– Интересно, зачем мэру домик Мэри, – задумчиво тянет Мэрилин. – Может, у тебя тут сокровища спрятаны, а ты не знаешь? Должен ведь он чем–то быть полезен. У нашего ни кусочка не отняли за столько лет, а ты ютишься на крохотном участке.
– Не таком и крохотном, но разумное зерно в твоих словах есть. Правда, я не могу себе представить, чтобы здесь в доме были спрятаны несметные сокровища, а все мои предки жили более чем скромно, не прикасаясь к ним.
– Может, они не знали? Или экономили ради будущих поколений? – предполагает девочка.
– Искренне сомневаюсь, – морщусь, – экономией ради потомков точно никогда не пахнуло в этом доме.
– И все–таки я бы проверила, вдруг в одной из стен золото и бриллианты, а мы сидим, рассуждаем об экономии, – глаза Мэрилин зажигаются азартным огоньком.
– Я не позволю разбирать собственный дом! Он мне дорог вообще–то. Единственная недвижимость, да и память какая–никакая, – возмущаюсь. – Нельзя искать вслепую, мы можем разобрать каждую стену, заглянуть под все половицы в доме, и не найти ничего. Нет, – качаю головой, – так не делается. Возможно, мэра земля интересует, а не дом. Урезали нам участок как раз.
– Значит, будем копать! Там–то ты против не будешь, – хлопает в ладоши Мэрилин. – Если что, сообщишь всем, что решила заняться земледелием, выращивать свое ради пользы и экономии финансов.
Глава 45
Совместно с Мэрилин решаем развязать Оскара.
– Но мы сейчас же идем к Сандерсу, имей ввиду! – грожу пальцем больше для острастки.
Если на то пошло, и госслужащий не абсолютное доказательство невиновности Уильямсона, а также ничего не мешает графу обмануть и его. Но Сандерсу я почему–то доверяю. Верю в то, что он честно выполняет долг и хочет наказать нечистого на руку главу города. Хорошее впечатление производит человек. Надеюсь, моя интуиция не обманывает, иначе мы с Мэрилин рискуем оказаться в еще большей западне, чем накануне.
– Да без проблем, – Оскар потирает с наслаждением руки, – я знаю, где он обитает.
Выходим дружно из дома, особо не заботясь о конспирации. Наше исчезновение и без того с треском провалилось, раскрывшись в первую же ночь, так что какая теперь разница.
– Ты не собираешься сообщить домашним, что ты в порядке? – спрашиваю Уильямсона, удивившись тому, что он не сворачивает к своему поместью.
– Мои домашние вы, Мэри, – берет нас с племянницей за руки, – и хватит об этом.
– Ладно, как скажешь, – пожимаю плечами.
– Конечно, вся задумка может теперь развалиться, Кейтлин сообщит о моем исчезновении, но надо ведь убедить вас в своей невиновности.
Мне не нравится тон, с которым он произносит эти слова. Как будто мы ему помешали.
– Давай не будем перекладывать с больной головы на здоровую, – недовольно кривлюсь.
– А где ты видела здоровую голову? Среди нас таковых нет, как показала практика, – спокойно парирует Оскар.
– Прекратите, – вмешивается Мэри, – то целоваться собираетесь, то ругаетесь. Если у всех любовь такая, то я никогда не хочу испытывать нечто подобное.
Невольно краснею от слов девочки.
– Любовь – это очень серьезное чувство, зайка, – считаю нужным как–то оправдаться, – не стоит им бросаться.
– Верно, серьезное, – Уильямсон неожиданно соглашается со мной, – а между мной и Мэри все крайне серьезно. Так что ты права, отношения – та еще качель. То вверх, то вниз, то снова вверх, то снова вниз.
С минуту молчу, переваривая услышанное, а потом все же не сдерживаюсь от комментария.
– Знаешь, Оскар, иногда проще говорить прямо, а не образами. И я сейчас не только про заговор с мэром и гвардейцами.
– Знаю, Мэри, знаю, – он сжимает мою руку, – также, как и то, что ты у нас дама самостоятельная, привыкшая отвечать за свою жизнь. Молодец, уважаю. Но доверие ко мне пора бы культивировать в себе, конечно, ни к кому больше не надо. Жить станет в разы проще и веселее.
– Спасибо, я не боюсь сложностей, – произношу прохладно.
– Моя ж ты колючка, даже не сомневался, – говорит граф.
– Как ты меня назвал? Колючкой? – возмущаюсь.
– Да, – он кивает, – но красивой. Знаешь, такие в поле растут. Вроде тронешь, она уколет, но сверху–то розовенький лепесточек украшает, смягчает суровость растения. Да и не такое оно и острое, скорее липучее. К одежде так вообще отлично цепляется.
Я стою в шоке. Это как меня только что оскорбили, уму не постижимо.
– Мы пришли, что ли? Чего вы встали? – подает голос Мэрилин.
– Да, милая, пришли, – отвечает ей Оскар, – подожди немного, кое–что дообъясняю Мэри, – он поворачивается ко мне. – Милая, я не мастер делать комплименты, но поверь, я люблю тебя, – договаривает, а потом целует.
Глава 46
И сразу все сомнения в предательстве хочется откинуть назад и назвать себя глупой. Потому как, разве может сделать что–то плохое человек, с которым просыпаются такие ощущения?!
