. – Я просто пребывала в шоке от твоей невоспитанности.
– Очень нравлюсь, – весело тянет Уильямсон. – Не волнуйся, милая, ты мне тоже очень нравишься. Ножки у тебя что надо, остальное, уверен, также прекрасно.
– Да что это такое! – подскакиваю в возмущении. – Ни в какие ворота! Ты вроде граф, а не портовый работяга!
– Так способы склонить девушку к браку одни и те же, что у аристократов, что у простолюдинов, – пожимает плечами Уильямсон, добродушно улыбаясь.
– Верно, – киваю и тут же вздергиваю подбородок, – да только воспитанные мужчины приглашают девушек на свидания дабы склонить к согласию, а не шокируют полуголым видом!
– Без проблем, милая, сейчас позавтракаем и пойдем на свидание! Я и такое устроить могу, не волнуйся, – говорит граф и, задорно подмигивая, надевает–таки рубашку.
Глава 31
– Я ни на что еще не согласилась, – бухчу через несколько минут, когда граф выводит меня из своей спальни под ручку. – И мне бы переодеться.
– Это тоже без вопросов, милая, после завтрака зайдем к тебе. И овечек покормишь, а то сейчас еще повод найдешь, чтобы со мной поменьше общаться.
– Было бы неплохо, но, кажется, никак, – вздыхаю обреченно.
– Верно, никак, – кивает Уильямсон. – Знаешь, из–за чего мы с сестрой всегда враждовали? Помимо очевидного, что ей хотелось быть наследницей.
– Из–за твоей невоспитанности?
– Почти. Из–за того, что если я решил что–то, то все. Меня не переубедить и не сдвинуть с места. А потому на свидание, конечно, сходим. Можно даже не на одно. Но ты потихоньку придумывай фасон свадебного платья. Девушкам ведь красота важна.
– Слушай, а я никогда не задумывалась о таком, – от неожиданности отвечаю искренне, – не было у меня особых грез на подобные темы.
– Значит, теперь самое время в них погрузиться.
Так мы и входим под ручку в столовую. А в ней уже сидит на стуле Мэрилин, болтая ногами и слушая нотации от Кейтлин на тему того, что не пристало так вести себя юной леди.
На секунду в столовой наступает тишина, а потом оглушительный крик Мэрилин.
– Мэри! Ты нашлась! Я так волновалась! – девочка подбегает ко мне и сжимает в объятиях. – Как же здорово. И дядя не обманул.
– Конечно, нет, солнышко, с чего ему обманывать, – глажу Мэрилин по голове, а мое сердце щемит от нежности.
Оказывается, так приятно, когда маленький детеныш рад тебя видеть. Должно быть, ради подобных ощущений девушки и стремятся рожать. У меня раньше не было желаний завести семью, а сейчас уже не знаю.
– Проходи, мы тебя накормим, – Мэрилин тащит меня за руку к столу. Отпускаю Оскара и иду за девочкой. – Кейтлин, поухаживай за гостьей! – приказывает та.
– Не надо, я сама, – экономка смотрит ненавистным взглядом, еще чего, гляди, подсыплет мне в еду. – Приборы есть, – переставляю пустую посуду к себе поближе, – я справлюсь. Я привыкла самостоятельной быть.
– И я тоже буду все сама! – весело заявляет Мэрилин и повторяет за мной. – Дядя, тебе положить? – спрашивает она, размахивая ложкой над головой.
– Нет, спасибо, крошка, мне Мэри поможет, – отвечает он с улыбкой. – Кейтлин, вы свободны. Идите уже, займитесь чем–нибудь полезным, а то своим кислым видом только аппетит портите.
Экономка, поджав губы, уходит, не забыв поклониться.
– Как скажите, ваше сиятельство, – произносит она скрипучим голосом.
Странная женщина. Интересно, она так себя вела и при Оливии? Хотя вряд ли. Графиня не отличалась терпением, точно выгнала бы Кейтлин.
Некоторое время молча завтракаем, я рассеянно смотрю в окно и ловлю себя на мысли, что самочувствие снова идеальное. Может, артефакт еще и лечит? Стрельнул в меня, отключил, поранил, а потом все наоборот.
– Доедай, Мэри, пойдем к тебе и на свидание, – напоминает о себе Уильямсон.