Все трепещет, словно тысячи крохотных бабочек своими крылышками ласкают меня изнутри, щедро раздаривая радость от тесного общения. А следом за ними внизу живота сосредотачивается центр удовольствия, собирающийся в тугой узел.
Быть может, мы бы продвинулись чуть дальше в его завязывании, но…
– Наконец–то, – рядом привычно ворчит Мэрилин, – и, главное, вовремя. Здравствуйте, мистер Сандерс, помните меня? Без пяти минут родителей привела, чтобы вы их благословили, но они не удержались. Простите за этот позор.
Судорожно отрываюсь от Оскара. О каком позоре говорит Мэрилин?
– Ой, мистер Сандерс, приветствую, – неловко улыбаюсь.
– Да, да, мы все к вам. Не просто так нам ваше крыльцо приглянулось, хотя, должен признать, довольно уютное крылечко, резные перила, горшки с цветами.
– Благодарю, ваше сиятельство, – усмехается госслужащий, – зайдете? Трудновато будет благословлять вас на улице.
Я краснею и думаю о том, что с Мэрилин нужно серьезно поговорить на тему того, что можно, а что нельзя говорить посторонним людям. Оскар же выглядит как всегда уверенно. Обхватывает меня за талию и шагает внутрь дома Сандерса.
– Проходите в гостиную, распоряжусь накрыть чай.
– Не беспокойтесь, это необязательно, мы не за этим, Сандерс. Обменяемся жестами гостеприимства как–нибудь в другой раз, – сразу отказывается Уильямсон.
– Дядя сегодня с утра много чаю выпил с сыром, больше не хочет, – поясняет Мэрилин.
Граф слегка краснеет от слов девочки, а я хихикаю в ладошку.
– Что ж, все равно проходите в гостиную, – говорит госслужащий, не замечая наш обмен взглядами.
Мы шагаем следом за хозяином в небольшую комнату. Убранство здесь скромное, но обставлено человеком с безупречным вкусом.
– Сандерс – самый честный работник государственной системы, – произносит Оскар, заметив мой изучающий взгляд. – Видишь, сразу видно, что человек взяток не берет, в сомнительных договорах не участвует и блюдет букву закона.
– Я вполне могу закапывать золото в сундуках на заднем дворе, – спокойно парирует мужчина. – Да и жилище не мое, выделило королевство, отправив на работу в ваш город.
– Но обстановка–то вам принадлежит, верно? – проницательно замечает Уильямсон.
– Да, супруга постаралась. Здесь места гораздо меньше, чем в нашем доме, там скопилось кое–что невостребованное, его–то мы и взяли с собой.
– У вашей супруги чудесный вкус, – произношу искренне.
– Благодарю, мисс Крокфорд, – кивает Сандерс. – Я не хочу показаться невежливым, но вы пришли ко мне точно не для обсуждения домашнего интерьера.
– Вы как всегда правы, друг мой, – отвечает Оскар, совсем по-хозяйски прижимая меня к своему боку. Вопросительно смотрю на его руку на талии, но решаю не акцентировать внимание. – Расскажите, пожалуйста, моей невесте и племяннице про нашу небольшую аферу с градоначальником.
– Я госслужащий, ваше сиятельство, я ни в каких аферах не участвую, – морщится Сандерс. – Мы с вами проводим следственный эксперимент, а не аферу.
– Неважно, – отмахивается от него Уильямсон, – главное, скажите, что я согласился на предложение градоначальника исключительно ради того, чтобы вы убрали его из нашего города. И не забудьте добавить, что своих девочек я ни минуты не собирался бросать на произвол судьбы!
Глава 47
Мы с Мэрилин внимательно смотрим на Сандерса, и он не подводит. Рассказывает все, не таясь и полностью обеляя Оскара. Снова становится стыдно за его связанные руки, сон на коврике у двери и сыр. Но лишь немного, ведь он сам виноват, скрывал от нас происходящее.
– Вот! Видите? Я кристально чист! – хлопает он по столу. – А вы мне не верили, – добавляет обиженно.
– Доверяй, но проверяй, – снисходительно произносит Мэрилин, абсолютно не проникаясь криком души дяди. – Ты нас в свои планы не посвятил, бумаги раскидал, сомнительные разговоры с агентом врага вел, так что пеняй на себя.
– Как ты со мной разговариваешь? – хмурится Уильямсон. – Учителей тебе нанял, умной сделал, а хорошие манеры никто не прививает.
– Умной меня сделал не ты, а мать природа. И манеры у меня есть, просто еще плохо отточены, – спокойно парирует девочка.
Сандерс наблюдает за их перепалкой, приоткрыв рот. Должно быть, никогда такого не видел.
– А давайте продолжим разговор дома, – мягко прерываю Мэрилин и Оскара, – мы все же в гостях.
– Ох, нет–нет, не переживайте! – машет рукой госслужащий. – Мне даже нравится. Дети выросли, мы их рано завели, и больше некому у нас с супругой спорить, а иногда хочется, знаете ли.
– Знаю, – усмехаюсь. – Но давайте лучше решим, что делаем дальше. Если честно, мне как не хотелось публичной свадьбы, так теперь в особенности не хочется. Внутри лишь стойкое желание куда–нибудь сбежать подальше ото всех.
– Так сбегите, почему нет, – говорит Сандерс. – С официальным письмом от градоначальника, где он расписывает схему замены документов, я смело подам прошение на имя короля.
– Но как же, – хмурюсь, – не будет ли подозрительно?